Другой

Самым неожиданным во всей этой ситуации было то, что Сынгу не остался в стороне. Альфа был уверен, что во всех его неудачах была вина Тэхена и только Тэхена, за это Сынгу решил мстить. Прочитав эти статьи, он немедленно обратился в редакцию и дал интервью, в котором рассказал, что Тэ действительно не самый приличный омега. Он так же рассказал, что отправить его в приют было вынужденным решение — так он рассчитывал повлиять на сына, погрязшего в разгульной жизни, ведь отец постоянно вытаскивал его пьяным из машин альф, которые были гораздо старше омеги. Он так натурально плакал, говоря, что жил надеждой, что в закрытом приюте Тэ просто не сможет так себя вести и наконец пересмотрит свою жизнь, и он шокирован тем, что сын, на самом деле, попал в бордель для богатых альф. Он говорил, что не может винить сына, ведь это все его сущность гибрида — глупого, похотливого и развратного существа. Прочитав это, Хенсон был в бешенстве, он даже номер бывшего мужа не смог набрать с первого раза, так сильно тряслись его руки. — Да, Хенсони? Ты соскучился по своему альфе? — Ты ответишь! Ты ответишь за каждое слово этой мерзости! За каждое, Сынгу! Я так этого не оставлю! — Он разрушил мою жизнь, ты думаешь я позволю ему жить счастливо? — зло прошипел в ответ альфа. — Я найду на тебя управу! Хенсон нажал отбой и швырнул телефон на диван. Он надеялся, что мальчики этого еще не видели, но судя по тому, как хлопнула входная дверь и забегали по дому дети — зря. — Пап! Папа! — Я читал, — спокойно оповестил Хенсон. — Как он мог такое сказать? Это ведь не правда! — Ничего, дети, я не буду молчать на это и найду способ доказать обратное! Для начала мне нужно поговорить с владельцами того магазина, где работал Тэ, чтобы они подтвердили мои слова о его работе. Я тоже хочу дать интервью. — Мы сейчас созвали срочное заседание нашего клуба. Хунг решил провести акцию в поддержку гибридов на городской площади. Надеюсь, нам дадут разрешение. Мы должны все подготовить. — Я со своей стороны постараюсь сделать все, чтобы разрешение вам дали. Сейчас позвоню Лину, возможно, его муж нам сможет помочь в этом. А для семьи Чон стало неожиданностью то, что приют в их защите не нуждается — у него нашлась целая армия, порой очень влиятельных, защитников. Бывшие воспитанники директора Чана стали стекаться к приюту. Те, кто не мог приехать, записывали видеообращения, выкладывая их в сеть и отправляя в редакции. Среди них были как простые менеджеры и папочки, занимающие воспитанием малышей, пока их альфы работают, так и видные общественные деятели, айдолы, журналисты, чиновники. Из-под крыла Чана вышло очень много достойных омег, и ни один не забыл его доброты и любви. Они приняли участие в акции поддержки, которую организовали близнецы и которая была подхвачена во многих городах. — Это не просто клеветническая, заказанная статья о семье бизнесменов! Здесь затрагивается гораздо больше! Это проблема других масштабов! Эта история показательна тем, что если ты омега, тем более гибрид, то ты беззащитен перед обществом — любое лживое слово будет принято за истину и твою жизнь пустят под откос! Никто из нас не в безопасности, пока подобное отношение правит в обществе! Сейчас началась отвратительная травля приюта для омег директора Чана, человека, который положил свою жизнь на спасение сирот, воспитывая их, защищая и оберегая. И вместо того, чтобы помочь ему в этом не простом деле, люди с легкостью поверили в то, что он держит бордель. Я — глава муниципалитета, мои заслуги перед районом очень высоко оценивают и меня переизбрали вновь. Я выпускник приюта директора Чана, похож я на человека, который вырос в борделе?! А между тем, пока мы, взрослые и серьезные люди здесь рассуждаем, дети приюта подвергаются унизительным медицинским проверкам и опросам со стороны целой комиссии людей! В чем виноваты эти дети? В