***
Когда девушка пришла в себя, за окном уже светило солнце. — Сарада! — услышала она рядом знакомый голос. Мама. Она всегда так за неё беспокоится. Девушка села на кровати. — Мам… — голос осип, наверное из-за погоды вчера ночью. Ночью! — Где Боруто? — вдруг спросила она, в каждом слове звучали нотки паники и надежды на то, что всё произошедшее было лишь паршивым сном. — Я не знаю, милая. Тебя нашли утром без сознания на скамейке недалеко от ворот. Что случилось? Девушка не успела ответить. Дверь открылась, и в палату вошло несколько взрослых, среди них был её отец, помощник Хокаге Нара Шикамару, глава АНБУ Яманака Сай и сам Узумаки Наруто — Седьмой Хокаге. — Извини, что без предупреждения, Сарада, я знаю, что тебе нужно отдыхать, — серьёзно начал Хокаге, — Но мне нужно задать тебе несколько вопросов. Сакура обеспокоенно переводила взгляд с дочери на мужа и лучшего друга. Она сердцем чувствовала, что случилось что-то ужасное, что-то, что сделало её девочке больно. Сарада молчала, она знала зачем пришёл Седьмой. Опустив глаза, она рассматривала собственные пальцы. — Сарада? — папа... он опустился рядом и взял её руку в свою, мама взяла вторую, — Расскажи, что случилось. Саске, как и Сакура, чувствовал неладное. Но это его дочь, его ребёнок, он должен хоть что-то сделать. — Он ушёл, — на белое одеяло и переплетённые с родительскими руки падали горячие слёзы, — Боруто ушёл. Её слова были словно удар под дых для Наруто — Простите! – она кричала, пятеро взрослых удивлённо смотрели на плачущую девушку, — Я не смогла остановить его! Я только стояла и плакала там! Я ничего не смогла сделать! Бесполезная дура! Голос, слова, интонация, боль, скрытая в каждом слове... Наруто уже слышал их много лет назад от её матери. Когда Саске покинул деревню, Сакура точно так же стояла перед ним, плакала и умоляла вернуть его домой, проклиная собственную беспомощность. Голос Сарады был пропитан отчаянием, а плечи сотрясались в рыданиях. Сакура смотрела на дочь, она, как никто другой знала, что та чувствовала. Осторожно подняв голову Сарады за подбородок, она заглянула ей в глаза. Да. Сакура хорошо знала этот взгляд, кого-то давно, много лет назад, она имела честь каждый день лицезреть его в зеркале. Она знала как это больно. И что паршиво, её девочку к тому же нашли в том самом месте. Этими глазами Сарада смотрела на мать. Сакура не знала, что ей сказать. Что всё будет хорошо? Она не была в этом уверена. В этом нельзя быть уверенным. Потому что однажды Сакура сама, утратив уверенность в этом, чуть не погибла, к счастью Наруто и Какаши-сенсей успели вовремя. Поэтому всё, что она могла сейчас – просто крепко прижать к себе свою малышку, мечтая, чтобы боль дочери перешла к ней самой, мечтая помочь ей чем угодно. А Саске и Наруто лишь потрясенно смотрели на двух девушек. Как такое возможно, чтобы события прошлого с такой точностью повторялись с их детьми? — Шикамару, Сай, — произнёс Седьмой, собравшись с духом, — Немедленно соберите группу преследования и верните Узумаки Боруто обратно в деревню, — так того требовал протокол, — Если нашим шиноби по каким-либо причинам не удастся справиться с заданием, объяви Узумаки Боруто нукенином. Отцу было больно говорить эти слова. Он был сам готов встать на место сына, принять его наказание, забрать его проблему себе... Но это было невозможно. Он даже не смог найти выход, не смог помочь, и сыну пришлось решать самому. — Есть! — одновременно сказали Сай и Шикамару, после чего сразу же отправились выполнять поручение. А Наруто не видел смысла оставаться здесь. — Сарада, — произнёс Хокаге, уже у самой двери, — Запомни: ты — не бесполезная. Ты всё сделала правильно. Узумаки ушёл, ему ещё нужно сказать Хинате что же случилось с их непутёвым