Когда волк смотрит на пламя

Ночь лилась с неба холодным осенним дождем. Выше подняв воротник куртки и сильнее натянув на голову капюшон толстовки, юный омега стремительно шагал по пустым улицам, изо всех сил проклиная себя за беспечность. Так задержаться на работе, что не успеть на последний автобус, а мобильник, жалобно тренькнув, разрядился еще в оранжерее — значит, о вызове такси можно было забыть. И вот теперь пришлось идти домой под стылой моросью, нахохлившись и перелетая, как мотылёк: от одного фонаря к другому, поспешно преодолевая хищные участки темноты. Хенри понимал, что воображение его разыгралось чересчур сильно, и виной тому была течка, решившая начаться на неделю раньше срока. Конечно, будь он внимательней, мог бы заметить еще с утра, что грудь начала немного побаливать, а соски напряженными ягодками натягивали ткань футболки, вот только телефонный звонок от хозяина цветочного магазина, где он работал, заставил вылить в раковину недопитый кофе и мчаться к открытию, поскольку напарница, с которой Хенри выходил на смену, слегла с ангиной. Весь день омега метался от оранжереи с розами к прилавку, успевая и составлять букеты, и улыбаться посетителям, предлагая самые лучшие цветы на всем Ост-Лейнде. Где уж тут думать о тянущем ощущении в пояснице и жарких волнах, то и дело прокатывающихся по позвоночнику? А стоило бы закрыть на десять минут магазинчик, добежать до аптеки, что находится на соседнем углу, и купить подавители… Сильный аромат роз не давал альфам, покупавшим цветы, учуять еще слабый запах предтечки — это Хенри понял только в полночь, когда, выключив освещение в оранжерее, сверял кассу для завтрашней смены. — Да как так?! — выдохнул он, поднимаясь со стула, на котором сидел. Джинсы на заднице были влажными. Мобильник давно сел, зарядки с собой не было, поэтому Хенри мысленно прикидывал сроки и по всем подсчетам выходило, что еще слишком рано… Но увы, организм настойчиво сигнализировал — началось. И теперь самым важным стало скорее добраться до дома, забраться под одеяло, подрочить и, наглотавшись подавителей, постараться уснуть. Пробираясь сквозь сырую ночь, юный омега спешил, прекрасно понимая, что рискует стать легкой добычей для какой-нибудь компании загулявших альф, ведь район, где он снимал крошечную квартирку, был не самый респектабельный на острове и не самый мирный. Здесь даже днем случались стычки мелкой преступности с полицией, а ночью… В темное время суток добропорядочные граждане старались без необходимости не покидать свои дома, зная, что в эти часы островом владели несколько криминальных группировок, поделивших территорию на зоны влияния. А вот район, где обитал Хенри, считался территорией спорной и потому наиболее опасной, потому жилье здесь сдавалось дешевле, чем где-либо еще. Студеная сырость забиралась под тонкую куртку, вынуждая ёжиться и ускорять шаг. Идти со стояком в джинсах было не сильно удобно, но Хенри терпел, стискивая зубы — надо… Низ живота тянуло все сильнее, внутри все сводило жгучей потребностью секса. Придется на неделю взять больничный, чтобы пересидеть дома и не попасться на зуб кому-то из альф, желающих развлечься с течным омежкой, пока он своей заднице не хозяин… Машину Хенри заметил не сразу. Вернее, увидел свет фар, вынырнувший из темноты и осветивший дорогу, и поспешил отойти с края тротуара, чтобы низенький спорткар, взревев, не облил его с головы до ног водой, скопившейся вдоль дороги. Но пижонская тачка не спешила умчаться вдаль, раскатисто сообщая всем, насколько она дорогая и престижная. Машина медленно следовала за омегой, вынуждая того нервно оглядываться через плечо. Вокруг, кроме Хенри и его преследователя, не было ни души. В окнах домов не горел свет, и юноша знал: даже если он будет колотиться в закрытые двери, умоляя впустить, ему никто не откроет. Страх гнал его вперед все быстрее, а затем Хенри вдруг решился на обманный манёвр. Резко свернув с тротуара, он рванулся по узкой лестнице в переулок, уходивший вверх. Омега знал, что так можно значительно срезать путь: промчаться между домов, свернуть в крошечный сквер и, обогнув его по широкой аллее, оказаться на нужной ему улице. Почти у самого подъезда — и это будет спасением, самым настоящим чудом… Задыхаясь от бега, Хенри миновал три пролёта прежде, чем его настигли. Сильная рука ухватила за ворот куртки, дергая назад. Потеряв равновесие, парень рухнул прямо в незнакомые объятия. Запах возбужденного альфы ударил под дых, срывая с губ жалобный стон. Нет, только не сейчас! — Пустите, — омега попытался трепыхнуться, однако силы были явно не равны. — Пожалуйста… Вместо ответа его впечатали спиной в стену, куртка жалобно затрещала, сдираемая с его тела, а гортань обожгла волна чувственного аромата, исходившего от незнакомца. Альфа запустил руки под толстовку, изучая, лаская и мучая одновременно. Хенри все еще пытался бороться, отталкивая агрессора, настойчиво пытаясь достучаться до его сознания. — Прекратите! Да остановитесь же! Вы ошиблись! У меня есть пара! — Врешь, — тихий грозный рык поднял на загривке тонкие волоски: до самых ступней прошибло ужасом и возбуждением. — Никого у тебя нет. Я же чую. На глазах омеги навернулись слезы отчаяния. Никого нет. Никого. И никто не защитит, не выйдет встречать, если задержишься на работе… — Пожалуйста, отпустите, — горестно всхлипнув, юноша уперся обеими руками в грудь чужака. — Не хочу так… Не нужно… Глупо, наверное, но Хенри с первой течки хотел отдать себя тому единственному мужчине, которого полюбит всем сердцем и уж, конечно, никак не мечтал быть оттраханным в темной подворотне случайным альфой, которого привлек запах молодого и невинного омеги. Сопротивление его было безжалостно подавлено яростным, жадным поцелуем. В теле словно что-то сломалось: между ног все стало стремительно намокать, задница горела огнем похоти, член стоял так, что ныли яйца… Но почему?! Почему от возбуждения слабели ноги и хотелось обнять чужака, тереться бедрами о его бедра, напрашиваясь на продолжение?! — Я не шлюха, — шепнул омега в терзавший его рот, а затем пустил в ход зубы. Пощёчина его отрезвила, вернула голос, и Хенри закричал. Мужская ладонь прижалась к лицу, стена вновь ударила в спину, сбивая дыхание. Перед глазами все плыло, и юноша сам не заметил, как с него сдернули джинсы и промокшие насквозь трусы. Альфа развернул жертву лицом к стене, дернул за бедра, вынуждая податься назад, а затем с тихим рычанием уткнулся носом в затылок омеги, вдыхая его запах. — Не сжимайся, — приказал он, обводя пальцем зудящее колечко мышц. — Сюда тебе вставлю, будешь скулить и просить еще. Хенри зажмурился, ненавидя себя за ответную реакцию: хотелось большего. Хотелось ощутить в себе что-то твердое и горячее, что заполнит его до отказа, утолив вспыхнувший чувственный голод… И в то же время хотелось сбежать отсюда, закрыться дома и долго-долго скрести тело мочалкой, стирая следы чужих прикосновений, а потом пить и курить, смотреть в окно на спящий город, жалея себя. — А-ах, — протяжно всхлипнул Хенри, когда в него с пошлым хлюпаньем вошли сразу два пальца. Поясницу скрутило судорогой удовольствия. Юноша инстинктивно прогнулся, поднимая задницу навстречу ласке, протяжно застонал, когда альфа начал ритмично двигать рукой, то вталкивая пальцы, то почти вынимая их. — Сучонок сладкий, — рыкнул нападавший, теряя контроль над собой. Хенри уперся лбом в скрещенные на сырой стене ладони, сгорая от стыда и вожделения. Окутанное горячкой течки тело предало хозяина, требуя, чтобы альфа закончил начатое. По щекам ручьем бежали слёзы унижения, а по бедрам стекала обильно выделившаяся смазка. Когда мягкая головка члена уперлась в приоткрытое отверстие, юноша вздрогнул, прикусил губу, борясь с безотчетным страхом. Кто будет его первым? Незнакомец, чье лицо он даже не разглядел? В отчаянной попытке спасти собственную честь, омега попытался извернуться и не дать мужчине завершить начатое, но тот, догадавшись о намерении жертвы, твердой рукой ухватил парня за ворот толстовки, а второй направил член в его призывно белевшую в темноте задницу. Вскрик боли потонул в сильной ладони, зажавшей рот. — Вот и все, малыш… Ты мой… Хенри дышал рывками, привыкая к незнакомым доселе ощущениям. Внутри было туго, горячо и тесно — член альфы распирал его, заткнув истекавшую влагой дырку. А затем мужчина двинул бедрами, входя до конца и тут же, не дав толком привыкнуть, начал ритмично и сильно двигаться. Хенри уже ни о чем не думал, только всхлипывал и стонал в ответ. Тело больше не принадлежало ему: чужак завладел им, мучая странным удовольствием. Оно расходилось изнутри, обжигало нутро, заставляя ноги дрожать, а поясницу — прогибаться, чтобы можно было войти глубже. Сильнее… Еще… — Еще, — Хенри и сам не понял, когда начал требовать от альфы большего. — Пожалуйста, еще… — Сладкий, — выдохнул ночной любовник, стискивая пальцами нежные бедра. — Жадный… Нестерпимо хотелось кончить. Член подрагивал в ответ на яростные толчки мужских бедер, удовольствие скручивало нервы в узлы, сжигая стыд в пламени похоти. Хенри подался назад, захлебываясь стоном от нахлынувшего оргазма, а спустя мгновение альфа обхватил его обеими руками, подминая под себя и несколькими яростными толчками спуская внутрь. Ворот толстовки дернулся, пережимая горло, а затем мужчина стремительно покинул тело жертвы прежде, чем на члене вспухнет узел, сцепляя их воедино. — Одевайся, — велел альфа и голос его был все еще хриплым от страсти. — Отвезу тебя домой. * * * Ярл Варг Холджерсон молчал, всем существом впитывая близость своего омеги. Как у любого из ледяных, обоняние Варга значительно превосходило обоняние обычных альф, поэтому запах истинного он учуял еще в трех кварталах отсюда. Сбросив звонок отца, который ждал старшего сына к праздничному ужину, Варг направился в ночь, следуя за путеводной нитью, все больше впадая в некое подобие транса: быстрее догнать, зажать под собой, пометить, повязать… Разматывая ароматную ниточку, альфа сильнее стискивал пальцы на руле, находя в запахе цвет кожи своего омеги, оттенок волос — не длинных, но таких красивых: темно-рыжих, словно густое пламя осенних костров… и, кажется, Варг уже любил все в нем, начиная от изящной линии спины, заканчивая робкой улыбкой, с которой его омега ответит тихое «да»… А затем все пошло наперекосяк. Его омега оказался худеньким, изящным парнишкой, который, натянув пониже капюшон, несся