Метод Чу

"Праздничную полночь иногда приятно и задержать." (Булгаков М. А. "Мастер и Маргарита") То, как Ваньнин смотрел на его губы, сводило с ума, но говорил омега отнюдь не то, что было у него на уме. — Не здесь... — Здесь, — отрезал Мо Жань, вжимая свою любовь в стену уборной. — Раздвинь ноги и не шуми. Господи, никогда Вэйюй не разговаривал так со своим мужем, но, в отличие от грубых слов, руки и поцелуи были нежны. Нежны, нетерпеливы, страстны. Сильные ладони шарили по телу омеги, задирали одежду, желая наконец прикоснуться к любимому телу. Альфа то и дело толкался своими бёдрами между ног супруга. Ткань неприятно их разделяла. Ну почему одежды, пуговиц так много? Кто это придумал? Кто придумал эти грёбаные рубашки? — Почему ты такой? Почему не слушаешь? — сыпал вопросами Мо Жань, в конце почти грубо ныряя рукой в брюки мужа и сжимая округлую половинку. Господи, Ваньнин уже почти плакал в его руках. Ненасытный, любимый омега. — Мо Жань... Ах... Пожалуйста... На мольбы лишь грубый ответ: — Замолчи, — заткнув рот супруга ладонью, зарычал Вэйюй. — Не хочешь ведь, чтобы услышали, как тебе хорошо. Или хочешь, чтобы все знали, какая ты шлюшка? Моя шлюшка... — Мо Жань грубо сжал член Ваньнина, заставив мужчину закатить глаза от удовольствия. — Я так сильно люблю тебя. Ну почему ты этого не понимаешь? Ваньнин, будто не слыша, не понимая, в мареве возбуждения обнял мужа за шею, утягивая во влажный, глубокий поцелуй, сразу же ныряя языком в чужой рот. — Я люблю тебя... люблю тебя... Мо Жань, я люблю тебя. Поцелуи Ваньнина перешли на шею супруга. Вэйюй пах так приятно, так по-родному. Просто вдыхая этот аромат, омега ощущал тепло, уют, будто он дома. Так и было. Его дом рядом с Мо Жанем — его мужем. И это чувство безопасности, комфорта и любви так контрастировало с той грубостью и развратом, что они творили сейчас. Смазка пропитала нижнее бельё и брюки омеги. Он хотел, хотел быстрее ощутить мужа в себе. Мо Жань резко дёрнул уже порядком надоевшие ему брюки Чу вниз вместе с бельём, оставляя те болтаться на щиколотке Ваньнина. Такой возвышенный, словно античная статуя божества, недостижимый для простых смертных Ваньнин нуждался в том, чтобы его трахнули в туалете. Его личное развратно-нежное божество, которое надо почитать, уважать и качественно иметь. Омега продолжал в полубреду целовать, кусать шею мужчины, оставляя следы, которые потом старательно зализывал. Мо Жань не выдержал и, зарывшись рукой в волосы, грубо оторвал присосавшегося к его шее Ваньнина, а затем влажно поцеловал. Омега тёрся об него, пытаясь отметить своим запахом. Ваньнин уже весь извёлся, всё маленькое помещение наполнилось густым, тяжёлым запахом их возбуждения. Мужчина потянулся к члену мужа, не в силах больше терпеть эти пытки лаской. — Разве ты это заслужил? — почти равнодушно ответил Мо Жань, хватая Чу за запястье и прижимая его к стене. — Заслужил, чтобы тебя трахнули? Такой красивый... Мо Жаня накрыло, его кидало из крайности в крайность. Желание наказать и обойтись погрубее граничило с желанием занежить до состояния желе любимого омегу. — Любимый, ну пожалуйста... Ах... — Блять, — прорычал альфа, наконец-то толкаясь во влажную глубину родного тела. Глаза омеги закатились от удовольствия, с губ слетел громкий протяжный стон удовольствия. Так хорошо... приятно. Тело Ваньнина, слабое и податливое, вжато в прохладную стену сильным, мощным телом любимого. Как же он его