том, что какой-то желтой газетенке захотелось получить больше денег, а другие, недобросовестные СМИ подхватили горячую новость? Эти люди должны быть оштрафованы и наказаны! — под бурные крики и аплодисменты, говорил со ступеней ратуши один из чиновников. — Да! Омеги не мясо! Хватит нас унижать! Гибриды не шлюхи! Мы требуем уважения! — послышалось со всех сторон. Митинг попал в новостные репортажи телеканалов, журналисты с камерами брали интервью у активистов и организаторов, среди них оказались и близнецы. — Очень неожиданно, что организаторами такого масштабного и резонансного мероприятия оказались школьники-альфы. Что вами двигало? — В первую очередь, мы хотим защитить нашего брата Тэхена. Но так же мы являемся активистами движения защиты прав омег и гибридов, в будущем хотим именно поэтому стать правозащитниками. — Тэхен ваш брат?! — Да, он наш родной брат, единокровный. У нас общий отец-альфа. — Сынгу, если меня не подводит память, — уточнил корреспондент. — Да. Он поступил не как альфа. Нам с братом придется долго отмывать честь нашей семьи. Но все, что он говорил о Тэ — наглая ложь. Он сделал все, что бы испортить наши с ним отношения, заставлял Тэ принимать подавители и прятать ушки и хвост. Тэ прожил в нашей семье всего лишь месяц, он работал на цветочном складе, никогда не пил алкоголь и не проводил время с сомнительными личностями. Отец мало того, что предал его, отдав в приют, но он еще и обманывал нас и папу, говоря, что Тэ всего лишь в закрытой школе-интернате для омег. — А приют директора Чана? Что вам известно о нем? — Директор Чан очень жесткий и строгий руководитель. Но такой он для тех, кто находится за пределами приюта, потому что он всегда стоит на защите своих воспитанников. Для детей — он ласковый и любящий родитель. Мы видим, как изменился Тэ, он стал гораздо увереннее в себе, может выражать открыто свои мысли и больше не прячется, — начал Тхан. — Я влюблен в одного из воспитанников приюта, — признался Хунг, — мы познакомились, когда приезжали к Тэ и общаемся лишь по телефону. Но я не знаю более скромного и нежного омеги, чем Дживон, хотя сейчас омеги уже в средней школе могут себя вести гораздо раскованнее и никто не осудит, если они начинают встречаться с альфами. Но Дживони очарователен в своей скромности. И это очень хорошо описывает нравы приюта. — Вы гордитесь тем, какой масштаб приобрела ваша акция в защиту брата? — Это не повод для гордости, потому что нашей целью не было выставить вперед себя и потешить свое самолюбие. Но случай с Тэ — это яркая иллюстрация отношения к омегам и гибридам. Они зачастую становятся разменной монетой в чужих интригах, на насилие и издевательства над ними часто смотрят сквозь пальцы, многое прощая альфам, а между тем именно от омег зависит здоровье и будущее нашей страны. — Верно, будущие папочки! — согласился корреспондент. — Да, именно поэтому они должны быть уверенными в возможности получить хорошее образование и продвижения по карьерной лестнице без предвзятого отношения. — Но… Как это связано? — Связь прямая. Уверенные в своем будущем омеги смогут рожать без страха и давления. В современном мире альфы часто поступают не честно и могут бросить омегу с ребенком, как это сделал наш отец, например. Омеги понимают риски и поэтому просто боятся рожать, отдаваясь работе, в которой сталкиваются с постоянной дискриминацией и унижениями. Сами посудите, насколько бы возросла рождаемость, если бы омеги были уверены, что смогут воспитать ребенка, даже если вдруг рядом не окажется альфы? Таких неожиданных доводов журналист явно не ожидал и лишь активно закивал головой. Репортажи с митингов разрешено было смотреть даже воспитанникам, которые наблюдали за происходящим даже внимательнее, чем обычно следили за дорамами. Но Тэ заметил, что через какое-то время директор тихо вышел, и гибрид последовал за ним. У двери