— You're coming back
And it's the end of the world.
We're starting over
And I love you darling
And I am done, dear.
Вечера после ухода Джотаро стали похожи друг на друга. Каждый день Кира возвращается домой, готовит ужин, смотрит вечерние новости, пьет теплое молоко после двадцати минут зарядки и ложится спать. Кажется, будто ничего не изменилось, и все было как и прежде, до его появления. И общая картина действительно не изменилась. Однако он стал возвращаться домой позднее восьми вечера, нагружая себя работой сильнее обычного ради отвлечения внимания от внезапно возникшего одиночества. Ужин он готовит каждый раз на двоих человек, зная, что он никогда не съест столько один. И каждый раз вторую порцию забирает с собой на работу. Новости Йошикаге каждый раз включает со страхом, не желая услышать что-то, что могло бы разрушить его надежды. Некоторое время перед сном он просто сидит в тишине, куря сигарету, хоть раньше никогда не курил. Ложится спать он позднее одиннадцати, и сон его беспокоен. А все из-за того, что каждый свой вечер Кира проводит в ожидании. В ожидании, что Джотаро вернётся. Расскажет, что произошло и почему он не писал все это время. Обнимет и тихо скажет, что он не забыл о нем, не бросил. Какой бы наивной не была его надежда, Кира будет верить и ждать, ведь больше ему ничего не остаётся. Жить как раньше уже не получится. Он подпустил Джотаро слишком близко к своему сердцу, открылся ему, и Куджо ответил тем же. С ним Йошикаге понял, что способен дарить и принимать любовь. И ни заменить, ни забыть этого он уже не сможет. Поэтому остаётся только ждать. Сегодняшний день не был бы исключением, если бы не одно но.. На часах примерно десять вечера. На столе стоят две тарелки с почти остывшим кари. На фоне играет телевизор. Кира сидит за столом и почти не слышит, что говорит ведущий. Сегодня он опять вернулся поздно. Пребывание дома стало сродни пытке. Еда почти остыла, но Йошикаге к ней не притронулся. Он надеялся, что Джотаро придет, поэтому каждый раз ждал, пока еда станет совсем холодной. Кира задумывался над тем, что это занятие не имеет особого смысла, однако сегодня почему-то особенно кажется, что подождать нужно. Но вот еда уже остыла. Йошикаге тяжело вздыхает, беря вилку в руки, и вдруг сквозь шум телевизора слышит слабый стук в дверь. От неожиданности он замер. Показалось ли ему? Кто ещё мог прийти к нему в такое позднее время, если не Джотаро? От этой мысли сердце заколотилось с бешеной скоростью. Кира встал из-за стола и на ватных ногах подошёл к двери. Руки дрожали. Ему не хотелось сомневаться, однако мысли о том, что это может быть просто сосед или какой-нибудь очень странный разносчик газет, невольно лезли в голову. Было страшно открыть и увидеть там кого-то другого. Кое как уняв дрожь в руках, он собрался с мыслями, открыл дверь и замер. На пороге стоял он. Джотаро. Не веря своим глазам, Кира подался вперёд, немного нерешительно касаясь руки возлюбленного. Она была настоящей. Не веря своему счастью, Йошикаге обнимает Джотаро. Возможно слишком резко и сильнее, чем нужно, и он обязательно извинится за это позже, но сейчас это всё не имеет значения. Сейчас значение имеет только то, что Джотаро здесь, стоит рядом, настоящий, живой. Он не видит, но чувствует, как Джотаро улыбается, обнимая его в ответ, и сам не может сдержать улыбки. — Я вернулся. — очень тихо говорит Джотаро, поглаживая Йошикаге по спине. — Я ждал тебя. — отвечает Кира, прижимаясь к нему сильнее, чтобы он больше никуда не исчез. — Знаю. Спасибо. — Пойдем домой. На улице холодно. И еда уже остыла. — Ее можно разогреть. Нехотя отстранившись от Джотаро, Кира пропустил его внутрь, закрыв за ним дверь. Кира еле смог усадить Джотаро за стол, убеждая того, что он сам обо всем позаботится. Он ещё не знает, что произошло с Куджо, но по его внешнему виду уже можно понять, что это было действительно ужасно: он был худ и бледен, будто не ел несколько месяцев, мышцы, ранее так ярко выделяющиеся, стали меньше раза в два или три. На лице виднелся огромный шрам, который Джотаро старательно пытался спрятать под кепкой. Они ели молча, а где-то на фоне все ещё шумел телевизор. Кира обязательно спросит, что случилось во Флориде, но не сейчас. Сейчас они просто наслаждаются компанией друг друга после длительной разлуки. Они заговорили позже, лёжа на одном футоне в темной комнате. — Кто с тобой это сделал? — полушепотом спросил Йошикаге, рукой мягко касаясь шрама, рассекающего половину лица Куджо. — Не смотри.. — совсем тихо буркнул Джотаро, пытаясь отвести взгляд. — Почему? — Он уродливый.. — Ни в коем случае. Ты прекрасен, и никакие шрамы этого не изменят. — улыбаясь, объяснил Кира, нежно целуя того в лоб. — Я люблю тебя любым. Если тебе трудно рассказывать — не нужно. Я не настаиваю. Просто помни, что все это прошло, теперь я рядом. — Спасибо.. Я расскажу, но не сейчас. Мне нужно отойти от этого. — он слабо улыбнулся, притягивая Киру к себе и утыкаясь ему в шею. От ощущения теплого дыхания на шее по коже пробежали мурашки. Йошикаге бережно погладил его по голове, зарываясь в шелковистые черные волосы. — Обещаешь, что больше не уйдешь? — совсем тихо и сонно спросил он, закрывая глаза. — Обещаю. — так же тихо произнес Джотаро, проваливаясь в дрему. — Спокойной ночи, милый. — Угу.