сквозь ночь и дождь по самому криминальному району, беспечно подставляя свою соблазнительную задницу под неприятности. Варг почувствовал, как в крови вскипает ледяная ярость, ведь он прекрасно помнил, как отец собственной рукой поставил подпись на документе, переводя эти земли в нейтральную территорию, промышлять на которой имел право любой из кланов, достаточно сильный, чтобы отстоять свое право доминировать. Хлопнув дверью тачки, альфа рванул за омегой, который свернул в темную подворотню. Никакого секса, пока они не знакомы… Только отвезти домой… и уже там… Запах призыва ударил в грудь, практически сбивая с ног. Зрачки по-звериному сузились, в паху полыхнуло огнем, а узел на члене заныл так, что Варг тихо застонал. И дернул своего истинного назад. В тут же сжавшиеся объятия. Больше он ничего не мог сделать со зверем, вырвавшимся из груди. Рыжий локон прошелся по тонкому хрящику уха, под кожей быстро-быстро забилась вкусная жилка, воздух загустел от выделившихся гормонов, окончательно вынося сознание Варга куда-то за пределы цивилизованного общения. Он был ледяным ярлом, отыскавшем в снегах своей родины яркое пламя. Он хотел получить его целиком, погрузиться в него, испытать невыносимое удовольствие в миг, когда клыки сомкнутся на шее омеги, навсегда помечая его, как свою собственность. Кажется, пламя протестовало, желало ускользнуть во тьму, оставляя ярла льдов одного, но Варг не позволил этого сделать, смахнул сопротивление и наконец-то окунулся в мягкое, влажное, заветное… И вот сейчас его пламя сидело рядом в абсолютной тишине, опустив голову и мокрые от дождя пряди волос скрывали от альфы лицо его истинного. Варг подбирал слова, чтобы объяснить омеге, почему не смог сдержаться, вернее, пытался подобрать их, ведь ледяные ярлы никогда и никому ничего не объясняют. Сердце заныло от запаха слез. Его пламя давилось обидой, до сих пор не понимая… Припарковав машину перед домом, где жил его истинный, альфа принял решение сначала доставить омегу в его логово, где тот станет чувствовать себя увереннее, чем в чужой тачке, насквозь пропахшей запахом напавшего на него чужака. Доставить и поговорить. Объясниться. И, конечно, обручить его с собой, надев на руку браслет — знак принадлежности клану. Распахнув дверь перед своим пламенем, ледяной ярл подал тому руку. Наконец, он дождался. Омега изумленно вскинул голову, распахнул заплаканные глаза цвета летнего неба — голубые, чистые и тёплые, прятавшиеся под веером медно-рыжих ресниц. В грудь ударило обожанием, а в член — вожделением. Альфа стиснул зачесавшиеся клыки, так и не сомкнувшиеся до сих пор на шее истинного: помешала толстовка, объемная и пушистая, предательски попавшаяся под укус. Ничего, через пол часа шейку омеги украсит целая вязь меток, Варг понимал это слишком хорошо. — Идём, — с несвойственной ему мягкостью произнес он. * * * Хенри старался не дышать и не шевелиться всю дорогу до дома, пока он был вынужден сидеть рядом с насильником. Слёзы то и дело срывались с носа и падали на колени — бесшумно, чтобы ненароком не привлечь внимание молчавшего альфы. Почему это случилось с ним? Чем он заслужил подобное? Весь любовный опыт Хенри складывался из нескольких свиданий с альфами из Тиндера, неловких поцелуев в кинотеатре и поспешного бегства самого Хенри с половины фильма, ведь ни один из новых знакомых не оказался тем самым… Но каждый хотел получить от юного омеги гораздо большее, чем просто объятия в темноте. Один так и вовсе попытался сразу залезть в джинсы рукой… А вот теперь… когда появится ТОТ… что Хенри ему предложит? Попользованного омежку, которого какой-то мажорчик в течку отодрал в грязной подворотне? Юноша чувствовал себя грязным, испорченным и… мокрым… Семя чужака вытекало из него вместе со смазкой, а еще… еще жар течки вернулся снова, мучительный и постыдный, заставлявший кусать губы от прилива похоти. Альфа, трахнувший Хенри, невероятно притягательно пах. Этот низкий, густой аромат пробирался в гортань волнами, обжигая противоестественным желанием. Боже, да он просто развратная шлюшка, которая течёт лишь тогда, когда её ебут насильно, зажимая где-то в переулке! Чем были плохи те альфы, с которыми Хенри ходил на свидания?! Почему аромат их кожи не был настолько привлекательным?! Да хоть бы первым стал его друг — Морри. Все лучше, чем так… Машина остановилась, альфа вышел, чтобы открыть дверь и вдруг протянул Хенри ладонь. Испуганный, юноша вскинул на мужчину взгляд и замер, осознав, что впервые видит лицо своего насильника. Альфа, взявший его невинность, был красив. Светлые, почти белые волосы, свисали вдоль аристократически-бледного лица, кончиками касаясь широких плеч. А вот глаза, смотревшие из-под серых ресниц, казались осколками льда и Хенри вздрогнул, сообразив, с кем на свою беду, повстречался этой ночью. Узкий звериный зрачок северных ярлов знал на острове каждый. Заявление о насилии не примут в полиции — не посмеют выступать против фактических правителей Ост-Лейнда… Сглотнув, Хенри принял помощь, набрасывая на голову капюшон. — Идём, — судя по всему, ярл не собирался никуда уезжать. Страх промчался по спине, заставляя юношу сжаться. — Я выронил в машине телефон, — тихо произнес он, оборачиваясь на месте. — Нужно забрать… — Стой тут, я сам, — альфа достал из кармана брелок и Хенри замер, не веря себе: неужели все получится? Как только мужчина открыл дверь своей серебристой R8, Хенри со всех ног понесся к подъезду, прижал к замку карточку-ключ и едва успел захлопнуть дверцу перед лицом рванувшего следом альфы. Сердце колотилось, как сумасшедшее, пока он, перепрыгивая через ступеньку, поднимался на третий этаж. Руки тряслись так, что сенсорный замок открылся лишь после нескольких попыток и все это время волоски на загривке вставали дыбом от страха услышать за спиной неумолимые шаги. Что-то в Хенри билось в первобытном ужасе перед ледяным ярлом. Могущественный клан, собственные законы, непостижимые для остальных традиции… Коренных жителей севера, обосновавшихся на острове, опасались и избегали. А они за несколько десятков лет захватили всю власть, став для Ост-Лейнда почти что королями. Ворвавшись в душевую кабину, юноша принялся лихорадочно намыливаться, стирая с кожи следы ночного приключения поневоле, а затем, горестно застонав, сполз по стене, сжался в мокрый комок на полу, всхлипывая и дрожа. Он только что понял. В миг, когда преследователь напал на него во тьме, Хенри был слишком напуган, чтобы думать, а теперь прозрение пришло. — Почему?! — скулил он, кусая пальцы. — Почему так?! Ледяной ярл, взявший невинность омеги, был его истинным, но как, как теперь принять его?! Понял ли сам ярл, когда брал его, словно шлюху? Если да, то почему не остановился? А с другой стороны, о клане ледяных ходили определенные слухи — ни один их альфа не свяжет судьбу с истинным, если в его венах не течет та же проклятая голубая кровь. Иногда истинных предпочитали убить, чем мучиться всю жизнь, зная, что желанное близко, но взять его невозможно. — Зачем он? — всхлипнул Хенри, поднимаясь на ноги и выключая душ. — Лучше бы убил… Кое-как добравшись до постели, омега рухнул навзничь, натянул одеяло до самой макушки, пытаясь согреться. Лишь несколько мгновений ему было по-настоящему хорошо: когда ледяной ярл был в нем… глубоко… сладко… туго… Выпростав из-под одеяла руку, юноша втянул в свой кокон толстовку, на которой еще остались крохи чужого запаха… Вжавшись лицом в ворот толстовки, Хенри жадно вдыхал аромат своего истинного, одновременно стискивая вставший член в непослушных пальцах. Если бы все началось по-другому… Ах, это проклятое «если»… Член ломило от возбуждения, воображение уносило несчастного омегу куда-то далеко, где ледяной ярл трахал его на мягкой постели, размеренно и ритмично входя, почти как сегодня… но только… только… Дрочки было мучительно мало. Хенри подтянул толстовку под себя, а затем коснулся своей припухшей дырки, размазывая по ней выступившую смазку. Два пальца легко скользнули внутрь, колечко мышц сжалось, стискивая их внутри и посылая искорки удовольствия по всему телу. — Шлюха, — Хенри выдернул пальцы назад, брезгливо вытер смазку о простыню. — Просто шлюха. Злость и обида заставляли его лишать себя желанного облегчения. Вскочив с постели, чтобы принять подавители, юноша направился на крошечную кухню, где с трудом помещались два человека, достал из аптечки таблетки, плеснул в стакан воды. Бросив взгляд в окно, юноша замер, не веря своим глазам. Дорогая тачка была на месте, а кроме неё на парковке находились два черных авто, а подле машин… — Нет… уезжай… даже не думай, что я к тебе выйду… Под фонарем, в ярком желтом круге света стоял ледяной ярл в окружении шестерых альф, одетых в одинаковые черные костюмы. Огромные, мускулистые, сосредоточенные… Разумеется, это были охранники или как их там называют в клане… Хенри приметил кобуру пистолета под пиджаком одного из мужчин, а затем вдруг встретился взглядом со своим альфой. Тот улыбнулся и от этой улыбки омегу всего прошибло ледяным потом, а по ногам стремительно потекло. — Иди на хер, — вызывающе вздернув голову, прошептал он, отправляя две таблетки в рот и демонстративно запивая их водой. Улыбка пропала, сменившись на хмурую сосредоточенность. Задернув штору, омега рванул в коридор, желая проверить надежность замка, а затем, добравшись до постели, забрался под одеяло, дрожа от холода, страха и возбуждения. Ничего, он не будет торчать под окнами вечность. Ближайшие пять дней Хенри не собирается выходить наружу, а там… когда закончится течка… блаженная сонливость от подавителей накрывала неумолимо, утягивая в зыбкий омут забытья. Две — это уже много… но нельзя допустить, чтобы тело дало слабину… нельзя… Хенри засыпал, а перед глазами все еще стояли мужественные губы ледяного ярла, разошедшиеся в улыбке. Какой же он красивый… и опасный… * * * В пятый раз игнорировать звонок отца Варг не смог. Приняв входящий вызов, он ответил лишь холодное «да». Внимательно выслушав родителя, Варг поднял взгляд на нужные ему окна квартиры, где скрылся его омега. — Я не приеду, отец. Знаю. Я готов понести наказание. Извинись за меня перед уважаемым кланом сородичей и перед Стейном. Нет, отец. Сегодня я встретил истинного. Охранники на мгновение зажмурились, представив, каким карам подвернет всесильный Холджер своего старшего сына, отказавшегося явиться на собственную свадьбу с омегой из дружественного