кабинета омега вдруг остановился, подумав, что может быть у директора есть свои дела, но услышал тихий всхлип. Тэ не раздумывая больше, вошел и увидел, как директор Чан стоит у окна и плачет. — Директор? Что случилось? Это они вас так довели? Пожалуйста, не плачьте! Мы докажем вашу невиновность! Тэхен подбежал к нему, обнимая. — Мой маленький… Наплевать мне на этих крыс. Я просто… просто… Это ведь все мои дети. Они бросили все, чтобы меня защитить и поддержать. Они приехали с мужьями и детишками, они записывают обращения, пишут жалобы и идут на митинги, чтобы защитить мою честь и приют. Я всю жизнь был сильным, заботился о своих детях и теперь они пришли, чтобы позаботится обо мне. Старший омега плакал от эмоций, растрогавших сердце, и обнимал гибрида, от чего и у Тэ навернулись слезы. Но это не были слезы печали или тоски, наоборот — радости, ведь он увидел, как ведет себя семья, когда кому-то нужна помощь. Тем временем главный редактор газеты, издавшей скандальные статьи, с большим трудом дозвонился до Трея. — Аллоо, — немного жеманно протянул омега. — Ты, засранец, думал, что я не дозвонюсь?! — Ой-ей, что за хамство-то? — Хамство?! Ты во что меня втянул?! Газете грозит закрытие, на нас уже подано столько исков, сколько за все существования газеты не было! — А вот не надо было гнаться за горячим! Проверили бы до публикации все, и ничего бы не было! — Ах ты! Ты! Да я тебя за собой потащу! Я тебе деньги за это платил! — Какие деньги, мужчина? Что вы несете! Я уважаемый омега из хорошей семьи! Не пытайтесь меня в это втянуть! — Да ты! — Не-до-ка-же-те! Трей быстро отключился и прикусил губу. Дело пахло жареным. Конечно, этот осел ничего не докажет, потому что имя Трея нигде не засветилось, деньги ему передавались наличными и без всяких расписок, а что его видели в редакции — ну так и что? Интервью у него брать хотели. Как раз по поводу Чона. Но он омега честный и отказался. Так и скажет. Еще и в суд подаст за клевету. Все это, конечно, немного успокаивало, но не настолько, чтобы расслабиться. Он еще немного подумал и набрал номер о-папы. — Папуль, привет! Помнишь, ты говорил о каком-то супер-пупер обучении в Америке? Я подумал, что мне это необходимо. Через день Трей уже сидел в самолете, попивая шампанское с довольным видом — в ближайшие три года возвращаться он не собирался. А там может и вовсе не вернется — мало ли в Америке богатых альф? Юнги развалился на диване, поглаживая большой живот и немного крехтя от затекающей спины. Досмотрев репортаж, он выключил телевизор и отбросил пульт. — Ох, сыночек, мы с тобой сегодня должны были быть там! Зачитать им так, чтобы у этих альф напыщенных хрены поотваливались, но твой отец запретил нам выходить из дома. В тот момент, малыш, когда решается твое будущее! — Правильно Чимин сделал — нечего тебе в толпе тереться с животом, — вступился за зятя Чонгук. — Вот твой дядя в сговоре, малыш. А сам-то был там. — Да при чем тут будущее нашего ребенка? — возмутился Чим. — Потому что там говорят о будущем гибридов! Это имеет прямое отношение к нашему сыну! — Там, — указал в живот мужа Чим, — альфа, иначе я сойду с ума от еще одного хвостатого в семье. — Вот видишь, Гуки, с кем мне приходиться жить? — С любимым альфой! — крикнул из кухни Чимин, готовя смузи мужу. — Бери пример с Гуки, Чим! Он обзаводится сразу двумя котами, сразу и мужем, и ребенком! Он понимает ценность и важность гибридов. — А вот ты, похоже, не очень, раз собрался с нашим ребенком на митинги ходить, — вернулся Чимин в комнату, передавая в руки омеги стакан. Гук сидел молча, наблюдая за этой парочкой. Они постоянно были в перепалках, но это не мешало им, ругаясь, заботиться друг о друге, обнимать, целовать и оберегать. Чимин вечно закатывал глаза и жаловался на тяжелый кошачий характер, отговаривал Гука от отношений с котами, но говоря это, нежно поглаживал ушки