Вопрос выбора

Он не взглянул на нее даже тогда, когда им пришлось произносить свои клятвы. Она заметила, что его темные глаза смотрели только вниз. И хотя смотреть вниз так-же было и ее привычкой, которая, как Хината думает, исчезнет в ближайшее время, она не могла не думать об этом. Было холодно. Боже, было очень холодно. По некоторым причинам казалось, это была вовсе не вина зимних стуж. Снег был чем-то необычным в Конохе. Все то что происходит с Хинатой, это просто… Мрак. Наверное, было неправильно злиться на него, он тоже этого не хотел. Нет, Хината не злилась на Саске. Она злилась на себя. Имела ли она какое-то право злиться, когда на самом деле была той, кто втянул Учиху в этот чертов брак? Ну, технически, у него был выбор отклонить предложение ее отца, но он этого не сделал. В принципе, он тоже согласился, так что это нельзя было назвать выбором только одного человека. Куноичи отмахнулась от своих мыслей. Она, вероятно, просто пыталась найти способ подбодрить себя. — Помни, Хината. У тебя есть выбор, — сказал Хияши, когда они заговорили о свадьбе. —Я не заставляю тебя. — Но я хочу, отец, — тихо промолвила Хината, грустно улыбаясь. — Я хочу. Найти то, что могло ее подбодрить удавалось редко. Чтобы найти причины, которые на самом деле не являются тем, что обычно называют суровой реальностью. Повзрослев, она либо погрязала в жалости к себе, либо просто говорила себе, что всегда виновата сама. Потому что не изменяла себе самой. Потому что она была тем, кем была: той, которая всегда была виновата. Прямо здесь и сейчас она поняла, что это правда, или просто правда именно в данный момент. Да, это ее вина. Саске был только втянут и по неведомой ей причине согласился на этот фарс. И причина явно не имела никакого отношения к любви. Просто свадьба. — Трудно любить того, кто не ответит тебе взаимностью, — однажды сказала ей Сакура, ее подруга. И хотя розововолосая куноичи заверила ее, что нет ничего плохого в том, что она выйдет замуж за ее первую любовь, Хината все еще чувствует вину всякий раз, когда думает об этом. В большинстве случаев мысль просто возникает в голове, и, черт возьми, это каждый раз тяжело. Возможно, то, что сказала Харуно, было правдой. Раньше она не замечала этого. Еще тогда, когда была влюблена в солнечного Наруто, но ее бывшая одноклассница действительно была права насчет любви. Арендованный дом, который они с мужем делили бы четверть месяца, был почти такого же размера, как и дом Хинаты, если не больше. Хотя, каким бы большим он ни был, она не могла избавиться от чувства тесноты, будто в любой момент ты можешь задохнуться. Лампа в центре комнаты, прямо над кроватью, была единственной вещью, что освещала комнату… Их спальню. К счастью, стены были белыми — не настолько белыми, как снег снаружи, — но достаточно яркими, чтобы придать спокойствие, и достаточно яркими, чтобы дополнять свет лампы. Кровать была только одна, очевидно, они будут спать вместе. Никакого дополнительного футона или хотя-бы кресла. Действительно, а что она ожидала от арендованного дома для молодоженов? Хината всегда утверждала, что умеет разбираться в людях, умеет их читать. Это было одним из достоинств для такого интроверта как она. Но Саске Учиха? Она не могла рассмотреть в нем и капли того, на что рассчитывала. Был ли он зол, был ли расстроен из-за того, что женился на ней? Она действительно не понимала. Если бы Хината была честна сама с собой, где-то глубоко внутри она понимала бы, что на самом деле она не хотела бы понимать и знать его мысли. И, может быть, она просто боялась узнать, что на самом деле чувствовал Саске по поводу всего этого. Было ужасно тихо. Даже тихий ветер было слышно, будто это вовсе не легкий бриз, а военный гул на поле боя. Оба молчали. Несомненно, Хината не из тех, кто начинает разговор первым, и она никогда не считала, что Саске тоже будет одним из них. Неважно, сейчас это уже не имело значения. Пока они ладят, все будет хорошо. Но с чего она решила что они поладят? Громкий глухой стук отвлек ее мысли на несколько секунд. Отвлек ее до такой степени, что она не смогла вернуться к тому о чем задумалась даже через пару секунд. Это был их багаж. Он что, уронил его? Он на удивление был достаточно джентльменом, чтобы