***
Сон Таэвон отвёл взгляд от редкой радости на лице Хан Юджина. И только сделав собственный перерыв в наблюдении, он заметил, что Ной слабо и устало улыбался, не отрывая глаз от людей на диване. Хан Юхен все ещё сидел на полу, уже и забыв, что мог встать. Из-за этого охотник Ассоциации не видел его лицо, но, смотря на все ещё напряжённые плечи, вряд-ли спокойное воспоминание его Хена помогло Юхену прийти в себя. Сон Таэвон знал, что не смог бы понять его, и знал, что трогать Хан Юхена сейчас не стоило. Не в его силах собрать его по кусочкам. Сун Хендже стоял поодаль. Его руки привычно были спрятаны в карманах, а голову он задрал куда-то наверх. Могло показаться, что он что-то рассматривал там, наверху, но на деле же он стоял с закрытыми глазами, лишь краем уха улавливая искренний смех Хан Юджина. Осмотрев остальных, Сон Таэвон наконец почувствовал, что находился в своем теле, думал своей головой и имел свои воспоминания, а не делил себя и свою личность с Хан Юджином. Хотя правильнее было сказать, что невольно сам Юджин делился с ними своим «я». Это отрезвляющее чувство породило ряд мыслей. Противоречивых, и так непохожих на то, как он думал раньше. В самом начале — чуть ли не с детства Хан Юджина — в голове охотника Ассоциации уже возникали опасения, что психологических травм у Хана могло быть гораздо больше, чем он представлял ранее, однако тогда он не думал, что имел какое-то право говорить тому о своих думах. Сейчас же… Он не знал. Не знал, что делать, и что он в принципе мог сделать. Слуховые галлюцинации, кошмары, депрессия, проблемы с доверием… И это только то, что плавало на поверхности. Ко всем ранее увиденным травмам ещё прибавились алкоголизм и употребление таблеток — пусть Юджин их пил для реабилитации — что вместе, конечно, было нездорово. И в противовес этим мыслям он облегчённо вздыхал, что это пока что только алкоголь с пилюлями. Странное ощущение, что все могло быть хуже, будто пыталось сказать: «Хан Юджин ещё держится. Уже на самом краю, но держится.» И эти же слова успокаивали ведь, пока Юджин рядом, ему будет возможно помочь. Сон Таэвон глубоко вздохнул и потёр точку между нахмуренных бровей.***
На удивление, новое утро началось ни с бутылки Соджу, ни с принятия обезболивающих таблеток для охотников, ни с другой какой-нибудь неприятной, но ставшей обыденностью вещи. Оно протекало очень мирно и гладко. Хан Юджин даже приготовил себе нормальный, полноценный завтрак, чего обычно он не делал, ведь долго стоять у плиты было трудно. Пока чайник закипал, Юджин достал свой телефон и увидел сообщение от Михе. 08:07 [Михе: Утречка] 08:07 [Михе: Я вчера забыл у тебя брелок с доп. ключами. Прикол, хаха, а вот ключи от твоей квартиры я не забыл, хех.] 08:09 [Михе: Го я заеду сегодня? Мы можем ещё посмотреть чего-нибудь. Я тебе классных русских фильмов покажу, а то одни корейские уже приелись.] 08:11 [Михе: Ок?] Хан усмехнулся тому, как человек, который засыпал чуть ли не в 3 часа утра, мог быть бодрым в 8. Для него было магией чувствовать себя нормально после полноценных 9 часов сна — хотя частенько бывали дни, когда он не мог целый день встать с кровати, продолжая тупо и бессмысленно лазить в интернете. 09:13 [Вы: Можешь заехать за ключами часов до 11.] 09:14 [Вы: А вот фильм, к сожалению, не сможем посмотреть.] Хан Юджин быстро допечатывал свою мысль, ведь чайник уже закипел. К его удивлению, когда он отправил только первое смс, в сеть вошёл Михе, который тут же настрочил. 09:14 [Михе: Ок, тогда буду скоро.] 09:15 [Михе: Э? Без фильма? Что-то случилось? Тебе плохо?] Хан выделил последнее сообщение и отписал на него ответ. 09:15 [Вы: Нет, как раз наоборот. Нога давно перестал ныть. Я просто иду на зачистку в данж.] Он подождал пару минут, но, увидев, что строчка «Михе печатает…» никак не сменялась, отложил телефон. Он потянулся к чайнику и наконец его выключил. Налив себе кипятка в кофе, Хан ещё раз проверил их чат, но, не найдя нового сообщения, просто отложил телефон и приступил к завтраку. Усилий и времени, затраченных на приготовление еды, было в пару раз больше тех минут, за которые Юджин успел прикончить его. И его порадовало, что, несмотря на большой перерыв в больнице, навыки его готовки, полученные ещё в детстве, не пропали.***