мужа, ухаживал за хвостом и неизменно готовил кошачьи лакомства. Альфа даже был уверен, что пол ребенка они не узнавали специально, чтобы был дополнительный предмет спора. — Что там у нас дальше по плану? — спросил Юнги, довольно слизывая сливочные усы. — Завтра у нас участие в вечернем ток-шоу. Если честно я был против, но папа сказал, что так нас услышат гораздо больше людей — им нужно горячее, и они включат, чтобы посмотреть и послушать. — Хорошо хоть Тэ не тащат туда. — Удалось отбиться — он несовершеннолетний и находится под опекой директора Чана, так что его не тронут. — Уже все готово? — уточнил Чимин. — Да, мы привезем результаты экспертизы, где сказано, что Хосоки не является сыном ни мне, ни Тэхену. Изначально они хотели еще подтверждения его невинности, но Чан разнес там всех и они больше не смели об этом заикаться. — Вот уроды! Под хвост ребенку лезть — это мерзость. Педофилы несчастные, — возмутился Юнги. — Что есть, то есть — согласился Чонгук и задумался. Ток-шоу прошло ужасно. Нет, они были услышаны и хорошо приняты, мнение общественности после ярких выступлений на митингах и заявлений знаменитостей в поддержку были на стороне Гука и Тэ. СМИ, устроившие скандал, подвергались серьезной критике. Но сами вопросы, пристальные взгляды, перемалывание сплетен и прочее были настоящим испытанием для Чонгука. Он как мог сдерживался, чтобы не заткнуть этих наглецов, сующих свой нос в личное. Хотя главным было то, что они победили. Это было уже понятно сейчас. Суды, которые уже были назначены, не затянутся и их решение уже было понятно не только для участников, но и для простых любопытствующих. А волна движения в поддержку гибридов и омег только набирала обороты, и это не могло не радовать Чонгука. Но сейчас он хотел лишь увидеть Тэхени, что делало ему больно едва не физически — пока не закончатся разбирательства, встреча им не светит. Поэтому Гук сам себя подбадривал тем, что осталось потерпеть совсем немного. А вот в своих догадках относительно споров брата и зятя Гук убедился гораздо быстрее, когда начались роды Юнги. Они с родителями примчались едва не на перегонки и первое, что увидели — мечущегося у родильной палаты Чимина, который от волнения не мог и секунды стоять спокойно. — Чимин, сядь, — попытался его успокоить о-папа. — О чем вы, папа?! Он рожает нашего альфу! Сейчас! Ему же больно! Он же там один совсем! — Точно. Он совсем один. Не считая десятка врачей. — Твоя ирония сейчас не уместна, Чонгук, — с укоризной произнес альфа, — Мой маленький нежный Юнги… Когда семья уже всерьез задумалась о том, чтобы попросить для Чима укол успокоительного, двери распахнулись и медбрат пригласил Чима войти. Еще через несколько секунд все услышали вой и рыдания альфы. Пробившись через врачей и все же войдя в палату, родители и Гук увидели довольно неожиданную картину. Чим держал на руках малыша-омегу и рыдал, так что его лицо сморщилось не хуже новорожденного. — Омега. Котенок. Вы только посмотрите. Посмотрите на него! Разве можно быть таким красивым?! Разве это реально? Какие ушки! Посмотрите на ушки! Это же самые прекрасные ушки в мире! Они с рыженькими пятнышками, это от меня! От меня рыженький! А хвостик?! Какой маленький хвостик! У нас котенок! Ущипните меня! Я отец! Отец! — Альфу он хотел, ага, — утирал слезы счастья уставший Юнги, — Я и вижу, как он не хотел котенка, ага. И только малышу был непонятен весь этот ажиотаж. Он причмокнул пухлыми губками, явно доставшимися от отца, и уснул под счастливые причитания Чимина. После оглашения решения суда, освещения этого события в СМИ и когда бурные обсуждения немного улеглись, Чонгук наконец-то смог увидеть Тэ. На территорию его, конечно, не пустили, но вот Тэхену к воротам подойти разрешили. — Привет, любовь моя. Я так сильно скучал. Омега покраснел. — Я тоже… — Наконец все закончилось и мы вернемся к прежней