обожал. — Ещё... Мхх... Сильнее! — Ребят, ну вы бы хоть до номера дотерпели, — с насмешкой сказал голос за дверью. Дверь добротная, не тонкая, но пара слишком шумела. Хотя они же, по сути, в элитном борделе, так что к такому относились нормально. Вскоре дверь хлопнула, говоря о том, что они снова одни. — Тебя услышали, — проводя языком по щеке мужа, прошептал Мо Жань, но толчки стали ещё грубее. — Такой шумный. Рот омеги снова заткнули ладонью. Ваньнин, сходя с ума от частых движений внутри своего тела, скулил, покусывая внутреннюю сторону ладони мужа. Запах... Как же его муж пах. Его... Его Мо Жань... С ума сойти. — Золотце... Если бы ты только себя видел. Знал бы ты, что со мной делаешь, — шептал Мо Жань, снова сжимая пальцы на шее Ваньнина и ускоряя движениями бёдрами. — Держись за меня. Альфа подхватил мужа под бёдра, заставляя Чу обхватить свою талию ногами. Член мужчины проник глубже, заставив омегу сильнее схватиться за плечи любимого. — Так глубоко... Мо Жань... Ещё, — обнимая Вэйюя, просил Ваньнин, утыкаясь носом куда-то в плечо, где остался след от его слюны. Любить его так приятно. Кажется, даже через ткань пиджака омега умудрялся оставлять следы на коже любимого. Вновь Ваньнин обнял супруга за шею, утягивая в поцелуй и тут же получая ответ. Так хорошо. Чувствовать его. — Я люблю тебя, — шептал Мо Жань куда-то в шею мужа, ускоряя толчки. — Мхх... с ума из-за тебя схожу. Вэйюй оторвал от себя мужа, положив руку на его шею и вновь впечатав в стену. Ваньнин плакал, скулил, слёзы оставляли призывно блестящие дорожки на его покрасневших щеках. Помятые пиджак и рубашка выглядели лишними, но терпения снять их полностью так и не нашлось. Ваньнин выглядел столь разбито с постепенно проявляющимися на шее синяками и засосами. Очевидно, если Мо Жань его сейчас отпустит, он рухнет на колени. На колени... Одна развратная мысль сейчас преследовала другую в калейдоскопе мыслей. О, Мо Жань обязательно трахнет его в рот, которым он не соизволил рассказать ему всё. Не хочет говорить, так пусть использует по другому назначению. Боже, этот омега доведёт его до белого каления. Но сначала... — Мо Жань... Ах... Мх... Не могу больше... Ну пожалуйста, — сокрушённо умолял Ваньнин, хватаясь за удерживающее его запястье мужа. — Сильнее... Ещё... Пальцы сжали шею достаточно ощутимо. Ваньнин издал гортанный стон в жалких попытках вдохнуть больше. Подходить к оргазму, задыхаясь, так... хорошо. Слюна стекала из открытого рта омеги, пошло и развратно блестя в приглушённом свете уборной. Мо Жань толкался болезненно и грубо, но это лишь разгоняло возбуждение сошедшего с ума от удовольствия омеги. — Мо Жань... — выдохнул Ваньнин, с гортанным стоном кончая. Его муж сильно сдавил шею, поэтому к оргазму преподаватель подошёл едва дыша. Синяки останутся... Но плевать... Как же сейчас на это плевать. Так тепло и хорошо... Но омегу быстро опустили с небес наслаждения на землю. Его отпустили, и он оказался перед любимым на коленях. Ваньнин поёжился от холода плитки на полу, тело было слишком чувствительным. — Ты ведь не думал, что это всё? — проводя членом по губам Ваньнина, спросил Мо Жань, который чудом не кончил следом за мужем. Его падший небожитель стоял перед ним на коленях со спущенными брюками и в помятой одежде с лицом, на котором отображался чистый кайф. Его. Только его. Никто больше никогда не увидит его таким. На подкорке сознания мелькнула мысль о том, что Мо Жань переборщил. Они