В течении некоторого времени он переодически заглядывал в чат, но Кван Минчул почему-то больше ничего не писал. И он больше над этим не думал. На экране телефона показалось без 15 минут 11, но Михе так и не было. Юджин пожал плечами и пошел собираться. По правде говоря, он немного волновался из-за предстоящей зачистки. Он не мог представить, как его нога отреагирует на такое событие. Его в больнице предупреждали, что сильная стрессовая ситуация может спровоцировать приступ фантомных болей, но он слабо в это верил: последняя встреча с Юхеном это в какой-то мере доказывала. И все же он взял с собой полу-пустую упаковку обезболивающего на всякий случай. Если понадобится, то лёгкая передозировка от нескольких таблеток позволит ему нетвердо стоять на ноге без помощи костыля — он уже это проверял. Правда, сложновато было привыкнуть к практически полному отсутствию ощущений в ноге. С другой стороны… Его эмоции были настолько спокойны и гладки, что невольно Юджину пришла мысль о «Последней плате». Однако, несмотря на такую возможность избежать минусов «Воспитателя», все же пихать в себя пол-пачки таблеток не хотелось. Да и дорого было. Помимо аптечки пришлось также вспомнить и об оружии. Он, конечно, хранил его в нормальных условиях, но затачивал в последний раз его давно. Хан не успел все уложить по местам, когда услышал, как открылась входная дверь. Секундная настороженность сменилась осознанием, что это пришел Михе. Но, глянув на экран телефона, он не увидел никакой предупреждающей смс-ки. И это породило неприятное предчувствие. Не сильное, но всё же тихо заскребшее где-то внутри. По звукам торопливых шагов было слышно, что Михе первым делом решил пойти на кухню. Очевидно, что он что-то искал, ведь в следующую секунду раздался щелчок ручки двери ванной. Хан Юджин подтянул к себе костыль, направившись на встречу. И в момент, когда он уже подошёл к двери своей комнаты, с другой стороны ее открыл Кван Минчул. Раскаленный взгляд пронзил Хан Юджина, заставив того неосознанно сжать ладонь на рукоятке сильнее. Скованная челюсть Михе на секунду расслабилась, но, когда Минчул, оглядев Юджина с головы до ног, посмотрел ему за спину — на кровати ещё валялись некоторые вещи для зачистки, которые Хан не успел убрать — она вновь напряглась. Хан Юджину даже показалось, что он слышал скрип зубов. Грудь Михе ещё ходила ходуном, и он пытался отдышаться, но это мало удавалось. Будучи разгоряченным, он казался опасным, и лицо его сквозило холодом. Хан нахмурил брови, отвечая на острый взгляд Михе твердым и спокойным. В таком молчаливом противостояние прошла минута. И Юджин первый решил ее прервать. — Ты… — Но, видимо, открывать рот в данном случае было неправильным. — Хан Юджин, — Слышать полное имя от Михе в таком резком, чуть ли не угрожающем тоне было до странного неуютно, и в желудке разливалось жгучее чувство. Будто его снова отчитывали и критиковали. — Скажи, что это была шутка. Юджин тут же ощерился, закатив глаза и упёршись взглядом куда-то в верхний угол комнаты. Михе в попытках остудить голову вдохнул воздух полной грудью и сложил руки в локтях, прислонившись к дверному косяку. Он перекрыл выход. Приподняв подбородок, он скопировал холодный и надменный взгляд, только направил он его не в угол, а прямо на Юджина. — Я не шучу. — Тогда какого черта… — Процедил ругательство Михе, выдавив вместо