МИНАЛЕТТА
И вот она, Шотландия, с высоты птичьего полета. У меня дух захватывает от удивительного горного пейзажа, над которым мы пролетаем. Озера, зеленые леса, маленькие домики, ленты проселочных дорог — все это кажется игрушечным. Через иллюминатор самолета вид открывался совершенно другой, далекий, мне мало, что удалось разглядеть. Я прислоняюсь лбом к окну вертолета. Оно холодное и жесткое, и от моего дыхания на нем появляются белые круги. Я стираю их рукавом свитера, который сумела достать из своего злосчастного чемодана. Рейна сказала, что мы летим на остров Хайвей, который находится немного дальше Шетландских островов. Он стоит обособленно, одиноко в водах Атлантического океана. Пока я рассматриваю открывающиеся красоты островной части Шотландии, Рейна достает из своего рюкзака куртку и зонт. — Зачем тебе зонт, Ренни? — Как, зачем? Я уверена, что когда мы приземлимся, он нам понадобится. — Но ведь сейчас солнечно и ясно, — говорю я задумчиво, не отрывая взгляд от блестящей озёрной глади, над которой мы пролетаем, — но, тебе виднее. Когда мы летим мы над бушующим океаном, вода в котором кажется почти черной и ужасно холодной, с белыми барашками пены, я понимаю, насколько моя сестра мудрее, нежели я, и начинаю жалеть, что не взяла с собой ни зонта, ни теплой куртки. Но я собиралась в такой спешке, что это не мудрено — забыть прихватить с собой самое необходимое и важное. Через какое-то время вертолет начинает немного потряхивать. Это из-за невероятно сильных порывов ветра, при одной мысли о котором меня пробирает от холода до костей. По стеклу начинают барабанить дождевые капли. Никогда не любила холод и ветер. В такую погоду я всегда сижу дома и пью горячий чай, но сейчас чая не было и дома тоже. Поэтому, мне остаётся только кутаться в свой свитер и прижиматься поближе к Рейне. Через какое-то время ей надоедает мерзнуть, и сестра решается пойти на риск и сделать воздух вокруг нас теплее: салон вертолета слишком мал и Рейна боится, что может не удержать свою силу. В общем, она не хочет устроить пожар. Но, сестренка отлично справляется: в салоне становится гораздо теплее, даже жарко. Я расслабляюсь и разваливаюсь на своем сидении, вытянув ноги. Это так удивительно, когда твоя сестра может управлять огнем! Честно говоря, я понятия не имею, как она это делает, но думаю, что это должно быть сложно. Во всяком случае, Рейна говорит, что все зависит от эмоций. Вертолет начинает снижаться. Я смотрю в окно, но ничего толком не могу разглядеть — за стеклом очень темно и почти ничего не видно. Пилот, одетый в теплую черную куртку с капюшоном, открывает для нас дверь и помогает мне вытащить чемодан. Я плюхаюсь ногами в мокрую траву, которая доходит мне до бёдер. Дует сильный ледяной ветер, дождь льет, как из ведра. Бррр, ужасно! Ненавижу такую погоду. Рейна раскрывает свой зонт у меня над головой и он становится для меня буквально спасением — теперь капли дождя не текут по моему лицу, мешая раскрыть глаза и оглядеться. Рейна одета куда теплее и удобнее меня: в куртку с капюшоном, который спасает ее от ветра и воды, льющейся с неба и удобные высокие ботинки, а я стою в свитере и легких кроссовках, и ветер продувает меня до костей. — Лорд запретил мне садиться на территории замка, поэтому я был вынужден приземлиться на этой поляне, — пилоту приходится кричать, чтобы мы его услышали, но даже так ветер заглушает его слова. Его лица не видно из-за капюшона но, судя по голосу, он не старше Рейны. — Нас кто-нибудь встретит? — спрашивает моя сестра. — Я не знаю, мисс, — пилот разводит руками, — я должен доставить вас из Глазго, дальнейших указаний нет. «Прекрасно. Нет, просто замечательно!» — думаю я, уставившись на его слегка сутулую фигуру. От холода у меня начинают постукивать зубы. Ветер, кажется, задался целью оторвать меня от земли и унести прочь. — И, что мы должны делать? — Рейна упирает руки в бока. Она делает так всякий раз, когда чувствует слабость своего оппонента в споре. — Я не знаю, мисс! Вы можете дойти до деревни, — пилот указывает