Я уже не знаю, где счастье

Если начать рассуждать о том, что ему нравится и не нравится в Ли Юэ, то у него была бы гора и одна тележка, состоящая из претензий. Обязательно он бы начал говорить про язык. Произношение не было таким уж и трудным, чего не скажешь о письменности, но вот мыслить на одном языке, а говорить на другом… Вот это оказалось огромной проблемой. Зачастую, он хотел выразить свои мысли, заранее проговаривая речь в голове, но когда начинал говорить, то замечал, что собеседники не понимают его. Причины обычно было две: первая - он не заметил, как заговорил на родном языке, и вторая - на другом языке невозможно описать то, о чём он думает.   Хотя он должен признать, что материться во время разговора, осознавая, что никто тебя не поймет, было прекрасно. Таким образом он кого угодно мог обозвать всякими нелестными словами, при этом мило улыбаясь, а на вопрос: " А что ты сейчас сказал?", — отвечать: " Что ты прекрасна".   Но он точно бы упомянул и развернул бы такую речь о самой ужасной и глобальной проблеме в этой стране. У них нет кроватей. У них нет нормальных кроватей. Вот эта тряпочка, являющейся жалкой пародией на матрас, не спасала от твердости и неровности поверхности, на которой приходилось лежать. У себя дома они обычно складывали несколько одеял на матрас, что хоть и был тонким, но побольше этого, а потом спали, как на огромном облаке. Особенно часто он спал так с младшими зимой, завернувшись в тысячи и одно покрывало.   Подушка есть, и на том спасибо.   Сейчас же, когда ему приходилось спать на камнях уже несколько дней подряд, он потихонечку начинал выходить из себя, просто смотря на своё спальное место. Надобность в одеяле вскоре пропала, так как Архонт работал печкой день и ночь, поэтому он подложил его под себя, но это всё равно мало помогало. И в итоге, на утро у него болело всё тело. Но жаловаться на подобное Чжун Ли было как-то… стыдно.   За несколько дней он совершил ровно сто попыток сбежать. После первой Моракс загородил проход новым камнем, чьё название он не знал, но он был странного цвета и жутко крепким. Поначалу Архонт не давал ему даже добежать до него, останавливая на пол пути и кидая обратно. Через день он не ловил его так скоро, а уже возле камня. А ещё через два, давал ему вдоволь наиграться с оружием, а после, когда он уставал, забирал.   Вот так и проходили его будни в качестве слуги Рекса Ляписа. Сам же Рекс Ляпис чем занимался, было не понятно, то ли он медитировал, то ли ловил связь с космосом, рассуждая со звёздами о вечном, или вообще подражал цветку и мирно себе рос. В общем говоря, чем-то крайне важным. И в тот раз ему не показалось то, что Чжун Ли увеличился в размерах. Он активно увеличивался и в росте, и в массе, пока из его головы медленно вырастали рожки, а из-за спины хвост.   Это было так мило.    Если же рожки были видны всегда, то на небольшой отросток хвостика он мог взглянуть, лишь когда Архонт переодевался. К сожалению, это продлилось недолго, так как он вырос и сейчас достает ему до ног. А вот никуда не пропавшие когти и постепенно появляющаяся темная чешуя ни капли не умиляли.   Сегодня в их рутине произошёл небольшой сбой. И утром, по крайней мере как ощущал Тарталья по внутренним часам, Чжун Ли, сказав что-то вроде " У меня дела, не жди до четверга", скрылся за дверцой, ничего толком не объяснив. Вообще, Аякс заметил, что у него была склонность обходиться без объяснений.   Тарталья решил не упускать такую возможность и направился крушить камень на входе. Когда у него спустя час не получилось сделать даже царапины, он, как ни странно, с чувством выполненного долга сел на кровать, откинув голову на стену, и продолжил размышлять о всяком.   А может попробовать огнем? Нет, ну нужно же всё попробовать. Попытка не пытка, как говориться. Тем более ему всё равно до прихода Чжун Ли заняться нечем.   