дальнейшего мата глоток воздуха. И лишь после ещё одного вздоха он продолжил в том же холодном тоне, с которым начинал. — Ты хочешь умереть? Хан Юджин сместил взгляд в нижний угол, ещё больше отворачивая голову. Михе злостно усмехнулся, иронично комментируя свои же слова. — Хах, ну до чего глупый вопрос. Конечно, заявиться в данж со сломанной ногой и без единого защитного навыка не может быть ничем иным, как самоубийством. — Все ещё держа подбородок высоко, он покачал головой. И хоть движения были плавными, складки на сгибах рубашки Михе стали чётче. — Это не самоубийство, у меня есть план. — Парировал Юджин, уже прямо смотря в глаза Михе. И Кван Минчула до злости рассмешила эта уверенность. Настолько, что он начал язвить. — О, и что же это за план? Ходить и махать перед монстрами справкой об инвалидности, чтобы они тебя не трогали? Слово «инвалидность» для обоих прозвучало слишком резко. Обычно Михе старался обходить даже смежные темы, чтобы не заставлять Юджина чувствовать себя неловко, но при этом он не пытался как-то выставить подобную заботу на показ. Он не стеснялся ходить с Юджином на улице, — по большей части он с переменным успехом вытаскивал Хана — просто старался не акцентировать внимание больного на этих вещах, чтобы тот смог как можно мягче свыкнуться с мыслью о ноге и костыле. Но сейчас он не смог сдержать в себе эти слова. Кван Минчул раздраженно поморщился, желая вернуть слова обратно. И все же, он не извинился. В следующую секунду он открыл глаза от странного звука, и в его руки прилетела полу-пустая банка таблеток. С вопросом в глазах покрутив банку до названия препарата, он резко замер с широко распахнутыми глазами. — Юджин, ты… — Если я приму три таблетки за раз, то нога не станет помехой. — Он глядел из подлобья, будто отвечая на прошлый выпад Квана. — Это мой план. Михе вернул взгляд к банке, потряся ее ещё раз. — Какого хера, Юджин? — Наконец не сдержался Кван. Он с силой сжал таблетки в руках. — Сколько пачек ты уже выпил? И ты спокойно пил Соджу, когда я приносил? Какого черта ты вообще не сказал мне об этом? Совсем ебанулся? — После ряда обвинений, так и не найдя в глазах напротив и следа сожалений, он откинул таблетки куда-то в сторону. Хан даже не отвлекся на брошенную вещь, уходя в молчаливое сопротивление. Он не чувствовал себя виноватым и не считал, что его план безнадёжен, а потому был готов оскалить зубы. Михе возмущённо вздыхал, не находя слов. И видя, что Юджин даже не пытался оправдаться, он кинул «Ну и вали к черту!», а после ушел в гостинную, закрыв между ними дверь. Хан Юджин пару мгновений сверлил доски двери. Буря прошла. Он потёр челюсть, которая ныла из-за сильного напряжения, и вздохнул. Юджин пододвинул костыль и поковылял к отброшенным таблеткам, подняв которые, он молча рассматривал некоторое время. За дверью послышался глухой звук удара, который отвлек Хана от мыслей. Прошли десятки минут, но тишина и холод квартиры съедали ощущение времени, и потому казалось, что Юджин пробыл один совсем мало. Хан Юджин после ссоры с Михе уселся на кровать, рассматривая свой «план» в руках. Таблетки, конечно, не были надёжны, но это был лучший способ. Правда, в итоге он так и не пошел на зачистку. Не то, чтобы его остановили слова Минчула, — хотя только об этом он и думал, сидя в комнате — просто Михе ещё был в гостиной. Вряд ли он таким образом пытался пресечь попытку Хан Юджина уйти, однако все получилось именно так. Возможно, нам стоит ещё раз поговорить. Хан засунул банку обратно в инвентарь, и поплелся к двери. Открывать ему не хотелось, но он пересилил эту глупую обиду, сжав ручку посильнее. Набравшись сил, он слабо толкнул ее и перенес за косяк костыль. В гостиной на диване сидел Михе, поджав к груди одну ногу и теребя в руках какую-то мелкую вещицу. Он устало глянул на