Метод Чу

"У всякого нормального человека временами возникает желание: наплевать на руки, поднять черный флаг и начать резать глотки." ( сериал "Мыслить как преступник") — Не получается? Давай помогу, — предложил Ваньнин, зайдя на кухню, где Мо Жань, наскоро позавтракав, пытался завязать галстук. Мо Жань недовольно вздохнул. Планировал же ускользнуть тихо и дать Ваньнину выспаться. Уйти, как это делают в кино, едва ощутимо чмокнув в щёку. Но, видимо, Мо Жань слишком громкий для такого красивого жеста. Чу Ваньнин запрыгнул на стол и, сонно зевая, принялся творить настоящую магию. Вроде опыта у Мо Жаня достаточно, но с этой "змеёй" он никак не мог подружиться. Хотя сегодня на то была причина. Все мысли были только об одном... Вэйюй никак не мог поверить в то, что случилось. Конечно, они не совсем переспали (если брать полное значение этого слова), но это ведь было очень близко. Удивительно, насколько просто и легко всё случилось, и даже после между ними не было неловкости. Раньше было совсем иначе. Ваньнин боялся лишний раз прикоснуться к нему, волнуясь, что сделает что-то не так, а после секса будто избегал. Возможно, стеснялся или боялся. Хотя уже не важно. Сейчас всё совсем по-другому. Осознание, что его тоже хотят, грело Мо Жаня. Но волнение не давало полностью окунуться в омут наслаждения. — Ты о чём-то беспокоишься? — спросил Ваньнин, в последний раз пройдясь по галстуку ладонью, приглаживая. Только сейчас Мо Жань заметил, что омега уже умылся и собрал волосы в знакомый пучок. Точно. Он ведь сегодня выходит на работу. — Нет. Просто не хотел тебя будить. Но тебе же тоже на работу. Так что это не важно. Мо Жань не соврал. Его и это тоже волновало. — Тебе стоит к этому проще относиться, — произнёс Ваньнин, притягивая Мо Жаня в свои объятия за шею. Ничего-то от Ваньнина не скроешь. Мо Жань расслабился, вдыхая аромат своего омеги и обнимая его за талию. Ну почему с ним так хорошо и спокойно? Стоит Ваньнину так его обнять, и все проблемы тут же кажутся решаемыми и не стоящими внимания. — Просто я боюсь сделать тебе больно. У меня рядом с тобой голова отключается. Ты ведь знаешь, я по натуре такой грубый, — ответил Мо Жань, по-собачьи потираясь носом о нежную шею любимого. В противовес словам альфы, движение очень ласковое. Чу Ваньнин на это усмехнулся. Да омега был бы только рад, если бы у альфы действительно отключился мозг. Где его гон, когда он так нужен? Именно гон. Потому что даже если бы у Ваньнина сейчас началась течка и омега бы умолял взять его грубо, Мо Жань бы продолжал волноваться и контролировал бы каждое движение. — Я тебе скажу, если мне действительно будет больно или что-то не понравится. Это тебя успокоит? Мо Жань, ты иногда в мою сторону дышать боишься. О каком "навредить" и "больно" идёт речь? Ты, может, сам этого не осознаёшь, но я знаю наверняка. Ты никогда не причинишь мне зла. Я не такой хрупкий, как тебе кажется. И скоро ты это поймёшь, — ответил Ваньнин, прикусывая ушко альфы. Ему нравилось, как Мо Жань реагирует на его инициативу. Дрожит и ластится. Язычок омеги лизнул альфу за ушком. От него так трудно оторваться. Ваньнин обхватил талию любимого ногами. Так приятно чувствовать его так. — Золотце, если ты не остановишься... — То что? — Мы опоздаем. Я так точно. Звучит как очень неудачная попытка оправдаться. Мо Жань никогда не сможет отказать Ваньнину в близости, насколько бы важными ни были дела. — Тогда нужно поторопиться. Раз у нас так мало времени. Ты же не оставишь меня так? — произнёс скуляще Ваньнин, потираясь о Мо Жаня, чтобы тот мог почувствовать, насколько сильно его омега его хочет. Никогда. Мо Жань никогда не оставит своего омегу в таком состоянии. Альфа уже хотел опуститься на колени, но его сильно прижали к себе, не давая осуществить задуманное. — Ты так боишься мне навредить. Сегодня будет так, как я захочу. Мо Жань пригрел на груди змея-искусителя. Иначе