2000s destroyed me

Гермиона отплевывает в сторону свой кудрявый волос, убирая тот изо рта, и пытается подняться с пола, ощущая пятками мягкий ковёр. Первое, что она почувствовала — у неё зудел и болел нос. Рядом на полу уже было пусто, поэтому она собралась с силами, чтобы поставить себя в вертикальное положение и при этом удержаться на ногах. Вся её координация летела к чертям — после кокаина такое было всегда. А ещё ей безумно хотелось очистить желудок. Затуманенный взгляд мазнул по календарю с картинкой дракона, а потом наконец-то смог сфокусироваться на дате. 6 июля 2000 года. Завтра её смена в метро. Просто, блять, идеально. Лучше и быть не может. Все её мечты провалились с треском, уступив жестокой и подлой реальности. Когда-то девушка думала, что магия - это путь в мир волшебников, но сраный безносый ублюдок все испортил. Война была выиграна, вот только поломанные жизни детей - это вина всех тех, кто решил напасть на школу. ЭТО, ПРОСТО, БЛЯТЬ, ШКОЛА. Кошмары раз за разом настигали её каждую ночь, а потом она поняла, что все то, за что она сражалась, потеряло для неё смысл. Волшебный мир отверг её, Гермиона так и осталась грязнокровкой, даже при новом Министерстве. Да и кому какое дело на маглорожденную девчонку, которая только и делала, что таскалась за Гарри Поттером хвостиком? Послевоенная депрессия настигла всех: родители оплакивали своих погибших на войне детей. Другие же пытались восстановить все то, что с большим усердием разрушил Волан-де-Морт. И тогда она реально испугалась. Испугалась, что просто исчезнет во всем мире, так и не найдя себе хоть какого-то пристанища. Память родителям так и не вернулась. Ей было некуда идти, пока она вновь не встретилась с одним человеком. И тогда понеслась эта вереница событий. Наркотики, сомнительные компании, состояние эйфории, бесконечные звонки по телефону, работа в метро, стертая тушь после секса с незнакомцем в туалете клуба. И каждый раз Гермиона мысленно била себя за то, что поддалась этой слабости. Этому пороку, который был словно яблоко в райском саду. Сладостное искушение, за которым следует грехопадение. Вкусно и одновременно очень горько. У тебя есть всего одна ночь, чтобы почувствовать подобие свободы, а на утро ты просыпаешься в собственной рвоте, с задранным платьем до пояса и с опухшим от кокаина носом. И вот ты каждое утро встаёшь, идёшь к себе домой, пока на тебя с осуждением во взгляде косятся люди. И тогда ты встретила его. Он совсем не изменился со времен войны. Ему тоже плохо, только он вытаскивает тебя с клубов, ходит с тобой на собеседования, чтобы устроить тебя на работу, а по ночам также как и ты, сидит и трепетно снюхивает белую дорожку, пытаясь спрятаться от своей боли, которая душит ещё хуже удавки. Грейнджер медленно заходит в ванну и карие глаза встречаются с отражением незнакомой ей девушки. Её так много и так мало одновременно. Вода по запаху отдаёт ржавчиной, потому что это самый дерьмовый район, где просто нет нормальной воды. Дрожащая от тремора рука, пытается смыть со рта кусочки переваренного бургера, но запах остается и ее тошнит ещё раз. Не так она представляла себе свою жизнь. Была иллюзия Министерства Магии, а мальчики бы встречали её в коридоре, чтобы пойти всем вместе на ланч. Чем больше желаешь, тем больнее падать, разбиваясь в своих болезненных мечтах снова и снова. Чайник уже закипел как десять минут назад, а ты сидишь на высоком стуле, с которого можешь запросто свалиться и смотришь на маляра, который в это время красит стену соседнего дома. Гермиона понимает, что ни сегодня, ни завтра его не будет. Так бывало часто. Сначала вы испытываете друг к другу нечто большее, чем похоть, а потом он снова уходит, оставляя тебя одну. Грейнджер нашла в его сумке несколько презервативов. И ей не было больно или обидно. Это было странное состояние, когда хотелось просто засмеяться и пойти принять очередную дорожку "жизни". Кофе горький и невкусный, потому что у вас в доме просто нет сахара. Гермиона давно не чувствует ароматы, нос настолько был "обожжен", что уже не слышал даже сильную туалетную воду мужчины. Определённо, это были духи, купленные в переходе. И все равно, от него тащились девчонки. Нет, не от запаха. От него. Палочка спрятана в прикроватной тумбе, в самом последнем ящике. Чтобы не было побуждений его открыть. Гермиона все сидела и смотрела в окно, где уже не было маляра, а лишь одинокая стена дома. Кофе все ещё был отвратительным. *** — С вас 2£, — её рабочая смена подошла к концу и она уставши зевнула, стягивая с себя