клана. Ярл Холджер не жалел никого и ничего, стальной рукой управляя корпорацией и кланом — не пожалеет и первенца. Отказ от свадьбы — позор для омеги. Позор для омеги — позор для клана. А позор смывается только кровью. — Не хочу, как ты, — усмешка скользнула по губам Варга. — Жить с моим папой и тайком навещать истинного, который не выдержал делить тебя с законным супругом. Никто из твоих омег не был по-настоящему счастлив. И ты тоже не был. Хорошо, отец. Сутки. Через сутки я весь твой. Сбросив вызов, альфа обернулся к еще одной подъехавшей машине. Приказы наследника главы клана исполнялись быстро и тихо. Из салона двое мужчин вытащили перепуганную хозяйку квартиры, которая даже не сопротивлялась и лишь бормотала что-то об отчислениях в фонд клана — ежегодных и обязательных для всех жителей острова. — Ключи, — произнес Варг, протягивая руку. — Ключи?! — на лице пожилой женщины отразилось непередаваемое облегчение: ледяной ярл не отнимет жизнь за неведомые прегрешения, а всего лишь возьмет для своих нужд её маленькую квартирку. — Ключи! Разумеется, вот… Ключи, надо же… Но там жилец и… О! До квартирной хозяйки дошло, что дело-то вовсе не в ней и не в её семье — просто этот рыжий омежка что-то натворил и теперь клан пришел за ним. Не зря, ой, не зря он показался ей подозрительным и ненадёжным, когда мялся на пороге, решая, не слишком ли дорого будет ему выходить съемное жилье. — Ключи привезут потом мои люди, — махнув рукой, альфа отпустил женщину, вернее, приказал охране увезти её обратно, откуда притащили. — Вот все, что удалось собрать на юношу, — Варгу протянули мобильный службы безопасности. Быстро пролистав страницы вложений, альфа ознакомился с коротким досье на своего истинного. — Значит, Хенри, — улыбнулся он, пробуя имя на вкус. Имя звучало чудесно и уютно, но в то же время в нем сладким шепотом звучала страсть. Обещание. Удовольствие. — Хенри, — повторил Варг, взглянув на темные окна. — Скоро ты будешь мой. Как оказалось, на его пламя, действительно, нашлось немного информации. Родился на континенте, в Парнерии, славящейся самыми красивыми розовыми садами. Семья небольшая: отец, папа и младший брат альфа. Хенри приехал на остров по распределению в университет, но не закончил — год назад парнишку выгнали за проваленные экзамены. Но это формально, а фактически его омега ночами подрабатывал в кабаре, где играл для гостей на виолончели. В порочащих связях не замечен, но кто-то из администрации университета решил, что такой студент им не нужен. — Действительно, — усмехнулся Варг, увеличив фото. Его рыжеволосое чудо сидело на небольшой сцене, устроив между возмутительно длинных ног в высоких розовых сапогах на шпильках такую же возмутительно-розовую виолончель. Это выглядело так вызывающе аппетитно, что в Варгу снова стало тесно в превосходно сидящих брюках. Причина увольнения из кабаре — отказ клиенту в интиме, а далее магазинчик, торгующий цветами. Что же, это Варг вполне мог понять: его омега стыдился того, что не закончил учебу, поэтому и не вернулся домой, остался на Ост-Лейнде и пытался хоть как-то устроить свою жизнь. Вот и устроил. Теперь Варг позаботится обо всем. — Распечатка вызовов с телефона объекта вот-вот будет, — отчитался начальник службы безопасности. — Еще распоряжения? — Двоих человек со мной, — распорядился Варг, возвращая мобильник. — Все, что найдете, сбросить мне на почту. На этом все. И, развернувшись на месте, ледяной ярл зашагал к подъезду, прекрасно зная, что следом направились двое надежных людей из охраны, чтобы встать у дверей квартиры и не пустить внутрь никого до тех пор, пока хозяин клана не пришлет кого-то за своим непутёвым наследником. Перешагнув порог жилища Хенри, Варг едва сдержался, чтобы удержать взбунтовавшиеся инстинкты, требовавшие от альфы поступить так же, как он сделал совсем недавно, зажав омегу в темной подворотне. Запах течного омежки взрывался на языке сладостью и стекал вниз волнами вожделения такой силы, что ледяной ярл впился в ладони удлинившимися когтями. Тряхнув головой, Варг отогнал прочь рвущееся наружу дикое, а затем аккуратно снял и повесил в коридоре свое длинное серое пальто. Запах истинного тащил альфу в комнату, окутывал призывом, заставлял тихонько рычать от нетерпения снова обладать им. Розовая виолончель сиротливо стояла в уголке коридора, забытая хозяином и Варг ласково коснулся пальцами лакированных изгибов, так похожих на изящные изгибы её владельца. Судя по нескольким кроссовкам, стоявшим у порога, Хенри в обычной жизни предпочитал удобную обувь, но Варг знал: однажды юноша наденет для него высокие каблуки, желая покрасоваться, очаровать, соблазнить… В памяти вновь всплыло фото, случайно найденное в сети, где его омега играл для посетителей кабаре, впечатав в доски сцены острые золотые шпильки и сжимая коленями инструмент. Член тут же заломило от чрезмерного возбуждения. Раньше Варг не замечал в себе подобных фетишей, а теперь, стоило только подумать… Нетерпеливо коснувшись себя, альфа выдохнул сквозь стиснутые зубы. Все потом, все еще будет… Шагнув к постели с ощущением, будто шагает в пропасть, ледяной ярл, наконец, снова увидел истинного. Омега спал на животе, рассыпав по подушке рыжие кудри и открывшись жадному взгляду альфы до поясницы. Как же он красив… Жажда обладания боролась в альфе с восхищением, пока он любовался изгибом спины, тонкой талией и округлой задницей юного счастья, пока еще скрытой от его взора. Одеяло лишь обрисовывало вожделенные округлости, намекая на их совершенство. Тихонько всхлипнув, Хенри во сне прикусил губу, заворочался, пытаясь найти для измученного течкой тела удобное положение и снова замер, перевернувшись на спину. Варг довольно улыбнулся, сообразив: его запах достиг обоняния юноши, и тот даже во сне почувствовал присутствие своего альфы. — Наверняка, у тебя уже стоит, огонёк, — тихо шепнул ледяной ярл, быстро раздеваясь. — Ты же не думал, что подавляющие препараты подействуют в присутствии истинного, верно? Член стоял колом от необходимости скорее повязать спящего омегу, однако Варг был научен горьким опытом и скорее умрет, чем позволит зверю вновь выйти из-под контроля. Хенри должен его принять иначе… Об этом не хотелось и думать. Он примет. Он поймёт. Поймет и подставит шею для метки. Соприкосновение с теплым телом своей пары походило на удар током. Варг вздрогнул, чуть слышно застонал, а затем осторожно потерся носом о висок Хенри, вдыхая и вдыхая самый совершенный на свете аромат. Больше всего он напоминал запах медовых пряников и печенья с корицей, но помимо сладости и пряности, в запахе находилась нотка, от которой кровь сворачивалась в запредельном возбуждении. Приподнявшись на локтях над своим сокровищем, ледяной ярл медленно скользнул поцелуями по груди омеги, спускаясь ниже. Медно-рыжие ресницы дрогнули, пальцы стиснули простыни, собирая ткань в горсть. — А-ах, — выдохнул Хенри, балансируя на грани пробуждения. Ярл лизнул кожу истинного, наслаждаясь вкусом и ароматом. Он прекрасно понимал, что сейчас все инстинкты омеги обостряются до боли и причиной тому близость его пары. * * * Приятные ощущения заставляли тихонько вздыхать и беспокойно ворочаться на постели, отыскивать удобное положение, чтобы удовольствие стало острее. Тягучее, муторное, оно начиналось внутри, расходилось по животу и бёдрам, скручивая мышцы предоргазменной судорогой. И запах, этот желанный запах альфы, которым Хенри упивался до слёз в подушку… Теперь запах был сильным, всеобъемлющим и таким желанным, что не хотелось открывать глаза — вдруг исчезнет? Чужие губы обхватили омежий член, стискивая в жарком плену. Хенри ощутил, как язык альфы прошелся по головке, облизывая её и лаская, а затем любовник начал медленно двигаться, скользя вверх и вниз — точно так, как мечталось… Застонав, юноша прикусил губу и тут же почувствовал, как его задницу слегка растягивают два пальца, входя медленно и неотвратимо. Так вот, отчего так хорошо… Шире разведя колени, Хенри отдался плотскому наслаждению, счастливый от того, что хотя бы во сне с ним обошлись с нежностью и любовью. — О-о-о, — юноша изогнулся в запредельном удовольствии, кончая сильно и опустошающе. — Боже… да… Но не успел он прийти в себя, осознать, где находится, как его обняли, прижали к горячему телу, целуя, куда придется: в висок, в шею, в тонкий хрящик уха. — Огонёчек мой, прости, что напугал… Этот рокочущий голос Хенри узнал бы из всех. Распахнув глаза, омега в ужасе уставился на своего насильника, вжимавшего его сейчас в постель. Ледяной ярл смотрел, не отрываясь — так близко и так жадно, словно желал втиснуть, вобрать в себя и больше никогда не отпускать. — Пусти… уходи… не хочу, — простонал Хенри, сжимаясь от страха. — Не могу, — шепнул альфа, с нежностью проводя пальцами по щеке юноши. — Ты моя пара. Ты знаешь. Чувствую тебя всего… и страх, и боль… прости меня, огонёк… Замерев под тяжестью мужского тела, Хенри рассматривал лицо человека, сломавшего его жизнь. И ведь альфа был во всем прав — они приходились друг другу истинными, об этом надрывно кричали все инстинкты, требуя от омеги немедленно, сейчас же раздвинуть шире ноги, впуская в себя упиравшийся в живот член. От пары нельзя отказаться, нельзя игнорировать её существование, но как быть, если истинный поступил, как последняя скотина? — Меня зовут Варг, — голос альфы приятными вибрациями отдавался в груди омежки. — Варг Холджерсон. — Ледяной ярл, — тихо добавил Хенри, глядя в глаза с узким зрачком. — Ледяной ярл, — подтвердил Варг, склоняясь ниже, к самому лицу юноши. — И я никуда не уйду. Поцелуй получился странным. Альфа, испытывая вину, пытался сдержать желание, а Хенри, напротив, с тихим стоном отчаяния обхватил своего истинного за шею, мешая в поцелуе возбуждение и навернувшиеся слезы обиды. — Почему? — выдохнул он в губы мужчины. — За что? Как шлюху… первый раз и так… — Огонёчек, — простонал Варг, стискивая омегу в объятиях. — Прости… каждый день буду радовать тебя, только скажи, чем искупить… Хенри дрожал от запредельного возбуждения, прижимая к себе сильное чужое тело. Нет, не чужое. Близкое, нужное, необходимое… Скользнув ладонями по сильной спине, он стиснул жесткие ягодицы альфы, вжимая того в себя. — Покажи, как это, если без насилия… хочу узнать… — Огонёчек, — в голосе Варга было столько чувства, что у Хенри по спине побежали горячие мурашки. — Маленький мой, нежный… Ноги шире разведи, и