* * *
На утро Гарри выглядел совсем разбитым. Собственно, чувствовал он себя соответственно. Все запасы антипохмельного зелья у него закончились. В последнее время он часто прибегал к их помощи. «Гарри Поттер – герой всея вселенной и алкоголик», — парень усмехнулся своему помятому отражению в зеркале в ванной. Душ слегка освежил его и прогнал часть головной боли, но звонкие трели птиц с улицы заставляли крепко стиснуть челюсти и стонать сквозь зубы. Все-таки в последнее время Гарри преисполнился чем-то вроде благодарности к семье Блэков: их дом в мрачных тонах (за все года прожитые здесь у него так и не дошли руки сделать ремонт), плотные портьеры, тишина, усиливаемая вековым слоем пыли и старинными гобеленами, — все это было идеальной обстановкой для страдающего похмельем Поттера. На кухне Кричер молча подал ему крепкого чаю, разумно оставив все попытки подать что-либо съедобное. Гарри все равно был бы не в силах проглотить даже кусочек хлеба. Память услужливо подсунула расплывчатое воспоминание о том, как прошлым вечером он назвал Кричера Салазаровым отродьем, по цепочке ведя картинки того, как он орал на Невилла. Совесть не заставила себя ждать, и Гарри покраснел до корней волос. Так напиться! Вот ведь идиот! Ему хотелось извиниться и перед тем, и перед другим, но что-то подсказывало Гарри, что Кричер в былые годы встречал и более грубое обращение, да и вряд ли для эльфа-домовика, помешанного на чистоте крови, было настоящим оскорблением услышать, что он отродье Салазара. «Наверное, даже обрадовался!» — с горечью подумал Поттер, наблюдая, как Кричер протирает пыль с полок. Весь дом был полон пыли, Гарри даже привык дышать ею, но его это не смущало. Он даже сказал домовику, чтобы тот не тратил силы на уборку. Однако, кухня – это другое. Тут Поттеру была важна чистота, здесь Кричер по его указу убирался каждый второй день. Гарри долго пил чай, тупо уставившись в одну точку, стараясь припомнить подробности вчерашней встречи с Невиллом. Работать в Хогвартсе? Звучало утомительно, но и... заманчиво. «Чего мне терять?» — размышлял он. – «В конце концов, все началось, когда я пошел в Хогвартс. Все закончилось, когда я его закончил. Может, если вернуться туда, то снова случится что-то хорошее в моей жизни? Да, даже если случится еще одна чертова магическая война, — все лучше, чем гнить здесь!» Гарри резко встал, едва ли не роняя чашку на пол, отчего получил от Кричера угрюмый взгляд. Его это не заботило, не сейчас. Он твердым шагом направился в кабинет Блэков, сел за стол и начал писать ответ Невиллу. «Надо не забыть извиниться!» — пронеслось в голове, после того как Гарри аляписто вывел «Дорогой Невилл».* * *
Хогвартс совсем не изменился за восемь лет. Это удивляло и дарило в груди ощущение тепла, родного домашнего тепла. Гарри сидел за преподавательским столом, слушая, как Шляпа выкрикивает факультеты, и пребывая в каком-то трансе. Это было так необычно, снова сидеть здесь, но уже как преподаватель, а не как ученик. В коллективе его встретили душевно и радостно. Макгонагалл с доброй улыбкой заключила его в объятия, а затем, поправив свои очки, строго заметила: — Приятно, что Вы явились вовремя, мистер Поттер. Хотя думаю, теперь, раз уж вы часть нашего коллектива, будет уместнее называть тебя Гарри. — Я рад снова вернуться в стены замка, проф... М-минерва, — Гарри осторожно попробовал на вкус это имя. На это волшебница лишь сдержанно улыбнулась ему. Теперь профессор Поттер сидел рядом с профессором Лонгботтомом и рассеянно оглядывал Большой Зал, думая о том, что, слава Мерлину, Снейп больше не преподает в Хогвартсе. Было бы дико называть его Северусом. «Больше не преподает?! Идиот, он умер у тебя на руках!» — Гарри мысленно дал себе оплеуху за такие неподобающие мысли. Тем временем распределение первокурсников закончилось, а Макгонагалл встала, чтобы произнести директорскую речь. — Я приветствую вас всех в Хогвартсе и поздравляю с новым учебным годом! Для начала позвольте напомнить, что Запретный Лес не зря носит свое название: ученикам строго запрещено ходить туда. Также в этом году у нас изменение в преподавательском составе: ваше новый учитель по защите от темных искусств – профессор Гарри Поттер. По залу прошелся шумок, некоторые с конца