объяснить этот шипящий, сексуальный полушёпот на своё ухо он не мог. — Только я уже не помню, как это нужно делать. Говори, если что-то не так, — более невинно сказал Ваньнин, опускаясь на колени. Не трудно догадаться, что он хотел сделать. Но мозг Мо Жаня отказывался воспринимать это как то, что происходит в реальности. Казалось, что вот-вот прозвенит будильник. Как Ваньнин может быть таким страстным искусителем и шептать что-то настолько невинное, сводя с ума? Из мыслей Мо Жаня выдернул щелчок пряжки его ремня. Неужели Ваньнин действительно собирается... — Господи, Ваньнин.... Тебе не обязательно. — Я хочу. Мне будет очень приятно. Пожалуйста, Мо Жань. Умоляющий Ваньнин, на коленях просящий разрешения сделать минет. Такого альфа даже в мечтах не мог представить. И этот взгляд снизу вверх. Блять ... Ваньнин, видимо, принял молчание за согласие. Ладошка омеги легла на член альфы. У Ваньнина не слишком много опыта в таком, но ему хотелось. Хотелось сделать Мо Жаню приятно, дать ему понять, что омега уже давно готов. Язык Ваньнина легко прошёлся по головке. Мо Жаня будто ошпарило. Он с силой сжал край стола, сдерживая себя. Ведь так хотелось зарыться в волосы Ваньнина и потянуть, испортив причёску. Омега взял член чуть глубже в рот. Без должной сноровки вряд ли он сможет взять его в рот полностью, но Ваньнин надеялся, что его усердие и старательность дадут плоды. Так приятно стоять на коленях и слушать порыкивания Мо Жаня, доносящиеся сверху. Но чего-то не хватало. Ваньнин отстранился, напоследок поцеловав головку. Альфа издал стон, полный разочарования. Омега поднял взгляд и сразу встретился с помутневшими, полными возбуждения глазами Мо Жаня. Альфа просто не мог оторвать от него взгляд. Это приятно. — Ваньнин... Что ты... Омега отцепил руку альфы от стола и, поднеся к лицу, поцеловал запястье, положил себе на затылок и вернулся к своему занятию. Сначала прошёлся языком по всей длине, а потом медленно взял в рот. Мо Жань тут же, даже не осознавая своих действий, сжал волосы Ваньнина. Карандаш звонко ударился о паркет. Но едва ли этот звук мог отвлечь поглощённых друг другом любовников. Омеге нравилось ощущать силу своего альфы, его власть над ним. Нравилось чувствовать, насколько Мо Жаню хорошо с ним. Это так приятно, что омеге невыносимо хотелось прикоснуться к себе. Чу Ваньнин редко удовлетворял себя. Одна из ладоней омеги опустилась вниз к собственному возбуждению. — Блять... Ваньнин, ещё, — простонал Мо Жань, сильнее потянув за волосы своего омегу. На секунду ему показалось, что он переборщил, но довольный стон Ваньнина разогнал волнение. Раньше Мо Жань смотрел на минет как на некое унижение партнёра, способ показать свою власть над ним. Но тот, кто владел всей ситуацией сейчас, держал его член во рту. И это заводило так сильно, что альфа едва держался. Ваньнин — это самое прекрасное, что случалось с Мо Жанем. Он перевернул подход альфы не только к отношениям, но и к сексу. Слюна стекала по подбородку омеги, поэтому каждое его движение сопровождалось громким, пошлым, влажным звуком. У Мо Жаня просто не было шанса продержаться долго. Он старался не давить на затылок любимого слишком сильно, понимая, что Ваньнин пока просто не способен взять член глубже в рот, но альфа не мог отказать себе в удовольствии слегка тянуть за волосы и слушать скулящие, умоляющие стоны. — Малыш, ещё немного.... Блять, да, — задушено простонал Мо Жань, запрокинув голову. В голове туман, и только спустя несколько мучительно-прекрасных мгновений до Мо Жаня доходит, что его член всë ещë во рту омеги. Он кончил туда. Мо Жань правда не хотел этого делать. В смысле хотел, но не сейчас. Вышло просто на инстинктах. Альфа беспокоился, что уж это точно слишком. Да и его омега, наверное, всё ещё возбуждён. — Золотце... — Я же говорил, что мне будет хорошо, — поднимаясь с пола, перебил Ваньнин. Кажется, сперма в уголке собственного