Уничтожить личность

За все время проведенное в памяти своего хёна, Хан Юхен испытал много эмоций. Какие-то воспоминания брата заставили его почувствовать родное тепло, где-то были крайне забавные моменты, в другое время он хотел заставить Юджина отдохнуть. Были и времена, когда он боялся за жизнь брата или же… Беспокоился о его состоянии. Только даже если он сильно переживал, злясь, что изменить ничего нельзя, в нем сидела одна простая истина, держащая его состояние на плаву. В конце всё закончится хорошо. Ведь они помиря… Юхен с широко раскрытыми глазами смотрел, как его Хён, только что в очередной раз поссорившись с ним, уходил. В этот раз, из-за того, что около двери он оставил охрану в виде Ким Сохана, Юджин, не сумевший выйти в коридор, сбежал через окно. Конечно, все наблюдающие были неприятно удивлены таким действиям. Ной нервно сжал одно запястье другой рукой, Сон Таэвон, увидев знакомое безрассудство — это, между прочим, был как минимум седьмой этаж, а расстояние до балкона ниже было около 2,5 метра — прикрыл глаза рукой, беспомощно вздыхая. Сун Хендже, ухмыляясь, наслаждался таким оригинальным и смелым способом сбежать, невольно вспоминая, как Юджину удалось ускользнуть даже из-под его носа. Только вот… Юхен смотрел непонимающим взглядом на опасную вылазку брата. Только… Если бы это было просто очередное воспоминание, он бы лишь раздражённо нахмурился, запомнив, что должен будет позже выбить обещание из Юджина больше так не делать. Только… Только будь это правдой. — Что это? — Он тихо, будто самого себя спрашивал, но его голос привлек внимание всех наблюдающих. Теперь трое охотников заметили, что поведение четвертого было странным, слишком не типичным для подобного рода воспоминаний. — Что вы имеете ввиду, лидер Хаён? — Сон Таэвон оглядел подозрительным взглядом сцену, на которую всё ещё непонимающе смотрел Хан Юхен. Ной повторил за охотником из Ассоциации, наблюдая, как Юджин сбегал по коридору на этаже ниже на свободу. — Возможно, вы не знали, как мистер Юджин тогда ушел? — Он сделал предположение. На сколько Луир знал, в нынешней квартире мистера Юджина был открытый балкон. Конечно, он был защищён с помощью одной вещички из подземелья с функциями ловушки, однако от побега это бы не остановило. А если бы Хан Юхен знал, что мистер Юджин когда-то промышлял таким, то даже бы на окнах стояли бы решетки. — Нет… Просто все было не так. — Непонимающее выражение лица Юхена сменилось напряженным. — Все было абсолютно не так. Изучающий взгляд бегал по всему пространству, а чувство, не предвещающее ничего хорошего, разлилось внутри, начиная неприятно шевелиться в его желудке. — О чем вы, молодой господин? Сун Хендже, который, естественно, видел исследующие всё окружающее глаза и напрягшееся тело, с заинтересованным сомнением оглядел воспоминание, но, не найдя различий с прошлыми, вернулся к Юхену. — Я очень хорошо помню этот день… — Очень сумбурно и быстро, будто паникуя, сказал лидер Хаён, но неожиданно застыл, склонив голову. Из его уст послышался тихий шёпот, который казался пропитанным не только теплом, но и сожалением. — Тогда мы помирились. Информация быстро обработалась в мозгу каждого. — Хотите сказать, что это — ложь? — После удивленного вскрика Ноя подозревающее выражение лица отразилось и на других. — Я… Не знаю. — Юхен вздохнул. — Я знаю лишь то, что эта сцена неправильна. Все четверо охотников погрузились в размышления, и на какое-то время среди них повисла тишина. Однако скоро она прервалась неуверенным предположением Ноя. — Всё, что мы видели… Тоже ложь? В его голосе можно было услышать слабую надежду, что все те удручающие сцены прошлого, которые он видел на протяжении неизвестного количества