жизни. — Нас все еще иногда атакуют журналисты, поэтому директор Чан отменил пару поездок. — Так будет безопаснее. — Да… — А у меня новости. Юнги родил омегу. Он совершенно очаровательный малыш, с белой шерсткой и рыжими пятнами, о которых не умолкая всем рассказывает Чим. — Ох! Как я хочу его увидеть! — Осталось немного… Скоро твои выпускные экзамены, и ты сможешь его подержать на руках. — Точно. Тэ немного погрустнел. С одной стороны его ждет университет, новые перспективы, друзья и любимый альфа. Но с другой… Хосоки остается в приюте, и это для Тэ было словно ножом по сердцу. Тэхен тихо постучал в кабинет директора Чана. — Войдите. Директор сидел за столом, изучая какие-то бумаги, он поднял голову и посмотрел на вошедшего поверх очков. — А, это ты, Тэхени. Что ты хотел? — Поговорить. О Хосоки. Старший омега вздохнул. Его и самого мучал этот вопрос. Вот и Тэ уже сдал экзамены и подал документы в один из вузов, через неделю у старших омег выпускной, и разлетятся его птенчики. Доен уже даже несколько раз прибегал, чтобы посоветоваться по поводу свадебного костюма — осенью была назначена его свадьба. Но с Тэ было не все так просто — они с Хосоки были слишком привязаны друг к другу. — Присаживайся, малыш, — директора снял очки и тоже пересел на диван к Тэ. — Что нам делать? Я не представляю, как я без него, но разве мне его отдадут? — Нет, Тэ. И я буду против, ведь тебе нужно учится, вставать на ноги. А малышу нужно постоянное внимание и присмотр. Гибрид прижал ушки и посмотрел в сторону, едва сдерживая слезы. — Тэ, думай о том, что он у твоей семьи, пока ты учишься. На выходные, каникулы и праздники ты будешь приезжать сюда, а чуть позже, мы придумаем, как оформить документы на усыновление. Учится ведь тебе три года? Тэ кивнул. — Вот, за три года мы что-нибудь решим. В конце концов, многие молодые папочки оставляют малышей на семью, пока сами учатся. — У меня от тоски разрывается сердце, когда я думаю, что с ним придется расстаться. Чан вздохнул и обнял его. Вообще-то, малыша без проблем отдали ему, если бы он вышел замуж, тем более и достойный альфа рядом есть. Но последнее, чего бы хотел Чан, так это необдуманный и столь серьёзный шаг, ради того, чтобы не расставаться с малышом. Все должно быть лишь по велению сердца. — Ты, кстати, так и не сказал, где решил жить после выпуска. Поедешь к Хенсону? — Нет, я буду жить в общежитии. Это рядом с университетом, я хочу привыкнуть к самостоятельности. — Ты и без того очень самостоятельный, Тэхени. — Ну все же… Через неделю, во время выпускного было много смеха и слез. Омеги, которые прощались со своим домом, рыдали навзрыд, хоть и понимали, что расстаются они не навсегда и впереди их ждет много хорошего. На следующий день к приюту за Тэ приехали целых три машины — Хенсон с близнецами, Джин с Джуном и Чонгук. Все поняли, что приехали они за одним, конкретным гибридом, и испытывали небольшую неловкость. — Ммммм… Здрасте? — прервал неловкие переглядки Джин. — Привет, Джини, — улыбнулся Чон и вежливо поклонился Хенсону, — Добрый день. — Здравствуйте, — так же с улыбкой ответил Хенсон, — Неожиданно получилось. Как-то я не подумал обговорить это с Тэ. — О, мы, если честно, вовсе не думали, — признался Джин, — просто поехали за Тэ и все. В конце концов он теперь учится в нашем университете и логично, что забирать его нам. — И вовсе не логично, — возразил Чон, — он мой парень, значит со мной и поедет. — Хунг! Все обернулись, к воротам подбегал Джувон с сумкой наперевес. Рыжик кинулся в объятия своего парня, и тот его буквально поднял на руки. — Лисенок мой! — Вот! Вам есть кого везти! — почему-то обрадовался Джин. — Забор я, конечно, перекрасил, но не значит, что забыл, — мягко напомнил Хенсон, и Джин покраснел. Чонгук и Джун хихикнули. — Где Тэ, Джувони? — спросил старший омега. — У Хосоки. Рыдают оба уже второй час. Все немного