рта его не слишком волновала. А вот Мо Жаня волновала ещё как. Кажется, он знает, о чём теперь будет думать, занимаясь самоудовлетворением. Взгляд случайно упал на паркет, там блестели белёсые разводы. Неужели Ваньнин, пока делал минет... О боже. Мозг Мо Жаня, кажется, действительно отключился. Хитрый взгляд омеги просто однажды погубит Вэйюя. *** — Господин Мо, что Вы об этом думаете? "Что я об этом думаю? Я женюсь на нём. А когда мы поженимся, я увезу его на тропический остров. А лучше на необитаемый, чтобы его никто не увидел. Надо купить кольцо на неделе. Нет. Я куплю его сегодня." Мысли после столь страстного утра просто не хотели переходить на рабочие рельсы. Всё, о чём альфа думал, — это то, как он купит по пути любимые пирожные своего возлюбленного, цветы и они проведут шикарный романтический вечер. Насчёт свадьбы он перегнул. Мо Жань понимал, что ещё несколько рановато. Но насчёт кольца был абсолютно серьёзен, он не собирался повторять ошибки прошлого. Лучше пусть лежит и ждёт подходящего момента. Так альфа докажет самому себе, что стал лучше. Но была одна загвоздка: Мо Жань не знал нужный размер, а Ваньнин кольца не носил. Если спросить у омеги, то это испортит сюрприз. Нужно узнать у Лея. — Господин Мо? — попробовал снова достучаться до начальника сотрудник. — Да. Я думаю, сотрудничество с этой компанией пойдёт нам на пользу. *** — Ваньнин, так что ты думаешь? Очевидно, он садист, — спросил Ли Фенг, разглядывая труп молодого омеги. — Определённо это так. Однако смотри. Порезы у всех жертв в одних и тех же местах. Их расположение что-то значит для субъекта. Он применяет для пыток холодное оружие, но причиной смерти является асфиксия. Он их душит. Судя по следам, могу предположить, что это верёвка. Из какого она материала? — ответил Чу Ваньнин. Что-то в трупах ему знакомо, но он пока не мог понять, что именно. Ясно одно: преступник — садист и наносит подобные раны не в первый раз. У него есть опыт. Либо были жертвы до этих, либо же он практиковался, не убивая. — Да. Вы абсолютно правы. Это хлопковые верёвки. У всех жертв были связаны ими запястья. Вот они, — протягивая пакет с уликой, ответил патологоанатом. Чу Ваньнин принял пакет и внимательно начал разглядывать улику. Ваньнин в перчатках, поэтому достал одну. — Это не просто верёвки. У Ваньнина в голове медленно начала складываться картинка. — И что же с ними не так? — спросил Ли Фенг. — Это специальные верёвки для тела. Они используются для связывания людей. БДСМ, шибари и тому подобное. Чу Ваньнин вспомнил, где видел такие порезы. Он еле сдержался, чтобы разочарованно не вздохнуть. Хотя вряд ли здесь замешана она. Эта женщина всегда предпочитала унижать альф. Но порезы слишком похожи. — Так он у нас сексуальный садист, увлекающийся БДСМ практиками? Нужно поискать его в клубах, практикующих такое. Может, в последнее время появились странные новички, или же кто-то стал чересчур увлекаться, — предложил глава Пекинской полиции. — В обычных БДСМ клубах искать бесполезно. Смотри на эти порезы. Имея нож, он мог сделать больше ран, мог причинить больше страданий. Эти раны нужны для другого. Похожие раны наносят во время сексуальных игр с кровью. Нужна кровь без лишних страданий нижнего. Удушения и игры с кровью — это первые запреты БДСМ. Клубы, которые дорожат своей репутацией, никогда у себя такого не допустят. Слишком велик риск несчастных случаев, — пояснил Ваньнин, внимательнее разглядывая раны. — Но есть столько мест, на которые можно нанести раны, не убивая. Почему их именно столько? Да и к чему беспокоиться о жертве, если всё равно планируешь убить? — Привычка. Таким штукам чаще у кого-то учатся. Когда дело доходит до крови и причинения боли другому человеку в первый раз, люди очень боятся отступать от правил. А потом эти привычки побороть очень трудно. Хотя вопрос времени, когда он поймёт, что ему больше не обязательно следовать