зала встали или вытянули головы, стараясь разглядеть нового профессора. Неудивительно, что его не сразу узнали – Гарри довольно-таки запустил себя. Темные волосы отросли и были убраны в хвост, а лицо покрывал толстый слой щетины, грозившей в ближайшие дни превратиться в полноценную бороду. — Совсем, как тогда на первом курсе, да? – шепнул ему в ухо Невилл, и Гарри невольно улыбнулся. Да, действительно, совсем, как тогда. Макгонагалл нетерпеливо уставилась на него, — ах, точно, надо встать! Профессор Поттер неловко поднялся с места, делая приветствующий жест. Зал будто с ума сошел, он просто взорвался криками и аплодисментами. — Профессор Поттер, мы тебя любим! – раздалось откуда-то, и юному профессору не оставалось ничего, кроме как покраснеть. — Ты, наверное, и забыл, как люди фанатеют от тебя, — усмехнулся Невилл, слегка толкая его в бок. — Да знаешь, дома Кричер мне как-то в любви не признавался. Оба рассмеялись. Гарри теперь уже не рассеянно, а вполне целенаправленно обвел Большой Зал глазами. Сотни возбужденных лиц, снова ожидающих от него чего-то необычного, пусть даже это всего лишь занятия в школе. Ему это понравилось, вселило маленькую надежду, что он снова найдет себя, что у него снова будет «предназначение». После ужина Гарри направился в свой кабинет, один из портретов в котором скрывал потайную дверь в его личные покои, которые оказались намного больше, чем он представлял. У него не только были спальня и личная ванная, но и небольшая гостиная, видимо, для приема гостей. Гарри стоял перед зеркалом, критично рассматривая себя. Профессор Поттер. Как интересно звучит это сочетание слов. Он уже давно перестал быть Мальчиком-Который-Выжил, он уже побывал Героем, теперь же он просто Профессор. Или не просто? Какие ожидания возлагают на него его будущие ученики? А коллеги? В любом случае, какими бы ни были ожидания, в таком виде он точно их не оправдает: слишком уж он неряшливо выглядит. Он уже хотел было применить заклинание ножниц, как вдруг услышал осторожный стук в дверь гостиной. Странно, а ведь проход за портретом потайной. — Входите! — Гарри, привет! Я не слишком поздно? – в двери показалось радостное лицо Невилла. — Нет, я просто... осматривался тут. Заходи, садись. Ты по делу или просто так? Невилл сделал осторожный шаг внутрь, а затем вытащил из-за спины бутылку огневиски и подмигнул другу. — Я подумал, что твою новую должность нужно отметить! Гарри удивленно закрыл за ним дверь. Да уж, от того невинного застенчивого Невилла, которого он знал в школе, не осталось и следа. Блеск в его глазах скорее походил на взгляд близнецов Уизли в школьные времена. — Но завтра же уже первый школьный день! — Ой, да ладно, Поттер! Мы же не до беспамятства будем напиваться! Давай! Ассио кубки! Два кубка вылетели из ближайшего шкафа и послушно опустились на небольшой столик. Гарри невольно улыбнулся, когда Невилл принялся разливать по ним огневиски. — Виски из кубков? Невилл, как-то оно не подходит. — Первое, что пришло в голову, — отмахнулся тот. Они чокнулись. Огневиски приятно согревало внутренности. Оно совсем другое на вкус, если пить его не спеша, распробывая вкус. Не обжигает, а греет. Гарри раслабленно вздохнул. — А как ты вообще нашел вход в мои комнаты? Я думал, он потайной. — Для учеников потайной, а профессора почти все знают, у кого где личные покои, на случай экстренной ситуации. Лицо Поттера вытянулось в удивлении. — Тогда почему я не знаю, например, как найти твои? — Потому что я тебе их еще не показал. Чтобы видеть, где находятся покои профессоров, нужно, чтобы они лично показали их тебе. — Но я тебе свои не показывал! – возмущению Поттера не было предела. Конечно, не страшно, что Невилл знает, где Гарри спит и живет, но вот если каждый второй будет навещать его просто так? Внезапно он очень остро ощутил тоску по темным, тихим, а главное пустым помещениям особняка Блэков. — Я бывал в гостях у прежнего профессора. — Вот оно что. — Я тебе свои потом покажу. В принципе, это дело добровольное, но старые профессора все знают, где находятся чьи личные покои. Не переживай, со временем все узнаешь! Я тоже, например, до сих пор не ведаю, где живет Флитвик, хотя работаю тут уже не первый год. — Ты же говорил, я тут только до Рождества. Невилл