я покажу… Страх не ушел весь — притаился где-то поблизости, ожидая, что альфа снова причинит боль, но Варг не спешил, целовал и ласкал тело Хенри, позволяя юноше расслабиться. Кто бы мог предположить, что соски в течку станут чересчур чувствительными и от прикосновений губ альфы станут сладко поднывать, так же сладко, как поднывала припухшая и намокшая задница. Сам не осознавая, что делает, омега подмахивал бёдрами, терся членом о тело любовника, дрожа от нетерпения. Нестерпимо хотелось снова почувствовать альфу в себе, так сильно, что Хенри вдруг решился действовать сам. Скользнув рукой под одеяло, он обхватил член Варга и принялся ласкать: сначала робко, а затем со все возрастающей смелостью, не забывая оглаживать припухший узел в самом его основании. — Я ледяной, но не железный, — хрипло простонал Варг, убирая руку омеги. — Хочу кончить в тебя, огонёк. Хенри успел глянуть вниз, пока Варг устраивал его бедра на подушках, чтобы было удобнее войти. От увиденного обожгло жаром предвкушения, смазка потекла сильнее, и воздух в комнате стал гуще от сладостной симфонии ароматов взаимной страсти. Первый толчок оказался слегка болезненным, но затем сразу накатило обжигающим удовольствием и Хенри со стоном вцепился в сильные плечи ледяного ярла. Влажная, припухшая дырка наконец-то оказалась заполнена до невыносимо-приятного чувства, настолько сильного, что невозможно было терпеть. А затем Варг начал двигаться с пошлыми шлепками, вгоняя и вгоняя член в разомлевшее тело возлюбленного. Хенри вскрикивал, царапал спину бравшего его самца, наслаждался каждым мгновением близости, забывая обо всем, что было до. Ему хотелось большего. Хотелось, чтобы мужчина в его объятиях навсегда принадлежал ему, чтобы отныне и навсегда, чтобы никогда не расставаться и… метка! Нужна метка! — Еще, — умоляюще простонал юноша, подставляясь под вожделенный укус. — Будь моим альфой… хочу… бери… Зубы клацнули совсем рядом, а затем Варг втолкнулся до конца, утягивая омегу в вязку. Хенри взорвался невыносимо-ярким наслаждением, кончая себе на живот и внутри, там, где его распирал стремительно растущий узел. Теперь клыки сжались там, где надо, помечая омегу для каждого встречного — моё. Боль от укуса лишь усилила удовольствие вязки. Хенри всхлипывал, насаженный на член, переживал одну волну оргазма за другой и с силой прижимал к себе своего альфу. — Хенри, — стон, сорвавшийся с губ ледяного ярла, был похож на тихий вздох. — Мой огонёчек… Как хорошо, что я приехал на остров и нашел тебя… Скажи только, сумеешь простить? Вместо ответа юноша обнял истинного еще сильнее, вжимаясь в его плечо. — Всегда будешь со мной? — спросил он, вдыхая аромат страсти, исходивший от разгоряченной кожи Варга. — Всегда, — ответил тот, переворачиваясь на спину и устраивая омегу сверху. — Поедешь со мной на родину ледяных, к вечным снегам? * * * Кто говорил, что от ненависти до любви — один шаг? Глупости! Достаточно одной вязки… Счастливо улыбаясь, Хенри рисовал пальцем на груди своего альфы простенькие узоры, наслаждаясь послевкусием обоюдного удовольствия. Ледяной ярл, как умел, попытался объяснить возлюбленному, отчего сорвался и взял его прямо на улице, да еще и напугал. Как оказалось, северные альфы очень долго не подавляли в себе гены диких предков и еще пару десятков лет назад в их землях практиковалась свадебная охота. В этот день всех созревших омег оставляли ночевать на улице, и те были вынуждены бродить во мраке по заснеженным лесам, кутаясь в традиционные теплые шубы и тихонько молясь всем богам, чтобы уж точно попасться на нюх своему истинному. Утром омеги возвращались к родному порогу, чтобы отдать порванное белое платье, ведь теперь под длинной шубой их тел касались рубахи альф — символ свершившегося обмена. И после свадебной охоты обрученные омеги больше не ночевали под отцовской крышей, а уходили в дом своего истинного, чтобы любить его и рожать ему детей. — Так делал мой дед, так делал мой дядя, так поступил и я… Омега может сопротивляться — это допустимо и даже приветствуется как знак того, что он девственник… Но ты не знал, а я не удержал инстинкты под контролем. — Что же, если взглянуть твоими глазами, получается, все не так страшно… А как далеко ты был, когда учуял? — Ехал из аэропорта, — улыбка обнажила кончики острых клыков, влажно блестевших в рассветных лучах, заглянувших в комнату сквозь шторы. — Отец ждал меня на официальном мероприятии, но, как видишь, не дождался. Подмяв под себя счастливо вздохнувшего Хенри, Варг вновь оказался сверху, сжимая юношу в объятиях. — Такой ты сладкий, — глухое рычание дрожало в горле альфы, выдавая владевшее им желание. — Перевернись на живот… Юноша подчинился, коварно усмехнулся и, приподняв задницу, потерся о член Варга. Рычание стало громче, а затем на холке сомкнулись зубы — не для того, чтобы поставить еще одну метку, а чтобы призвать расшалившегося омегу к порядку. — А-ах, — простонал Хенри, почувствовав, как от этой болезненной ласки по позвоночнику вниз бегут волны удовольствия. — Еще… кусай… Член вошел легко: после нескольких вязок подряд тело омеги привыкло к вторжению и теперь осталось лишь чистое удовольствие обладания. Хенри больше не сдерживался и громко вскрикивал в ответ на каждый сильный и резкий толчок, когда альфа проникал в него так глубоко, как только мог. Прогибаясь в пояснице, юноша выше и выше приподнимал бедра, встречая желание истинного и отдавая ему своё. — Варг, — голос омеги дрожал от наслаждения. — Варг, как же хорошо… — Да, мой огонёчек, — альфа потянул Хенри за талию, вынуждая сменить позу и встать на колени. — Как ты меня заводишь, рыженький… Сам Хенри растерял все мысли, плавился в чувственной горячке, с готовностью насаживаясь на таранивший его член. Все, что он читал о сексе с альфами, все, что видел в порно, оказалось лишь бледным подобием настоящей случки. Мощный и крепкий член истинного заполнял его изнутри настолько идеально и приятно, что юноша тёк, как ненормальный: внутри и снаружи все время было влажно, чтобы альфе было легче его брать. Сначала он смутился и даже порывался удрать в душ, чтобы обмыться, но Варг, рассмеявшись, сказал, что это невероятно сексуально и очень его заводит. — Мокрая, сладкая дырка, — шепнул он, разминая пальцами припухшие края. — Так тесно в тебе… Бесстыжий мой омежка… хочешь меня, да? Хенри покраснел еще сильнее, а Варгу нравилось видеть его рдеющие щеки. К утру юноша осмелел настолько, что не просил задернуть шторы и натянуть повыше одеяло — было жарко, было очень хорошо, было лучше, чем в самых смелых фантазиях. Ледяной ярл сильно и властно держал за бедра, толкаясь в влажную узость своего омеги. Хенри сполз грудью на постель, огненно-рыжие кудри разметались по подушке, а задница оказалась вздернута вверх так призывно, что альфа не сдержал глухого рычания при виде всего этого чувственного великолепия. — Мой, — выдохнул он сквозь стиснутые зубы. — Мой огонёк… моя любовь… Хенри кончил сильно и жадно. Узел внутри увеличивался стремительно, нажимая на мягкие стенки и вызывая одну волну опустошающего оргазма за другой. Горячая струя спермы заполнила нутро, а узел надежно закрыл вход, чтобы ни одна драгоценная капля не пропала даром. Варг со стоном удовлетворения опустился сверху, обнял, а затем перекатился на бок, устраивая Хенри так, чтобы обоим было удобно. — Теперь на тебе всегда будет мой запах и следы моих клыков, — от дыхания и голоса ярла по шее Хенри бежали сладостные мурашки. — Мы обновляем метки на своем омеге каждую течку. — Когда внутри так хорошо, не замечаешь боли от укусов, — пробормотал юноша, погружаясь в сон. После нескольких часов непрерывного секс-марафона безумно хотелось спать. Растянутая до предела задница сладко ныла, посылая по всему телу томные волны удовольствия, а объятия Варга были такими надежными и необходимыми, что Хенри вжимался в него всем своим существом. — Спи, рыженький, — шепнул ледяной ярл, натягивая на них обоих одеяло. — Пару часов можно. А потом я снова тебя возьму. * * * Кутаясь в теплый мягкий халат, Хенри едва не плакал, глядя, как его истинный уходит в ночь. За сутки, проведенные в постели с Варгом, омега открыл в себе столько чувств к еще недавно незнакомому мужчине, что теперь кусал губы, лишь бы не начать умолять того остаться. Серое пальто удивительно шло ледяному ярлу, оттеняя бледность его кожи и нездешнюю белизну волос. А еще строгие рельефы подчеркивали широкие плечи и высокий рост Варга, делая ледяного еще строже и недоступнее. Хенри почувствовал болезненный укол в сердце, поняв, что сейчас альфа все-таки уйдет, хотя течка еще не закончилась. — Запри двери, огонёчек, — наклонившись, Варг коснулся губами дрожащих губ омеги быстрым поцелуем. — Меня не будет несколько дней, а потом я вернусь, и мы с тобой уедем, хорошо? Хенри кивнул, подался вперед, обхватывая альфу обеими руками и практически повисая на нем. — Тебе обязательно уходить? — У меня долг перед кланом, который необходимо погасить. А потом я твой и только твой на всю жизнь, обещаю. Мужская ладонь огладила рыжие локоны, пальцы запутались в них, как в языках пламени. Прижав к себе омегу, Варг вдыхал и вдыхал его аромат, по-дурацки надеясь надышаться им прежде, чем закрыть за собой дверь. — Мои люди останутся охранять тебя, Хенри, — подняв лицо юноши за подбородок, ледяной ярл желал убедиться, что тот все понимает правильно. — Для защиты. Если нужно, отправь их в магазин, в аптеку, но не выходи сам прежде, чем течка закончится. Обещаешь? И подавители не пей, ты понял? — Да, — шепнул в ответ юноша. — Не выйду… Можешь не волноваться… И таблетки тоже не буду… Вдруг ребенок? Я же понимаю, что вредно… — Умница, — одобрительно кивнул Варг. — И вот, носи и не снимай. Сняв с запястья узкий ремешок, альфа надел украшение на руку Хенри, затянул так, чтобы омега ни в коем случае не потерял подарок. Юноша коснулся подушечкой пальца искрящихся ледяными гранями камней, не похожих ни на что на свете. — Это отличительный знак для клана, — объяснил Варг. — Мне так спокойнее. Все, будь хорошим мальчиком. Жди меня. Я вернусь. Быстрый поцелуй, жар ладоней, скользнувших под халат — и звук закрывшейся двери. Все. Можно больше не сдерживаться. Уткнувшись лбом в дверь, Хенри плакал, не в силах сдержать разбушевавшиеся эмоции. Как же быстро все произошло… Тот, кто еще прошлой ночью казался чудовищем, стал так необходим, что без него вся душа выворачивалась