Вдохновленный этой идеей, Аякс сорвал два факела со стены и побежал обратно. Добравшись до злосчастного камня, он сел на корточки и оглядел его.   Лучше начинать с низа, тогда, если что-то получится, можно будет надколоть и пролезть, как через подкоп. Тарталья приблизил огонь к тому месту и стал ждать. Руки постепенно затекали, находясь в одном и том же положении. Но он продолжал сидеть и наблюдать за тем, как камень стойко терпел свою пытку.   Камень немного сдвинулся, и Тарталья обрадовался тому, что неужели это работает! Но когда камень сместился в сторону ещё больше, осознал, что это была не заслуга огонька.   В глаза ударил луч солнца, ослепляя. Чайльд вытянул вперёд руку, всё ещё держа факел в ней. Чжун Ли зашёл внутрь, и проход за ним закрылся. Он смотрел на него свысока, пока волосы за его спиной переливались золотом на концах. — Что ты делаешь? — Чжун Ли смотрел на то, как Тарталья продолжал прижимать факелы к камню. — Я, эм… — Надо срочно, что-то придумать! Он не может сказать, что таким способом пытался сбежать, это будет слишком глупо. Быстрее, думай! — Жарю камни…? — неуверенно сказал Чайльд и посмотрел на щель, будто ища в ней ответ и телепатически выпрашивая у неё подсказки. Она, конечно же, после такой процедуры отвечать не стала. — Интересное занятие, — Кажется, Моракс только что осознал для себя, что он безнадежно туп, иначе он не мог сказать, что означало его выражение лица. Архонт оставил его мучаться от стыда, уходя в сторону спальных мест.   Какой позор.   Тарталья опустил факелы на пол. Всё равно ничего не будет. И прижал ладони к лицу, издавая сдавленный звук. Щеки заливала краска. Аякс помахал головой из стороны в сторону и вздохнув, поднялся и пошёл за Чжун Ли.   Моракс поставил раскладной столик и начал выкладывать содержимое из одного из нескольких мешков, которых Чжун Ли принёс, и что до этого он не заметил. Гео Архонт достал прямоугольный свёрток и посмотрел на него. — Ты голоден? — за свёртком последовало, настоящее оружие массового поражения - палочки для еды. Сколько бы Тарталья не мучался с ними, у него ничего не получалось. — Жутко, — настороженно поглядывая на столовый прибор, Чайльд сел за стол и скрестил ноги. По сравнению с ним, Моракс был не только в несколько раз крупнее, но и выглядел крайне изыскано.   Развернув красную коробочку, состоящую из нескольких других, он поставил напротив него одну, наполненную рисом. Другую, с таким же наполнением, поставил себе. Остальные разложил посередине. Там были всякие овощи, рыба и мясо.   Тарталья взял в руки палочки и стиснул их в кулаке, втыкая в рис. Чжун Ли же расположил их правильно и, захватив небольшое количество риса, положил в рот. Пока Моракс ел так, что можно было написать тысячи картин по одному его виду, Тарталья иногда терял некоторые рисинки и трапезничал совсем несогласно с этикетом. Когда большая часть опустела, Чайльд достал кусочек мяса. — Так ты ходил за едой? — с набитым ртом говорить было трудно, но ещё труднее было разобрать, что он говорит. — Да, но не только за этим, — Чжун Ли поправил локон волос и опустил на Тарталью взгляд. — А за чем же ещё? — детали из этого парня нужно было всегда вытягивать силой. — Я посетил того знакомого, — остро глядя на него, он подцепил кусочек водорослей.   Вот и настал тот самый момент, когда они подошли к запретной теме. После первого дня мы ни разу не обсуждали причины его нахождения здесь. — И о чём вы говорили?   Моракс отложил палочки и сложил руки. — Мы обсуждали приготовления и их готовность. Он объяснил мне кое-какие нюансы и помог с кое-чем. Сегодня, думаю, можно начинать.   