нести ее сумку, учитывая, что у него была только одна рука. Он мог бы ничего не сказать и просто уйти относить свои вещи, и она сомневалась, что она забудет этот жест. Особенно исходящий от Учиха. Неправильный. Было неправильно с ее стороны желать, чтобы звуки удара ее сумок звучали и дальше, она хотела отвлечься от мыслей на дольше, чем просто на пару секунд. Саске начал распаковывать свой багаж, но Хината продолжала стоять. Она застыла на месте. Спустя некоторое время Хинате удалось разложить часть своего небольшого количества одежды на свободные полки. После нескольких минут распаковки, которые казались часами, она надеялась, что Саске посмотрит на нее, встретиться с ней взглядом или что-то в этом роде. В течение нескольких секунд ее разум боролся с тем, чтобы не активировать бьякуган и посмотреть на него. Это была сплошная безнадега. Они оба вступили в брак без любви. И это была ее вина. Но потом ее наконец осенила эта мысль… Она была замужем за Учиха Саске. Это уже произошло, теперь сожалеть было бессмысленно. Сделав вдох, Хината закрыла глаза. Медленнее, чем когда-либо, ее маленькие ручки прошлись по одежде, потянулись за бретели развязывая их. Когда одна часть ее одежды стала ослабевать, ее сердце застучало как дикая птица в клетке. Когда хаори ее свадебного кимоно стало спускаться вниз по плечам, обнажив кремовую бледную кожу, она громко всхлипнула. Тихо надеясь, что Саске этого не слышит, она зажмурилась. Когда холодный ветерок коснулся ее обнаженной кожи, она задумалась, были ли они к этому готовы, или, может быть, она единственная из них двоих так страшилась этого. Не было смысла медлить, это должно было произойти в любом случае. Это было похоже на судьбу или предназначение — что-то, что должно быть записано и внесено в какой-нибудь бесполезный клановый архив, — но, конечно, это не так. Возможно, Хината была слишком безумной, чтобы даже так это называть. Нет, они не были вместе и им было не суждено быть вместе… это был всего лишь вопрос выбора. Открыв глаза, она почему-то была удивлена, увидев, что он все так же стоит спиной к ней, хотя на самом деле Саске стоял там с тех пор, как они вошли в комнату. Может, он вовсе и не слышал ее рыданий. Или просто делал вид, что не слышал этого. Эта маленькая мысль причинила ей боль. Неужели она серьезно замужем за человеком, которому действительно наплевать на нее? Если Хината хорошо помнила, Саске часто сутулится. Он стоял прямо, только когда хотел, чтобы люди смотрели на него, что было довольно редко, или, по крайней мере, так предполагала Хината. В этот момент, он совсем не сутулился. Он хотел, чтобы она посмотрела на него? Нет, бред какой-то. Может быть, если бы она могла читать своего мужа как книгу, то смогла бы понять. Но Хината не могла. Никаких ухаживаний и прочих формальностей. Жена едва знала своего мужа, и она была почти уверена, что он тоже не знает ее. Они толком не общались. Даже не обменялись вежливыми будничными приветствиями. Женитьба прошла в спешке, но была достаточно красивой, чтобы ее запомнила Коноха. Свадьба, конечно, была зрелищной. Все были одеты в пальто и плащи. Шел снег. Действительно, было очень холодно, и, возможно, все приглашенные могли бы подхватить простуду, но благо церемония прошла быстро. Хината любила цветы, особенно белые. Хорошо, что она каким-то чудом подружилась с девушкой из клана Яманака, иначе у нее не было бы других цветов, кроме диких и зимних, которые ей не очень нравились. Ино была той, кто рассказывала ей о цветах. И хотя она не всегда могла полностью понять ее, Хината просто слушала. Снова закрыв глаза, она вспомнила первое воспоминание о Саске, Хината сочла его романтичным. — О, тебе так повезло, Хината! — воскликнула Ино, ярко улыбаясь смущенной девушке. — Тебе так повезло, что этой зимой мы сохранили больше цветов, чем обычно. Я не думала что они понадобятся, что произойдет что-то важное, просто сохранила. Это просто совпадение, но я думаю, что это знак свыше! — Яманака-сан, — позвал один из соклановцев Хинаты. —Мы должны организовать свадьбу за два дня. Это будет колоссальная работа для вас. При всем уважении, мы здесь, чтобы увидеть цветы, которые вы предлагаете, не так ли? — Ух, хорошо, — пробормотала Ино, закатывая глаза. Как