правилам, — произнëс Ваньнин. — Но места, где практикуют такое, никогда не пустят к себе полицию. Без ордера мы ничего не можем. — Да. Ты прав. Но можно попробовать договориться. Помнишь, я просил тебя дать разрешение поговорить со "своими"? Вот хочу побеседовать с одной, — почти шёпотом произнёс Ваньнин. Давно он с ней не виделся. Придëтся злоупотребить положением и взять несколько фотографий с мест убийств из архива. Как взятку. *** Ваньнин вернулся домой раньше Мо Жаня, и как хорошо, что альфа предусмотрительно сделал для него дубликат ключей. Стоило омеге переступить порог, как в дверь постучали. Мо Жань ещё должен быть на работе. Закончил раньше? Чу Ваньнин открыл дверь. На пороге стоял симпатичный омега. До Ваньнина ему далеко, но личико приятное. — Здравствуйте. А Вы кто? — спросил Ваньнин, стараясь быть вежливым, хотя его чутьё ему подсказывало, что приход этого омеги не сулит ничего хорошего. — Меня зовут Жун Цзю, и я омега Мо Жаня. А вот кто Вы? — с явной неприязнью ответил парень. Чу Ваньнин закатил глаза. А день так хорошо заканчивался... *** Если честно, Жун Цзю был слегка растерян. Он ожидал скандала, приходя сюда с желанием пообщаться с тем, кто увёл у него Мо Жаня. Но Ваньнин оказался спокоен как удав, хотя парень ощущал, как вокруг его шеи медленно затягивается удавка. Жун Цзю будто был пустым местом, не стоившим того, чтобы из-за него нервничать. Ваньнин даже вежливо чай ему предложил. Но больше омегу раздражала красота и стать Чу Ваньнина. Они будто из разной лиги. Жун Цзю чувствовал себя дешёвой бижутерией на фоне Картье. Но он просто отказывался так сдаваться. — Я пришёл поговорить насчёт Мо Жаня. Мы с ним ещё не расстались. Он мой. А ты... — ударив ладонью по столу, громко произнёс Жун Цзю и тут же об этом пожалел. — Так. Я понял, что ты хочешь, стоило тебе открыть рот. А теперь говорить буду я. Я не буду спорить из-за того, что и так принадлежит мне. Так что очень тебе советую просто уйти, и я забуду о том, что когда-то видел тебя. Поверь, для тебя это будет наилучшим исходом, — спокойно отпивая чай, произнёс Ваньнин. — Ты... Да как ты... Может, подождём Мо Жаня, и я поговорю с ним? Или боишься, что он выберет меня? — продолжал Жун Цзю, не понимая, что каждым словом делает свою могилу всё глубже. Лезвие ножа воткнулось в столешницу в миллиметре от указательного пальца омежки. Жун Цзю застыл, он даже взвизгнуть не мог. Ваньнин его к месту взглядом пригвоздил. Что это, мать твою, за омега? К чёрту Мо Жаня. Выбраться бы отсюда живым. Ваньнин закопает его на заднем дворике, а потом посадит там цветочки. Жун Цзю не сомневался, что этот омега способен на такое. — Нет. Это ты меня не понял. Знаешь ли, когда пытаются трогать моё, я немного... зверею. Я могу превратить твою жизнь в кошмар, не выходя из дома. Мне это ровным счётом ничего не стоит. Так что если тебе дороги твои изящные пальчики, уходи отсюда и больше никогда не возвращайся. То, насколько спокойно Ваньнин это произнёс, поражало. По спине Жун Цзю прошлись мурашки. Он медленно убрал руку. Когда палец случайно коснулся лезвия ножа, омегу будто током ударило. Он, не попрощавшись, выскочил из дома, даже не обратил внимания на машину вернувшегося Мо Жаня. А вот альфа его заметил. Сердце альфы ушло куда-то в пятки. Только не это. Что Жун Цзю мог наговорить Ваньнину? Всё же только начало налаживаться. Альфа не хотел переступать порог собственного дома. Он боялся, что Ваньнин уже собрал вещи и не захочет слушать его оправдания. И уйдёт. Опять. Нет. Мо Жань не может этого допустить. Ваньнин же знает, что мужчина к нему чувствует. Любимый должен ему поверить. — Я на кухне. Иди сюда, — крикнул Ваньнин. Мо Жань, словно нашкодивший щенок, медленно поплёлся на кухню. Первое, за что зацепился глаз, — нож в столешнице. Что здесь случилось? — Извини. Это я сделал. Обещаю, куплю новую, — виновато улыбаясь, произнёс Ваньнин и вынул лезвие из