Часть 1
18 ноября 2021 г. в 18:53
Светило нежаркое послеполуденное солнце.
Лето уже прошло, и в господских садах собирали на редкость богатый урожай алтайских анисовых яблок.
Стройные, русоволосые крестьянки в высоких, разукрашенных бисером кокошниках жали рожь. Или пшеницу…
В общем, что там такое русские князья и бароны выращивают.
Юный господин в новеньком кадетском мундире с широкими малиновыми лампасами на форменных брюках и шапке с блестящим козырьком готовился преподнести своему уважаемому наставнику только что написанные стихи, сочиненные по случаю праздника сбора урожая.
- Хакуби, ты ведь настоящий самурай?
Лениво-томительный ход воображаемой истории юного аристократа прервал тоненький голосок некстати напомнившего о себе Акиичи.
Хакуби вздохнул и перевернулся со спины на живот. Лежать на траве, глядя в высоко синеющее небо, подобно страдающему от непонимания и неясной русской тоски Болконскому с некоторых пор стало его любимым созерцательным времяпрепровождением.
Воображая себя поэтом Ленским, целящимся в Онегина из дуэльного пистолета, Хакуби прикрыл правый глаз, потому что он был левша и коротко, но деловито объяснил.
- Самураи – это почти что слуги, а мы, люди из древнего рода Ширакава являемся аристократами. Наши изначальные предки были вождями родоплеменных общин, а самураи просто нанимались к ним на службу.
- Значит, если бы ты был рыжеволосым гайдзином, то считался бы вроде как «джентельмен»?
- Джентльмен, - автоматически поправил запутавшегося в непривычных терминах мальчика Хакуби.
Акиичи мечтательно кивнул и, сияя в некоторой степени даже одухотворенным лицом, продолжил светскую неторопливую беседу.
- А я, предположим, был бы простой крестьянской девушкой…
Хакуби попытался вообразить как из нескладного и тощего Акиичи волшебным образом вылепливается что-то такое же, бледное и востроносое, но с намеком на женскую грудь и попу.
А Акиичи продолжал.
- И вот однажды, допустим, я такая гуляла в полях…
«В березках», - машинально дорисовал картину раздольной русской усадьбы несостоявшийся юный барчук.
- Вот представь, будто я скромная и довольно бедная, простая девушка. Возвращаюсь вечером с охоты…то есть с рисового поля, где собирала урожай. А ты, допустим, владелец всей здешней земли, молодой и красивый князь. И вот возвращаюсь, я скажем, однажды с поля, а навстречу мне ты. А я такой весь в узорчатом женском кимоно и с такой высокой прической, на маленьких деревянных сандалиях - «сабо», мысленно добавил Хакуби – в общем так что ты не удержался в рамках приличия и меня обесчестил…
Хакуби даже подскочил от неожиданности и чуть не проглотил сорванную травинку:
- С чего это ты думаешь, что если б я тебя повстречал, то непременно сразу же обесчестил? Я же аристократ и умею держать себя, когда надо в руках.
Бледненький Акиичи от волнения раскраснелся и даже вспотел.
- Значит, ты считаешь, что если б я был девушкой, то у окружающих, даже тебя, не возникло бы желания меня обесчестить?
Хакуби заподозрил во всем какой-то хитровъебанный подвох, и начал издалека и очень осторожно вникать в самую сущность вопроса.
- Обесчестить – это значит взять силой, против воли и желания самого человека. Скажи, разве этого тебе бы по-настоящему хотелось?
Акиичи скромно опустил глаза и кокетливо взмахнул выгоревшими ломкими ресницами.
- Ну, разве девушка о таких вещах может откровенно намекать? Это юный господин должен воспылать всепоглощающей страстью и овладеть, как там говорится, инициативой.
- А если аристократ, то есть я, не хочу овладевать и вообще, за нормальные здоровые семейные отношения? И потом, это же такая эмоциональная и психологическая травма!
Но Акиичи, оказывается, все глубоко и тщательно продумал.
- Сначала юный аристократ воспылал неземной страстью и удовлетворил свое похотливое желание, а затем он раскаялся, и, как честный самурай, то есть, как порядочный джентльмен он на ней, то есть на мне, будто бы девушке, женился.
Хакуби вздохнул.
- Знаешь, Акиичи, что-то ты слишком все закрутил. Аристократ, помещик, крепостная девушка…Все слишком сложно. И аристократы не влюбляются в бедных крестьян, ну, во всяком случае, не женятся.
Но хитрюга Акиичи все предусмотрел, и даже где-то в исторической матчасти поднатаскался.
- Ну, тогда, мне, как бедной и обесчещенной крестьянке придется выйти замуж за какого-нибудь бедного крестьянского пастуха. Но после свадьбы девушка отдаст молодому господину право своей брачной ночи.
Изворотливый Акиичи упорно пытался склонить добродетельного Хакуби на путь разврата, содомии и другого вселенского зла, но Ширакава, столь же изобретательно и отчаянно сопротивлялся.
- Право брачной ночи – это вообще не совсем подтвержденный средневековый миф, доисторический вымышленный пережиток.
- Значит, по-твоему, только я хочу воспользоваться древним священным правом?!
Друзья сердито уставились друг на друга с насупленными и рассерженными лицами.
- Пойду-ка я, малину пособираю.
Оскорбленный в своих лучших и, почти добродетельных чувствах Акиичи дипломатично ушел «в закат», придумывать новую убийственную стратегию по соблазнению недогадливого тугодума Хакуби.
Хакуби лег на траву и вскорости сам собой перенесся опять в сибирскую помещичью усадьбу.
На этот раз он сидел за великолепным блютнеровским роялем и играл в четыре руки с неким господином Е. на ежегодном уездном балу.
К несчастью, к господину Е. настойчиво стал подбивать клинья другой более взрослый и высокопоставленный господин.
Слишком юному и неопытному в таких делах Хакуби пришлось как бы самоустраниться.
Так что Хакуби в итоге остался один. Оставалось писать стихи, музицировать в одиночку на рояле и барочной лютне.
В утешение самому себе, он с безупречным попаданием в «ноты и тон» мысленно пропел:
- Сердечный друг, желанный друг, приди, приди, я твой супруг…
Насчет того, кому отдать свою первую брачную ночь он ни капельки не сомневался.
Примечания:
Право первой ночи (лат. jus primae noctis, нем. Recht der ersten Nacht, Herrenrecht, фр. Droit de cuissage, Droit de prélibation, «право возложения ляжки») — право землевладельцев и феодалов после заключения брака зависимых крестьян провести первую ночь с невестой, лишая её девственности, прецедентно существовавшее в Средние века в европейских странах
ария в исполнении Лемешева
https://youtu.be/y5sspFtOt6g
в иерархии средневековой и раннефеодальной Японии, например, эпоха Хэйан, представители аристократии относились к более знатному сословию "кугэ", а воины, они же самураи, к "буке", служивым людям, слугам
во времена сегуната "буке" стало доминировать над "кугэ"
из этого можно было бы провести занимательную параллель в отношениях "знати"-Хакуби и "незнатных", но вступивших на "военную службу" Акиичи, Юуго и пр.