только она встретилась глазами с Хинатой, она сразу же изменила свое выражение лица, сверкнула яркой улыбкой и сказала: — Давай, Хината-чан, выбирай цветы. —Ну… вот почему мы выбрали тебя, — застенчиво сказала Хината, краснея от собственных слов. Это заставило Ино улыбнуться и немного захихикать. — Та же старая Хината, всегда уклоняющаяся от своего сердца, — сказала Ино, слегка толкнув ее локтем. Этот жест заставил охранников Хьюги вздрогнуть. Блондинка только посмотрела на них с отвращением. —Итак, начнем? Не дождавшись ответа, блондинка потащила ее в комнату. —Так, какой же твой любимый цветок? — спросила Ино с яркой улыбкой. —Амм, у меня его на самом деле нет, — ответила Хината, слегка склонив голову. Когда ее взгляд наткнулся на пару цветов, она спросила Яманаку: — Как думаешь, они будут уместны на свадьбе? Ино посмотрела на то что смотрела Хината. Она могла только улыбнуться девушке. Медленно блондинка направилась к цветам. Как будто она что-то преподносила, Ино наклонила голову, чтобы быть как можно ближе к цветку. —Хорошо… — вздрогнула Ино, заставив Хинату немного обеспокоиться выбором. — Не многие люди выбирают гортензии с первого взгляда, но это ваша свадьба, и я думаю, что они подойдут вам. —Это мило, — Прокомментировала Хьюга, Ино улыбнулась в ответ самой милой улыбкой, которую только могла изобразить. — Что означают гортензии? Разве цветы не должны иметь значение? — Ах да… — кивнула она. —Ну, мой отец обычно дарил гортензии моей матери всякий раз, когда извинялся перед ней. А матушка дарила их моему отцу, потому что внутри гортензии есть также благодарность. Однако я рекомендую пурпурные гортензии означающие стремление к глубокому пониманию. Так что они больше всего подходят для свадеб. И тут до Хинаты дошло. Это идеально. Это то, что она хотела сказать Саске. — Кроме того, ты всегда можешь изменить значение цветов. Например, — сказала Ино, протягивая руку за одним из японских абрикосов, прежде чем передать его Хинате. — Они означают элегантность, верность и чистоту сердца. Что очень тебе подходит, и я бы дарила их тебе с совершенно новым смыслом. С пожеланием удачи в супружеской жизни. — Ты действительно так думаешь? — спросила Хината подругу с польщенным, но несколько смущенным выражением лица. —Большое тебе спасибо, Ино-чан. — Да не за что, Хината! — восторженно ответила блондинка с легкой ухмылкой, цепляя цветок в волосы Хинаты. Ухмылка резко исчезла, а глаза слегка расширились. Хината решила, что голубоглазая девушка смотрит ей за спину. — О, Саске-кун, ты здесь. Никаких приветствий, только вежливый кивок в ответ. Он вошел в комнату вместе с одним из продавцов магазина. Можно было бы подумать, что он груб. Или просто ей казалось?.. На секунду они встретились взглядом, но через мгновенье она снова опустила глаза в пол. — Ино-чан? — позвала Хината, медленно склонив голову, чтобы посмотреть вниз, не желая чтобы подруга что-то разглядела в ее глазах. Не дождавшись ответ, она медленно сказала, — Мне нужно идти. Делайте с цветочной композицией все, что хотите. Меня вполне устроят фиолетовые гортензии. И снова молодожены не обменялись ни словом. Глядя на темноволосого мужчину, она медленно направилась в его сторону. Он не смотрел на нее, их взгляды почти не пересекались, и почему-то это было больно. Однако, когда она медленно подошла ближе, только тогда Хината заметила, протянутую к ней руку. Она вновь почувствовала столь знакомое тепло на своих щеках. Медленнее, чем когда-либо, она взяла его под руку. Хината не заметила этого по началу, но цветок, заправленный за ухо, упал. В тот момент, когда она решила поправить запутавшуюся прядь волос, заметила, что цветок исчез. Она верила в знамения и приметы, и, возможно, в конце концов, это будет действительно неудачный брак. Вздыхая над своими мыслями, он повел ее в сторону квартала Хьюг. Хината бросила на него последний взгляд, прежде чем переступить порог родного дома, только чтобы увидеть, что Саске поймал цветок японского абрикос, который дала ей Ино. Получив свой цветок обратно, она, убедившись что он не смотрит, прижала его к себе и войдя в свою комнату, девушка вложила их в одну из своих книг. Прекрасно зная, что со временем она забудет об этом и, может быть, когда-нибудь