запнулся на полуслове. Затем быстро пригубил огневиски, старательно отводя взгляд. — Только если ты сам не захочешь остаться в качестве преподавателя. Гарри крепко сжал свой кубок, старательно думая над этими словами. Он еще не начал преподавать и даже не представлял, будет ему это даваться легко или нет, но пока что он не мог судить хочется ли ему оставаться здесь или нет. — Не парься, Поттер! – Невилл наклонился вперед, чокаясь с Гарри. – Еще уйма времени до тех пор! Невилл был прав. К чему торопить события? Они еще долго сидели у Гарри в гостиной, болтая о том и о сем. Они вспоминали старые времена, когда сами еще были школьниками, смеялись над тем, что обоим неловко называть профессора Макгонагалл по имени. Им довелось и взгрустнуть, перебирая в голове годы войны, но в целом, Гарри давно не чувствовал себя так уютно. Ему действительно было приятно просто болтать со старым другом, независимо от темы, которую они выбирали. Так уютно он чувствовал себя, пожалуй, лишь в школьные годы с Роном и Гермионой. Гарри взглянул на часы: — Ох, черт, Невилл, уже за полночь! Я ведь завтра не встану! — Да, пожалуй, пора закругляться. Было здорово вот так вот посидеть, поболтать. Надо почаще так делать. — Непременно, — ответил Гарри, попутно провожая Невилла к двери. Внезапно он вспомнил свое намерение придать себе приличный вид. Невилл уже почти вышел за порог, когда Гарри окликнул его: — Невилл, слушай, я тут хотел подстричь волосы и сбрить бороду, чтобы выглядеть, как раньше. Думаешь, стоит? Друг критически осмотрел Гарри. — Не стоит! Если будешь выглядеть, как раньше, все будут ассоциировать тебя с твоим школьным возрастом. Тебе оно надо? Ты теперь профессор. Пусть и выглядит немного неряшливо, зато в этом есть что-то... профессорское! — Ну да, зато ты-то сам гладко выбрит и волосы лежат идеально, — усмехнулся Поттер. — Это дань старшекурсницам, они балдеют! «О, вы, правда, ТОТ САМЫЙ Невилл Лонгботтом, который отрубил голову змее Темного Лорда мечом Годрика Гриффиндора?» — Невилл попытался спародировать тонкий девичий голос, при этом наигранно хлопая глазами и изображая обожание на лице. – «Вы совсем не изменились, профессор!» «Сколько вам лет, профессор?» «Профессор, я испекла вам печенье!» «Профессор, а можно ваш автограф? Это для мамы!» Ну да, ну да, для мамы, как же! Невилл весело рассмеялся. — Когда ты успел стать таким ловеласом? – Гарри с нескрываемым удивлением и любопытством разглядывал друга. — Я им был всегда, просто стеснялся. В любом случае, тебе возвращаться к старому образу не советую. У тебя отбоя от фанаток с любой внешностью не будет, поверь! Еще и всех моих заберешь. Ладно, давай, спокойной ночи! Гарри даже не успел среагировать, как Невилл заключил его в крепкие дружеские объятия. Он неожиднно приятно пах сухими травами и почему-то солнцем. Хотя Гарри и не представлял себе, как может пахнуть солнце, но у него возникла именно такая ассоциация. — Спокойной ночи! — он закрыл за Невиллом дверь, перебирая сказанное в голове. Возможно, Лонгботтом был прав – стоило оставить все, как есть. Что ж, образ неряшливого, слегка рассеянного, но талантливого профессора вполне мог ему подойти. Не заходя в ванную, Гарри сразу же отправился в кровать.* * *
Месяцы в Хогвартсе пролетели ужасно быстро. Неожиданно для себя Гарри нашел занятия с учениками весьма занимательными и интересными. В кои-то веки он перестал пить, — должность не позволяла, — и перестал думать о своей жизни как о череде упущенных возможностей и выброшенном в помойку прошлом. Впервые за долгое время он видел хоть какую-то цель в своем существовании после окончания войны. Он подружился с профессорами, их разговоры были ему интересны. В нем проснулась тяга к знаниям, чем он очень обрадовал Гермиону, как-то раз поведав ей о том, что просидел четыре часа за одной книгой по высшим чарам. Раньше в школе ему бы и в голову не пришло заниматься сверхурочно, а теперь он просто жаждал углубить свои знания, выучить новые формы заклинаний. Читая книги, порой он почти что хлопал себя по лбу, — если бы он знал хоть толику из этого во время войны, многие вещи было бы осуществить намного легче. Его ученики его обожали; не только из-за того, что он был Гарри Поттером, но и за то, что он