рукой в сторону, — там можно взять напрокат машину и добраться до замка! — Что?! Ты в своем уме? — возмущаюсь я, прежде чем сестра успевает открыть рот. — Мы здесь ничего не знаем, дождь льет стеной, темно, хоть глаз выколи, а ты предлагаешь нам искать деревню? — Летта, успокойся! — Рейна кладет руку мне на плечо. Всякий раз, когда я вспыхиваю вперед нее, сестра старается меня успокоить. — От него ты ничего не добьешься. Очевидно, парень ничего не знает! — И, хотя ее прикосновение останавливает меня от надвигающейся истерики, я готова придушить этого пилота на месте. Просто потому, что мне очень холодно, темно и страшно. — Как нам добраться до замка? — твердым голосом интересуется сестра. — Вам нужно выйти на дорогу, — пилот снова машет рукой в сторону, указывая направление, — затем, повернуть налево. Идите вверх по дороге, она ведет к замку. Едва договорив эти слова, он срывается с места и быстро запрыгивает в кабину вертолета. — Эй ты! Стой! — Рейна кидается было за ним, но уже поздно. Пилот заводит мотор, и винт вертолета начинает вращаться, издавая ужасающие звуки. Поднявшийся из-за него ветер гораздо сильнее того, что продувает мою одежду насквозь. Машина поднимается в воздух. — Чертов урод! — кричит Рейна, и в руках у нее появляется огненный шар. Наш зонт падает в траву и я едва успеваю его поймать, прежде, чем его унесет ветром. Рейна удивленно пялится на шар в своей руке, а затем кидает его в вертолет. Шар описывает дугу, шипя под дождем но, едва ударившись о корпус вертолета, вспыхивает и тут же гаснет. Я немею в изумлении, позабыв про свое сражение с зонтом и ветром. Рейна ошарашена и еще, ужасно зла. — Рейна! Что это было? — Не знаю! — рявкает она, бешено сверкая глазами. — Пойдем! Со злости сестра пинает мой чемодан и идет в направлении, которое нам указал этот трусливый пилот, бросивший нас здесь. Видите ли, ему не позволили садиться на территории замка! А нас так вот бросить под дождем, в жуткий холод и в темноте, ему разрешили. — Если еще раз встречу — убью! — кричит сестра, сжав кулаки. Я подбираю свой чемодан и тащусь вслед за ней. Ноги мои промокли, вода хлюпает в кроссовках, ветер хлещет по лицу и с легкостью проникает под промокший свитер. Мне кажется, что на мне вообще нет никакой одежды, такой зверский холод.РЕЙНА
Выдерживать на себе испытующий взгляд сестры все это время, пока они летят над океаном, удовольствие то еще. Рейна притворяется, что сладко спит, в надежде, что Миналетта отстанет от нее с вопросами хоть на какое-то время. Правда в том, что Рейне нечего рассказать сестре. Она знает, кто она такая — богиня войны и ужаса Немайн (Бездна, это даже звучит страшно!), но совершенно не помнит, как это, быть ею. После обряда возвращения Духа, память возвращается выборочно, частично, осколками. Какими-то моментами прошлых жизней, перемешанных друг с другом, не имеющих определенной последовательности. Будучи ребенком, Рейна обожала поддразнивать сестру, рассказывая с серьезным или восторженным видом, как это круто — помнить все-все-все о своей прошлой жизни. Но, когда выяснилось, что Летта не одна их них, что память к ней не вернулась, то и рассказывать ей было уже не о чем — отец установил на это строжайший запрет. Ну, а сейчас, что ей сказать Миналетте? Что она сама знает не так уж много обо всем, что так сильно интересует сестру? Что с нетерпением ждет наступления своего двадцатилетия, когда ее память полностью восстановится? Да, отец, конечно, кое-что рассказывал старшей дочери, показывал книги, написанные на странном языке, который ей еще только предстоит вспомнить. Но это была какая-то общая информация, справочная. Мать любила пускаться в воспоминания о жизни в давние времена, но ее рассказы были больше похожи на сказки — ведь Рейна живет в реальном, современном мире, где царствует его величество Интернет и беспроводное подключение к сети WiFi. Где уже тут Рейне проникнуться историями родителей? Ей больше интересно то, что происходит в этом мире сейчас, вне стен ее большого дома. Рейна проводила дни в своей