найдет и вспомнит. В ту ночь она спала с покрасневшими щеками, и бесконечно крутящимися сценами этого дня. Оглядываясь на все сейчас, она не могла перестать думать об этом. Всего лишь два простых жеста — тот, где он протянул ей руку, и тот, с цветком, и она уже хотела научиться любить его. Это так жалко. Ее мысли все только усугубляли. У них пока что ничего не было, а Хината уже чувствует, как в животе нарастает тошнотворное чувство. Не было смысла оттягивать это, напомнила она себе еще раз, прежде чем стянуть с себя все и не обнажиться полностью. Она понимала, что Саске знал, в конце концов, он был ниндзя, даже без бьякугана. Он все видел, но он не обернулся. Но и не сказал своей жене, чтобы она снова оделась. Кимоно и нижнее белье валялись на полу, создавая вокруг нее полукруг. — У тебя великолепное тело, Хината! — ее подруги постоянно хвалили ее тело всякий раз, когда они ходили в баню или ездили на источники. — Тебе не нужно так сильно стесняться. Мы бы умерли за такое тело, а мужчины убили бы за такую девушку, как ты. Уверенность была тем, что хотели от нее ее друзья. Она почти смогла им это «дать», она была почти у нее на ладони. Но теперь, когда она полностью обнажена перед мужчиной — пусть и перед своим мужем, — она не чувствовала особой уверенности. Опасаясь чего-то несуществующего, Хината подошла к Саске, пока он не оказался всего в шаге от нее. Один шаг, и она будет касаться его, ее обнаженное тело и полностью одетый он. Ей потребовался бы всего один маленький шажок, но так его и не сделала. Ее глаза были прикованы к полу, и когда ноги Саске сдвинулись с места, ее сердце забилось от ужаса. — Нет причин бояться, Хината, — мысленно сказала она себе. Мгновенье назад он стоял к ней спиной, а теперь полностью повернулся к ней. На секунду она задумалась, смотрит ли на нее Саске или нет — смотрит ли он ей в лицо или его темные глаза скользят только по ее телу. При этой мысли она тут же покраснела. Неважно, это все равно должно случиться, подумала Хината. Глядя на него снизу вверх, Хината была почти уверена, что она вся красная. Когда ее светлые глаза встретились с его темными, она поняла, что погода была не единственной вещью, которая приносила холод. И хотя ее щеки были теплыми, от его взгляда ей вдруг стало зябко. Все, что Хината могла себе позволить, это рассматривать его лицо. Его брови не были нахмурены, а губы не были приоткрыты. Это был просто пустой взгляд. Безразличные глаза, посвященные ее собственным. Было ли это для того, чтобы обидеть ее? Она действительно не знала. После длительных колебаний она обвила руками его шею. Это было неловко, но они оба оставались в таком положении в течение нескольких секунд, прежде чем Хината решила сократить разрыв между ними, поскольку она полагала, что Саске этого точно не сделает. Как только ее губы коснулись его, она почувствовала, как он обвивает свою единственную руку вокруг ее плеч, как будто собираясь остановить ее, но в моменте будто останавливаться. Были книги, в которых говорилось, что есть такая штука, называемая «Ответным поцелуем», и, по-видимому, когда брюнетка подумала, что от Саске не дождешься ответа, он ответил. Страстно? Нет, это нельзя было так назвать. Не тот термин. Хината будто знала слово, которым можно было описать то, что происходило, но будто не могла сказать точно. Хината совершенно точно не была человеком, которого можно было бы назвать опытным, поэтому она не знала, делает ли все правильно. Однако Саске, казалось, не противился. Не говоря уже о том, что она не знала и об опыте Учихи. Они были — по крайней мере, как казалось Хинате — почти на одном уровне. Короткие ответы, которые он время от времени давал ей, уже были чем-то. Хината никогда не была поклонницей бульварных романов, но знала, что в поцелуях они должны были отгородиться от мира и окунуться в чувства с головой. Однако этот поцелуй только заставил ее сердце выпрыгивать из груди, едва лишь в хорошем смысле. Конечно, они целовались на свадьбе, но она даже не уверена, что это был поцелуй. Тогда их губы едва соприкасались. Забывшись, Хината обнаружила себя в постели, а Саске нависающим над ней. Мягкие матрасы приятно обволакивали ее обнаженную фигуру. Это было достаточно удобно, чтобы немного успокоить