оба не были ханжами, только не в вопросе интима. Чего они только друг с другом не делали. Занимались сексом в машине, связывали, зажимали друг друга в публичных местах. Чего только стоил их порыв страсти в зале для танцев перед свадьбой. Мо Жань до сих пор считал это одним из самых возбуждающих воспоминаний за всю свою жизнь. Вэйюй периодически дрочил на это воспоминание. Он бы ещё раз женился на Ваньнине, лишь бы ему позволили сделать это снова. Но то, что он делал сейчас... Слишком похоже на изнасилование. Идеальное тело Ваньнина было покрыто синяками и покраснениями. Неправильно. Но остановиться Мо Жань уже не мог. Но когда его муж мягко, будто кот, лакающий воду, прошёлся языком по всей длине члена. Господи, Ваньнин — его божественное благословение. Должно быть, в прошлой жизни Мо Жань был святым, потому что иначе объяснить, почему судьба позволила ему быть с Ваньнином, он не мог. — Открой рот шире. Давай, малыш, я знаю, что тебе это нравится, — грубовато сказал Мо Жань, зарываясь рукой в и так растрёпанные волосы. — Как же я обожаю тебя. Глаза Вэйюя закатились, когда альфа ощутил мягкость и тепло чужого рта на головке. Но всё слишком медленно. Ощутимый удар по щеке заставил омегу широко открыть рот от удивления, но его тут же заткнули членом. Кажется, у Ваньнина окончательно съехала крыша, потому что боль от пощёчины волной возбуждения отдалась в паху. Смазка вновь потекла по бёдрам. — Ещё... Расслабь горло... Ты ведь хочешь, чтобы я туда кончил? Хочешь ведь, да? — Мо Жань запрокинул голову, продолжая удерживать голову мужа. — Ты мой, да? Скажи, что ты мой. Мо Жань вытащил член изо рта Ваньнина. Тонкая ниточка слюны тянулась от него до губ омеги. — Давай, ну же. Мо Жань крепко и жёстко схватил мужа за подбородок, заставив взглянуть на себя. Синяки останутся. На лице возлюбленного ничего, кроме любви и бесконечного желания. Вэйюй привык ассоциировать супруга с котом, но сейчас Ваньнин глядел как самый преданный пёс. — Я твой, только твой, — Ваньнин почти рыдал, потеряв себя в возбуждении у ног мужа. — Если бы ты только понимал, как я люблю тебя. Любимая фраза Мо Жаня. На губах Ваньнина она звучала опьяняюще. — Мм... Да... Моё золотце, мой хороший... Просто идеальный, — прорычал Вэйюй, вновь толкаясь в горячую глубину чужого рта. Ваньнин старательно заглатывал, позволяя трахать себя в рот. Дышать было тяжело, слюна стекала с подбородка, слёзы текли из припухших глаз. Но так приятно... — Ваньнин... Вот так, да... Умничка... — стонал Мо Жань, продолжая, зарываясь сильнее в волосы мужа. — Нравится, когда я имею тебя в рот... Такая шлюшка... За минутой слабости вновь последовала грубость. Чу Ваньнин схватился за бёдра мужа, пытаясь удержаться и не упасть на пол. Его рот просто трахали, не давая омеге сделать хоть что-нибудь. Ваньнин умел делать минет, возможности для практики было достаточно, но сейчас ему и шанса не давали проявить свой приобретённый в браке талант. Кроме отсутствия рвотного рефлекса, пожалуй. Но так тоже очень хорошо. Приятно. Стоять вот так на коленях, ощущая на языке вес воистину впечатляющего члена своего супруга. Ваньнин разбит. Разбит полностью. В голове ни единой мысли, он устал, но устал очень приятно. Его разрушили, чтобы собрать заново. Все эти грязные слова, грубые прикосновения — всё с ума сводило. Ещё немного, и он отключится. — Ваньнин... Я скоро... — произнёс Мо Жань, совершая два мощных толчка, удерживая голову