погрустнели, а Чонгук закусил губу и задумался. Вдруг он сорвался с места и побежал к приюту. — Ты куда?! Нельзя туда! Нельзя! — крикнул ему в след рыжик. Но Чонгуку было все равно. Он добежал до дверей приюта, где его уже остановили. — Вы куда, молодой человек?! Немедленно покиньте территорию! Вам нельзя здесь находиться! — Попустите, мне нужно к ним. Да поймите же! — Уйдите! Мы вызовем полицию! — Тэ! Тэхен! Тэхени! Тэ!!! Но вместо Тэ выскочил директор Чан. — Мистер Чон, вы что себе позволяете? — Позвольте его увидеть! — Он скоро выйдет. Вернитесь к воротам и ждите. Дайте им попрощаться нормально. — Тэхен! Из-за спины Чана появился заплаканный гибрид. Он подошел к Гуку и снова разрыдался, падая в его объятия. — Я не могу без него, Гуки. Он плачет. Я не хочу уходить без него, я не могу. Из окна слышался надрывный детский плачь. — Тэхен, выходи за меня! — Что?! Тэ поднял на альфу взгляд, не понимая, что происходит. — Я хотел сделать это немного позже, когда ты освоишься в университете и немного привыкнешь к новой жизни, но по сути это всего лишь дело времени. Пожалуйста, выходи за меня. — Д-да… Хорошо. Да, я согласен, — немного оторопел Тэ, но закивал. Омега был в шоке и не понимал, как такой грустный момент, разрывающий его сердце, смешивался с самым счастливым в его жизни. — Директор Чан, мы хотим усыновить ребенка в вашем приюте. Хосоки. Мы хотим усыновить Хосоки, — повернулся к директору Чонгук. Тэхен развернулся к Чану всем корпусом, не ожидав такого заявления от Чона и забыв дышать от волнения, он смотрел на старшего глазами, полными надежды. — Вы еще не женаты. — Я смогу ускорить этот процесс, — настаивал Чон. — Пойдемте в мой кабинет. Тэ схватил Чона за руку и буквально побежал за Чаном в кабинет. — Вы уверены? Чан смотрел строго и испытующе. — Да, — практически в один голос ответили парни. — Тэхени, не делай этого, если ты просто цепляешься за возможность забрать Хосоки. Это не шутка. — Я люблю Чонгука, — заверил гибрид, — Правда люблю его. И я вижу, как он относится ко мне и Хосоки. Прошу вас… Разрешите… Чан вздохнул. На самом деле он доверял Чону. Этот год показал слишком многое, чтобы убрать сомнения, но сердце родителя все равно было взволновано. — Вы знаете, что я в состоянии обеспечить их всем необходимым и даже больше. В течении недели я смогу оформить наши с Тэ отношения. Просто скажите, какие документы нам нужно подготовить. Директор сцепил руки, немного потирая и раздумывая, наконец он ответил: — Хорошо, я дам список необходимых документов и помогу с усыновлением. Тэхен тут же бросился его обнимать. — Спасибо! Спасибо! — И еще… Сейчас я иду на серьёзное нарушение, но я вам доверяю и надеюсь, что вы все сделаете действительно быстро и это нигде не выплывет. Оба смотрел на директора непонимающе, но внимательно. — Где будет жить Тэ? Прямо сейчас куда он поедет? Смотрел он отчего-то только на Чонгука. — У меня. Мы ведь почти семья. Какой смысл ему заселяться на неделю в общежитие? — Хорошо, — кивнул Чан, — Тэ, иди и собери Хосоки, а я пока расскажу Чонгуку, что нужно подготовить и как правильно оформить документы. Вы забираете котенка домой прямо сейчас. Тэхен зажал себе рот ладонью, чтобы не завизжать от счастья. — Иди, Тэ! Хосоки уже хрипит от рыданий, голос сорвал. Гибрид сорвался с места, лишь только взмахнув хвостом, и побежал в детскую. — Если вдруг с ними что… Я тебя из-под земли достану, Гук. Взгляд Чана был такой, что Гука передернуло от неожиданно накатившего страха. — Присаживайся и слушай внимательно. А я распечатаю тебе список документов, — голос Чана стал вполне будничным и совершенно не зловещим, но Гук выполнил все послушно. А Тэхен наверху, быстро умывал малыша и одевал его в уличный комбинезончик, чтобы через полчаса вынести его за территорию приюта под шокированные взгляды встречающих и едва сдерживаемые слезы директора Чана.