дерева. Мо Жань ни черта не понимал. Почему омега так спокоен? — Ваньнин, не бросай меня. Я тебе всё объясню. Только, пожалуйста, дай мне шанс объяснить, — затараторил альфа, не выдерживая напряжения. — Эй, ты чего? Кто кого бросает? — обеспокоенно спросил омега, положив ладонь на щёку любимого. — Жун Цзю, он... — А... Ты об этом. Я ему спокойно разъяснил, что теперь мы с тобой вместе. Он, видимо, так расстроился, что пулей выбежал. О, это мне? — заметив небольшой букет в руках альфы, спросил Ваньнин. Альфа медленно кивнул, пытаясь сообразить, что здесь случилось, пока его не было. Мо Жань понял, что его не бросают. Это уже замечательно. — Ваньнин, я был с ним до того, как мы снова сошлись. Как только ты оказался здесь, у меня никого не было. Поверь мне, — решил всё же сказать Мо Жань. Альфа уже понял, что Ваньнин не собирался уходить, но мужчина не смог удержать переживания в себе. Мо Жань сразу хотел прояснить: Жун Цзю ничего для него не значит. Каждый раз, когда они трахались, в голове был только Ваньнин. — Я тебе верю. — Что? — Мо Жань, я тебя люблю и верю тебе, — устраивая букет в вазе, ответил Чу Ваньнин. Омега не был идиотом. Вряд ли альфа стал бы так себя изматывать, ухаживать за омегой ради того, чтобы получить далеко не самый лучший в мире минет. Да и он почти постоянно с Ваньнином, если, конечно, не брать работу. А реакция альфы так вообще говорила сама за себя. Мо Жань слишком ценил их отношения, чтобы променять их... на этого милого омежку. Мо Жань выдохнул. Липкий страх отпустил. Альфа подошëл к омеге со спины и обнял за талию, положив подбородок на плечо Ваньнина. Омега тут же расслабился, вдыхая аромат своего альфы. — Я рад, что ты мне веришь. Я никогда не предам тебя, — прошептал Мо Жань на ухо возлюбленного. Тëплое дыхание на чувствительной коже заставило Чу поëжиться и откинуть голову, давая альфе больше места для ласки. Мо воспользовался этим и скользнул губами по местечку, где бился пульс. Так спокойно. Но его омега резко повернулся к нему лицом и потянул за лацкан пиджака вниз. — Я знаю. И очень надеюсь, что ты понимаешь. Ты мой. Я никому никогда тебя не отдам, — ответил омега, жарко целуя своего Мо Жаня. Альфа сразу ответил. Он и так никуда не собирался уходить от своего Ваньнина. *** — Тебе нельзя алкоголь. Поэтому гранатовый сок. Мо Жань с видом серьëзного сомелье разливал сок по винным бокалам. — Спасибо. Как прошëл твой день? — поинтересовался омега, принимая фужер. — Как обычно. Безумно скучал по тебе, дела даже не думают заканчиваться. А ты как? Первый рабочий день всë же. Альфа сел рядом с омегой на диван. Его пальцы уже привычно обхватили тонкую щиколотку, ему нравилось поглаживать выступающую косточку. Это успокаивало альфу. Ему это было нужно. Он здорово перенервничал сегодня. — Хорошо. Если расследование серии убийств омег можно так охарактеризовать. Но зато появился повод встретиться со старой знакомой. Помнишь, я рассказывал тебе о "своих"? Вот это одна из них, — отпивая из бокала, рассказал Ваньнин. — А кто она? Ты ведь можешь это рассказать? — осторожно поинтересовался альфа, глядя на серьëзного омегу. Его явно что-то беспокоило. — Я уверен, что она не замешана. Но на секунду... Я засомневался. После дела Фа Шена я во всëм сомневаюсь. Лита владеет БДСМ клубом. На этих словах Мо Жань поперхнулся соком. Пора бы уже привыкнуть ко всему, что происходит. Привыкнуть, что мир Ваньнина гораздо темнее и что для него в открытую говорить на те темы, которые обычно обсуждаются за закрытыми дверьми, — норма. Ваньнин осторожно похлопал альфу по спине. — Если ты уверен, что она ни при чём, зачем тебе с ней говорить? — придя в себя, спросил Мо Жань. — Раны на трупе. Лита оставляет на своих нижних такие же и обучает других доминантов так делать. Либо она пересекалась с преступником, либо он узнал технику порезов от еë учеников, — ответил Ваньнин. — Понятно. Помнишь, ты говорил о