Юджина, и вновь воззрился куда-то в пол. Хан Юджин проковылял к своему краю дивана и присоединился к Минчулу в странном молчании, начав наблюдать за тем, как очертания вещицы в руках мелькали между пальцев. Михе несколько раз открывал рот, но, не находя нужных слов, снова его закрывал. Хан Юджин, не смотря на то, что сам пришел обсудить все, не прерывал его попытки собраться. Кван Минчул набрал грудью воздух и сжал в руках вещицу. Михе, будто после первого слова прорвало плотину, говорил много и быстро, изливая в своем монологе переживания и страх. Тихий и невнятный шепот постепенно перерос в четко различимую речь, где ещё смутно вспыхивали искры злости, но тут же затухали в мягких по звучанию словах. И, возможно, Хан Юджин оставил бы свои намерения — по крайней мере на этот раз — если бы только понимал, о чем говорит Михе. Хан Юджин на мгновение впал в ступор. Кван Минчул, не заметив этого, продолжил говорить на непонятном языке. Однако Юджин не хотел прерывать другого. Михе редко когда злился или показывал свои переживания, и потому сейчас было важно дать тому такой шанс, несмотря на то, что он его совсем не понимал. Под конец исповеди он начал говорить схожие предложение. Хоть Хан не понимал, но пытался разобрать слова, внимательно вслушиваясь в каждый звук. Почему-то все время Юджин слышал про какие-то плюсы чая, но смеяться с этого не хотелось. Михе поднял виноватый и местами измученный взгляд на другого, что-то спрашивая. — Ничего не понимаю. — Коротко он прокомментировал, слегка покачав головой. Кван Минчул приподнял брови и буркнул под нос неразборчивое нечто. Оказалось, что вещицей, которую он все это время теребил в руках, был переводчик, который через мгновение Михе вновь нацепил на себя, по-быстрому настроив на нужный язык. — Вот так понятно? — Да, так лучше. — Слегка улыбнулся Юджин. — Прости, что не сказал сразу. И прости за все, что было ранее. Михе, поджав губы, покачал головой. — Нет, все нормально. Честно, это мне надо извиниться. — Он снова упёрся взглядом куда-то в пол. — Без предупреждения приехал, начал требовать ответа, да ещё и пытался тебя удержать… Правда, прости меня. Я просто тогда сильно испугался. Спешил к тебе, думая, что не успею, и заволновался ещё больше, когда не увидел тебя сразу на пороге дома. — Над последними словами он и сам усмехнулся, будто только сейчас поняв, как это было глупо. — Мне правда жаль. Хан Юджин легонько толкнул его здоровой ногой, прерывая череду извинений. — Не извиняйся. Это нормально в подобных ситуациях выходить из себя. Они на секунду замолкли, смотря друг на друга. Виноватый взгляд Михе вдруг снова стал серьёзным. — Прости, Юджин, но я только что понял, что я все ещё злюсь. — Сказал он размеренным тоном. — Все же я ещё не могу закрыть глаза на твое безрассудство, но я больше не буду кричать. У меня нет права тебе запрещать, но прошу, просто скажи, почему тебя понесло на зачистку. Хан криво улыбнулся, убрав обратно свою ногу. — Ну, у меня деньги закончились, вот я и решил пойти. Надо же как-то на рис зарабатывать. Михе удрученно вздохнул, более не спрашивая подробностей. Оно и не надо было, ведь он и так прекрасно знал, почему Хан и до травмы ноги был свободным охотником. А услышав однажды от Юджина его историю, осознал, что у того и правда не было другого способа заработать денег. Так что больше он не нашелся, что сказать. Юджин, увидя след сожаления в приподнятых бровях Михе, решил сменить тему, полностью изменив настроение. — Эй, а можешь повторить, что ты говорил? И это помогло. Михе взглянул на него оживлённым взглядом, и складка на лбу разгладилась. — То, что говорил на русском? Юджин кивнул, а после со смешком, добавил. — И как ты не заметил, что говорил не на корейском? — Ну, я же думаю на русском. Так что понятно, что в разгар речи я не понял, что