наизнанку, требуя, чтобы альфа был рядом. Рванувшись на кухню, омега приник к окну, желая проводить своего истинного взглядом. Ледяной ярл вышел из подъезда в сопровождении нескольких охранников и сел не в свою пижонскую R8, а в тяжелую машину представительского класса, причем на пассажирское сидение. Но прежде, чем уехать, Варг бросил одному из сопровождавших ключи от своей тачки, видимо, чтобы её отогнали на другую стоянку, принадлежавшую клану. Хенри до последнего смотрел на дорогу, до тех пор, пока еще были видны отсветы фар, а затем поплелся обратно в спальню, чтобы забраться в постель, пропахшую его альфой. Со стоном вжавшись лицом в подушку, юноша завернулся в одеяло, имитируя объятия Варга, закрыл глаза, представляя его рядом. — Возвращайся скорее, — прошептал он, поглаживая браслет. — Я теперь не смогу без тебя… * * * Охранники держали положенную по статусу дистанцию, прекрасно зная: наследник ярла Холджера не сбежит, однако само их присутствие явно злило Варга. Охранники — тоже альфы, стоявшие на иерархической лестнице гораздо ниже ледяного ярла, чувствовали гнев вожака и шли позади, стараясь лишний раз не давать тому повода для выплеска агрессии. От Варга пахло омегой, и, судя по слухам, омега был истинной парой, что еще больше усугубляло положение. Альфа, которого оторвали от истинного, плохо контролирует себя и способен ввязаться в бой, если почувствует хоть какое-то подобие вызова… — Пошли вон, — охрана восприняла приказ младшего наследника с явным облегчением и тут же исчезла в служебном помещении. — Братец, — усмехнулся Витарр Холджерсон, делая шаг навстречу. — Рад видеть! Варг обнял младшего, хлопнул по спине и в ответ получил не менее мощный хлопок. Сыновья ярла Холджера были погодками, причем и внешне во многом походили друг на друга. Та же бледная кожа, те же льдисто-серые глаза, те же широкие скулы и мрачная волчья манера смотреть на собеседника, вот только Варг был выше и шире в плечах, а Витарр унаследовал от папы изящность и гибкость, которую некоторые особо недогадливые ошибочно принимали за слабость. И вот тут уже Витарр отыгрывался, демонстрируя, как сильно бедолаги ошиблись. Варг улыбнулся, вновь утверждаясь в мысли, что все делает правильно — младший Холджерсон станет лучшим главой клана, чем он сам. — Чую, все отведенное время ты ёбся, — беззлобно поддел брата Витарр. — И как оно — вязаться с истинным? — Охуительно, — так же беззлобно огрызнулся Варг. — Что отец? — Собрал всех для публичного наказания провинившегося наследника, — теперь младший брат стал серьезен. — Скажи мне, вот оно того стоило? Уверен, что выдержишь? — Уверен, — сухо кивнул Варг, глянув в сторону лестницы, что вела на второй этаж особняка. — Отец в кабинете? Хочу поговорить с ним до начала. — Я уже пытался, — зло махнул рукой Витарр. — Был послан с предложением встать рядом, если имею, что возразить. Родители твоего несостоявшегося жениха едва не объявили нам войну и только обещание сатисфакции** заставило их передумать. — А что Стейн? Ледяной ярл прекрасно понимал, в какое ужасное положение он поставил юного омегу, обещанного ему в супруги. Стейн Ригсон — настоящее сокровище родственного клана, единственный ребенок ярла Рига, и такой позор… Мало того, что союз двух кланов распался и мирный договор оказался на грани расторжения, так теперь еще Стейн фактически опозорен. Кто возьмет за себя брошенного? Кому нужен порченый товар? Варг видел Стейна всего пару раз и ему вовсе не хотелось, чтобы этот красивый белокурый омега до конца жизни носил клеймо опозоренного, поэтому он сделает все, чтобы загладить свою вину перед ним. — Явился? — в полумраке огромного холла раздался хлёсткий голос отца. — Готов отвечать за все, что натворил? — Готов, — рыкнул в ответ Варг, снимая пальто. — Не провожай, до карцера дойду сам. — Даже не собирался, — фыркнул в ответ ярл Холджер. — И ты, Витарр, не пойдешь, ясно? Запрещаю. До завтра пусть посидит, остынет, а то омегой от него тащит так, что с ног сбивает. Все, разошлись! Братья переглянулись, молча сговариваясь о тайной встрече. Варг знал: младший все равно придет в камеру, куда старший сейчас спустится добровольно и не выказывая ни малейшего недовольства, поскольку это дело чести ледяного. И все об этом прекрасно знали. * * * Течка закончилась рано — всего через два дня после ухода Варга. Хенри сначала недоумевал, а потом догадался, что дело в тоске, которая поселилась в его теле с исчезновением истинной пары. Образовавшиеся между ними узы требовали, чтобы альфа был рядом, а если его нет, значит должен явиться, зная, как плохо приходится омеге в разлуке. Хенри пытался курить, но запах дыма лишь усилил головную боль и тошноту, при мысли о выпивке к горлу подкатывал комок, а когда его попытался навестить лучший и единственный друг — Морри, он сразу выставил его за дверь, лишь учуяв запах другого альфы. Вернее, сначала Морри не хотели впускать двое шкафообразных мордоворотов, которых Варг оставил в качестве охраны, но Хенри цыкнул на них, требуя отойти в сторону, а затем втащил Морри за руку к себе. Однако, разговора не получилось от слова совсем. Раньше юношу не напрягало, что его друг альфа, ведь Морри никогда, ни разу не попытался вести себя с ним покровительственно или, чего хуже, с сексуальным подтекстом, и Хенри видел в нем просто близкого человека, но сейчас, после вязки с истинным, организм словно бы отторгал всех других альф, кроме своего. — Это что у тебя, метка? — Морри приподнялся на цыпочки, заглядывая за ворот халата. — Охуеть! Кто он? Почему я все узнаю последним? Тебе что, плохо? — Очень, — выдавил Хенри, зажимая нос и рот рукой. — Морри, прости… Не сейчас… Уходи, меня мутит только от одного твоего запаха! — Пиздец ты влип, — покачал головой альфа, покорно делая шаг из квартиры. — Ну хоть позвони, а? Мобильник запахов не передает. — Напишу, — пообещал Хенри, захлопывая за ним дверь. Настоящим облегчением стало вновь забраться в постель и вжаться лицом в подушку, отыскивая запах Варга. Желудок тут же успокоился, стало так хорошо и спокойно, что захотелось тихонько урчать и тереться щекой, впитывая кожей столь необходимый ему аромат. А еще Хенри отчаянно тосковал. Пересмотрев все когда-то отложенные на потом фильмы и перебрав все свои вещи и отложив те, что пригодятся на севере, он маялся от ожидания, по сотне раз в день проверяя, не пропустил ли телефонный звонок от своего ледяного ярла. Внутреннее беспокойство росло с каждым часом, Хенри метался от кухонного окна к постели, чтобы вновь прижаться носом к подушке, отыскивая постепенно стиравшийся аромат. — Морри, нужно поговорить, — сдался он, набрав-таки номер друга. — У меня пиздец… — Да понял уж, — вздохнул альфа, услышав в голосе Хенри нотки готовой начаться истерики. — Рассказывай. Чем смогу — помогу. Спустя четверть часа Морри уже успокаивал рыдающего друга, объясняя, что истинный не бросит своего омегу и обязательно вернется, раз обещал. — Давай завтра сходим куда-нибудь погулять, — предложил Морри, желая отвлечь Хенри от тоски ожидания. — В парк, хочешь? Там свежий воздух, тебя не будет от меня тошнить. Только тебя выпустят эти двое горилл? — Выпустят, — всхлипнул юноша, зло стирая слезы. — Варг сказал, они просто будут ходить за мной следом, чтобы никто не обидел. — Тогда завтра в двенадцать, — назначил время Морри, впервые осознав себя старше, сильнее и опытнее своего рыжеволосого друга. — И прекращай реветь, вернется твоя пара. Как альфа говорю — вернется. И Хенри кивнул, соглашаясь. Следующим утром он привел себя в порядок, позавтракал, натянул джинсы и бежевую толстовку, на голову надел кепку, сунул ноги в удобные кроссовки и выглянул наружу. Двое охранников по-прежнему несли пост по обе стороны двери — невозмутимые и вежливые, как будто всю жизнь только и делали, что следили за омегой, оберегая его от любых неприятностей. А, может, это были уже другие два шкафа, кто знает? — Идем в парк, — проинформировал их Хенри, закрывая электронный замок. — С моим другом, вы его помните. Но прежде, чем к подъезду подошел Морри, Хенри ожидала поистине странная встреча. Стройный белокурый омега выскочил из припаркованной машины и, цокая каблуками, устремился прямиком к Хенри, не сводя с него злого взгляда зеленых глаз. Он выглядел так странно в этом скромном квартале, где сдавалось самое дешевое на острове жилье, что Хенри сначала решил, будто у него начались галлюцинации. Длинное брендовое платье волочилось за омегой по асфальту, пока блондин, кутаясь в белоснежную шубку, сокращал расстояние между ними, явно желая что-то сказать. — Значит, вот ты какой, — голос у этого нездешнего чуда был под стать облику: нежный, звонкий и безапелляционный, словно омега с детства привык повелевать всем на свете. — Как ты посмел, плебей?! Хенри так изумился, что даже не дернулся, хотя незнакомец занес руку, чтобы влепить юноше звонкую пощёчину. Занести-то занес, а ударить не успел: охрана среагировала быстрее. Хенри охнул, когда один альфа дернул его назад, а другой встал перед разъяренным белокурым видением, подставляясь под удар. Перехватить руку омеги охранник не посмел и молча возвышался над юношей — невозмутимый и смиренный. — Отойди, — потребовал тот, вздернув подбородок. — Я приказываю! — Он под защитой клана, — покачал головой альфа. Взгляд зеленых глаз остановился на браслете из странных искрящихся камней, губы дрогнули то ли в усмешке, то ли от обиды. — Что же, защищайте, — фыркнул незнакомый омега, разворачиваясь на месте. Ошарашенный Хенри наблюдал, как на парковку со свистом тормозов залетают две машины и из распахнувшихся дверей показываются такие же здоровые мордовороты в костюмах. Белокурого красавца почтительно окружили, повели за руки, наградив людей Варга не самыми добрыми взглядами. — Что это было, а? — спросил Хенри, высунувшись из-за спины своего хранителя. — Стейн Ригсон почтил нас своим присутствием, — объяснил, ничего не объясняя второй альфа. На все дальнейшие расспросы телохранители отмалчивались, изображая полную невозмутимость. Поняв, что добиться от них разъяснений не получится, Хенри махнул рукой на странное стечение обстоятельств, решив, что обязательно спросит об этом у Варга, когда тот соизволит вернуться. * * * Ледяной ярл смотрел прямо перед собой, скользя равнодушным взглядом по собравшимся в зале альфам. Представители всех дружественных кланов собрались сегодня вечером, чтобы засвидетельствовать: Варг расплатился сполна и честь юного Стейна Ригсона восстановлена. Брату он приходить запретил, не желая, чтобы тот злился, не имея сил что-то изменить — позор брошенного жениха можно смыть только кровью. И Варг смывал, прикованный за руки на небольшом помосте: обнаженный по пояс, чтобы все видели, как по его рассеченной спине стекают и падают на пол алые капли. Омеги севера, хоть и выглядели нежными белыми цветами, но за себя могли постоять отлично. Эту традицию ярлы хранили свято, обучая сыновей владеть оружием, так что Стейну с лихвой хватило умения и силы исполосовать спину Варга длинной плетью с вплетенными в неё грузиками. Экзекуция длилась уже пару часов и за все это время Варг не дернулся и не произнес ни слова, позволяя омеге отводить душу, раз за разом обжигая его тело хлесткими ударами. Альфы, находившиеся в зале, одобрительно кивали, пили ледяное шампанское и тихо переговаривались, решая, что же теперь делать с юным Стейном, лишившемся возможности сочетаться браком с Варгом. Отдать своего ледяного в супруги кому-то вне кланов они не могли, а среди наследников не нашлось ни одного, кто взял бы за себя отвергнутого, пусть даже и очистившего свою честь кровью обидчика. Повернуть голову, чтобы взглянуть на Стейна, было больно, но еще больнее было понимать: этот красивый юноша обречен стать отверженным среди своих — второй сорт, не пригодный для брачного союза. Его станут уважать лишь формально, а на деле… Проклятье! Почему кому-то обязательно приходится страдать?! Приняв решение остаться с Хенри, Варг понимал, что идет против всех, против традиций и законов клана, вот только он не учел, что станет маяться совестью, глядя на осунувшееся личико несостоявшегося жениха. Стейна по праву называли снежным совершенством — в нем одном природа собрала все, чем славились северные омеги. Тонкое сложение, фарфоровая кожа, властный изгиб бровей, пронзительный взгляд зеленоватых глаз, такого же цвета, каким бывает вода во фьордах перед наступлением зимы, но Варг не желал вкушать прелести льда, ведь сердце его захватило рыжее пламя по имени Хенри. При воспоминании об истинном улыбка тронула губы мужчины, унося его воображение за пределы места казни. Туда, где сейчас находился его пламя, надежно охраняемое лучшими людьми, каких Варг только сумел отыскать. Истязания не будут длиться бесконечно. Когда Стейн решит, что ему достаточно мучений Варга, он остановится и даст знак освободить пленника. Главное, не потерять сознание от боли в спине, постепенно превращавшейся в лохмотья кровоточащей плоти. Стейн бил сильно, рассчитывал удар, прекрасно понимая — за ним следят несколько десятков глаз, проверяя, от души ли омега старается, не слишком ли мягок с тем, кто не счел его достойным брака. Варг был готов поклясться, что Стейну все это не нравится так же сильно, как и ему самому, но он не смел пойти против векового закона: позор должен быть смыт кровью. Выпрямившись, Варг встретил еще один удар, не поморщившись, за что удостоился легкого кивка от отца: провинившийся наследник вел себя достойно, сносил наказание правильно, как и положено ледяному. Двери в зал распахнулись и внутрь легла полоса света. Подняв взгляд, Варг досадливо сощурился: младший братец все-таки явился, несмотря на его просьбу не вмешиваться. Судя по желвакам, ходившим по скулам, Витарр был в бешенстве. Узнав, что предстоит перенести Варгу, он рычал, как дикий зверь, рвался к отцу, чтобы зубами выгрызать из ярла Холджера помилование для старшего. Варг едва уговорил успокоиться лишь тем, что у него имеется вполне определенное решение, которое в итоге устроит всех. И вот теперь Витарр стремительно пересек зал, не обращая внимания на направленные на него взгляды — что за дерзость?! Может ли ярл Холджер держать своих отпрысков в узде?! Вскочив на возвышение, освещенное сверху ярким софитом, младший альфа мельком глянул на иссеченную спину старшего, а затем направился прямо к омеге, который замер, держа в руке плеть. Варг медленно повернул голову, чтобы увидеть то, что еще не разглядел никто: между Витарром и Стейном явственно ощущалось притяжение. Белокурый омега стоял перед альфой, без отрыва глядя в его глаза пока Витарр что-то тихо говорил, а затем мягко отобрал плеть. Орудие мести оказалось отброшено в сторону, отчего в зале послышались возмущенные голоса. — Стоять! — звонкий голос Стейна и властно вскинутая рука остановила готовых подняться на возвышение мужчин. — Я удовлетворен принесенными извинениями и… Подхватив с пола ни разу не надетое свадебное платье, единственный сын ярла Рига изо всех сил припечатал белую ткань к иссечённой спине Варга, отчего тот зашипел сквозь стиснутые зубы. — Вот! — торжествующе произнес Стейн, поднимая вверх платье, будто знамя. — Кровь ярла Холджерсона смыла мой позор. — А чтобы справедливость восторжествовала, я беру этого омегу в супруги, — остановившись позади юноши, Витарр громко и уверенно объявил собравшимся свое решение. Стейн вздрогнул, когда зубы альфы сомкнулись, оставляя на белой коже ярко-алую метку. — Что вы творите, идиоты? — хрипло Варг, обращаясь к бывшему жениху и брату. — Не спросив благословения? В изгнание захотели? — Он мой истинный, — рявкнул Стейн, отталкивая подскочившего к нему отца прежде, чем Витарр сцепится с ярлом Ригом и начнется новый виток противостояния кланов. — Прочь! А вот против этого выступать никто не посмел. Глухо ворча, альфы покорились неизбежному, признавая заключенный только что союз. Варг улыбался, почти позабыв о боли, опоясавшей его тело. Как интересно все получилось… Встретив истинного и отдав себя на растерзание, он избежал гораздо большей ошибки — не обручился с омегой, которого сама судьба выбрала для его младшего… А ведь, действительно, Стейн еще не начал выходить в свет, поэтому до сих пор и не встретился с Витарром, скрываясь за стенами родительского особняка. А вот теперь свершилось. — Может, меня уже развяжут? — поинтересовался ледяной ярл, выразительно дернув скованными руками. — Брат? Спустя пару минут Варг уже растирал затекшие запястья, морщась от боли в располосованной спине. — Тебя осмотрит врач, зашьет, если потребуется, — распорядился отец, поднимаясь на возвышение. — Ступай. А вы… Тяжелый взгляд главы клана остановился на младшем сыне и его избраннике. Стейн — настоящий северный принц — стоял, не опустив гордой головы, словно бы и не нарушил сейчас всевозможные законы, принятые в высшем обществе ледяных. — За священником уже послали. Пусть жених подготовится — традиционное платье найдется, гости уже тут, так что нет причин тянуть. — И еще, отец, — Варг посмотрел в лицо родителя, прекрасно понимая, что сейчас ставит точку в их семейных отношениях. — Я отказываюсь от наследства и не приму власть над кланом после тебя. Передай всё Витарру. Брат справится лучше. Среди ледяных ярлов было не принято переспрашивать. Сухо кивнув сыну, седовласый альфа направился в большой зал, чтобы распорядиться насчет торжества, зато брат дернул Варга за руку, требуя объясниться. — Да ты больший ледяной, чем любой из нас! — возмущению Витарра не было предела. — Зачем?! Клан твой по праву! — Клан не примет моего истинного, — ответил Варг, вспоминая огненные локоны Хенри и тепло его кожи, которую хотелось целовать и гладить бесконечно. — А вы вдвоем станете править железной рукой. Удар у твоего омеги весьма неплох. Улыбнувшись смутившемуся Стейну, он продолжил все так же спокойно. — Мне достаточно наследства, которое оставил дед. Буду рад видеть вас гостями моего дома, раз уж теперь официально я изгнанник, отказавшийся от родства. — Мы приедем, — пообещал Витарр, прижимаясь лбом ко лбу брата — это было знаком их дружбы с самого детства. — И ты останешься на нашу свадьбу, — строго потребовал Стейн. — Но сначала пусть перевяжут твои раны. * * * Прошла почти неделя с того дня, как ледяной ярл покинул Хенри, и с тех пор от Варга не было никаких известий. Иногда юноше казалось, что все это ему лишь приснилось, но одного взгляда в зеркало хватало, чтобы увериться — алые метки все так же рдели на шее, сигнализируя каждому альфе: этот омега занят. Да и молчаливые охранники, бесшумно следовавшие за Хенри везде и всюду, напоминали — было. Морри утешал друга, как умел, постоянно повторяя простую истину: ни один альфа не оставит свою пару добровольно. Связь, если она зародилась, не позволит ему жить спокойно где-то далеко от истинного — это знают все. — Мне без него плохо, — вздыхал Хенри, забираясь с головой под одеяло. — Тяжело, муторно, как будто я болен. Хорошо хоть, от тебя теперь почти не мутит… — Вернется твой ледяной и станет хорошо, — убеждал Морри, про себя кляня так некстати исчезнувшего альфу. — Ты бы тест купил, вдруг он тебе ребенка заделал? — Покупал, — признался юноша, опуская голову так, что рыжие кудри скрыли его раскрасневшееся лицо. — Не заделал, слишком мало было времени… — Ты бы хотел? Вопрос повис в воздухе неловкой паузой. Морри наконец-то разглядел в друге очень привлекательного омегу и даже немного злился на невесть откуда взявшегося ледяного ярла за то, что тот отобрал гипотетическую возможность перевести их дружбу в нечто более близкое. Не будет этого никогда. И все же, глядя на мягкие губы Хенри, на мягкие локоны, рассыпавшиеся по плечам, на тонкие запястья, болтавшиеся в широких рукавах домашней толстовки, Морри ощущал странное напряжение в паху. — Хотел бы, — наконец, откликнулся Хенри, кутаясь в плед. — Семью с ним хочу, детей от него хочу, секса с ним хочу… Он мне нужен больше, чем воздух, понимаешь? И самому страшно, особенно, если вспомнить, с чего все начиналось… А вдруг с ним случилось что-то плохое? Побледнев, юноша сорвался с дивана и помчался к дверям. Выскочив в подъезд, он остановился перед охранниками, переводя взгляд с одного громилы на другого. — Отвезите меня в дом вашего клана! — В резиденцию, — поправили его. — Нет. Это неприемлемо. — Мне нужен Варг! — Нет. Такого приказа не поступало. — Мне нужен мой истинный! — Хенри трясло от страха за жизнь ледяного ярла и, кажется, он уже находился на грани истерики. Мобильник тренькнул, экран загорелся, высвечивая сообщение. — Вот! — Морри выскочил следом, протягивая другу телефон. — Тебе! Пишет! Сцапав мобильный, Хенри ткнул пальцем в экран, разворачивая сообщение. «Огонёк, я скоро. Дождись. Люблю. Варг» — Не забыл, — сладко прошептал юноша, утопая в чувствах. — Морри… Он придет! — Я же говорил! Морри