поездке к родителям? Если хочешь, можно на этих выходных, — предложил альфа. Мо Жань, хоть и старался выглядеть спокойно, внутри всё равно нервничал. Как описать их отношения родителям? Захочет ли Ваньнин сказать правду? Не подумают ли они, что Мо Жань воспользовался ситуацией? — Да. Звучит замечательно. Они давно нас ждут. — Ваньнин, а что мы им скажем о нас? — А что с нами не так? — Ну мы... Если ты не хочешь, чтобы они пока знали, я пойму. Мо Жань хотел, чтобы знали все. Донести до всех серьëзность намерений, глубину своих чувств к Ваньнину. Но он осознавал, что они только сошлись. И если омега пока не хочет посвящать семью в свою личную жизнь, то Вэйюй не мог ему перечить. — Мо Жань, мы любим друг друга, почему я должен хотеть это скрыть? Омега положил ладонь на щëку альфы и заставил мужчину посмотреть себе в глаза. Откуда у Мо Жаня такие мысли? Он всегда был в себе уверен. — Я просто подумал о том, как это выглядит со стороны. Мо Жань очень радовался тому, что Ваньнин даже не думал о том, чтобы скрывать их отношения. Альфу кольнули воспоминания. Вэйюй в прошлом никогда Ваньнина ни с кем не знакомил, даже не рассказывал никому, что он состоит в отношениях. Не хотел признавать, что не свободен. И как это закончилось? — А как это выглядит со стороны? — спросил Ваньнин, приближаясь. Омега поставил бокал на столик. Уже две ладони лежали на щеках альфы, не давая ему отвернуться. — Будто я тобой воспользовался. Чу Ваньнин закатил глаза. "Боже, дай мне сил." — А это не так? — с доброй усмешкой ответил омега. Не успел альфа осознать, что ему сказали, как любимый уже сел ему на колени. Чу Ваньнин почти слышал, как скрипели шестерёнки в голове у Мо Жаня. Это забавляло. — Как всё запущенно... Давай думать буду я, а ты просто люби меня и получай удовольствие? Не успел Мо Жань ничего ответить, как его губы оказались заняты поцелуем. Сильные руки легли на талию Ваньнина. Пожалуй, предложение омеги звучит весьма неплохо. *** — А-Нин, наконец-то ты здесь. Как ты? Стоило паре переступить порог дома семьи Чу, как на Ваньнина накинулись с объятиями и поцелуями. Ван Мейли явно не желала отпускать любимого сына из жарких и, судя по реакции Ваньнина, очень крепких объятий. — Ты меня задушишь. Я в порядке. А вы тут как? Простите, что заставил волноваться, — искренне извинился омега. Ваньнин, которого наконец отпустили, подошёл к отцу. Тот оказался не менее эмоционален. Ван Мейли подошла к Мо Жаню. Женщина невысокого роста дышала Мо Жаню в грудь, однако ей это не помешало стиснуть и его в сильных объятьях. — Спасибо тебе. Я так благодарна, — прошептала женщина. Её голос чуть дрогнул, будто она хотела заплакать, но сдержалась. Мо Жань замер, он не знал, что ответить. — Не стоит. Я... "Сделал это для себя," — эгоистичная фраза крутилась на языке. Мо Жань просто не мог сказать это матери любимого человека. — Я знаю. Я поняла, что ты к нему чувствуешь, стоило мне первый раз тебя увидеть. Просто знай, что в этом доме тебе всегда рады, — перебила Ван Мейли. Эта женщина будто в душу Мо Жаня смотрела. Понимала, что он чувствует. Альфа аккуратно и нежно обнял Мейли в ответ. Хотелось плакать. От того, насколько было тепло. Мадам Ван старалась заменить ему погибшую мать. Но Мо Жань, будто боясь показаться слишком слабым, не проявлял особой нежности к женщине. Когда альфа добился успеха, то начал дарить ей дорогие подарки, помогать финансово, когда это было нужно. Но они так редко обнимались. Мо Жань подсознательно этого избегал. Объятия предназначены для сына, а он не сын. И сейчас в руках этой хрупкой женщины он, сильный взрослый альфа, дрожал, будто щенок, которого с улицы забрали люди. Но ведь Мо Жань и так столько лет прожил у порога дома своей семьи, не осмеливаясь зайти. Он столько упустил... Из-за чего? После ужина и долгих разговоров за чаем вся семья отправилась спать. Мо Жань, если честно, был растерян. Куда ему идти? В