сыном. — Боруто, надеюсь, ты знаешь, что делаешь… – произнёс он в пустоту. Седьмой был уверен, что команда, посланная на эту миссию, потерпит поражение, что Боруто не вернётся, а ему самому придётся объявить родного сына преступником. Такова тяжёлая доля Хокаге. Он посмотрел на свою правую руку, на протез. Когда-то давно Наруто, пусть и дорогой ценой, но удалось вернуть лучшего друга в деревню, да обстоятельства и причины его ухода были совсем иные. Однако вот он, Учиха Саске, здесь в Конохе, у него жена и дочь. Это даёт надежду — у Боруто есть шанс. Надежда… Это всё, что осталось у Седьмого Хокаге.***
— Почему мне не позволили пойти с ними? Сарада не была довольна тем, как развивались события. Она хотела помочь, хотела исправить ошибку. – У тебя простуда и эмоциональное истощение. Сейчас ты не справишься с этой миссией. – накрывая на стол, сказала мама. Сакура была необычно спокойна, напряжение в теле выдавали лишь идеально ровная спина и чересчур резкие движения, однако Сарада даже не заметила изменения в поведении матери, поглощённая своими мыслями. А Сакура просто-напросто не желала показывать дочери, что происходит в её собственной душе. И что самое паршивое – она отчаянно хотела утешить свою малышку, сказать, что всё ещё будет хорошо, но не имела ни малейшего понятия как это сделать. Ведь сама уверена в этом не была, а давать человеку, собственной дочери, ложную надежду... Что может быть отвратительней? Саске просто молча наблюдал за ними, чувствуя висящее в воздухе напряжение. Семья обедала молча. – Спасибо за еду, – произнесла Сарада, вставая из за стола. – Ты же почти ничего не съела! – Я не голодна. Пойду к себе. Девушка направилась в сторону своей комнаты, но остановилась возле двери, не в силах побороть неожиданно накатившую усталость. Бесшумные рыдания душили изнутри, она не могла контролировать поток слёз. Такая жалкая... В себя привёл звук разбившейся посуды, донёсшийся с кухни... Когда Сарада ушла к себе, Сакура тоже встала, желая хоть чем-то занять руки, аппетита не было от слова совсем. Вот только сил держаться тоже уже не было. И на полпути к раковине тарелка просто выпала из её рук и со звонким треском разбилась. Это стало последней каплей. Слёзы заблестели в изумрудных глазах, она обхватила себя руками, стараясь унять мелкую дрожь. – Сакура! Саске в ту же секунду оказался рядом, однако она не дала ему даже дотронуться до себя. Такое с ней было впервые. – Почему..? – сквозь слёзы спросила она, – Почему ей приходится проходить через это? Случившееся сегодня полностью выбило её из колеи. И хоть прошло уже много лет, но Сакура прекрасно помнила, всю ту боль, что испытала сама в свои двенадцать, четырнадцать, шестнадцать, восемнадцать лет... Помнила, каково это, ощущать собственную никчёмность и полную зависимость от других, каково это, любить того, кто выбрал тьму и ненависть, а не тебя. Не такого она хотела для своей единственной дочери. – Я уверен, – произнёс стоящий рядом муж, – У Боруто были причины так поступить. – Ну разумеется были, – Саске и Сарада, которая всё ещё стояла возле своей комнаты и прекрасно слышала всё, что происходит на кухне, удивились, услышав язвительный, полный презрения и обиды голос Сакуры, никогда до этого она ни с кем так не говорила. – Это же ТВОЙ ученик. Кто бы сомневался, что он может поступить иначе? Она смогла простить его за всю ту боль, что он причинил ей, все эти годы она знала, кого любила, но... За дочь, Сакура порвёт любого. Такая уж она мама. – Вот как... – лишь произнёс Учиха. Он знал, как много боли принёс этой женщине, стоящей перед ним. Любая другая возненавидела бы его, но не она. Сакура, несмотря ни на что, продолжала любить и ждать. И он понимал, что все эти слова сказаны лишь в страстном желании защитить