времени, оказались простым кошмаром или, в лучшем случае, чьим-то выдуманным рассказом. Ной был бы рад, если бы все было лишь кусочком чьей-то сказки. Даже если он не так много читал, он знал, что лишь немногие авторы могут понять, на что они обрекают своих персонажей. И ещё меньше могут осознать, что чувствует человек, переживший это. Придумать такую же сложную жизнь, как эта, за которой он только что длительное время мучительно наблюдал, было намного проще, чем жить в этом вечном напряжении. И теперь благодаря Хан Юхену Ной испытал внутреннее облегчение. Однако этот просвет, вспыхнув в его сердце, тут же погас из-за следующих слов. — Не все… Точнее, все, что было до этого момента, по крайней мере, не противоречит моим воспоминаниям. — То есть расхождения начинаются отсюда, да? Что-то типа иллюзии, как при пробуждении охотником? — Сун Хендже погладил пальцем собственный подбородок. Юхен, услышав ещё одно предположение, задумчиво склонил голову. — При пробуждении охотником? — Непонимающе спросил Ной, глядя на Сон Таэвона — единственного, кто мог бы сейчас его не игнорировать. Пока Хан Юхен и Сун Хендже обдумывали — первого гложило неизвестное липкое чувство, а второй, наконец, дождался чего-то сверхинтересного и занимательного — охотник из Ассоциации отложил мысли обо лживых видениях, сосредоточившись на Ное. — Центры пробуждения, которые должны открыться через несколько месяцев, используют предмет А-класса «Лабиринт иллюзий». Ментальное воздействие переносит цель в иллюзию, в которой воссоздается опасная для жизни ситуация. Таким образом охотники пробуждают свои навыки. Вполне логично было предположить, что Юджин, пытавшийся пробудить всеми способами, рано или поздно наткнулся бы на такую вещь. — Только вот это не «Лабиринт иллюзий». — Сун Хендже как-то слишком весело высказался, из-за чего словил три разных взгляда. Кто-то смотрел устало и строго, кто-то непонимающе и даже заинтересовано, а кто-то… Ладно, по глазам Юхена можно было понять, что даже со внешним спокойствием волнение сложно было спрятать. — Начнем с того, что это крайне редкий предмет А-класса. Даже у центров, поддерживаемых государством, их всего 8. И все они под строгим наблюдением. — Среди брокеров мог быть тот, кто использовал бы этот предмет заместо реальных подземелий. — Юхен перебил лидера Сесён, вспоминая, что в тот день он пришел к Юджину как раз из-за того, что его Хён снова собирался попасть в подземелье. И даже деньги уже отдал. Несмотря на такой бесцеремонный жест, Сун Хендже, которого впринципе приличия не заботили, лишь усмехнулся. — Настоящий мошенник не тратит баснословные суммы на такого рода обман. В условиях ограничения закона, отбить стоимость «Лабиринта» было бы невозможно. — Тогда… Если это не иллюзия, то что? — Ной прикусил щёку, но тут же выпустил ее обратно. Наблюдение за этим «Юджином» явно сильно повлияло на него. Если это не ложное видение, значит правда? — Это иллюзия. — Констатировал Сон Таэвон. Его недрогнувший голос говорил об уверенности, хотя и это всего лишь было предположением. Под взгляды и остальных наблюдателей ему пришлось пояснить. — Иллюзия, созданная не предметом, а навыком. Конечно, все поняли, на что намекает охотник Ассоциации. Тот, из-за кого они тут оказались. Первым отреагировал Юхен, уже покрывший свои руки пламенем. — Если это иллюзия, созданная навыками Собирателя, то мы можем просто ее разрушить. Раньше его останавливала возможность причинить вред хену, но если это не его воспоминания, то можно сжечь все дотла. Однако его импульсивность, которая в нем неосознанно возникла из-за всего этого давления в жизни брата, не передалась другим. Среди охотников был даже тот, кто, подумав несколько секунд, незаметно