комнате, смотря различные сериалы или слушая музыку, листая журналы, выбирая в интернет-каталоге косметику и одежду, общаясь с простыми людьми лишь посредством FaceBook. Конечно, она не была узницей в собственном доме, но прекрасно знала, почему отец ограничивает ее контакты с людьми — по причине неуправляемости ее силы. Рейна выходила на прогулки в парк в вечерние часы, посещала кафе только по утрам, а в кино выбиралась на ночные сеансы. Отчасти, она вела затворнический образ жизни, порой встречаясь с такими же, как и она, подростками, но не могла найти с ними ничего общего — ей не хватало ее любимой сестры, которая постоянно где-то пропадала, увлеченная новыми идеями. А Рейна так мечтала о путешествиях, новых открытиях, романтике дорог и перелетов! Узнав о решении Совета, девушка была вне себя от радости. Ей хотелось прыгать и кричать на весь дом, и удержаться от этого было крайне сложно. Рейна тут же пристала к родителям с просьбой отправиться следом за Миналеттой, ее уже манил дух приключений и свободной от родительского контроля жизни. К ее удивлению, отец согласился тут же, не раздумывая. Это потом он рассказал ей о своем условии, о своем тайном плане, когда мама ушла на кухню, чтобы подготовить еду им с Леттой в дорогу. И как же, все-таки, хитер Оливер МакЛанси! Но, ради сестры, Рейна должна выполнить его просьбу. Ей очень нужна ее Летта. Рейна очень устала быть одинокой. Но, новая ноша легла на ее плечи тяжелым грузом. И если бы не таинственный иллюзионист, что так необычайно тепло всматривался в ее лицо, эта поездка далась бы гораздо тяжелее Рейне морально. Ей, как девушке, безусловно, понравилось его внимание. Хотя, поначалу он так разозлил ее своей манерной надменностью! Рейне до скрежета зубов хотелось подпалить его волнистую шевелюру. Но Джед был обескураживающе спокоен, и брюнетка не нашла достаточного повода поддаться эмоциям. А вот сейчас, оставшись в поле посреди неизвестной местности под проливным дождём, эмоции сдержать не удается. Всплеск еще неведомой ей силы еще больше злит девушку, совершенно выбивая из колеи. Рейна идет слишком быстро, на ощупь ступая в высокой мокрой траве. Она оборачивается через плечо назад и видит, как сестра старается за ней угнаться, таща свой тяжелый чемодан в одной руке. В другой руке она сжимает зонт, который выгибается в обратную сторону под порывами ветра и больше осложняет ей и без того нелегкий путь, чем защищает от дождя. Маленькая фигурка Летты маячит позади и Рейна прибавляет шаг, поддаваясь поглощающим ее эмоциям. Но со своей дурацкой ношей сестра никогда не сможет за ней угнаться, поэтому Рейна останавливается. Перед ней лежит узкая проселочная дорога, где-то далеко видны крошечные огоньки жилых домов. Но им нужно повернуть в другую сторону, как сказал трусливый парнишка-пилот, что сбежал тут же, как только почувствовал неладное. Уперев руки в бока, девушка оглядывается по сторонам. Ей так холодно, что начинает потряхивать, несмотря на куртку из плотной ткани, теплые брюки и высокие походные ботинки. Наконец, Летта настигает ее и тоже пытается хоть что-то разглядеть, но кроме небольшой фигуры замка, который серым цветом светится в темноте, в той стороне, куда лежит их путь, больше ничего не видно. — Пойдем, надо быстрее туда добраться, иначе мы умрем от холода, — поторапливает Рейна сестру и вновь устремляется вперед, низко наклонив голову. Дождь льет словно из ведра. Будто небеса на что-то разгневались и решили покарать двух одиноких путниц. Ветер завывает в кронах далеких деревьев, рвет высокую траву и пробирается под одежду. «Ох, и кто просил Летту тащить с собой столько ненужного барахла? Где была моя собственная голова, когда я наблюдала за ее сборами?» Если и дальше так пойдет, то они и к утру не доберутся до места и замерзнут посреди полей насмерть. Кипя от злости и негодования, Рейна разворачивается назад, подхватывает громадный, бесполезный чемодан за высокую ручку, и они вместе с Миналеттой шагают по дороге в неизвестность. «Эх, если бы только я умела контролировать свою силу! Возможно, я смогла бы создать вокруг нас некое подобие кокона тепла, согревая воздух. А может быть, все же стоит попытаться?»МИНАЛЕТТА