ее. Ахнув, осознавая свое спокойствие, Хината непреднамеренно прервала поцелуй. Ее муж все еще был на ней и практически вдавливал, непреднамеренно напоминая, что он больше, выше, сильней. Как бы она ни старалась напомнить себе, что они почти одно роста, ведь очевидно девушка была достаточно высокой, Хината все равно чувствовала себя хрупкой малышкой лежа под ним. Ледяной, холодный, скучающий: три слова, чтобы описать его пристальный взгляд на нее. Ледяной, как погода снаружи — слишком много снега, слишком много белых вещей. Прямо как на их свадьбе. Когда она и ее муж носили белые с фиолетовыми вставками одежды. Почему-то это напомнило ей о его Сусано в его втором глазу. Холод, подобный тому, что принесли ей зимние ветры. Это было контрастно, учитывая что Хинате было жарко из-за смущения, которое она испытывала в тот момент, когда Саске нависал на ней. Но холодно, как порыв ветра, висящий в воздухе, как будто они недостаточно хорошо изолированы в комнате. Скучно? Было ли действительно скучно? Губы, тонкие и бледные, хотя левый уголок начал выгибаться в усмешке. Рука на ее талии немного дрожала. Он тяжело дышал, почти так же как и она, почти задыхался. Темные глаза блестели в полутьме, ведь свет едва пробивался сквозь них. Темнота, которая всегда была внутри Саске, поглотила даже свет прикроватной лампы. Даже если бы это было так, Хината все равно смотрела на него. Ей было легче читать его таким образом… когда он на ней. Не соблазненный поцелуем, не скучающий, как она предполагала, и даже не расстроенный ситуацией. Наконец, она разгадала загадку. На самом деле, ее муж, Учиха Саске, был удивлен. И случалось ли это когда-нибудь в книгах, когда кто-то смотрел бы ледяным взглядом, окутывающим все вокруг? Но в нем ведь есть немного азарта? — Кто ты… — пробормотала Хината тут же замолчав. В этот момент Хината была сбита с толку. Неужели она действительно пыталась заговорить первой? Неуверенная, уместно ли ей первой заговорить с мужем в подобной ситуации, и неуверенная в том, к чему приведет ее вопрос. И, возможно, именно по этой причине Хината поняла, за что так сильно ненавидит слова. Слова — это сила. Одно неверное слово, и все пойдёт наперекосяк. Иногда слова, которые кто-то вырезал в уме до чертиков правильно и ровно, могут легко потерять смысл. Слова, слетающие с чьих-то уст «случайно», выдают то, что человек действительно хочет сказать. — А кто ты? — парировал ее муж, оставив вопрос без ответа. В точности так, как сделала она. И да, на этот раз она была права, Учиха Саске, ее муж, нашел ситуацию забавной. По крайней мере, сейчас. Но что он будет думать об этом через несколько дней? Или, может быть через несколько часов? — С-Саске… — ее голос оборвался на последнем слоге его имени. Его глаза только потемнели, исчезла та искра, которая была до этого. И поэтому Хината предпочла прервать свой несостоявшийся монолог. При этом Хината почувствовала как его единственная рука стала потихоньку соскальзывать. В мгновение ока Саске уже был рядом с ней, перенося свой вес на свою сторону кровати. Глядя на то, как его собственное тело вдавило матрац, казалось, что Хината была для него легким перышком. Теперь, когда он уже не лежал на ней сверху и не смотрел на нее, температура ее тела вернулась в норму. Снова стало холодно. Ах да, ведь, действительно было холодно, она просто забыла. Одеяла, к сожалению, были под ней. Но в тот момент она совершенно не думала о том, чтобы встать и залезть под них. Ее бледные глаза были устремлены только на лампу, наблюдая за мягкими лучами света, исходящими от торшера, но совсем не ослепляющими. Хината предпочитала свечи любому искусственному освещению. Ей нравилось, когда огонь танцевал вокруг фитилей, когда горячий воздух небрежно кружился и поднимался к потолку. Дым погасшей свечи, растворяя едкий, но приятный запах в воздухе. Но что ее больше всего взволновало, когда она думала о свечах, это воск. В течение нескольких секунд она обнаружила, что этими мыслями ее собственный мозг отвлекают ее от того, насколько уязвимой она себя чувствовала. Но Саске, казалось, не замечал этого. И это была всего лишь первая попытка. Через некоторое время, Хината вернулась в реальность, когда почувствовала, как ее окутывает одеяло, как