усмехнулся. — Молодой господин, — Сун Хендже с лёгкой улыбкой смотрел, как пламя постепенно начинает змеями ползти к центру воспоминаний — лживому образу его брата. Однако растекающийся огонь на секунду замер, а Юхен покосился на прервавшего его ехидным и злорадным голосом охотника. — Хотите загадку? Хан Юхен нахмурился, услышав игривый тон лидера Сесён. Сейчас явно было не до этого. Однако как раз из-за этого контраста в добавок ко всё ещё сидящему внутри него червю сомнения он отозвал пламя, раздражённо вглядываясь в золотистые глаза, издевательски смотрящие на него как на дурака. Не дождавшись согласия лидера Хаён, Сун Хендже весело спросил. — С какой вероятностью Хан Юджин сотрудничает с Собирателем? Первой мыслью не только Юхена, но и Ноя было ответь «с нулевой». Но прежде, чем кто-либо из них что-либо ответили, вмешался Сон Таэвон, который уже предвидел долгие словесные игры. — Говорите прямо, лидер гильдии Сесён. У нас нет времени. Сун Хендже лишь артистично закатил глаза, засовывая руки в карманы и приподнимая подбородок. Было видно в нем лёгкое разочарование из-за того, что веселье прерывали, но то шоу, которое он хотел увидеть, было только впереди. — Если Собиратель не тупой, то с возможностью перемещать как минимум до четырех S-классов в иллюзию он бы сразу разделил нас с Хан Юджином, а не играл бы с ним в кошки-мышки. — Он сделал паузу, давая всем внутренне согласиться с его словами. — К тому же… Уровень «Лабиринта» всего лишь А, и то, он действует, не вызывая внутреннего отторжения, только на F классы или непробужденных. А мы до сих пор верили во все это. И даже больше — запахи, звуки, температура, атмосфера… Это даже не мифический класс, это уже что-то больше. Естественно, тревога начала подниматься. То, что они в первую встречу не могли определить уровень противника вселяло некое азартное чувство опасности и предостережения, однако сейчас… Это был тот страх, заставляющий замереть и не двигаться в надежде, что враг не заметит и уйдет. По крайней мере это испытывали трое из четверых охотников. Но все понимали, что те игры разума, в которых Юджин открылся для них с новой стороны, явно говорили о том, что Собиратель точно бы поставил себя в самое выгодное положение, будь у него такая возможность. — Значит, это реальные воспоминания? — Ной ещё более сконфуженно осмотрел окружение, правда была в нем какая-то опаска. Сейчас шли те сцены, которые не были им знакомы. Никто не видел Пак Ерим, хотя по временной шкале она должна была уже присоединиться к Хаён. Ю Менгу тоже не появился. Да и сам Юджин… Связался с очередной группой брокеров. — Это не может быть правдой. — Юхен категорично покачал головой. Он точно чувствовал, что этот Юджин, который сейчас вытворял очередную глупость, хоть и казался чем-то похожим, но не был Юджином, которого он знал. Юхен знал, что глаза его хёна куда темнее, чем у иллюзии, что действия были куда аккуратнее, даже если они казались безрассудными. А главное… Иллюзия была более резкой и активной, с энергией, хлещущей через край, в то время как его хён был спокойнее, рациональнее и более… Безразличным? Более отстраненным, будто живущим в своих мыслях, что-ли? Такое сравнение ему не понравилось. Но сейчас было не до этого. Нужно было понять, что они видели и продолжали видеть. Были ли все воспоминания правдой или ложью? Вымысел или истина? Если не одно и не другое, то что тогда? Был ли третий вариант? Сун Хендже явно дошел до этой мысли раньше, и даже успел что-то продумать наперед, а потому сейчас любезно толкал их к той правде, к которой пришел сам. Делал ли он это лишь из-за желание увидеть реакцию на эту самую «истину» или же просто из-за своей «доброты», никто не знал. Да и не над этим