Чайльд выпал в осадок. Он не ожидал, что это наступит так скоро, да и то, что этот момент наступит вообще. До этого это не казалось таким… неизбежным что ли? Он так же положил свои палочки и отодвинул коробку. — Зачем тебе вообще ребёнок? — Тарталья поставил локоть на стол и подпёр подбородок рукой. Чжун Ли довольно долго смотрел на него, пока его взгляд не стал настороженным и напряженным. Ему что, так трудно ответить на этот вопрос? Как будто он поинтересовался чем-то слишком откровенным. — Почему это тебя интересует, — медленно протянул он. Моракс стал перебирать пальцами по столу, от чего его когти создавали стук. — Мне интересно, почему только сейчас. Да, я помню, ты говорил, что тебе рассказали, как можно это осуществить лишь недавно, но если бы ты хотел всё это время ребенка, то давно бы обзавелся им. Тем более мог бы приютить малыша, у которого не осталось родителей, — Тарталья, размышляя над этим, играл палочками и иногда поднимал глаза на Архонта, что внимательно его слушал.   Моракс вновь замер, думая над тем, что же ему ответить, и возвел очи к потолку. — Это… — лицо Бога по какой-то неизвестной для него причине стало печально - мечтательным. — Личное. — Вот как, — Чайльд кивнул в ответ и слегка поджал губу. Он не знал, чего ожидать от его ответа, так что не был ни разочарован, ни рад. Может стоит возмутиться и потребовать нормальный ответ? Хотя, что это изменит, да и, точно, ни на что не повлияет. — Хочешь чаю? — Чжун Ли протянул ему небольшую чашу, наполненную зеленоватым кипятком. Аякс взял её у него из рук и подул на чай, смотря на то, как много было пара, когда он переставал дуть.   Наверное, Ли Юэ сейчас не в лучшем состоянии после его действий. Хотя из-за Архонта он мало успел наворотить дел, поэтому в причененном ущербе уверен не был. Чувствовал ли он вину? Он не знает, кажется, это чувство умерло в нём ещё в детстве. — Поделишься, зачем ты жарил камни? — Чжун Ли вытянул его из мыслей, и прошедшее смущение вернулось с новой силой. Почему он просто не мог об этом забыть?! Чайльд слегка сгорбился, пока скулы заливал румянец. — Это личное, — пискляво проговорил Аякс, понимая, что если он начнёт объяснять, то ничего толкового не получится.   Моракс скопировав его, кивнул. Огромные рога блеснули, когда голова покачнулась. Он вытянул вперёд руку и расставил пальцы, слегка нахмурился и поднес их ко рту. После под недоумённом взглядом Тартальи сжал два ногтя между зубов, и раздался щелчок. Чжун Ли оторвал два ногтя и вытащил их из рта, положив на стол. — Это тоже личное? — Чайльд указал пальцем на два черных отростка, поднимая брови. — Это для удобства, — сказал он и отломил третий коготь с третьего пальца. — В носу ковыряться неудобно? —  ехидно улыбаясь, Тарталья слегка приподнялся. Архонт осуждающе на него посмотрел. На его лице так и отражалось: " Как остроумно ".   Когда вся правая рука была избавлена от когтей, Чжун Ли встал из-за стола и, подхватив один из мешков, последовал к постели. Он вытащил из неё какую-то баночку и повернулся к нему. — Можешь подойти? — Тарталья поспешил приблизиться к нему, любопытствуя о содержимом баночки. — Это масло. — Зачем оно тебе, — Аякс наклонился к нему, собираясь перехватить масло, но его толкнули на кровать. — Чтобы не причинить лишней боли, — Чжун Ли навис над парнем, до которого начинал доходить смысл слов Архонта. Он лежал на футоне, пока Моракс не начал снимать с него одежду. Тарталья тут же схватил его за руки. — Погоди! Почему так быстро?! — он начинал паниковать, так как у себя в голове до этого момента поставил огромную стену перед этой информацией, не желая воспринимать, что ему придется заниматься этим.   