Рейна помогает мне тащить чемодан, и мы вместе, спотыкаясь, идем по дороге. Хотя «дорогой» это месиво назвать сложно. Под ногами у нас какая-то каша, в которой вязнут ноги, и из-за этого очень сложно идти. Эта дорога поднимается вверх, ведя нас к замку, который стоит на вершине не то горы, не то кряжа. Я в этом не сильно разбираюсь. — Ренни, ты же можешь нам помочь! — кричу я сквозь завывающий ветер. — Попробуй сделать воздух теплее. Пожалуйста! — Я пробую! — кричит Рейна в ответ. — Пока не получается! Мы идем уже около получаса, я не чувствую рук от холода, к тому же подниматься в гору стало еще труднее. Рейна пару раз поскальзывается на грязи и падает, и в итоге ее штаны не только мокрые, но еще и испачканы. Вдруг, мой порядочно натерпевшийся от ветра зонт загорается и я, испугавшись, швыряю его на дорогу, где он сразу же затухает. Рейна пинает его ногой: — Тупой зонт! — кричит она. — Почему ты загорелся? Только тогда я понимаю, что она пыталась согреть нас, но у нее ничего не вышло. Теперь Рейна очень расстроена, понимаю это по ее опущенной голове и молчанию. Хотя в такой ситуации, как у нас, разговаривать особенно не хочется. Сколько мы так идем, я не знаю, может быть час, может быть больше. Но через какое-то время мы видим перед собой лестницу, что ведет к огромным воротам. Кроме ворот я ничего не могу разглядеть, но, очевидно, мы дошли до цели. Подойдя к ним ближе, Рейна громко стучит по ним кулаком, однако нам никто не отвечает. В тот самый момент, когда я стучу уже во второй раз, раздается раскат грома. Он так пугает нас с Рейной, что мы подпрыгиваем на месте. Сестра трясется от холода, у меня стучат зубы и онемели конечности. К тому же, мы ужасно проголодались и устали. На наш стук снова никто не отвечает, и мне это не совершенно не нравится. Куда отправил нас отец? Я надеюсь, он не знал, что нас так «тепло» встретят на этом забытом Богом острове. Рейна начинает колотить в дверь, что есть мочи и кричать, чтобы нас впустили. Я в свою очередь пинаю ворота ногами что, признаться, достаточно больно. Но от ударов по воротам в мои онемевшие от холода ступни приливает кровь, и к пальцам возвращается чувствительность. — Эй! Откройте! — кричим мы хором. Но никого за воротами нет, нас никто не ждет. В моей душе начинает зреть зерно сомнений. А что, если мы прилетели не на тот остров? Или так Совет решил проучить нахальных девчонок, которые, точнее которая, осмелилась выдвинуть ему свои требования? В моей голове роится множество вопросов, на которые некому дать ответ. Я сажусь на чемодан, прислонившись спиной к холодным воротам, и мне становится еще холоднее. Рейна сползает вниз на землю. Сквозь завывания ветра до меня доносятся звуки ее рыданий. Это так не похоже на нее! Но плачет сестра от обиды и злости на ситуацию, а не потому, что по натуре такая слабохарактерная или изнеженная. — Эй! Встань с земли, Рейна, садись на чемодан, — поднимаю ее за руки и приобнимаю за плечи. Рейна усаживается рядом со мной и закрывает лицо руками. Обнявшись, мы сидим так несколько минут. Я виню себя за слезы сестры и молчу, не зная, что сказать. И вдруг — о чудо! — ворота издают скрип и створ, к которому мы прислонились, резко раскрывается. Мы валимся на спину в грязную кашу. Пока пытаемся подняться на ноги, скользя и снова падая, проклиная все, на чем свет стоит, кто-то берет меня за шиворот и поднимает на ноги. — Леди не подобает так сквернословить, — с этими словами человек ставит на ноги шипящую Рейну. — А не пошел бы ты? — тут же огрызается сестра, быстро переходя от рыданий к приступу ярости. — Успокойтесь, леди. Проходите за мной. Зло сверкая глазами, мы обе спешим следом, боясь, что ворота снова закроются, а мы останемся снаружи. Незнакомец идет очень быстро, неся в одной руке мой чемодан, в другой огромный зонт, которому нипочем жуткие порывы ветра. Мы срываемся с места вслед за ним, спеша поскорее попасть в