старался вести уроки как можно интереснее и задавал минимум домашней работы. С одной стороны, Гарри оправдывал это перед самим собой тем, что они и на уроках успевали достаточно и порой домашняя работа была просто лишней. С другой стороны, он понимал, что отсутствие домашней работы было обосновано исключительно корыстными целями, — Гарри терпеть не мог корпеть над проверкой, к тому же это отнимало у него бесценное свободное время, которое он мог бы провести за новой книгой. Гарри очень сдружился с Невиллом. Он очень изменился со школьных времен: стал более открытым, смелым, не держал язык за зубами, а еще он был очень уверен в своей внешности. Нельзя было не подметить, как Невилл, гордо выпрямившись, степенно шел по коридорам Хогвартса, давая любому желающему (чаще желающей) разглядеть свою статную фигуру. Детская круглость и полнота давно покинули как его тело, так и его черты лица. Гарри помнил, что уже на последнем курсе в Хогвартсе, когда Невилл возглавлял движение против тирании Кэрроу, он приобрел многие из тех качеств, которыми щеголял теперь. Он будто был полной противоположностью Гарри, герою, который за последние восемь лет потух, словно догоревшая свеча. Невилл, напротив, выпестовал качества, приобретенные за тяжелые годы войны, до идеального состояния. Несмотря на его среднюю успеваемость в школе, он был занятным собеседником и много знал. Конечно, больше всего он знал о магических растениях и травах. Он мог часами рассказывать о каких-либо свойствах того или иного растения. Как ни странно, но Гарри находил эти рассказы занятными и успокаивающими. В свободное время он и Невилл часто бывали в теплицах, где травовед наглядно демонстрировал растения, о которых они говорили накануне. А сколько оказывается всевозможных сортов чая можно было приготовить из обитателей теплиц! У Гарри в первый раз разбежались глаза, когда Невилл пригласил его в свои личные покои: целую стену гостиной занимали полки со знакомыми, но порой и почти немыслимыми сортами чая. Многие из них, как Невилл не без гордости сообщил, он придумал сам. Пить вечерами чай в гостиной Невилла стало своеобразной традицией. Гарри не переставал удивляться, пробуя все новые и новые комбинации. Некоторые имели и сторонние эффекты. Например, чай из листьев мандрагоры действовал возбуждающе и повышал чувствительность к внешним раздражителям. Поттер очень пожалел, что выпил его на ночь, ибо потом несколько часов метался по кровати, слыша, как капает в ванной вода из крана. Один раз Гарри даже в шутку сравнил чай Невилла с драже Берти Бобс – никогда не знаешь, какого эффекта или вкуса ожидать. Привязанность к Невиллу росла в Гарри с каждым днем, хотя порой он сам не отдавал себе в этом отчета. Один раз не застав друга в Большом Зале к завтраку, Поттер прямиком направился к тому в покои, весь изведясь от мысли, что что-то могло случиться, ведь обычно Невилл был очень пунктуальным. В итоге, оказалось, что профессор травологии просто проспал, однако еще долгое время подсмеивался над Гарри, называя его мамочкой. Иногда Невилл отлучался на выходные на день, а иногда и два. Обычно он навещал бабушку, благоговейный страх перед которой, видимо, невозможно было из него выбить. Стоило ему припоздниться с визитом хотя бы на пять минут, как пожилая дама тут же присылала ему громовещатель через каминную сеть. На вопрос Гарри не раздражает ли его это, Невилл лишь выдал с легкой усмешкой: — Слава Мерлину, она не присылает мне громовещатели в Большой Зал! Часто он отлучался навестить родителей. Сначала Гарри не замечал разницы, но со временем начала четко подмечать состояние друга. После встречи с родителями он часто возвращался немного не в себе, на время становясь старым простоватым Невиллом, которого Гарри знал в школе. Он замыкался в себе, много молчал и старался не встречаться с Поттером, да и вообще с кем-либо из коллег. Каждый раз, видя, как Невилл задумчиво бредет по коридорам, осунувшись, без малейшего намека на улыбку на лице, Гарри было невыносимо жаль его и так хотелось подойти и утешить, но он осаждал себя каждый раз. Вряд ли его помощь приняли бы, да и кому нравится, когда чужие лезут в самое сокровенное. Потеряв родителей так рано, Поттер порой думал, что все же эта потеря лучше, чем