спальню к Чу Ваньнину? Но здесь же его родители. Но они не планируют ничем таким заниматься. Но так хочется. Но нельзя. Но а если тихонечко? Нет. — Мо Жань, а ты куда собрался? — спросил Ваньнин, стоя у двери в свою комнату. — Эм. Ну в ту комнату, где я спал в тот раз, — неловко ответил альфа. Он настолько задумался, что не заметил, как прошёл мимо комнаты любимого. Омега без слов затащил альфу в свою спальню. Нет. Это уже ни в какие рамки. Чу Ваньнин скоро сам на его член сядет. А он, между прочим, омега из приличной семьи. Ломаться тут должен он. Мо Жань, оказавшись в комнате омеги, чувствовал себя потерянно. Вспомнился тот сон. Неужели это всё реально? *** — Ваньнин... Когда альфа вышел из душа, омега спал, закинув ногу на скомканное одеяло. Такой красивый в свете ночника. Эта поза... Слишком соблазнительно. Опять в голове мелькнули обрывки из того сна. Сердце зашлось в приступе обожания. Тогда это казалось чем-то недостижимым. Но ведь сейчас он может... Мо Жань аккуратно, едва касаясь, прошёлся пальцами по линии бёдер, скользнул к талии. Даже через пижаму альфа чувствовал жар любимого тела. Чу Ваньнин снова его омега. Он любит его. — Мо Жань... — почувствовав прикосновение к щеке, позвал омега. Внутри альфы горел пожар. Они с Ваньнином вместе. Они спят в одной кровати. Почему они не могут заняться любовью? Мо Жань не понимал, зачем себя сдерживает. Чу Ваньнин уже дал понять, что не против. Вот же он, твоё золотце, твоё сокровище, твой малыш, твоя любовь, такой красивый, такой податливый. — Хочу тебя, — неожиданно даже для самого себя произнёс Мо Жань, поглаживая большим пальцем щёку любимого. — Тогда чего ты ждёшь? У альфы будто тормоза сорвало. Секунда, и он уже терзал губы любимого, прижимая его к постели. Омега сразу обнял его за шею, притягивая ближе. — Я люблю тебя, — прошептал Мо Жань, оставляя поцелуй на соблазнительной родинке за ушком омеги. Сколько раз они уже друг другу это говорили? Но хочется ещё и ещё. Особенно в такой момент, как сейчас. — Я тебя тоже. Ваньнин скользнул ладонью под чёрную футболку альфы, оглаживая идеальный пресс. Кожа альфы такая горячая, что обжигает. И так хочется прижаться вечно мëрзнущим телом и отогреться. Мо Жань стягивает футболку и затягивает омегу в новый поцелуй, уже более страстный и глубокий. Такой, что голова кружится, но всё равно хочется ещё. В этот раз у альфы терпения гораздо меньше. Он будто уставший пёс, который наконец-то дорвался до миски с водой. Мо Жань наконец-то разрешил себе всё это. Поэтому штаны с омеги так же быстро оказываются сняты, а рубашка на нëм — расстëгнута. Мо Жань на несколько секунд оторвался от своего омеги. Он хотел просто посмотреть. Любоваться было чем. Покрасневшие губы, затуманенный взгляд, красивая шея, на которой уже расцветали следы от поцелуев и укусов. Взгляд медленно сполз вниз. От вида собственной талии между разведëнных ног Ваньнина рот наполнялся слюной. "Это всë моë." В альфе проснулась какая-то любовь к ногам Ваньнина. Хотелось их трогать, гладить, целовать. И он мог это сделать. Ладонь легла на внутреннюю сторону бедра омеги. Альфа ощутил, как Ваньнин дрожит под ним. Ладонь скользнула под колено, альфа слегка надавил, массируя чувствительное местечко. Губы альфы поцеловали затвердевший сосок. Ваньнин несдержанно простонал, ощутив лëгкий укус. — Малыш, ты обещал сказать, если будет неприятно. Помнишь? — Да... Только не останавливайся. Как будто Мо Жань сейчас на это способен. Губы вновь вернулись на шею, отвлекая омегу от собственных действий внизу. Конечно, Ваньнин не девственник, но у него так давно ничего не было, что следует быть осторожным. — Мо Жань... — выдохнул омега, втягивая альфу в поцелуй. — Да, золотце, — оторвавшись от губ, ответил Мо Жань. — Сними их. Пожалуйста, — намекая на брюки любимого, слезливо попросил Ваньнин. Мо Жань чмокнул омегу в уголок губ и выполнил просьбу. Теперь они оба