тепло, под крышу. Ничего не замечая вокруг, стараясь не растянутся на мокрой траве, которая сменяет мясистую грязь, мы несемся за человеком, который открыл нам ворота. Почти при каждом моем шаге в небе полыхают молнии и гремит гром. И вот, нам открывают тяжелую деревянную дверь, которая ведет в тепло очага. На пороге нас встречает полная невысокая женщина в сером строгом платье с белым наглаженным воротничком. Она держит в руках керосиновую лампу. — Бедные девочки! Дуглас, веди их скорее к камину. Они совсем замерзли! Она помогает снять Рейне куртку и берет ее рюкзак. — Я отнесу его в вашу комнату. Кстати, я миссис Форбс, — после этих слов женщина удаляется, унося с собой свет керосиновой лампы. В темноте шипит спичка и через короткое мгновение свеча желтым светом освещает лицо Дугласа с живыми карими глазами. — Следуйте за мной. Он ведет нас по длинным темным коридорам, в которых раздается гулкое эхо наших шагов. Я вытягиваю руки вперед, чтобы не упасть, а Рейна хватается за меня сзади. Невольно отмечаю про себя, что пол тут довольно скользкий и гладкий. Мое тело очень болезненно реагирует на тепло, кровь пульсирует в конечностях и ломит пальцы. — У вас есть электричество? — интересуюсь я. Меня не греет перспектива жить без цивилизации. Дуглас насмешливо отвечает: — Конечно. Хм, замечательно. — А почему сейчас нет света? — Гроза. О, я и подумать не могла, что у них такие проблемы! Интересно, сколько десятилетий насчитывает электрическая проводка этого замка? — И часто такое бывает? — В общем, нет. Только, когда кое-кто очень сильно злится или нервничает. — Бог что ли? Дуглас почему-то смеется. У них что, шутки такие? Я, конечно, слышала про чувство юмора шотландцев, но все же… Дуглас, отсмеявшись, больше не произносит ни слова. Мы входим в большую комнату, где горит камин и освещением служит несколько десятков свечей, расставленных на полках, том же камине и маленьком столике, стоящем посреди комнаты. По сторонам от столика два бордовых дивана: один — лицом к двери, другой — лицом к камину. На первом диване сидят две девушки. Брюнетка с короткой стрижкой и шатенка с пронзительными зелеными глазами, которые устремляются прямо на нас. Она оценивающе нас разглядывает, а потом заходится хохотом. Я опускаю взгляд и осматриваю свой вымазанный в грязи свитер и черно-коричневые от грязи джинсы. К кроссовкам прилипли мокрые комья земли вперемешку с травой. Рейна выглядит не многим лучше меня. Лицо перемазано грязью, волосы прилипли к лицу. Жуть, в общем. Страшно подумать, как выглядят мои волосы и лицо, сомневаюсь, что я чище Рейны. — Что смешного? — спрашивает Рейна, выставив вперед подбородок. — Да, ты права, — шатенка резко обрывает смех, — глядя на вас, плакать хочется. — Что ты сказала? — во мне тут же просыпается ученица старшей школы, готовая мгновенно реагировать на нападки. Я уже, было рванула к незнакомке, как проклятый Дуглас хватает меня за локоть, не давая сдвинуться с места. — Эй, отпусти! — Не нужно обращать внимания, леди просто не в настроении, — сухо осаждает меня мужчина. — О, не в настроении? — у Рейны сжимаются кулаки и взлетают вверх темные брови. Я вижу, что она собирается что-то сделать, но не могу понять, что. — Сейчас, она будет в настроении! Свечи, которые стоят на столике перед девушками, вспыхивают еще ярче и плавятся в одно мгновение. — Следи за языком, а то в следующий раз это будут твои волосы, красотка! — Довольная собой, заявляет моя сестра. Внезапно, молния ослепляет меня и ударяет рядом с ногой Рейны, оставив на полу черную дымящуюся отметину. Шатенка вскидывает бровь. Боже. Я теперь понимаю, почему началась гроза, а точнее, кто ее вызвал. И мне, честно говоря, становится страшно, что же будет дальше. Зная темперамент Рейны, я могу предположить, что сейчас загорится одежда этой чересчур смелой девушки. Ну, немного ошиблась. Загорается диван, на котором она сидит. Обе девушки вскакивают и визжат от испуга. — Ты чокнутая! Идиотка! — кричит высокая незнакомка с копной вьющихся волос, сбивая полыхающий огонь подушкой. Рейна