дочь от того, что сама она однажды испытала. Внезапно Саске осознал, что так и не попросил у неё прощения. Как так вышло? Он привык, что Сакура всегда рядом, но сейчас, услышав холод в её голосе, ему почудилось, что она покинула его. Впервые в жизни он так испугался. Испугался вновь остаться один, без неё. – Прости меня, Сакура. Я так нормально и не извинился за всё то, что тебе пришлось пережить по моей вине. Она слышала раскаяние в его голосе, она знала о чём он говорил. Он просил прощения за каждый презрительный взгляд, за каждое "раздражаешь", сказанное в её адрес, за каждую попытку убить... Он подошёл и крепко обнял её, она не сопротивлялась. Давно уже Сакура не плакала, ведь слёзы – показатель слабости, а маме нельзя быть слабой, особенно, если она растит ребёнка одна. Но сейчас Сакура плакала, цепляясь за жилетку Саске, который крепко прижимал её к себе. – За каждую слезинку, которую я сегодня увидел у Сарады, мне хотелось заставить Боруто страдать, чтобы он ещё очень-очень долго помнил, что мою дочь нельзя обижать. Мне хотелось треснуть этого юнца так сильно, чтобы вся дурь вылетела у него из головы, чтобы он приполз к ней на коленях вымаливать прощение. Но... Сегодня я понял ещё одну важную вещь – ты много раз переживала тоже, что и Сарада сегодня. Из-за меня. И за это я себя ненавижу. Я... – Перестань, – она перебивает его, не давая закончить мысль, – Я любила тебя таким и за всё давным-давно простила. Не нужно винить себя за то, что уже в прошлом. – За это я и люблю тебя, – прислонив свой лоб к её макушке, говорит Саске, – Ты принимаешь меня таким какой я есть. Ты сказала, что Боруто – мой ученик. Но он ещё и сын Наруто. Он никогда намеренно не навредит тем, кто ему дорог, он всегда будет защищать своих друзей и семью. Хоть и сделал он это так же, как и я в своё время – оттолкнул и попытался сделать как можно больнее, желая разорвать узы. Когда я был молод, ты, Наруто и Какаши заставляли меня чувствовать давно забытые мной эмоции, заставляли чувствовать себя нужным. Тогда я считал, что всё это делает меня слабым, что наши узы – слабость. Это была самая большая моя ошибка. – Но и ошибки иногда приносят пользу, – слёзы Сакуры уже высохли, она просто обнимала Саске, слушая его слова, – Они делают нас сильнее. Ты и Наруто стал сильнее, а я наконец перестала стоять в стороне и плакать и взяла себя в руки. – Ты стала сильнее, в прямом смысле. Сносить деревья с одного удара под силу немногим. Они оба издали тихие смешки. – Ты сильная, Сакура. И Сарада тоже сильная, ведь она – ТВОЯ дочь. – Но что делать мне? – Сакура чуть отстранилась и посмотрела мужу в глаза, – Просто молча наблюдать за тем, как она страдает? – Просто будь рядом. Нет ничего хуже одиночества. Боруто выбрал трудный и тернистый путь, но, я знаю по себе, если крохотная частичка его будет знать, что есть место, куда он может вернуться, надежда для него ещё есть. Ни Саске, ни Сакура не слышали как открылась и закрылась дверь в комнату их дочери. Сарада села на кровать, обхватив колени руками. Она даже подумать не могла, что когда-то её отец поступил с её мамой так же, как Боруто с ней вчера ночью. Хоть их отношения порой и казались ей странными, Сарада знала, что родители любят друг друга. Значит ли это, что и у неё всё ещё может наладиться? «Если он знает, что есть место, куда можно вернуться, есть и надежда.» Примерно так сказал папа? Судя по его словам, он сам прошёл через подобное. Этим местом, этим домом для него были мама и Седьмой-сама. Вдруг слёзы вновь предательски стали скапливаться в глазах, Сарада крепко зажмурила веки, чтобы не дать солёным каплям скатиться по щекам. Хватит плакать. Как и мама, она будет сильной. Она станет для человека, которого любит, местом, куда можно вернуться...