любимого. — Мххм... — простонал Ваньнин, ощутив горячую сперму, стекающую в его горло. Медленно Мо Жань вытащил член изо рта омеги. Сперма непристойно стекала с уголка губ Ваньнина, призывая альфу к ещё одному заходу. — Любишь меня... Скажи, что любишь, — проводя большим пальцем по губам Чу, потребовал Мо Вэйюй. Прежде чем позволить дать ответ, мужчина не удержался и толкнулся пальцем в податливо приоткрытый рот. Ваньнин проглотил абсолютно всё. Хороший мальчик. — Люблю... Очень сильно люблю, безумно, — прошептал Ваньнин, опираясь щекой на бедро Мо Жаня, почти отключаясь прямо там, на полу, в считанных сантиметрах от члена, который только что отсасывал. — Ваньнин, — мягко позвал Вэйюй, опускаясь вниз, — детка, не засыпай. Нам пора домой. Его разбитое божество лежало у его ног с потёками спермы, слюны и слёз на лице. Один взгляд на него заставлял внизу снова всё твердеть. Надо дотерпеть до дома, они и так здорово пошумели. *** Дальше всё как в тумане. Сколько раз он втрахивал своего мужа в постель, когда они вернулись домой? А они вообще дотерпели до постели? Ваньнин скулил в его руках, сминая простыни. Умолял, просил замедлиться хоть немного, но его не слушали, продолжая основательно и грубо любить. Как надрывно омега стонал, запрокинув голову: "Ещё..." У них обоих жаркий темперамент, но такого ещё не было. Гнев и страсть. Впервые в порыве гнева Мо Жань оставил вполне ощутимые и выглядящие чертовски болезненно следы. На колени Ваньнина страшно смотреть, на шее, теле синяки. Боже, он умудрился даже на подбородке их оставить. Его муж, очевидно, не сможет сегодня пойти на работу. Потому что это сейчас физически казалось невозможным. Нормально ли это? Конечно... нет. "Боже, я изнасиловал своего мужа", — пришёл Мо Вэйюй к неутешительному выводу, глядя пустым взглядом на документы. Что он наделал? Как бы он ни злился, нельзя было так поступать. Он не должен был... Чёрт, он не должен был. Он отымел Ваньнина словно какую-то потаскуху. Но это был его муж, чёрт возьми. Он же просил... В голове до сих пор звучало: "Не здесь..." Господи, если Ваньнин решит с ним развестись, Мо Жань всё поймёт. Нет. Он должен что-то сделать, объяснить, что он не хотел. Точнее хотел, конечно, но не должен. Его занесло не в ту степь. Мо Жань сбежал, сбежал от своего уставшего после сложной ночи супруга. Он не хотел встретиться с утра с осуждающим взглядом, не хотел увидеть на дне родных глаз, что это конец. Мужчина бы этого не выдержал. Он же поклялся, что никогда не причинит Ваньнину вред. Ну какой дьявол в Мо Жаня вселился? *** Проснувшись с утра, Ваньнин удивился, не увидев мужа рядом. Это даже было обидно, но потом омега вполне справедливо подумал, что Мо Жань решил просто не беспокоить его, дав выспаться, а сам ушёл на работу. Ему тоже надо, хотя измотанное тело настойчиво этому сопротивлялось. Но сидеть сегодня дома казалось невыносимым. Его тело до сих пор горело, ни с чем не сравнимое тепло. *** — Вы в порядке? — спросила юная офицер полиции, видимо, заметив синяк на подбородке, который Ваньнин так и не смог скрыть. — Да, в полном, — очаровательно улыбнувшись, ответил омега. Настроение действительно восхитительное. Пар сегодня не было, поэтому он сразу отправился в участок и засел в своём кабинете. Удивительно, насколько чётко он мыслил. С Литой всё понятно. Она поможет. Никакой жалости. Что у них было? Ши Мэй и Бинань в бегах. Очевидно, они находятся недалеко от Пекина, потому