Симбиоз

Двери в замке захлопнулись с такой силой, что многовековая люстра под потолком угрожающе задребезжала. На мгновение, пока чёрный дым ещё не расползся по холодному полу, продолжая окутывать две напряжённые фигуры, в холле повисла тишина — многообещающая, как штиль перед самым страшным штормом. Но прошла ещё секунда, ещё одна мучительно медленная секунда, и дым рассеялся, позволяя двум взглядам, полных самых опасных эмоций, самых противоречивых чувств, столкнуться в смертельной схватке. Она преодолела это ничтожное расстояние первой. И, занеся руку над его лицом, отвесила ему звонкую пощёчину. И это был единственный звук во всем этом проклятом замке. До тех пор пока он, приложив кончики пальцев к пылающей щеке, не спросил тихо и угрожающе: — Что ты себе позволяешь? — Что ты себе позволяешь?! Эмоции в ней кипели, как в ведьмовском котле, создавая самое мощное зелье из злости, обиды, непримирения, желания... он схватил её за запястье и притянул к себе, когда она замахнулась вновь. Глаза её горели ярче, чем грешники в самых страшных темницах Ада. «Дьяволица», — мысленно усмехнулся он. Она вспыхнула: — Как ты смеешь так нагло и бесцеремонно похищать меня?! Живо верни меня обратно! — Соскучилась по любимому мужу? — Люцифер выгнул бровь, и Вики со всей имеющейся в ней силой оттолкнула от себя мужчину. Он пошатнулся, но, ухватившись за скульптуру гарпии, удержал равновесие. Вики окинула дьявола презренным взглядом, изо всех сил стараясь не дать бушующему в душе пожару спалить её дотла. В несколько шагов приблизившись к нему, она вздернула подбородок и выплюнула ему в лицо обезоруживающее и хладнокровное: — Тогда чем ты отличаешься от него, удерживая меня здесь? В следующий миг его пальцы сомкнулись на её подбородке, сокращая расстояние между их лицами до опасного минимума. Бесконечное инферно их убийственных взглядов, касаний, проникающих вглубь под кожу, и желания — почти дикого, безусловного, возникшего, как само собой разумеющееся ещё в тот первый вечер их встречи в замке Мальбонте. И столько новых чувств замешано в этот коктейль, столько мыслей... казалось, если не они, эти хрупкие барьеры, давно бы... — Никогда не говори мне то, во что сама не веришь, — прошипел Люцифер, понижая голос до почти интимной хрипотцы. Вики чувствовала, как у неё слабеют ноги, как жар разливается внизу живота, и этот же огонь охватывает её яростно грохочущее сердце. Нужно было увести мысли в иную сторону. Дальше от его длинных и грубых пальцев на её подбородке. Дальше от запаха его тела. Дальше от его пронизывающего взгляда. Дальше от его сбившегося дыхания... — Я должна знать, что с Мими все в порядке, — процедила Вики сквозь зубы и в стремлении избежать этого невыносимого зрительного контакта оглядела утопающий во мраке холл замка. Он существенно отличался от того замка, в котором Вики несла свое вечное, одинокое и ледяное бремя. Тёмный, могущественный, он будто отражал всю суть своего хозяина: куда ни глянь — всюду сплошной мрак, полутона. Ни одной картины не разглядеть во всей красе — её обязательно скроет навязчивая тень. Даже огни в свечах не горели, а из последних сил догорали, и сквозь просторные окна почти не пробивался обманчивый свет. Фрески на высоких потолках прятались от любопытного взора, а широкая лестница, ведущая на этажи выше, полностью утопала в таинственной темноте. И даже несмотря на чрезмерную загадочность, здесь она не чувствовала себя в ловушке, напротив, ей хотелось оглядеть каждую комнату, каждый лабиринт его замка, каждую тёмную нишу. Это место влекло её, интриговало, оно... — Осмелюсь предположить, тебе нравится здесь находиться. Я не прав? — вдруг проворковал Люцифер, до того не сводящий с неё своего испытующего взгляда. Вики вздрогнула, будто проснувшись, и резко отстранилась, чтобы с громким смешком направиться в сторону самого длинного коридора, ведущего невесть куда. Люцифер невольно залюбовался девушкой: мантия неслась за ней, и где-то в ворохе чёрной материи проглядывали намёки на её бордовое платье — верх изыска и утонченности. А за ним — тайна, разгадать которую необходимо так же, как и дышать. Покачав головой, дьявол двинулся за ней. Вики остановилась возле его главного сокровища — внушительных размеров стеклянного бара в гостиной, где из мебели были лишь пара кресел, небольшая