хотел было хлопнуть Хенри по плечу, как делал это всегда, но поймав томный взгляд, остановился. Так не обращаются с омегами. Просто Хенри слишком долго ждал, не заводил отношений с альфами и омега в нем таился где-то далеко, прорываясь лишь в музыке, когда Хенри тонкими пальцами касался грифа виолончели и изящно скользил по струнам смычком. Выругавшись про себя, Морри начал собираться домой. — Позвони, когда твой ярл вернется, — попросил он, уже понимая — дружбе конец. Чужой альфа увезет Хенри в свои снега, спрячет его ото всех и это желание, в принципе, было понятным. Вечер опустился на остров мягким туманом. Устроившись на подоконнике, Хенри курил, улыбался и по сотому кругу перечитывал короткое сообщение от Варга. — Соскучился, рыженький? Ахнув, юноша соскочил на пол, рванулся к застывшему на пороге мужчине, обнял, повис на шее, шепча какие-то глупости. Сильные руки обхватили его, прижали так крепко, что стало невозможно вздохнуть, а затем исчезло все, кроме долгожданного упоительного поцелуя. — Ты долго, так долго, — пожаловался Хенри, едва дыша от чувственной дрожи, что прокатывалась по его телу сладкими волнами. — Зато теперь твой навсегда, — Варг любовался запрокинутым к нему лицом возлюбленного. — Пришлось закончить кое-какие дела, чтобы покинуть клан. Кстати, у нас с тобой всего пара часов. Собирайся. — Пара часов до чего? — не понял юноша. — До самолёта, — охотно пояснил ярл. — Мы покидаем остров. А это тебе подарок от Стейна. Он сказал, что приезжал на тебя посмотреть и повел себя грубо, за что просит прощения. Хенри почувствовал, как в груди стало больно. Он сразу вспомнил белокурого омегу, что хотел отвесить ему пощечину. Неужели блондин как-то связан с Варгом?! Дикая ревность заставила зло рычать, вцепляться в лацканы серого пальто, тянуть носом, отыскивая на альфе чужой аромат. — Тише, огонёчек, это всего лишь супруг моего брата. Ну же, разверни подарок. Стейну, действительно, стыдно за свое поведение. От Хенри не укрылась довольная улыбка, скользнувшая по губам ледяного в миг, когда омега начал ревновать. Смутившись собственной вспышки, юноша достал из огромной коробки нечто белоснежное и пушистое. Под пальцами мягко стлался мех длинной шубы. На острове меха почти не носили, поскольку здесь не выпадало снега, а если в холодные дни с неба и срывалась стылая морось, то через несколько часов все таяло, оставляя на асфальте огромные лужи. — Это традиционная зимняя одежда северных омег, — подсказал Варг, помогая Хенри надеть обновку. — Наш край так суров, что мех просто необходимость. Поправив капюшон, ледяной ярл залюбовался своим рыжим пламенем, которое выглядело в белоснежном меховом облачке так сексуально, что хотелось взять его прямо сейчас. Хенри почувствовал изменения в настроении, приподнялся на цыпочки, обвивая шею альфы руками и напрашиваясь на ласку. — Дома, — пообещал Варг, проведя подушечкой большого пальца по призывно приоткрытым губам омеги. — Дома, огонёчек мой. На моей постели, когда из одежды на тебе будет только белый мех… Собирайся, Хенри. Бери только самое необходимое, за остальным пришлем потом. * * * Пока самолет шел на посадку, Хенри практически прилип к иллюминатору, рассматривая бесконечные снега, расстилавшиеся вокруг. Он раньше никогда не видел ничего подобного и, заглядевшись, даже не вцепился в руку сидевшего рядом Варга, когда самолет, слегка качнувшись, провалился в воздушную яму. И вот, наконец, он, сойдя с трапа, вдохнул полной грудью ледяное дыхание севера. Нос и губы тут же защипало, на глаза навернулись слезы, но как же было красиво! Запрокинув голову, омега любовался падающими с небес снежинками, не замечая, что мягкий капюшон сполз с рыжих волос и теперь в локонах путаются крошечные ажурные звездочки. Варг молча подошел ближе, развернул омегу лицом к себе, оправил на нем одежду, натянул на руки мягкие варежки и только потом удовлетворенно кивнул: сокровище не замерзнет, пока они доберутся до машины. Небольшой заснеженный городок быстро остался позади. Хенри задавал тысячу вопросов, отвечать на которые ледяному ярлу очень и очень нравилось. Он вез своего истинного домой. — Как называется поселение? — обернувшись, Хенри провожал взглядом огоньки, оставшиеся в долине. — Рёрвик, — ответил Варг, включая дальний свет: дорога предстояла сложная, начиналась метель. — Обещаю тебе прогулку по городу. Если хочешь, сходим в кино, в ресторан или куда там юных омежек полагается сводить. — А тут есть развлечения? — изумленно приподнял брови паренёк. — А ты, огонёчек, думал, что я тебя в пещере поселю? — рассмеялся альфа. У Хенри от этих низких бархатных вибраций стало влажно между ног. Стыдливо покраснев, он опустил взгляд, пытаясь взять себя в руки. — Были такие мысли, — шепнул он, чем вызвал новый приступ хохота. — Не переживай, огонёк, будет тебе и кино, и кофейни, и магазинчики — ничем не хуже, чем на Ост-Лейнде. Но мне приятно, что ты поехал со мной, даже не выяснив, куда. — Я не мог иначе, — разволновавшись, Хенри расстегнул шубу — в присутствии истинного становилось жарко. — Сейчас же оденься, — от веселья не осталось и следа. — Ты сам в легком пальто, — напомнил юноша, но все-таки запахнулся. — Я ледяной, — напомнил альфа. — Мое ощущение холода отличается от твоего. Тяжелый проходимый джип взбирался по петлявшей горной дороге сквозь белую снежную муть. Как оказалось, целью их путешествия было огромное плато, на котором раскинулся живописный и очень уютный… — Отель? — изумился Хенри, разглядев в сумерках большое строение, сложенное из темного бруса. Окна здания светились ярким желтым светом, снег падал и падал, оседал на лапах огромных елей, высаженных в подъездную аллею, превращая пейзаж в настоящую зимнюю сказку. — Не совсем, — довольный произведенным впечатлением, ответил Варг. — Это заповедник. И отель, куда приезжают, чтобы воочию увидеть ледяных волков. Земли достались мне от деда — последнего ярла, оставшегося здесь, когда остальные перебрались на острова. Подростком я часто приезжал на север, очарованный красотой родины, и дед отдал мне все это в наследство. Как видишь, рыженький, жить мы будем вовсе не в пещере. Хенри счастливо вздохнул, когда на затылок легла мужская ладонь, губы коснулись губ, увлекая в долгий жадный поцелуй. — Завтра познакомлю тебя с управляющим, а пока идем в дом. Освещенный золотыми гирляндами просторный холл, огромные стеклянные двери, гости в смокингах и вечерних платьях — проходя мимо отеля «Ганнар», Хенри, раскрыв от изумления рот, наблюдал за светской жизнью, такой внезапной здесь, среди бескрайних снегов. — Мне кажется, там был тот актер… как его… Джон… Джас… — Тут много кого встретишь из знаменитостей, — Варг притянул своего омегу ближе. — Ты к ним привыкнешь и перестанешь удивляться. Такие же люди, как мы с тобой. Смотри, нам туда. Взгляд метнулся по направлению к лесу, куда вела хорошо почищенная дорога. Снег скрипел под ногами, падал сверху, искрился в сиянии множества гирлянд, натянутых на арки, под которыми проходил хозяин здешних земель и его истинный. Впереди, среди заснеженных елей, стоял наособицу двухэтажный бревенчатый дом и все его окна горели добрым теплым светом, словно приглашая скорее войти. Подхватив испуганно пискнувшего омегу на руки, Варг поднялся на веранду, толкнул ногой дверь, и та отворилась, впуская их обоих в совершенно изумительное тепло. — Добро пожаловать в мою пещеру, — губы ярла были жадными, твердыми и очень горячими. Хенри ответил на поцелуй, застонал, окунаясь в аромат своего альфы, и снова понял, как сильно хочет, чтобы скорее… чтобы Варг снова его взял… Видимо, ледяной ярл тоже этого хотел, поскольку, миновав холл и гостиную, где жарко трещал камин, направился было в спальню, но скрежет по стеклу заставил мужчину остановиться. — К тебе пришли знакомиться, — улыбнулся он, опуская юношу на пол. — Идем, покажу тебе кое-кого. Хенри нравилось, когда альфа брал его за руку: властно и уверенно, как будто полностью брал на себя ответственность за жизнь своего омеги. А, впрочем, так оно и было — Морри объяснял, что каждый альфа рано или поздно открывает в себе желание хранить и оберегать истинного от малейшей угрозы. Варг повел юношу к панорамному окну, занимавшему всю стену гостиной. Получилось невероятно красиво: можно сидеть у камина и смотреть через стекло на заснеженный лес, на острые выступы скал, кое-где торчавшие между лап развесистых елей. Задохнувшись от восхищения, Хенри пропустил момент, когда за окном выросла огромная тень. — Кто это? — вздрогнул он, рассматривая лобастую голову зверя, пока тот сверлил чужака яркими огоньками желтых глаз. — Это Айдж, — ответил Варг, притянув Хенри в объятия. — Ледяной волк. Я вырастил его из крошечного сосунка, и он считает меня отцом. А вот Ари и Альф — волчицы. Сестры и жены Айджа. Троих волчат принес дед из разоренной браконьерами пещеры. Троих я выкармливал из бутылочки, всех троих учил охотиться и выживать. Теперь у меня здесь стая из тридцати волков. Единственная на всем севере, но, надеюсь, скоро они снова начнут селиться повсюду. Хенри любовался тремя огромными зверями, позабыв, что их отделяет всего лишь прозрачная стеклянная стена. Длинная голубоватая шерсть чудесных волков слегка искрилась, массивные лапы легко, будто танцуя, переступали вдоль преграды: волки принюхивались и не могли понять, кто же этот чужак. Кто? Варг коснулся ладонью стекла и вдруг отодвинул его в сторону по скрытым полозьям. Панорамное окно оказалось дверью! — Не бойся, огонёк, — уверенно потянув возлюбленного за руку, ярл вышел наружу. — Ты пахнешь мной, и они тебя не тронут. Уверен, вы подружитесь. Хенри вжался в грудь Варга, едва дыша, пока три огромных волчары обнюхивали его, тыча влажными носами, куда придется. — Мой омега, Айдж, — глухо зарычал альфа, обращаясь к волку. — Мой. Уважай. Охраняй. Удивительный зверь обошел по кругу, словно запоминая, а затем, слегка куснув Варга за руку в знак согласия, потрусил в лес. Следом за ним ручейком утянулись обе волчицы, оставляя Хенри и его альфу только вдвоем. — Теперь ты свой, — объяснил поведение подопечных Варг. — Вся стая будет выказывать тебе должное почтение: Айдж распорядится. Теперь идем в дом. Пора показать тебе нашу спальню. Первое, что бросилось в глаза — это огромная кровать, занимавшая большую часть комнаты. Под теплым меховым одеялом будет не холодно даже в самые лютые морозы, а рядом с горячим телом