Моракс спокойно завел его руки за голову, чему Аякс был сильно удивлен. Он и представить не мог какая у них огромная разница в силе. — Чем быстрее это начнется, тем быстрее закончится, — сказал Дракон и всё же стянул с него одежду. Чайльд свёл колени и прижал ноги к себе. — А может вообще не будем начинать? — Тарталья пытался вырвать руки из хватки и активно вертелся. Чжун Ли проигнорировал его и резко перевернул на живот. Теперь его сжатые в коленях ноги не казались удачной идеей. Его руки переместили и прижали к спине.   Моракс открыл ту баночку, от чего Тарталье в нос ударил знакомый запах. Вроде такими же маслами пользовались местные куртизанки, обольщая мужчин сладким ароматом ещё больше. Он налил немного на пальцы и растёр масло, согревая.   Пытаясь остановить Чжун Ли, Аякс стал выкрикивать всё, что приходило на ум. — Постой! Я серьезно, может не надо. Ну, зачем тебе ребёнок? Сам подумай, ты же Архонт. Он умрет лет через пятьдесят максимум шестьдесят, если его не… — Рыжеволосую голову прижали к подушке, от чего вся его речь превратилась в мычание. — Не умрёт, — прорычал Моракс и коснулся кончиком пальца его ануса. Тарталья завозился ещё сильнее. Он начал сильно дергать руками, от чего они могли пострадать, ведь Архонт не собирался его отпускать.   Чжун Ли навалился на него сверху, и двигаться стало ещё труднее, он стал растирать масло по проходу. Когда там уже всё блестело от количества масла, Архонт вставил одну фалангу пальца.   Тарталья громко промычал в подушку и, как в конвульсии, задёргал ногами. — Прекрати, тебе будет так лишь больнее, — Но Чайльд не послушал его, продолжая свои бесполезные попытки.   Чжун Ли аккуратно ввёл весь палец и стал оглаживать стенки, распространяя масло внутри него. Потом он начал двигать им и добавил второй палец, который принять было уже больнее. Моракс двигал ими, раскрывая на манер ножниц, растягивая сильнее. Но когда он добавил третий и четвертый, выдерживать подобную растяжку стало проблематично. Тарталья все губы искусал, и в итоге на языке появился вкус крови.   Дальше произошло нечто крайне странное по мнению Аякса. Чжун Ли протолкул пальцы глубже, и по Тарталье прошла приятная дрожь. Это пугало.   Пальцы вышли из него, и Чайльд успел порадоваться, что всё закончилось. Но они сменились на нечто покрупнее. Когда Чжун Ли вошёл в него, он издал громкий вскрик и всеми силами, что у него были, попытался отодвинуться от него и просто сбежать. Архонт толкнулся глубже, и кровь в рот Тартальи полилась сильнее. Он не стал останавливаться, продолжая небольшие толчки, пока не начал толкаться размашистее и быстрее.   Когда Тарталью уже откровенно трахали, он осознал, что не испытывает огромной боли от проникновения. Лишь лёгкую, вероятно с непривычки. Возможно, масло было не простым, возможно, сам Архонт что-то сделал, он не знал. Но в какой-то момент он прекратил сжимать губы и постарался расслабиться. Сейчас, когда всё это уже происходило, он не понимал чего, так испугался, ведь это болью назвать нельзя было. В своей жизни каких только травм у него не было, и это казалось, буквально, ничем.   Странная волна вновь прошлась по телу, порождая в его теле приятную негу. Тарталья промычал в подушку, но уже не от отвращения и боли, а от удовольствия. Член стал твердеть и он заметил, что от толчков он потирается о ткань.   Моракс остановился, замерев внутри него, и тяжело вздохнул. — Потерпи ещё немного, — прохрипел Чжун Ли.   Чайльд почувствовал, что внутри его начала наполнять жидкость, и получал странное и извращеное наслаждение, от ощущения этого. Её становилось всё больше, и она текла куда-то глубже. А после он почувствовал ещё большее давление. Он сжал пальцы на ногах от того, как его сильно распирало в этот момент от наполненности. Что-то твердое, но не особо крупное стало проникать вслед за жидкостью. Оно прошлось по бугорку, и Чайльд вскрикнул, ощущая, как из его члена, начинал просачиваться предэякулянт. А вот дальше стало больнее, но от этого удовольствие не спешило уходить. Нечто внутри него проникло ещё дальше, и давление от него стало ощущаться уже в животе.   