Три года спустя

Тэхен едва не ронял тубусы с чертежами и папки с зарисовками из рук, у омеги никак не получалось взять все удобнее. А еще и нужно было торопиться, чтобы успеть забрать Хосоки из садика. — Тэхени! Давай я помогу, — Чонгук выскочил из машины, забирая из рук мужа его многочисленные папки. — Гуки, как хорошо, что ты приехал. Я не успеваю в садик! — Вот вместе и заберем, — улыбнулся альфа и оставил легки поцелуй на губах мужа, — Как день? — Я так устал, — закатил глаза Тэ, удобнее располагаясь в кресле авто и пристегиваясь, — Этот диплом меня доконает. — Ты справишься, котенок. — Люблю тебя, — улыбнулся Тэ. — И я тебя люблю, — сжал ладошку омеги Гук, после чего наконец завел машину и они отправились за сыном. Малыш был на удивление тих. Хосоки наблюдал за родителями, пока они ехали домой из садика, смотрел на них, пока ужинали, и так же внимательно щурился, когда они собрались все вместе, чтобы немного поиграть с Хосоки или почитать ему сказку. — Что не так, малыш? — не выдержал Тэ. Мальчик встал, взял руку Гука и потянул ее к животу ничего не понимающего Тэ. — Гладь. — Гладить? Хосоки закивал, после чего Чонгук аккуратно погладил по животу мужа. Хосоки убрал руку отца и задрал майку Тэ, недовольно поджимая губки. — Хосоки? — осторожно позвал омега, — Что ты делаешь? — Убин сказал, что папа-альфа должен гладить по животику о-папу и тогда появится братик. Но у папочки не растет животик! Ты его плохо гладишь! Гук и Тэ оторопели и переглянулись. — Малыш, все не так просто… — Гук! Чонгук взмахнул рукой, призывая Тэ дать ему слово. Он притянул котенка к себе, усаживая на колени. — Дело в том, что животик нужно гладить долго и часто. Как ты поливаешь цветочки в нашем саду — нужно время. А еще обязательно гладить ночью, ведь мы все растем во сне. И тогда животик вырастет и появится малыш. Хосок внимательно выслушал и кивнул, тут же обнимая отца за шею и прижимаясь щечкой к плечу. — А ты будешь гладить? — Малыш, ты хочешь братика? — осторожно спросил Тэ. — Да. Хочу чтобы было много, как у дедушки Чана. Гук смотрел на растерянного мужа с улыбкой. Он давно уже хотел поговорить о еще одном ребенке, но Тэ учился и ему явно было не до беременности. А сейчас этот разговор начал их сын, да и диплом Тэ вот-вот получит. Наконец уложив спать Хосоки и убедившись, что котенок уснул, Тэхен вернулся в спальню. Гук лежал на кровати в одних пижамных брюках, читая книгу, которую отложил сразу же, как только вошел омега. — Уснул, болтушка наш? — Да, — улыбнулся Тэ, — рассказывал мне, как правильно пальчиками рисовать дерево, да так и заснул на полуслове. Омега стал переодеваться в пижаму, продолжая рассуждать: — Этот Убин столько моих нервов попортил. Я еще не отошел от вчерашней выходки, когда он уговорил Хосоки сбежать из сада в парк и они оба повисли на заборе, что потом дырки в штанах светили попы, его расплавленной шоколадки в рюкзаке Хо, коленочки у него еще не зажили, после их совместного падения с дерева, а этот Убин выдумал новую историю. — Он явно ухаживает за нашим котенком, — улыбнулся Чон. — Я поседею скоро с этими ухаживаниями. — А мне кажется, нам стоит как следует нагладить твой животик, — поиграл бровями Гук. — Мистер Чон, — подошел ближе гибрид, — вы играете нечестно. — Главное, что выигрываю. Альфа притянул его к себе, усаживая на колени лицом к лицу, и поцеловал. Омега немного прогнулся в пояснице и кончиком хвоста нежно провел по руке мужа. Этот хвост сводил Чона с ума — он постоянно ласкал, даря море новых ощущений, мешая страсть с нежными ласками. Гук расстегнул только что надетую рубашку Тэ и стянул ее с парня, а потом приподнял и уложил спиной на кровать, нависая над ним. Хвост омеги обвил Чонгука, ласково поглаживая спину. Чонгук скользнул рукой от шеи омеги к животу и