что здесь Ваньнин. Как Бинань вербовал последователей? Всё гениальное просто — через интернет. Они следовали любому его приказу. Бинань создал целую систему в даркнете, чтобы они могли находить в огромной сети друг друга. Но кто-то всё равно знал, где он. Ему нужен Ваньнин. Он сам не признаёт, но у него мозг отключается при мысли о нём. Нужно этим воспользоваться. Поговорить с Гангом, надавить на него. Он явно знал больше, чем рассказывал Лите. Что Ваньнин знал о сектах? Они в большинстве своём держатся на харизме лидера и страхе перед ним. Чтобы её развалить... нужно напугать их больше, чем мог это сделать Бинань. О, Ваньнин уверен: то, что он сделал с убийцей из пригорода, — главная тема для обсуждения. Кого-то это позабавит, а у кого-то мелькнёт мысль: вдруг в следующий раз придут за ними... Выполняя приказы Бинаня, они начнут совершать ошибки. Но надо надавить сильнее. И в конце концов те, кто слабее, сами придут к нему. Проработав дальнейший план действий, Ваньнин успокоился. Давно он не получал такого наслаждения от работы. Наслаждение... Тело снова пронзило это знакомое тепло. Возбуждение. Чу Ваньнин попытался откинуть это тепло куда подальше, но не смог. Он будто снова ощутил грубое, но любящее прикосновение к своей шее. Тело вновь горело. Оно скучало. Ощутив, что волна любви, охватившая его тело, не собирается никуда уходить, омега проверил, закрыта ли дверь в его кабинет. Боже, что он делает? Руки будто сами расстегнули джинсы, желая приласкать сгорающее тело. Его муж, ему нужен его муж. Без него он дотла сгорит. — Мо Жань... Ах... — простонал Ваньнин, прикоснувшись к себе. Вторая рука легла на шею и чуть сдавила. Чёрт, всё не то. *** — Господин Мо, ваш муж здесь. Пустить его? У вас скоро совещание и... Сердце Мо Жаня замерло и упало куда-то вниз. Ваньнин сейчас должен был быть дома, но неужели после всего он решил немедленно подать на развод? Боже, он не выдержит. Хаски внутри выл так, что уши закладывало. Ладони альфы вспотели. Мо Жань думал: лучше встретить Ваньнина на коленях или упасть на них перед ним? Но стоило увидеть, как муж входит в его кабинет, тело будто одеревенело. Слова застряли в горле. Ваньнину так шёл чёрный. Такой красивый. Во взгляде пока ещё мужа что-то странное, тёмное. Мужчина надеялся, что Ваньнин видит то, как ему стыдно. Мо Жань должен хотя бы извиниться. — Я... — выдавил Мо Жань, но его заткнули. Ваньнин, не произнеся ни слова, подошёл к мужу, утягивая его в поцелуй. Язык нетерпеливо нырнул в рот мужа. Мо Жань, зажмурившись от удовольствия, сжал тонкую талию Чу. — Я соскучился, — выцеловывая шею любимого, прошептал Ваньнин. — Я хочу тебя. У Мо Жаня голова кружилась. — Прямо здесь? — Здесь, — резко ответил Чу, вновь утягивая мужа в поцелуй и подталкивая его к небольшому дивану позади. Мо Жань нетерпеливо стянул пальто с плеч Ваньнина, который, сидя на его бёдрах, целовал всё, до чего мог дотянуться, принося огромное удовольствие возлюбленному. — Мх... — простонал Ваньнин, потираясь о пах мужа и запрокидывая голову. Мо Жань, не выдержав, начал стягивать с омеги одежду. Секунда, и Ваньнин лежал на диване прижатый сверху сильным телом. — Нужно проверить, закрыта ли дверь, — сказал Мо Жань, отмечая каждое слово поцелуем на шее и ключицах мужа. — Я закрыл. Не отвлекайся, — скрещивая щиколотки за спиной мужа, ответил Ваньнин. — Что ты со мной сделал? Я сбежал с работы к тебе. — Люблю тебя, — вновь целуя