Чжун Ли отпустил его и коснулся одной рукой его спины, а другой живота именно в той точке, где было странное ощущение. Жар пронесся по телу. Что-то обожгло низ живота, и Архонт отстранился от него, перевернув на спину. Тарталье хватило сил, лишь снова свести ноги, но уже прикрывая эрекцию. Его щеки были красными, но если Чжун Ли решил, что это от недостатка кислорода, то Чайльд подумал, что от смущения. Губы были измазаны в крови, а задница блестела от масла. — Погоди, — Дракон поднялся и достал несколько тряпок, после чего вернулся к нему и обтёр его испачканные губы. Когда он закончил с лицом, то сложил тряпку вдвое и вытер его попу. Тарталья смотрел на это с удивлением. Архонт вытирает ему задницу. Офигеть. Это вызвало у него смешок, а после безудержный смех. Он хохотал, как умалишенный, под растерянным взглядом Чжун Ли. — Кому расскажу, не поверят, — он ещё раз хихикнул и вытер слезинку с глаз. Чайльд предпринял попытку подняться, но ощутил неприятное ощущение от этого, поэтому продолжил лежать, лишь попросив у Моракса полотенце и что-нибудь, что можно подложить под себя. Футон стал мокрым от пота.   Чжун Ли ушёл дальше копаться в своём сундуке и мешках, пока Тарталья рассматривал себя. Он ожидал, что из него будет вытекать, столько, что огромная лужа сможет образоваться, но ничего не было. Потом он заметил, знак у себя снизу живота и, несмотря на боль, резко сел. Это был знак Гео элемента, что переливался и светился. А когда он потрогал то место, то до него наконец-то дошло в полной мере, что случилось.   Его только что оплодотворили.   И это наполненное ощущение внутри, что это? Что вообще произошло? — Чжун Ли, — это был единственный кто сейчас мог дать ему ответы на вопросы. Дракон перевел на него свое внимание и приблизился. — Что это? — Чайльд провёл по знаку на животе. — Это для концентрации энергии в определенном месте. Если я буду просто распространять её по тебе, то твоя взбунтуется и может прекратить своё действие. — Моракс не снимал одежду с себя во время соития, так что по нему нельзя было сказать, чем он занимался минуту назад. А вот о Тарталье другое дело. Он от стыда за свой внешний вид, накрылся одеялом и продолжил допрос. — Хорошо, но ты можешь объяснить мне, что сейчас внутри меня? — Это яйцо, — твердым голосом сказал Архонт.   Погодите, так это была кладка? — Ты же вроде говорил о ребенке, а не о драконе, — То есть, внутри него будет развиваться не просто ребёнок, а яйцо. Класс. — Я не уверен кто там, — Чжун Ли отвёл глаза. — То есть, как это ты не уверен, — Он может просто сказать, что сейчас находится у него в животе!? — Мы смогли придумать, как оплодотворить человека с помощью яйца, но вот кто там будет, я не уверен. Там может быть дракон и вероятнее, так оно и будет, но может и обычный человек, просто в скорлупе. — Замечательно, — Тарталья вскинул руки в стороны, выражая своё негодование. — Значит, вы поместили в меня чёрт пойми что!? — Чайльд, не забывай всё это не противоречит условиям контракта, и ты это прекрасно знаешь, — осадил его Архонт. — Лучше отдохни.   Тарталья прислонил руку ко лбу, вытерев с него пот и отобрал у Чжун Ли полотенце и ещё какую-то тряпку. Он подложил под себя ткань, а полотенце положил у головы, оставляя его на утро. Сейчас появилось стойкое желание ничего не делать, не обращая внимание на надобность. Он расположился поудобнее и прикрыл глаза. Мысли хотели завлечь его в долгие и мучительные размышления, но он не дал им воли, стараясь заснуть. Всё потом.   Моракс позади Чайльда ещё немного постоял рядом, после чего лег на соседнюю кровать, наблюдая за Тартальей.   Вскоре сон сморил Аякса, и он не видел, как Архонт протянул к нему хвост, слегка касаясь кончиком лодыжки.