то, через что приходится проходить Невиллу. Тем временем осень подходила к концу. Были последние выходные месяца ноября. Невилла снова не было в Хогвартсе, поэтому Гарри ничего не оставалось кроме как бездумно бродить по коридорам, а затем окрестностям замка. Сегодня книги были ему в тягость, да и видеть никого не хотелось. Он не мог выкинуть друга из головы. За столько лет почти увядшее гриффиндорское желание помогать всем в нужде снова дало о себе знать. К тому же Невилл был не абы кто, за эти месяцы Гарри не раз про себя называл его своим лучшим другом. И почему в школе он так был привязан к Рону? Невилл был намного проницательнее, умнее, его судьба находила отклик в душе Поттера, а еще он до сих пор чувствовал по отношению к нему некое облегчение. Это было сложно объяснить и было почти невозможно с кем-либо поговорить об этом. То самое пророчество, что так круто изменило судьбу Мальчика-Который-Выжил. Гарри очень хорошо помнил, что Невилл мог быть тем ребенком, Невилл мог нести все то бремя, что стало ношей Поттера. Шрам на лбу мог быть не у него, он мог быть у... Однако, Невилл ничего не знал. Гарри считал излишним говорить ему об этом. Да и к чему? Это все равно ничего бы не изменило. И смотря на Невилла теперь, когда он стал таким... таким взрослым, так возмужал, приобрел самые лучшие качества, не имея ни одного плохого, Гарри испытывал облегчение за друга. В его голове крутились мысли о том, что Невилл тоже своеобразный Мальчик-Который-Выжил-Но-О-Котором-Никто-Не-Знает. И это к лучшему, это оставляло в груди теплое чувство, что хотя бы одному из них повезло, что хотя бы у одного из них был шанс на нормальную жизнь. Незаметно стемнело, а ноги Гарри сами вынесли его к теперь уже таким родным теплицам. Внутри было пусто и тихо, только кое-где шуршали листья. Гарри осторожно зашел внутрь, глубоко вдыхая знакомый запах зелени, наполняя им свои легкие, отдаваясь дурманящему аромату. Вспомнился тот первый раз, когда Невилл стиснул его в объятиях. Тот запах, он не был похож на запах теплиц, хотя этого можно было ожидать. Тот букет ароматов, что исходил от друга, прочно засел в памяти Поттера, хотя ему и не удосужилось вдыхать его вновь. Как странно. Например, запаха Джинни он уже совсем не помнил, хотя они провели много ночей вместе. Но аромат сухих трав и солнца, казалось, не собирается покидать его голову. «Просто, он мой лучший друг», — подумал Гарри, но тут же слегка скривил губы – запаха Рона он тоже не помнил и никогда не чувствовал. Он стоял в теплице совершенно один, бездумно поглаживая маленький куст дъявольских силков. «Несмотря на распространенное мнение, что они душат все, что попадает в их сети, силки, на самом деле, очень чувствительные к прикосновениям растения, особенно на ранних стадиях. Они душат все, что попадает к ним, потому что жаждут прикосновения. Я провел эксперименты и выяснил, что чем больше тактильного контакта они получают на уровне ростка, тем «спокойнее», когда достигают полного размера», — в голове звучал взбудораженный голос Невилла, когда он делился с Гарри своим открытием. На лице сама собой проступила улыбка, по груди разлилось тепло. Одного Невиллу не занимать – доброты, только он мог найти в стремлениях силков убивать все, что движется, жажду ласковых прикосновений. Однако, его теория была верна: кустик под ладонью будто раслабился, весь обмяк, и Гарри мог поклясться, что если бы растение могло, то сейчас оно бы урчало от удовольствия. Мысли снова вернулись к так опрометчиво брошенному самому себе замечанию: «Просто он мой лучший друг». Было ли оно таковым? Или в такой привязанности крылось что-то большее? Нет, вряд ли. Гарри дал себе такой ответ не потому, что Невилл не интересовал его, а потому что его уже несколько лет не интересовал вообще никто: ни девушки, ни даже парни. И все же вряд ли у среднестатистического человека упоминание о лучшем друге вызывает прилив тепла в груди и саднящее чувство в животе. Или это возможно? Ох, лучше подождать прибытия Невилла, а потом разбираться со своими чувствами. По дороге в свой кабинет Гарри встретил Макгонагалл. — Гарри, вот ты где! Я повсюду тебя ищу. — Что-то случилось? — Нет, я просто хотела спросить, планируешь ли ты остаться преподавателем в школе или мне уже начинать искать нового учителя? По одному выражению лица женщины было понятно, как она надеется услышать от Поттера согласие преподавать и дальше. — Я не хочу давить, но было бы жаль, если бы ты оставил этот пост. У тебя неплохо получается и... и может, ты единственный, кто способен продержаться на этом месте дольше, чем на год, учитывая твою бывшую связь с В...