звучу не по-корейски. — Начал оправдываться Михе. На его лице мелькнула ответная смеху Юджина улыбка, но она тут же сникла. — А то, о чем я говорил… Я просто извинялся. Хан Юджин не хотел возвращаться к прошлому разговору, вновь ломая атмосферу. — То есть те «плюсы чая» на русском это извинения? — Фыркнул он, пряча с словах легкую издевку. — Плюсы чая? — Сконфуженно моргнул Михе, пытаясь догнать мысли Хана. — Ну, «plus tea», который ты так часто повторял. — Ааа… На русском извинение звучит как «прости». — Он вдруг тоже засмеялся над таким совпадением. — Хаха, это и правда похоже на плюсы чая. Юджин подхватил шутку, спросив ещё о нескольких забавных на слух русских словах. Их беседа плавно перетекла во что-то более обыденное и приятное, и прошлые обиды и недопонимание рассеялись, как выветрившийся запах алкоголя. Михе встал с дивана, разминая затёкшие ноги, и вновь уселся уже в другой позе, чуть ли не полностью повернувшись телом к Хану. — Хей, Юджин. Все же… Давай мы будем ходить на зачистку вместе? Я знаю, что это не гарант безопасности, но мне будет так спокойнее. — В отличие от прошлых его вопросов и криков, это было взвешенное предложение, которое, к тому же, могло быть выгодным обеим сторонам. Однако вместо ожидаемого мгновенного согласия Юджин вопросительно приподнял брови. — Михе, ты совсем дурак? С твоим рангом ты можешь ходить на зачистки в более сложные подземелья. Чего тебе таскаться по низкоранговым данжам? Этим вопросом Юджин задался чуть ли не в первую их встречу на той зачистке. Конечно, позже, когда они сблизились в больнице, Михе рассказал о себе. В мире было немало охотников, которых сложно было назвать гражданами только одной страны. И если за охотниками F- и E-ранга государства не гнались, то за боевые единицы средних и высоких рангов чуть ли не дрались. Правда, S-рангов такая участь обошла стороной — все же людей с подобным уровнем силы было опасно заставлять или принуждать быть частью чей-то страны. Михе же, будучи B-рангом и человеком с двойным гражданством, был своего рода исключением из правил. У него были приличные кровные связи как в России, так и в Корее, что помогло избежать ему участи надетого поводка одной из стран. Заместо обычного контракта, который предлагали каждому пробудившемуся либо гильдия, либо Ассоциация, — свободные охотники, по сути, состояли в гильдии «государство» — у Михе был договор, где он не мог присоединиться к гильдии ни одной из этих стран. И можно было посчитать это свободой в какой-то мере, однако быть шариком для пинг-понга, которого на несколько лет кидали на другую сторону «стола», было утомительно. Ситуация со свободными охотниками в России отличалась от таковой в Корее, ведь там не столь ценили качество групп зачисток, сколько уделяли внимания количеству. Конечно, все объяснялось размерами страны, ведь чуть ли не четверть всех подземелий мира появились на ее территории. И с этой стороны, не казалось странным то, что Кван Минчул в России не плохо ценился как свободный охотник. — Ну, в Корее и так все нормальные подземелья у гильдий, так что хотя бы с тобой похожу. — Михе улыбнулся, будто давая обещание. Договор Михе с Кореей немного отличался от такового с Россией. Его не принуждали к зачисткам, не выставляли числовой порог пройденных подземелий. Скорее его посадили на лавочку запасных, сделав из него охотника, которого было бы легко по одному звонку телефона направить в нужное подземелье. Подобный расклад дел давал Михе свободу в обычное время. И, произнося подобное обещание Хан Юджину, он мог его исполнить. Хан Юджин снисходительно оглядел улыбчивое лицо Минчула. Переубеждать Михе казалось бесполезной затеей, особенно когда Юджину не хотелось портить его приподнявшееся настроение. Он усмехнулся, отвечая клятвой на клятву. — Ладно. Давай ходить вместе.