вернулся опять к груди, чтобы повторить свой маневр. — Готов наглаживать этот животик ночами напролет… — Гук… Альфа хитро улыбнулся и немного сполз вниз, чтобы проложить дорожку поцелуев по животу. Он обвел языком вокруг пупка, и омега дернулся и немного прогнулся, что только и нужно было альфе — он подцепил пижамные брюки и стянул их, продолжая целовать оголившиеся участки тела. Тэ дышал все тяжелее, а возбуждался сильнее. Он обхватил ножками спину Гука, а хвост лупил, как взбесившийся. Но альфа лишь активнее действовал. Одной рукой он продолжал наглаживать живот, а второй скользнул по промежности к уже влажной дырочке и вошел двумя пальцами. — Гукиии, — простонал омега. Чон лизнул его по возбужденному члену и вобрал в рот, посасывая. Гибрид весь извелся, выкручиваясь и изгибаясь, он то мурчал, то рычал, иногда даже начинал немного шипеть, и это только лишь распаляло его мужа. Чонгук стал активнее ласкать его пальцами, но, когда Тэ практически достиг оргазма он остановился и услышал разочарованное хныканье. — Мой котенок, — прошептал Гук в кошачье ухо, подтянувшись на постели. Тэхен тут же обвил его шею руками и втянул в поцелуй, а альфа продолжал поглаживать его бедра, мягко сжимая время от времени. Альфа все же оторвался от поцелуя и немного завозился, стягивая с себя штаны, а потом вновь прильнул к губам мужа. — Амммххххх, — невнятно простонал Тэ в поцелуй, ощутив первый толчок. Хвост плотно обвил бедро альфы, но тот и не собирался отстраняться. Он двигался сначала очень спокойно, сдерживая себя, но постепенно стал ускоряться, слегка надавливая на мягкий живот омеги. Тэхен крутил бедрами, подмахивая навстречу и как мог старался сдерживать стоны, шепча сбивчивые признания в любви. Чонгук каждый раз удивлялся, насколько они с Тэ подходят друг другу, как в семейной жизни, так и в постели. Они чувствовали друг друга на каком-то подсознательном уровне чего бы это не касалось — простая усталость, беспокойство, радость или страсть. И сейчас они в первую очередь думали о том, как доставить удовольствие друг другу прежде всего, а не о том, как получить его самому. Чувствуя приближение оргазма, Гук обхватил член омеги и стал быстро двигать рукой, доводя сначала его и кончая следом. Тэ распахнул глаза и протяжно застонал, крепче сжимая ногами бока альфы. Чонгук расцеловал мокрого от пота Тэ и лег на его тяжело вздымающуюся грудь. — Тэ… Может правда пора завести еще одного ребенка? Хосоки не против, я тоже безумно сильно хочу малыша, ты получаешь диплом на днях… — Я не против, Гуки. — Правда? Чонгук так резко подскочил, что нечаянно дернул хвост Тэ. — Ай! Гук! — Ох, прости, любимый! Хвост взвился в воздух и треснул Чона по затылку. — Ребенка ему еще надо, а сам за хвостом не может уследить. — Я исправлюсь, — засмеялся Чон, потянувшись за поцелуем.

Через год

На выходные к Тэ и Гуку приехали Юнги и Чим с детьми. Они расположились в саду, на небольшой завтрак на траве. И пока омеги организовывали детям площадку для игр, Чонгук с новорожденным сыном на руках и Чимин сидели в плетенных креслах и наблюдали за ними. Юнги был вновь беременный, но его живот никак не мешал ему ловко подтягивать сползающие штанишки старшему сыну. А Тэ переплетал растрепавшиеся волосы Хосоки, который юлой крутился на коленях папы. — Везет тебе. У тебя альфа, а мы с Юнги опять ждем котенка. Третий хвост в семье, — посетовал Чимин. Чонгук усмехнулся, будто он не знал, что телефон Чимина забит фотографиями маленького Сонмина, и все разговоры альфы сводятся к тому, как прекрасен его сынишка. Он даже умудрился подвинуть Юнги в воспитании малыша и буквально взял декретный отпуск, чтобы проводить с ним как можно больше времени. — Ничего, мы планируем еще пару котят родить, — улыбнулся Гук, любяще глядя на воркующего над Хосоки Тэ.