униформу контролёра. Её сменщица должна прийти через полчаса, поэтому Грейнджер смело ставит табличку "Закрыто" и хватает ключи от будки с крючка. На сегодня ей хватит. На служебной парковке стоит болотного цвета, очень старый пикап, который она купила лишь для того, чтобы не передвигаться на метро. Ей настолько надоела работа там, что просто хотелось бросить все к чертям и сидеть дома, иногда поедая дешёвые чипсы, которые она успевала покупать на заправке по пути домой и газировку, чтобы заполнить желудок жидкостью. Дверь пикапа со скрипом открывается, а она плюхается на потертое водительское место. Это сраный раритет, на нем, наверное, ещё чьи-то прадеды гоняли. Узкие джинсы впились в живот, а низкая посадка тут же оголила синие стринги, которые он ей подарил. Зачем? Видимо у него был фетиш на белье и Грейнджер даже не удивилась, если бы узнала, что он дарит такие всем. Ключ зажигания поворачивается туго, а парковку разрывает страшный рев, в то время как в салон проникает запах дизеля. Все просто, бензин — дорогое удовольствие. — Если легавые остановят, то это определённо худшее окончание дня, — пробормотала Гермиона и тронулась с места. На улице уже включили фонари, а вывески магазинов слепили глаза. Ориентироваться за рулем в состоянии наркотического аффекта было довольно сложно, но она максимально прикладывала усилия, чтобы ни в кого не въехать. Раздолбать две машины не входило в её скромные планы, а уж тем более скудный бюджет. Знакомый район встретил шумихой: её соседка Пеппи праздновала день рождения, на который Гермиону так и не пригласили. Было обидно, учитывая то, что Грейнджер всегда одалживала ей растительное масло, когда Пеппи появлялась на пороге. Гермионе иногда казалось, что соседка умственно-отсталая, раз не может пойти и элементарно купить масло. Она поворачивает ключ один раз, вместо двух и издаёт судорожный вздох, когда понимает, что за дверью может быть только один человек. Половицы предательски скрипят под ногами, пока она с дрожащими от разочарования коленками пытается дойти до кухни. Мужчина сидит за столом и выкуривает уже четвертую сигарету, в пепельнице валяется уже куча окурков. — Задержали на работе? — хриплый голос нарушает тишину, а Грейнджер невольно вздрагивает от того, насколько она отвыкла от него. Прошло мало дней, но она прощается с ним каждый раз, чтобы потом не было так трудно признавать тот факт, что его уже нет. — Пробка, — заикаясь, произносит девушка и ставит на стол бумажный пакет, который доверху забит продуктами. — Сраная пробка, — он с психом кидает окурок в пепельницу и подрываясь на ноги, тут же впивается в её губы жадным поцелуем. Сигаретный дым попадает в рот, а Гермиона даже не успевает поморщиться, ведь её рука уже скользит в его тёмные волосы, касаясь оголенных висков. Альфард Блэк. Парень, который неправильно использовал маховик времени и в 1998 оказался на Гриммо 12. Мужчина, который нашёл её в мире магглов и предложил жить вместе. Почему-то она поверила ему, впустив в свой дом. Блэк вытаскивал её из дерьма, помог устроиться на работу, но уходил. И трахал других. И вот сейчас она почувствовала боль. Душа не ломается дважды? Блядское вранье, которым матери кормят своих детей. Но её рука все равно стягивает с него пиджак, а губы углубляют поцелуй. Эта квартира слишком тесна для них. Этот мир СЛИШКОМ ТЕСЕН ДЛЯ НИХ. И в очередной раз она ломается. Перед ним, перед чувствами, перед странной эйфорией и кокаином, которые снова приходят к ней с наступлением ночи. Но она-то знает, что с наступлением утра, все будет как прежде. Все будет так, как она ненавидела. *** Его мускулистая спина отливает оранжевым, от восходящего солнца. Его веки даже не трепыхают, Альфард находится в полном умиротворении. Почему-то сейчас ей хочется сделать шаг навстречу к новой жизни, не оглядываясь назад. Не смотря на прошлое и сравнивая его с будущим. Рука наощупь находит края ручки прикроватной тумбы и она интуитивно находит там свое древко. Виноградная лоза, с сердцевиной дракона, 10¾ дюйма. Ладони с дрожью обхватывают два конца и с силой нажимают. В глазах плескается пустое равнодушие, граничащее с болью. Волшебная палочка с треском ломается, выпуская из себя маленький фейерверк из её остатков магии. Грейнджер находит телефон и открывает контакт "Гарри", начиная печатать сообщение. Она много раз обдумывала это, но решилась только сейчас. Почему-то, Грейнджер уверена, что она найдёт свое счастье. Даже без магии. Даже без того, что делало её Гермионой Джин Грейнджер. "Я больше не вернусь". Отправить.