обнажены. Вэйюй несдержанно обнял омегу, вжимая его в постель. Как ему этого не хватало. Кожа к коже. И так тепло... — Ах... Мо Жань, я очень сильно тебя люблю, — шептал Ваньнин, цепляясь за Вэйюя. Кажется, на спине останутся следы, но их обоих это мало волновало. Альфа будет только рад этому. Следы страсти его Ваньнина. Он будет носить их с удовольствием. — Я знаю. Я тебя тоже. Мне с тобой так хорошо. Последнее слово утонуло во влажном, тягучем поцелуе. — Прошу, прикоснись ко мне там, — умолял Ваньнин. Щëки Ваньнина горели алым. Он хотел всего, но как об этом попросить? На лице альфы расцвела лукавая улыбка. Мо Жань мягко коснулся члена омеги. — Здесь? Мой малыш, хочет чтобы его приласкали здесь? Внизу так влажно, что рука альфы скользила по члену омеги со звонким, неприличным звуком. Ваньнин выгнулся навстречу, чем тут же воспользовался Мо Жань. Его губы вновь вернулись на грудь омеги. Горячий язык прошëлся по соску. — Мо Жань, не там. Ты же знаешь где. — Тебе нужно точнее сказать. — Я хочу... Прикоснись ко мне внутри... — проскулил омега. — Моему малышу не терпится почувствовать своего альфу внутри? Потерпи чуть-чуть. Я подготовлю тебя. Мо Жань поцеловал Чу Ваньнина в лоб. Ладонь скользнула чуть ниже. — Не надо... — стыдливо прошептал омега. Мо Жань коснулся дырочки омеги. Влажной и растянутой дырочки. Неужели его омега, когда был в душе... — Ваньнин... — Не только ты сходишь с ума. Ты думал о том, что я чувствую, когда ты рядом? Я... Омегу заткнули поцелуем. Мо Жань не мог это слушать. — Золотце, прости меня. Больше этого не повторится. Я буду любить тебя каждый день. Обожаю тебя. Сразу два пальца скользнули в растянутую дырочку. — Ммм, ах... Пожалуйста. Не могу больше. Терпение двоих уже на исходе. У Мо Жаня не было и шанса продержаться долго. От близости голова шла кругом. — Возьми меня, — потребовал Ваньнин, обнимая альфу за шею. — Блять, Ваньнин... Мо Жань одним резким, сильным движением вошëл в тело омеги. — Ах... Ммм, Мо Жань... — В тебе так хорошо. Ты такой узкий, горячий для меня. Мой... Альфа буквально прилип к шее омеги. Его запах, его удовольствие — хотелось впитать это всë. Глубокие, сильные толчки заставляли тело омеги содрогаться. Невыносимо приятно. Член альфы был так глубоко. — Ещё, умоляю, ещё. Мо Жань переплëл их пальцы и вдавил ладонь омеги в матрас. Слушать, как его Ваньнин скулит от наслаждения, видеть, как затуманен страстью взгляд омеги — это то, что заставляло альфу терять контроль. Он начал буквально втрахивать своего омегу в постель. — Не могу... не останавливайся! — Ваньнин, я всегда буду с тобой. Омега повернул голову и увидел их сплетëнные руки. Так красиво. Так и должно быть. Альфа над ним гортанно стонал и порыкивал. Всë это било по нервам, будто разряды. И всë становилось таким чувствительным. — Моë сокровище, какой же ты... Мой. Мысли путались. Всë, что он мог произнести, — это лишь обрывки фраз, но омега его прекрасно понял. Толчки стали более резкими. Простынь сбилась под двумя разгорячëнными телами. — Мо Жань... Аах... Не могу больше... Кожа на внутренней стороне бедер омеги стала такой чувствительной. Кожа Мо Жаня тëрлась об неë при каждом толчке. И было так приятно. Что, если Мо Жань однажды трахнет его, не входя? Просто проникая между сведëнных ног. Но это потом. — Не могу...Мо Жань, можно? Ваньнин попросил у него разрешение кончить? Мо Жань просто улетел от этого. — Блять, да. Оргазм накрыл Ваньнина неожиданно. Его тело будто на инстинктах слушалось Мо Жаня. Альфа сделал ещë пару особенно глубоких движений и вышел из расслабленного тела. — Ваньнин! — кончил Мо Жань с именем любимого на губах. Альфа расфокусированным взглядом разглядывал белëсые разводы на бëдрах омеги. Он задумчиво провëл по ним рукой, слегка массируя, будто желая втереть своë семя в тело своего человека. Мо Жань хотел, чтобы на Ваньнине остался его густой, сильный запах. Так по-собачьи.