софа и бесконечная стойка, за которой скрывалось многовековое богатство, сад ароматов, вкусов и послевкусий. Она перегнулась через узкую черную стойку и обернулась, встретившись с Люцифером коварным взглядом. Её все ещё потряхивало ото всех событий, в голове нагло запечатлелся образ иглера, который куда-то потащил Дино, но аура этого замка... она заставляла её чувствовать все на совершенно ином уровне. Обострила одни моменты и приглушила другие. — Полагаю, Мими причастна к тому шоу, которое ты устроил? — поинтересовалась Вики, наклоняясь, чтобы достать вытянутую бутылку с голубоватой жидкостью. Она почти дотянулась, но Люцифер, в мгновение ока оказавшийся рядом и пристроившийся к ней сзади, перехватил находку. Вики выпрямилась, касаясь натянутой, как струна, спиной его крепкой груди, тяжело вздымающейся и опускающейся от неровного дыхания. Температура поднялась между ними, бутылки и графины с напитками замерцали перед глазами, как таящие огоньки, и когда он слегка подался вперёд, останавливая свои губы всего в дюйме от её уха, она не смогла сдержать рваного вздоха. — Это шоу было лишь для тебя, — прошептал он, пуская трепетную волну мурашек по её горячей шее. — Тебе не понравилось? — Ты заставил единственную, кому я доверяю, пойти против меня. Ты подвергаешь её жизнь опасности во имя своих интриг, — ответила Вики, цепляясь руками за барную стойку — колени продолжали предательски дрожать. Ты слишком близко... — Если ты хорошо знаешь свою подругу, то не усомнишься в том, что с ней ничего не случится. Как и с твоими иглерами, — с придыханием сказал он. Вики едва сдержала в себе это дикое желание откинуть голову на его плечо. Взглянуть на него, ощутить его... — Где они? — пробормотала она, моргая, чтобы отогнать этот предательский морок. — В Аду. Мои демоны инициировали нападение на них. Мальбонте не посмеет подозревать твоих ручных птичек в предательстве. Они жертвы. — Мими осознанно не подменила мою энергию? Он усмехнулся, и, судя по шороху, кивнул. — Ты хотел, чтобы Мальбонте узнал, что я в Ниссе? — Да. — Почему? — Кто знает, быть может, я хотел пустить пару трещин на ваш безупречный и полный доверия брак? Желание приникнуть к нему, слиться с ним воедино резко сменилось желанием заехать ему локтем в бок. Вики сжала зубы, чувствуя, как разгорается в душе пламя всепоглощающей злости. — От твоих игр страдают невинные души. Дино... — Дино лишь маленькое звено в большой цепи, незначимый игрок, учись отсеивать лишнее и видеть главное, — вдруг выпалил Люцифер и, резко схватив Вики за талию, развернул её лицом к себе. Поясница больно уперлась в край барной стойки, носом Уокер случайно задела его грудь. — Я бы не стал устраивать этот спектакль, не загубил бы и без того хилый флёр лицемерия между мной и твоим муженьком, если бы на кону не стояли серьёзные вещи. Я не получаю никакого удовольствия от осознания того, что именно ты оказалась втянута в эту игру. Но ещё сильнее мне досаждает тот факт, что ты отказываешься принимать окружающую тебя реальность. Его слова ядом забрались под кожу. Он продолжает говорить загадками и упрекает её в том, что она ничего не понимает! Наглец! Мерзавец! Да как он смеет?! Ещё и похитил! — Разве не ты втянул меня в эту игру?! Твою игру с Мальбонте?! Что за соглашение, Люцифер, кого он боится? Почему я должна разбираться в этом сама, неужели всё из-за гребанного кольца? — Почему я должен говорить тебе правду, если я ни на йоту тебе не доверяю? — процедил он, сощурившись. Болезненные догадки душили, ломали кости изнутри. Вики смахнула со лба прядь и злобно фыркнула: — Ах, теперь все ясно! Ты затащил меня сюда, чтобы понаблюдать за мной, как за зверушкой в клетке, да? Посмотреть, побегу ли я связываться со своим муженьком? — Почему сразу в клетке? — дьявол язвительно усмехнулся и сделал пару шагов назад, высвобождая Вики из капкана своих крепких рук. — Почему не в своей естественной среде обитания? — С какой стати Ад — моя естественная среда обитания? — Да ты посмотри на себя! — расхохотавшись, Люцифер развёл руками. — Сущая дьяволица! Хотелось бы ему, чтобы она хотя бы на мгновение увидела себя в зеркале, но из отражающих поверхностей здесь только лакированная барная стойка. Оставалось лишь смотреть на неё, запоминать каждый миг этой волнующей ярости, возбуждающей, будоражащей... глаза