Волдемортом. Гарри мысленно поставил профессору пять с плюсом в графе «Пересилить страх перед именем», а затем ответил: — Можешь не беспокоиться, Минерва! Я очень хотел бы остаться в Хогвартсе. К чему юлить, он уже давно решил это для себя. Он был прав, возвращение в школу дало ему новый шанс на новую жизнь. Лицо Макгонагалл буквально расцвело. — Это замечательно, Гарри! Я так рада. Что ж, тогда приятного тебе еще вечера. Ах да, я видела Невилла. Он вернулся и просил передать тебе, чтобы ты к нему зашел. Сердце внезапно сделало кульбит. Он просил зайти к нему! Значит, он был у бабушки или, — у Гарри свело судорогой все внутренности, — что-то случилось с его родителями и ему срочно нужна поддержка. Гарри моментально сорвался на бег. — Гарри, ради Мерлина, ты же теперь профессор! Не бегать по коридорам! Гарри пропустил этот окрик мимо ушей. Если Невиллу плохо, то ему нужно, жизненно необходимо к нему. Даже не удосуживаясь постучать, он распахнул дверь настежь. От неожиданности Невилл едва не уронил на себя чайник, из которого он только что разливал чай по кружкам. — Гарри, тебя стучаться не учили? Ты меня до чертиков испугал! Внезапно его эмоциональный взрыв показался Гарри детским и преувеличенным, он покраснел и едва слышно пробормотал приветствие. — Ну, раз уж ты ворвался, садись. — Макгонагалл сказала, что ты просил к тебе зайти. Что-то случилось? — А должно было? – брови Невилла удивленно поползли вверх. — Просто я думал, ты навещал родителей, а после этих визитов ты всегда сам не свой и... Гарри прикусил язык, но понял, что поздно. Эту тему они не поднимали никогда, а он, дурак, даже не подумал, что может ранить своими словами друга. — О, прости! Я не должен был... — Ничего, — немного натянуто ответил Лонгботтом, придвигая к Гарри чашку. – Я не делаю тайны из того, куда ухожу. И да, я сегодня был у них. — Так все-таки что-то случилось? — Нет. — Но... но обычно ты меня никогда к себе не зовешь после этих визитов. — Сегодня позвал, — неопределенно пожал плечами Невилл. – Просто хотел отвлечься. Знаешь, состояние моих родителей не изменить, а вот провести время с тобой или нет – очень даже в моей компетенции. Я решил не тратить его на очередную депрессию. Попробуй! Невилл глазами указал на чашку в руках Гарри, а затем лучезарно улыбнулся и... Поттер даже не обратил внимания на то, как он почти залпом опрокинул свой напиток. Он был заворожен этой открытой улыбкой. Она, как и его запах, навечно впечаталась в мозг в этот момент. В этой улыбке была показана и одновременно сокрыта вся сущность Невилла, так показалось. Она была искренней и доброй, говорила о доверии к другу, о радости видеть его здесь и скрывала за собой боль и отчаяние, неразделимо шествующие за Невиллом. — Гарри, ты тут? — Да, прости, задумался. Гарри отхлебнул глоток и удивленно вытянул лицо. Вкус был бесподобный. — Что это? Ты превзошел самого себя. — Если бы! Но эта прелесть не моя заслуга. Веришь или нет, но самый вкусный сорт чая придумали магглы, — Невилл наигранно вздохнул, трагически закрывая глаза. Гарри не мог отвести взгляда от этого лица. И как оно могло принадлежать тому пухлому и неуклюжему Невиллу в прошлом? Как эти идеальные точеные черты могли вырасти из тех круглых форм? Наверное, не зря Невилл любит травологию. Ему знакомо чувство, когда из маленького страшного ростка вырастает прекрасный пушистый куст с огромными цветами на ветвях. — И что же это за сорт? — произнес Гарри на автомате, сам толком не замечая своих слов, вдруг словно завороженный губами Невилла. — Это обычный черный чай с добавлением рома, называется грог. Я сам был в полном шоке, когда попробовал это. Не сравнить ни с чем! — Согласен, — почти прошептал Гарри, ловля себя на мысли, что ему нестерпимо хочется снова почувствовать запах Невилла, прижать того к себе, вдохнуть полной грудью и не отпускать. — Гарри, с тобой точно