Ваньнина, прошептал Мо Жань, сходя с ума от возбуждения. Альфа перевернул мужа, Чу податливо приподнял обнажённые бёдра. — Господи, да, — прорычал Ваньнин, ощутив в себе Мо Жаня. — Глубже... ещё... Омега зубами вцепился в обивку дивана, заглушая так свои стоны. Ваньнин развёл колени чуть шире и прогнулся в спине, позволяя мужчине резче брать себя сзади. — Я люблю тебя, — произнёс Мо Жань, кусая мужа за загривок, вгоняя член глубже. Кожаный диван — не лучшее место для занятий сексом, всё не слишком приятно скользило из-за пота. В следующий раз он возьмёт его на столе. Они женаты уже больше года, разве они должны вести себя так? Но как же плевать. Ваньнин вцепился в обивку, стараясь не кончить слишком быстро, но у его мужа были другие планы. Мо Жань ускорил грубые, до приятного болезненные толчки. Вэйюй рычал Ваньнину на ухо то, как ему хорошо внутри своего супруга. Мо Жань целовал родинку за ухом, заставляя мужа насаживаться ещё сильнее. В какой момент омега стал таким жадным? Единственное, что он понимал, — таким его сделал Мо Жань. Его первый мужчина. — Золотце... Мхх... Да, — произнёс Вэйюй, кончая внутрь мужа, наслаждаясь предоргазменными судорогами возлюбленного, извивающегося на его члене. Мо Жань восстанавливал дыхание, упираясь лбом в выступающую косточку у основания шеи. Как он пахнет. Ваньнин — его личное божество, которое не планировало его оставлять. — Очевидно, ты на меня не злишься, — начал Мо Жань, выскальзывая из мягкого, податливого тела супруга. — Это очень хорошо. Я бы даже сказал: замечательно. Мо Жань лёг рядом так, чтобы Ваньнин устроился на его груди. — Почему я должен на тебя злиться? — спросил Ваньнин, оставляя ленивый поцелуй на губах мужа. Растрёпанные волосы неприятно липли к телу, но это поправимо. — Ну то, что я вчера сделал... — осторожно начал Мо Жань, стараясь не разрушить атмосферу. — Обещаю, такого больше не повторится. Как бы я ни злился, я не должен был. — Ты извиняешься за то, что трахнул меня?! — Ваньнин отстранился, глядя на мужа шокированным взглядом. — И в смысле, блять, не повторится? Ещё скажи, что ты не хотел, — одеваясь, продолжил омега. Мо Жань понял, что где-то сильно просчитался. — Ваньнин, ты не так понял. Конечно, хотел. Но я не должен был... — Ты мой муж, это именно то, что ты должен со мной делать! — кинув в любимого маленькую подушку, прорычал Ваньнин. — Я не это имел в виду! — поспешно накинул на себя рубашку. — Ты, очевидно, вчера не хотел, не хотел именно так, а я принудил... — Стой, стой. К чему ты меня принудил? К сексу? Глаза Мо Жаня сделали такой кульбит, что казалось, сейчас вылетят из орбит. Он не просто просчитался, он проебался и очень сильно. — Прежде чем ответить, застегни брюки, меня это очень отвлекает, — застёгивая рубашку, попросил Ваньнин, сглатывая скопившуюся слюну. — Так, вчера у нас всё было более... жёстко, чем обычно, и мне кажется, я переборщил. У тебя синяки по всему телу, ты вырубился после всего. Я должен был быть мягче. Секунду они просто смотрели друг на друга. — Мо Жань, ты же не забыл, что у меня чёрный пояс по карате и у меня хобби — выходить в лес убивать животных? Вэйюй пустым взглядом уставился на мужа. — Ты сильнее, да, но поверь, если бы я действительно не хотел, то без парочки травм ты бы не ушёл. Ваньнин мягко похлопал супруга по голове. — Я, конечно, знал, что с возрастом начинаются проблемы с памятью, но тебе и сорока нет, — усмехнувшись, произнёс Ваньнин. — Ах ты!