горят обидой, губы алые дрожат, щеки раскраснелись, и энергия её, набирающая силу с каждым неосторожно брошенным словом... самый безумный коктейль, и он с удовольствием выпил бы его до дна. Вот только ей было не до смеха. — Дьяволица? — Вики облизнула губы и, сверкнув многообещающим взглядом, направилась к краю барной стойки. — Я покажу тебе дьяволицу! Сперва Люцифер и не понял, зачем она встала за стойку и повернулась к его коллекции алкоголя, но когда первый звон разбившейся бутылки сотряс утопающий в тишине замок, ужасающее осознание пронзило его не хуже самого священного клинка. Почувствовав, как его окаменелое сердце с невыносимой скоростью несётся куда-то в пятки, он подался вперёд, чтобы остановить её, но Вики вдруг обернулась к нему с опасно горящим взглядом и занесенной над головой бутылкой самого древнего глифта в его коллекции. — Это за твоё чёртово пренебрежение чужими жизнями! Дино — не какое-то там звено! — бутылка со скоростью звука пронеслась мимо его головы и вдребезги разбилась о стену сзади. Люцифер вздрогнул и обернулся, с ужасом наблюдая за тем, как густая голубая жидкость стекает по холодному мрамору. Всё произошло мгновенно — он даже не успел прийти в ярость. — А это за то, что подговорил Мими и подверг её опасности! Не могу поверить, что ты оставил её с ним и иглерами в замке! — голос её дрожал, но рука слишком уверенно держала две бутылки вина, что разбились об пол парой лёгких движений. — За книгу с пустыми страницами! За все твои секреты! Священный бар Люцифера был подвержен мощнейшей атаке её срыва — разноцветные стёкла летели, смешиваясь с фонтаном самых дорогих, самых изысканных напитков, и опасным ковром оседая на холодном полу. Люцифер очнулся не сразу. Но когда очнулся — подлетел к ней, наступая на острые осколки, и, грубо схватив её за запястья, притянул к себе. — За то, что ты такой мерзавец! — выкрикнула она ему в лицо и швырнула в стену бутылку, горлышко которой было зажато в свободной руке. — Прекрати! — За то, что втянул меня в эти игры! Лишил меня сна! Завладел моим разумом! — Вики дёрнулась, пытаясь дотянуться до очередной жертвы, но крепкие руки Люцифера слишком крепко её держали. — Отпусти меня! Отпусти! Я уничтожу весь твой бар к чертям собачьим лишь за то, что ты меня не целуешь! Это было последней каплей — единственного выжившего вина, крови на его запястье, пота на её виске. Черта была пересечена самым наглым и самым бесцеремонным образом, апогей страсти врезался в апогей обоюдной злости, и ведь злость эта от переизбытка страсти, что затуманила их рассудки и полностью развязала им руки. Люцифер больше не мог себя сдерживать. Она тоже. Он вцепился в её губы самым жестоким, самым беспощадным поцелуем, сталкиваясь с её языком в этой страстной схватке, сжимая её талию так крепко, что воздуха перестало хватать в первую же секунду, но когда она обвила его горячую шею руками и приникла ближе к нему, обоим стало понятно — это спасительный глоток воздуха, это необходимость, просто чёртова необходимость, чтобы весь этот замок не спалить до тла, а самим сгореть, сгореть в этом желании, бездумно друг другу отдавшись. Он не помнит, когда усадил её на барную стойку, а она уже совершенно точно не скажет, в какой момент её чёрная мантия оказалась на полу — в луже из смешавшихся напитков и осколков. Мира вокруг них больше не существовало — лишь туманная дымка, окутавшая их тела спасительными объятиями. «Я замужем за безумцем, он обо всем узнает». «Люцифер мне даже не доверяет». «Я должна сосредоточиться на своей цели». Эти мысли тоже канули к осколкам, и пиджаку Люцифера, и его рубашке. Вики не узнавала себя, не узнавала своих желаний — они управляли ей, диктовали, что делать. Раздвинув ноги шире и позволяя дьяволу встать между ними, она обняла его крепкие смуглые плечи и сама его поцеловала. Каждое прикосновение, каждый поцелуй — хаотичные, на грани истерики. Откуда-то из груди вырвался тихий стон, когда он прикусил её нижнюю губу, и горячая волна вожделения в это мгновение ощущалась почти болезненно. Стиснув ладонями её упругие бедра, Люцифер наклонился и скользнул руками выше — к тонкой застежке на её безупречном платье. Ухмылка коснулась его чувственных губ, когда лямки платья сползли с её плеч и его горящему взору предстала аккуратная грудь девушки. Острые горошины