сейчас думали. А пока они размышляли, один из них как змей искуситель заманивал словами в сети, подкидывая ещё больше мыслей, подмечая более тонкие нюансы. — Можем предположить, что все наполовину правда. Все, что мы знаем — навыки Собирателя касаются памяти. Не иллюзия, не шоу, а воспоминания. Тогда чьи воспоминания мы видели? — Это был промежуточный вопрос, явно собравший на себе внимание сбитых с толку охотников. Сун Хендже не стал томить, подливая масла в огонь. — Конечно, я имею в виду Хан Юджина. Только… Артистичная пауза лидера Сесён затянулась, и Ной, не вытерпев накапливающегося беспокойства, тут же задал вопрос. — Только что? — Почему память принцессы настолько исковеркана? В мгновение на них обрушилась тишина. На фоне что-то неважное происходило. То ли Юджин просто сбегал от папарацци, то ли что-то ещё… Сейчас это никого не волновало. — Хочешь сказать, что Собиратель что-то сделал с памятью моего хёна? — Юхен с низким голосом тяжёлым взглядом окинул рябящее воспоминание, припоминая его собственные проблемы, которые были при встрече с Медузой — братом Собирателя. Сун Хендже разочарованно вздохнул, более не возлагая особых надежд на мыслительные процесс донсена принцессы. Он просто забыл, что если старший Хан мог понять его с полуслова, то это не значит, что в отношении младшего всё будет также. — Если бы Собиратель мог изменить воспоминания, то с лёгкостью бы манипулировал не только Юджином. То, к чему я веду — мы видим не иллюзия, мы видим воспоминания Юджина об этой иллюзии. Несколько мгновений никто не мог ничего сказать. Все надо было уложить в голове, но из-за того, что все они впервые видели такую ситуацию, сложно было успокоиться. — Но… Вы же недавно сказали, что «Лабиринт иллюзий» ещё не был доступен, и Собиратель тоже не причастен… — Ной уже окончательно запутался, прижимая к голове руки в надежде унять постепенно накапливающуюся боль. Ложь, правда, иллюзия, видение, постановка, шоу… Он уже не мог понять, что где было. — Как сильно вы недооцениваете принцессу, даже жалко стало всех его усилий. — Пожав плечами, лидер Сесён отшутился, так и не дав четкий ответ. На деле же, уверенность Хендже, что эти фокусы с памятью происходили именно из-за самого Юджина, произрастала из одного факта — во время его, так сказать, амнезии вернуть все в норму помог именно этот слабый на вид охотник. В тот день, когда Сун Хендже чуть не утопил Юджина, он находился в странном состоянии несоответствия действительности с его смутными ощущениями. Какой-то внутренний диссонанс не позволял ему четко воспринимать события двух месяцев. И хотя он до сих пор не знает, как именно проходило его «лечение», факт остаётся фактом: все исправилось со вмешательством Хан Юджина. Так что Хендже смело предполагал, что как Юджин смог вмешаться в его память, так и в своей он мог кое-что подправить. Странное, но пока что самое логичное и не менее увлекательное его предположение. А самое главное, что его интересовало — как и зачем он манипулировал собой же. Было ли это намеренно, для достижения своих целей, или же это случайность, приведшая к грандиозным последствиям? Однако объяснять Сун Хендже не собирался, ведь то, что произошло тогда, должно остаться в том времени. А потому… — Воспоминания — вещь субъективная. Скорее всего не все, что мы видим — правда. Просто именно так Хан Юджин воспринял какие-то события. — Лидер Сесён без зазрения совести солгал. Ной и так слишком запутался во всем происходящем, так что такое объяснение показалось очень логичным. Вскоре он утвердительно, хоть слегка и неуверенно кивнул, проглатывая слова говорившего. Сон Таэвон куда более скептически отнёсся к словам Сун Хендже. В конце концов, события не могли кардинально