все в порядке? Ты витаешь в облаках! — Ах, прости! – усилием воли пришлось отвести взгляд и уткнуться им в кружку. Повисла тишина, но не давящая, а приятная, дружеская и в то же время не совсем. Гарри казалось, что каждый из них хочет что-то сказать другому, открыться, поведать о страхах и желаниях, но боится спугнуть собеседника. Сделав большой глоток горячего грога, Гарри закусил губу и хотел было что-то произнести, но именно в этот самый момент Невилл усмехнулся, получив на это вопросительный взгляд друга в ответ. — Ты закусил губу, — пояснил Невилл. – Знаешь, тебе давно не тринадцать, и даже не семнадцать. Тебе двадцать пять, ты спас магический мир, у тебя длинные волосы и толстый слой щетины во все лицо, а ты закусываешь губу совсем как тогда, когда мы познакомились. В школе ты всегда делал так, если хотел что-то сказать, но не решался. Взгляд Невилла, такой чистый и открытый, вызывающий на ответ... или на ответные действия. Гарри против воли снова закусил губу, глотая застрявший в горле ком. Этот взгляд напротив будто просил: «Возьми меня». В замешательстве Гарри скользнул ладонью по лицу, чувствуя мягкий слой волос под рукой. Невилл прав, он уже далеко не мальчик, он взрослый мужчина. И Невилл тоже. Снова дуэль взглядов. Каждая черточка лица Невилла, казалось, вырезала в этот момент для себя укромное место в мозгу Гарри, чтобы затаиться там навсегда. Четко очерченные линии и взрослый взгляд, в этот момент образ маленького неуклюжего Невилла вылетел из головы Гарри, уступая место только взрослому, возмужавшему и такому привлекательному. Терпеть больше не было сил: Гарри резко подался вперед, накрывая чуть полноватые губы своими. В первый момент появился безумный страх, что Невилл его оттолкнет, что Гарри все неправильно понял, но этого не последовало. Теплые, слегка влажные губы мягко ответили на поцелуй, за ними последовал язык, нагло проникая в рот Поттера. Последних остатков разума хватило на то, чтобы удивиться такому напору со стороны Невилла, а затем Гарри просто снесло крышу от ощущений. Это было волшебно, замечательно, он тяжело дышал, отвечая на яростные поцелуи, он пил такой чарующий запах мужчины напротив, язык то переплетался с языком Невилла, то проводил по опухшим губам. Несколько раз он слегка прихватил их зубами, будто стараясь оставить на них свою метку, говоря: мое, только мое. Дыхание Невилла участилось, он жадно глотал воздух в коротких паузах между поцелуями, а затем лишь сильнее притягивал Поттера к себе. Гарри чувствовал, как растет напряжение в паху. Он сильнее прижался к Невиллу, сидя у того на коленях. Это было как-то неправильно – сидеть на коленях у парня. Он резко встал, поцелуем утягивая Невилла за собой, осторожно придерживая его за плечи и поднимая. Невилл слабо застонал, чувствуя, что теряет связь с губами Гарри. Мерлин, как эротично звучал этот стон! В голове и в штанах сейчас было лишь одно желание – трахнуть эту неверотяную гриффиндорскую метаморфозу. Каким поддатливым он казался сейчас, стоя перед Гарри, вытянувшись вперед и чуть вверх за поцелуем. А он раньше не замечал, что был выше Невилла. Это было странно и приятно одновременно. Губы Невилла наткнулись на пустоту, он распахнул глаза – все еще чистые и ясные, как и несколько минут назад, как и несколько лет назад. — Пошли, — тихо произнес Гарри, мягко беря его за руку, ведя в спальню. В комнате царил полумрак, взмах палочкой и пара свечей по стенам замерцали теплым светом. Невилл стоял напротив, теперь вдруг совершенно неуверенный в себе, замешкавшийся, но до безумия красивый с его припухшими алыми губами. «Почти как у девушки,» — пронеслось в мозгу Гарри. — Что-то не так? – осторожно спросил он. — Нет, все хорошо. Просто... просто я не ожидал такого исхода. — Я не хочу тебя принуждать! – сердце ухнуло куда-то вниз от осознания возможности, что все это было лишь его собственной инициативой. – Прости, мы можем... Гарри не успел договорить, Невилл буквально сбил его с ног, заключая в крепкое объятие. — Нет, не уходи. Он поднял голову, смотря на Поттера этими своими до бесстыдства ясными глазами, одурманивая своим запахом. Снова поцелуи, дикие, страстные, ненасытные. Когда они успели оказаться на кровати? Неважно. Гарри навис над Невиллом, руки