будто оно неотъемлемая часть ее сущности. Взглянув на Саске, бледные глаза Хинаты слегка расширились. Это лучше, чем думать о свечах. При этом она перевернулась на другой бок чтобы посмотреть на него, подсознательно надеясь, что их глаза снова будут обращены друг к другу. И они сделали это. Удивление было написано у нее на лбу, но Саске, казалось, совершенно не изменился в лице. Исчез азарт. Все, что Хината могла там рассматривать, были пустые уставившиеся на нее глаза. Неужели ей нужно снова поцеловать его, чтобы он снова проявил хоть каплю эмоций? На самом деле не имело значения, было ли это разочарование, гнев, печаль или что-то еще. Пустота никогда не бывает хорошей. Отведя взгляд от мужчины, ее серые глаза скользнули к прикроватному столику, где в гордом одиночестве стояла бутылка саке. Это была та же марка, что она видела и у Цунаде. Она никогда не замечала ее, когда они впервые вошли в эту комнату. Должно быть, это принадлежало Саске, лениво подумала она. Если быть честной, Хината каким-то образом знала, что Саске, должно быть, один из тех парней, которые любят алкоголь. В выпивке не было ничего плохого, она и Ханаби тоже получали свою долю, особенно когда устраивались торжества в квартале Хьюг. Может быть, сейчас ей нужно было выпить, но она не стала просить. Не из-за гордости, нет, уж точно не из-за гордости или эгоизма. Можно даже сказать, что это было застенчивостью. Но если она собирается быть связанной с ним до тех пор, пока смерть не разлучит их, Хината знала, что должна попытаться полюбить его или хотя бы попытаться подружиться с ним. Пить вместе саке было бы хорошим началом. Все еще разглядывая бутылку саке на прикроватном столике, Хината прикусила губу. Бутылка была позади Саске, поэтому, когда она медленно опустила взгляд, ее светлые глаза встретились с его противоположно темными. Его бровь приподнялась в немом вопросе, но прежде чем она смогла что-то сказать, Саске приподнялся и схватил бутылку саке. Попивая ее содержимое, он мельком взглянул на девушку, прежде чем еще раз посмотреть на бутылку в руках. Сделав несколько громких глотков, Саске протянул бутылку ей. И она знала, что никогда не сможет сказать «нет». Это было всего-то саке, и Саске предлагал совсем немного — даже если и делал это молча. Плотно прижав одеяло к груди, прикрывая обнаженную грудь, Хината выпрямилась, прежде чем посмотреть Саске в глаза. Его глаза все еще устремлены на нее, и в них не было никакого контекста. Просто пустые взгляды. Схватив бутылку, прежде чем выпить немного ее содержимого, Хината обнаружила, что морщится, хотя раньше никогда не замечала этого за собой. В напитке больше ничего не было, подумала она про себя, и даже если бы слюна Саске была со вкусом, она бы заметила этого. В конце концов, они разделили довольно долгие поцелуи. — Спасибо, — тихо сказала Хината выпив. Она застенчиво вытерла губы тыльной стороной ладони. — Я обычно не пью, но мне просто нужно было успокоиться или что-то в этом духе. — Мги, — ответил Саске, слегка кивнув головой, чтобы показать ей, что он понял. Протянув руку, чтобы взять у нее бутылку, которую она любезно потянула, он начал, — Я не вижу в этом ничего плохого. — С-спасибо. В тот вечер они по очереди пили саке из одной бутылки. Никто из них не достиг стадии опьянения или хотя бы «навеселе». А может, оба были слишком скованы, чтобы вообще что-то почувствовать. Когда Хината сделала последний глоток оставшегося саке, опустошая все до последней капли, она посмотрела на Саске, который ожидаемо не смотрел в ответ. Его глаза, как обычно, смотрели вниз. Отложив саке в сторону, Хината сделала глубокий вдох, прежде чем укрыться одеялом до самых ушей. — Спи, Хината. В течение пары минут она сомневалась, что сможет уснуть, но когда ее муж наконец лег рядом с ней, распределяя вес равномерно, она поймала себя на том, что опять смотрит на него. Одеяло было полностью ее, и, видя, как он прижимается ткани, она подумала что он, вероятно, замерзнет насмерть. — Но тебе холодно, — тихо сказала Хината. Указав на единственную ткань скрывающую ее тело, она продолжила, — Мы могли бы разделить одеяло… — Тебе это нужнее, — сказал Саске, обрывая ее. Он поднес руку к ее глазам, прежде чем приказать, —А теперь, Хината, спи.