различаться, независимо от их интерпретации. Но время все покажет, и разоблачать лидера Сесён он не собирался. Юхен сильно нахмурился, зажмурив глаза в попытках вспомнить момент примирения и успокоиться, но это не помогало. Дыхание постепенно стало частым и поверхностным. Все было по-другому. Это не может быть правдой. Сун Хендже просто лгал. Без зазрения совести лгал ему в лицо. Будто в трансе он подошёл и с явной ненавистью в глазах схватил за шиворот лидера Сесён. — Что ты знаешь? — Тяжёлым голосом, медленно допытываясь произнес Хан Юхен. Сон Таэвон тут же попытался вмешаться, но дикий взгляд, брошенный младшим Ханом заставил того застыть. В глазах читалась угроза, что если тот попытается остановить их, то драка продолжится прямо здесь. Но Хендже и глазом не моргнул. На его лице даже расцвела улыбка, кажущаяся сейчас крайне провокационной. — Что́ я знаю? — Повторил он за Юхеном, наблюдая как все больше и больше вздымалась грудь. Однако он не дождался, пока тот ответит, сохранив лидерство в разговоре за собой. — Что мы сейчас видим? Что случилось с твоим Хёном? — Он сделал паузу. — Или почему ты ни сном ни духом о том, что с твоим братом происходит? Хан Юхен на секунду сильнее сжал воротник рубашки, чуть ли не приподнимая ее владельца. — Ты. — Казалось, что пламя, горящее на дне его зрачков, сейчас выйдет из-под контроля, начав уничтожать все вокруг. Ной дернулся от выпущенного жара, непроизвольно отшагнув назад. Более Сон Таэвон не мог оставаться в стороне, перехватив одно из запястий Хан Юхена. — Лидер Хаён, помните, что мы ещё в памяти вашего хёна. — Охотник из Ассоциации решил сразу погасить бушующий огонь фактом, что тот не мог сейчас отдаваться эмоциям. — Это не память моего Хёна. — Даже если не считать несовпадение с моментом их примирения, те трудности, которые перенес Юджин, защищая его, тот страх, когда узнал о смерти Со Джинсона, то чувство ядовитой боли, испытанное от предательства своего донсена — все это не могло быть правдой. Только не такой правдой. Неожиданно, Сон Таэвон понял, почему Сун Хендже, ранее ведший их к своему выводу, резко прервал размышления, оставив как вариант только слабую отговорку. Хотя охотник Ассоциации полагал, что у лидера Сесён могли быть свои выгоды от сокрытия правды, но сейчас его предположение было лучшим. И Сон Таэвон, вложив как можно больше уверенности в свой голос, окатил холодной водой разгоряченную голову Хан Юхена. — Это иллюзия, которую наблюдает Хан Юджин. Успокойтесь. Юхен поджав губы, отпустил рубашку Сун Хендже. Что-то внутри продолжало протестовать. Появилось глупое и сильное желание доказать, что они и правда помирились, что они не ненавидели друг друга, что он... не предавал брата. Но сказать ничего не мог. Словно после бурного потока река резко осушилась, и горло не могло выдавить ни звука. Его самообладание плавно возвращалось. Мрачный взгляд вновь устремился к воспоминаниям… Нет, к иллюзии в воспоминаниях Юджина. Ведь это просто иллюзия. Точно иллюзия. Ничего ещё не было понятно. Вещи все также оставались неясными. И даже если им дали какой-то вариант решения проблемы, они не могут его принять. Каждый шаг вызывал больше вопросов, ответов на которые никто был не в силе дать. Кулаки Хан Юхена немного расслабились, давая крови притечь к побелевшим кончикам. Глаза его смотрели на образ Юджина, а во взгляде читались яростная тоска и беспомощность, ведь уверенности уже ни в чем не было. Хён, пожалуйста, скажи, что это все было иллюзией, просто сном. Как ночной кошмар. Страшно, но на деле не опасно. А раз это вымысел, отпечатавшийся в разуме Хан Юджина, фантазия, увлекшая его в далёкое место, значит… Значит ли это, что Хан Юджину на самом деле было не больно?