забрались под рубашку, вызывая сдавленные вздохи. Мерлин, какая у него мягкая кожа и даже ни одного волоска на груди, как у ребенка. Не удержавшись, Гарри стянул с него рубашку, а затем замер. Черт, какой же он все-таки стал красивый! Не только лицо, но и тело: широкие плечи, четкая огранка мускулов, будто его кто-то слепил из глины. Грудь неровно вздымалась под пальцами Гарри, прочерчивающими дорожку от шеи до брюк. Невилл судорожно сглотнул, закрывая глаза, закусывая губу. Долгая прелюдия? Ну уж нет, Гарри не мог терпеть. Он почти сорвал с себя одежду, затем бесцеремонно стянул с партнера штаны вместе с боксерами. Они на секунду остановились: Гарри, нависший над Невиллом, и Невилл, лежащий перед ним. Оба, казалось, несколько секунд поглощали глазами тела друг друга, стараясь заметить каждую ямочку, рельеф каждого мускула, заметить и запомнить. Невилл слегка приоткрыл рот, подался бедрами вперед, прикасаясь своим членом к изнывающему члену Гарри. Ответом ему был сдавленный вздох. Ощущение было абсолютно новым для Поттера, оно просто сносило крышу. Он приник к Невиллу, судорожно целуя, очерчивая губами путь вдоль шеи вниз, дальше. Невилл широко раскинул ноги, уже не скрывая стонов. — Гарри, пожалуйста! Я не могу... ммм... не могу больше. Он снова подался вперед бедрами, мазнув Гарри членом по щеке. Такую возможность было грех опускать, — Поттер тут же поймал его губами, не тратя времени на долгую игру, просто вбирая его полностью в рот, стараясь дойти до самого основания. Стон Невилла звоном отдавался в ушах. Черт, какой он поддатливый, какой он гибкий, какой он, наверное, узкий внутри. Несколько раз проведя губами по стволу, Поттер обильно смочил слюной два пальца. Он хотел это видеть, хотел видеть реакцию Невилла. Слегка надавил пальцами, но Невилл сам подался вперед, насаживаясь одним махом, громко дыша в перемешку со стонами. На лбу капельки пота, глаза плотно закрыты, но не от боли, от наслаждения. На заднем плане мелькнула мысль, что Невилл делает это не в первый раз. Гарри вынул пальцы, теперь уже упираясь головкой члена в узкий проход. Невилл хотел было снова податься вперед, но Поттер опередил его, тут же отстраняясь. — Невилл, — хрипло прошептал он. Глаза распахулись сами собой при звуке этого голоса. Затуманенный и одурманенный взгляд, жаждущий лишь одного. — Прошу тебя, смотри на меня, — тихо произнес Гарри, подаваясь вперед, медленно входя в Невилла. — Ох! – вырвался у того сдавленный стон, но он не закрыл глаза и не отвел взгляд. Черт, как хорошо. Он был прав в своем предположении – Невилл действительно до чертиков узкий, и это опьяняло. Они быстро набирали нужный темп. Быстрее, быстрее, еще, больше, скорее! Ох да, черт, вот так! Гарри не замечал, как почти выкрикивал эти слова, вбиваясь в Невилла вновь и вновь, не сводя с него взгляда. — Я... Гарри, ох черт! Давай, сейчас! – Невилл притянул Поттера к себе, яростно впиваясь в губы, изливая в его рот облегченный стон. Между их животами растекалась горячая сперма, в то время как Гарри не мог остановиться. Он продолжал трахать Невилла в бешеном темпе, уже не целуя его, а просто приникнув к нему всем телом, уткнув лицо куда-то в плечо Лонгботтому. О да, так хорошо, даже не хотелось кончать, хотелось растянуть удовольствие, но Гарри чувствовал, что ему хватит и пары толчков. Ощущая волны оргазма, он зубами вцепился в плечо Невилла, душа свой неприлично громкий стон. Дъявол, как хорошо... ... и повалился на грудь Невилла, тяжело дыша. В голове звенело и реальность вокруг приобрела размывчатые очертания. Руки Невилла нежно обняли его, будто он боялся, что Поттер может исчезнуть. — Гарри, — бездумно, но неимоверно нежно произнес он его имя. Аромат сухих трав смешался с острым запахом мускуса, но Гарри все еще мог четко выделить его из этой смеси. Теперь он никогда не забудет этот запах, никогда в жизни. Он уткнулся носом в грудь Невилла, мягко целуя нежную кожу и глубоко вдыхая. Это было так правильно, а главное, Гарри никогда еще не чувствовал себя таким живым. Он поднял голову и встретился со смеющимся взглядом чистых глаз. Губы сами потянулись вперед, мягко целуя к некоторому удивлению Невилла кончик его носа. «В конце концов, это с него все началось,» — подумал Гарри счастливо.