сосков просто молили о внимании, и он прильнул к одной из них губами, другую захватив умелыми пальцами. Тихий стон сорвался с губ Вики. Нежность его языка, острота ощущений — от сосков и до самого клитора — удивительный маршрут удовольствия. Она обвила ноги вокруг его талии и опустила ладони на его лицо, поднимая его, чтобы создать необходимый зрительный контакт. — У нас будет шанс сполна насладиться друг другом, сейчас я хочу получить всего тебя, — прошептала она ему в губы. — Дьяволица, — очарованно вздохнул Люцифер и снова её поцеловал — глубоко и влажно, переплетая их языки и поднимая юбку платья к изящной женской талии. Всё внутри них полыхало, молило о близости — потребность в воссоединении казалась почти животной. Страхи, предостережения, недоверие, здравый смысл — всё было послано к чертям, когда она опустила ладони на пояс его брюк, а он схватил её за бедра, крепко прижимая хрупкое тело к себе. Он возжелал её в самые непозволительно короткие сроки, когда фантазии должны были оставаться лишь на уровне взглядов и фраз, но она въелась ему под кожу, и он жил с этим безумием, изо всех сил стараясь держаться от неё подальше. Но это просто невозможно. И если сейчас сюда влетит Мальбонте, он разорвёт его на куски, но не отдаст её этому мерзавцу. Ни в какой из возможных реальностей. Вики вскинула голову, подставляя шею под расплавляющие кожу поцелуи и чувствуя, как каждая клеточка кожи превращается в оголенный провод. Безумие. Она раздвинула ноги шире и громко ахнула, почувствовав его ловкие пальцы на ластовице своего нижнего белья. Отодвинув ту в сторону, Люцифер провел двумя пальцами по чувственным влажным складкам и вошёл в пульсируюший желанием вход — Вики была всецело готова для него. Всего несколько движений, согнув пальцы, глубоких и быстрых, чтобы убедиться, насколько безумно её желание, насколько оно отзывчиво. Но Уокер горела, горела от нетерпения, и боялась, что кто-то посмеет этот огонь потушить. К счастью, дьявол разделял её страх, а потому, чуть отстранившись, чтобы разделаться с брюками, снова вплотную придвинулся к ней и одним плавным и глубоким толчком в неё вошёл. Это ощущалось, как взрыв, совершенно новый уровень чувств, все иначе, ярче, глубже, глубиннее. Её последняя близость была на Земле, его — сутки назад, но оба они прежде ещё никогда не испытывали подобного. Их энергии подобно своим обладателям слились воедино, становясь чем-то непомерно сильным, тёмным, опасным. Как смерч, как шаровая молния. Двигаясь в ней ритмично и размашисто, он держал её за плечи и целовал её шею, стараясь сосредоточиться лишь на этом, на ощущении её тесных горячих стенок, сжимающих его член, на вздохах, на груди, слегка покачивающейся от этих сводящих с ума движений. И барная стойка шаталась под ними, не выдерживая этого напора, а осколки хрустели под его ногами, но сейчас было плевать, совершенно плевать на эти мелочи — главное, как можно скорее достигнуть пика, ведь удовольствие становится почти болезненным, оно оголяет душу, оно разливает свой сладостный нектар по всему телу. Запомни её такой. Запомни его таким. Вот и все мысли. Всё остальное надиктовано лишь инстинктами. Как и эта бешеная потребность целовать её, без конца целовать эти вишневые губы, ощущая всё естество Вики Уокер всеми доступными способами. Вероятно, в какой-то момент очередное столкновение их губ позволило им обоим перешагнуть за грань — всем телом задрожав, она вдруг крепко прижалась к нему и почувствовала, как сотни, тысячи ярких вспышек пронзают её насквозь, а сладостная слабость разливается по всему телу, делая её почти бескостной, состоящей лишь из ощущений. Люцифер вскоре догнал Вики, изливаясь в неё и чувствуя, какими ватными становятся ноги на пике самого бурного оргазма за последние века, и насколько усиливается удовольствие, когда она обнимает его за шею и прижимает его голову к своей груди. Будто это не они уже через пару минут будут отводить друг от друга взгляды. Будто это не их души скоро пронзит ядовитая инъекция сожаления. Они постоят так ещё немного, всё ещё объятые угасающим пламенем страсти, в учиненном ей хаосе, тяжело дыша и не смотря друг другу в глаза, пока где-то за её спиной, на белоснежных крыльях навязанной ей сущности будет багроветь маленькое, едва заметное пёрышко. И едва ли им будет до него дело.