довольно улыбается, прислонившись к косяку. Дуглас все еще держит меня за руку но, очевидно, он уже понял, что просчитался и выбрал не ту сестру. Ему следовало беспокоиться за выходки Рейны. Через мгновение огонь потухает и с дивана льется вода, с хлюпаньем разбиваясь о каменный пол. Я раскрываю рот от изумления. Вода! Хотя, чему я удивляюсь? Моя сестра владеет Огнем и может поджигать предметы. А вот эта высокая девушка только что бросалась молниями. Значит, кто-то владеет водой. И тут до меня доходит. — Ого! Так это ты вызвала дождь, из-за которого мы промокли до нитки? — мой взгляд пронзает вторую девушку. Брюнетка с короткой стрижкой опускает взор, но потом поднимает на меня свои синие глаза и робко произносит: — Да. Я еще не умею управлять эмоциями. Нет! Просто поразительно! Я мгновенно закипаю от злости. Чувствую, как волна раздражения разливается по телу, я даже трястись от холода перестаю. Из-за эмоций этой маленькой девочки мы шли с Рейной под проливным дождем, падали в грязь и мерзли. — Ты знаешь, что мы из-за тебя пережили? — спрашиваю я, и голос мой звучит несколько истерично. — Мы обе, наверняка, подхватили жуткую простуду! Мы шли пешком до этого несчастного замка по колено в воде и грязи! С каждым словом я подхожу все ближе к этой девчонке, и с каждым шагом мой гнев разгорается все сильнее. — Заткнулась бы, — передо мной возникает «повелительница молний», преграждая мне путь к наступлению. Она выше меня на целую голову и очень хорошо сложена. Девушка уложила бы меня за две минуты. — Она в этом не виновата. — Я в этом виновата?! — резко взвизгиваю я. — Да никто в этом не виноват! — Шатенка закатывает глаза и складывает руки на груди. — Ты сама-то можешь контролировать свою силу? Весь мой гнев и обида в один миг улетучиваются. Я мгновенно теряюсь и робею. Я же вообще ничего не умею, ни на что не способна. Опустив голову, сажусь на сухой диван. — Извини. Я не знаю, как тебя зовут, но извини, — выговариваю я слова, глядя в пол. Это все, что я могу сказать. Мой взгляд обращается к девушке, которая съежилась за спиной шатенки. Она пожимает плечами, а затем улыбается. Ренни подходит к дивану и усаживается рядом, обняв меня за плечи. — Эми, меня зовут Эми, — тихо говорит синеглазая незнакомка. — Меня зовут Флора, — «повелительница молний» протягивает мне руку. — Миналетта. Флора вскидывает брови, явно удивленная моим нелепым именем. — Да, знаю, странное имя, — я машу рукой, скривив губы в улыбке, вместе с тем пожимаю ей руку, и рукопожатие выходит крепким и теплым. — И еще чуть менее странное, Рейна, — она сама протягивает руку Флоре. Я отмечаю, с каким уважением она это делает. Рейна нашла себе достойного противника и явно этому рада. Через минуту мы уже в красках рассказываем новым знакомым о перелете, ужасном трусе-пилоте и дороге до замка. Миссис Форбс приносит поднос с горячим чаем и печеньем. — Выпейте чая, девочки, а потом Дуглас проводит вас в ваши комнаты, — говорит она, разливая ароматную горячую жидкость по чашкам. — Вам велено спуститься сюда завтра в семь тридцать утра. Хозяева будут вас ждать. — А почему они сейчас не спустятся? — Да, что это за гостеприимство такое? — Рейна поддерживает Флору. — Не могу знать, девочки, — миссис Форбс пожимает плечами и удаляется. Как-то это все очень странно. Нас никто не потрудился встретить, все объяснить. Мы просто брошены на произвол судьбы. Или это что, проверка такая? В любом случае, радости это не вызывает. Интересно посмотреть завтра на этих хозяев. У них что, вместо сердца деревяшки?! — Не нравится мне все это… — протягивает в задумчивости Эми, когда Дуглас ведет нас по темным коридорам к нашим спальням. — Мне тоже, — отвечаю я. Я стараюсь запомнить направление нашего движения и сосчитать повороты. Но мне это мало удается, если учесть, что мы, зацепившись, друг за друга, идем почти в полной темноте. — Скажем «спасибо» кое-кому за отсутствие света, — ворчит Рейна. Потом я слышу тихое ругательство сестры и довольное хихиканье Флоры. Определенно, эти двое нашли друг друга.