истинного, станет даже жарко… Здесь явственно пахло альфой и Хенри улыбнулся, понимая, теперь к бархатистому запаху Варга добавится его собственный. Это было приятно. Это было правильно. Ледяной ярл провел ладонями по плечам юноши, снимая с него теплую шубу, а затем вновь притянул к себе, целуя так, что у Хенри подкосились ноги. — Сходим вместе в душ? Теплая вода, сбегавшая сверху, ласкала кожу, но приятнее всего было жаться к мускулистому телу альфы, скользить ладонями по его груди, смывая легкую пену, касаться губами губ, закрывая глаза и томно прижимаясь бедрами. Правда, когда Хенри обнял Варга и дотронулся до спины, ледяной ярл не сдержал болезненного стона. — Тише, огонёчек, рубцы еще не зажили до конца. — Ты ранен?! Покажи! Боже… — Так было нужно, — спокойно ответил ледяной ярл, но было видно: волнение омеги ему приятно. — У тебя есть аптечка? Обработать не помешает… — Заживет через пару дней, — Хенри попятился, когда Варг начал теснить его к стене. — Хочу тебя, рыженький… Целоваться, когда по лицу скользят капли воды, было очень приятно. Закрыв глаза, Хенри отдался на волю чувств, позволяя альфе ласкать себя рукой. Дрочил Варг божественно… Постанывая, омега откинулся на стену — мужские пальцы скользили по его члену, уделяя внимание и подтянувшимся яичкам, и напряженному стволу, и налитой желанием головке. Это было так хорошо и сладко, что Хенри кончил, дрожа и кусая губы. — Пахнешь удовольствиями, — шепнул Варг, в последний раз проводя рукой вдоль омежьего члена. — Идем в постель, огонёчек. — Можно я сначала… попробую… Зардевшись от смущения, Хенри подался вперед, касаясь мокрыми губами мощной груди альфы. Быстрая дорожка поцелуев пролегла вниз по животу, а затем юноша опустился на колени, рассматривая член истинного, горделиво вздымавшийся вверх. Такого Хенри еще никогда и ни с кем не делал, но у него был Морри, а у Морри были омеги, которые с удовольствием радовали альфу минетами… И Морри рассказывал, как наиболее приятно, поэтому Хенри примерно представлял… Обхватив ствол рукой, юноша с изумлением отметил, что пальцы едва сходятся на нем. Мелькнула мысль, как же этот огромный болт помещался в его заднице, да еще и с узлом, а затем Хенри осмелел настолько, что прошелся по члену Варга языком, отчего альфа едва слышно застонал. Опустив ладонь на мокрую макушку омеги, ледяной ярл замер, позволяя своей паре знакомиться с его телом. — Осторожнее с зубами, — посоветовал мужчина, когда губы Хенри коснулись головки. Судорожно вздохнув, юноша решился. Вобрав в себя член Варга, Хенри снова начал его облизывать, но теперь уже внутри, ощущая всей поверхностью языка его восхитительную твердость и тепло. Вкус был чуть солоноватый, но приятный. — Какой сладкий у тебя рот, огонёк, — простонал Варг. — Тесный, влажный… Теперь альфа слегка подавался навстречу, трахая любовника в призывно приоткрытые губы, но не стараясь засадить глубже: видимо, понимая, что пока слишком рано для таких игр. — Все, хватит, — хрипло дыша, мужчина отстранился, вынимая член. — Не хочу кончить слишком быстро. Пойдем в постель. Завернув Хенри в теплый мягкий халат, Варг отнес его в спальню и опустил на кровать. Быстро стерев с кожи капельки воды, ледяной ярл отбросил прочь полотенце, а после подмял юношу под себя, жарко и быстро дыша в его шею. — Маленький мой… Огонёчек… Хенри застонал от переизбытка ощущений. По пояснице прокатилась волна обжигающего желания, между ног все стремительно намокло, а член вновь встал, требуя ласки. Запах альфы, вкус его поцелуев, жар соприкасавшихся тел — все это было таким прекрасным и необходимым, что юноша запрокинул голову, запустил пальцы в волосы Варга, прижимая того крепко-крепко. — Кусай, — шепнул он, наслаждаясь соприкосновением собственного члена с членом ледяного ярла. Варг не заставил себя уговаривать дважды. Клыки скользнули по шее омеги, а затем сомкнулись на тонкой коже, ставя еще одну отметину. Хенри ахнул, забился под тяжелым телом и неожиданно для самого себя, кончил, испытав укол болезненного удовольствия. — Надо же, — тихо рассмеялся ледяной, зализывая ранку. — Какой мне пылкий истинный достался… Теперь покажи мне, какой ты красивый. Подхватив юношу под колени, Варг заставил того поднять ноги, открываясь для его жадного взгляда. — Держи здесь, огонёк. Смущаясь и опуская ресницы, Хенри выполнил просьбу. Хоть в спальне и не горел основной верхний свет, а только деликатная подсветка, не разгонявшая приятный полумрак, все-таки ему было непривычно и немного стыдно лежать перед альфой так, с задранными и разведенными ногами. Варг подался вперед, проникая во влажную дырку. Хенри застонал, ощутив вторжение: быстрое, обжигающее, от которого внутри стало так тесно и так сладко, что не хватало дыхания. Течка закончилась, но желание близости не стало меньше. Юноша больше не стеснялся — он наслаждался сексом со своим альфой, ему нравилось, что ледяной смотрит на него, видит, как входит в его тело, и от того заводится еще сильнее. Член размеренно ходил в нем, раз за разом подталкивая к вожделенному оргазму. Хенри тек, вскрикивал от вспышек наслаждения, шире разводил ноги, чтобы Варгу было легче войти еще глубже. — Еще! Еще, пожалуйста! Я сейчас… я почти… О, Варг! Да! Хватая воздух ртом, юноша кончал, насаженный на быстро растущий узел. Ледяной ярл вогнал в него член, запечатывая вход и сцепляясь с ним в долгом сладостном удовольствием. — Но… ведь… не течка, — едва слышный шепот омеги вызвал у альфы удовлетворенную улыбку. — Я ледяной, — напомнил он, опускаясь на обессиленного Хенри. — Мы веками жили в суровых условиях и эта функция у нас сохранна, чтобы оставить как можно больше потомства. Поэтому могу вязаться независимо от твоей течки, огонёк. — Боже, — простонал под Варгом омега, отчего ярл раскатисто расхохотался. — Так и знал, что тебе понравится, — ответил он, обнял Хенри и вместе с ним перекатился на бок, устраивая юношу поудобнее. — Предлагаю немного поспать, а потом спустимся на кухню, найдем, что можно съесть. Или я вызову прислугу из отеля, пусть принесут ужин из ресторана. — Я умею… готовить… ах… как же хорошо… Ва-а-арг… Хенри дрожал от волн оргазменного послевкусия, накрывавших его с завидной регулярностью. — Повезло мне, — альфа коснулся губами еще влажных рыжих локонов. — Еще и готовить умеет — настоящее сокровище. * * * Хенри и сам не заметил, как промелькнул целый год их счастливой супружеской жизни. Северное лето было стылым и коротким, так что омега даже обрадовался, когда с неба вместо мороси снова начал падать белый снег. Расписались они без лишних церемоний в городской мэрии, а вот праздновали в отеле, украшенном к случаю прибывшими с континента цветами так, что и ресторан, и большой зал, где собрались приглашенные, напоминали цветущий сад. Длинное белое платье и пушистая шуба жениха стали данью традиции ледяных, а вот огненные кудри новобрачного явились предметом зависти приглашенных омег. — Изумительный цвет, — шептались светловолосые ледяные, глядя, как Варг прижимает к себе обретённое пламя. — Любопытно, какими будут их дети? Постепенно Хенри привык к жизни в суровом климате и даже несколько раз отправлялся с Варгом в патрулирование территории заповедника, чтобы самому увидеть стаю волков в их естественной среде. — Почему люди стали истреблять их? — спросил он мужа, любуясь огромными зверями, которые шли след в след, пересекая заснеженное плато. — Ответ на твоем запястье, огонёк. Браслет, который я тебе отдал. Вернее, камни на нем. Хенри тряхнул рукой, ощущая, как внутри теплой варежки обнимает его руку драгоценность. — Не понимаю… — В старину ледяные ярлы так доказывали свою доблесть, — заглушив снегоход, Варг спрыгнул на землю, а затем помог спуститься омеге. — Смотри, вон там, в горах, одна из пустующих пещер. Оттуда дед принес троих щенят. Волки всегда селятся там, где есть этот минерал. Ярлы ходили к волкам по одиночке и, добившись доверия стаи, могли взять столько камня, сколько им было нужно. А браконьеры просто уничтожали стаю, чтобы разграбить недра. Вот такая печальная история, огонёк. — Обещай, что больше никто не станет в них стрелять, — отодвинув с лица край мехового шарфа, потребовал Хенри. — Не станет, — кивнул Варг, поправляя на своем сокровище одежду. — Замерзнешь! Я не просто растил волчат, я учил их тому, что не узнаешь в природе. Думаю, ты заметил, что ледяные волки отличаются от обычных серых крайне острым умом, если не сказать — разумом. Айдж и его жены умеют убивать людей, нарушивших их границы. Они научат этому своих волчат, те, в свою очередь, передадут это своим детям. — А если туристы… — Туристов не тронут. Айдж знает, что такое оружие, что такое агрессия и что такое опасность. Действительно, огромные волки быстро сообразили, что к чему, и вскоре сопровождали Хенри повсюду за пределами дома, охраняя омегу своего вожака и кормильца. Варг распорядился запустить в дело огромную теплицу, где Хенри сам высадил собственный сад и теперь, посреди зимы, у него нашелся уголок для личного лета. Волчицы в теплицу не заходили, предпочитая ложиться у дверей, а Айдж, подозрительно принюхиваясь, переступал порог, недоуменно косился на цветущие розы и аккуратно шел по песчаным дорожкам вглубь зеленых зарослей. В оранжерее пели птицы, которых привезли с материка, а зимнее солнце, проникая сквозь стекла, создавало полное ощущение теплого летнего денька. Устроившись на скамье у фонтанчика в самом центре зеленого островка посреди снегов, Хенри читал книги или переписывался с Морри, который совсем недавно женился. Айдж бесшумно укладывался у ног омеги, устраивал огромную голову на лапах и, щуря глаза, наблюдал, как птички слетаются к воде, чтобы окунуть в поилку свои клювики. Терпеливо снося непривычную для себя жару, волк лежал рядом до тех пор, пока Хенри не начинал его гладить. Противиться воле омеги волчара не смел, а вскоре привык и даже полюбил мгновения, когда тонкие пальцы юноши касались его шкуры, чесали за ухом, как чешут самого обычного пса. Так продолжалось до тех пор, пока Хенри не выставлял Айджа наружу, а сам доставал садовый инвентарь, чтобы заняться грядками с зеленью. Свежую зелень Хенри обожал и, получив возможность высаживать всевозможные салаты и пряные травы, с головой погрузился в это занятие, чтобы вечерами с гордостью демонстрировать Варгу свои достижения на тарелке и в ароматном чае. Зелень ледяной почти не ел: аккуратно отодвигал рукколу на край тарелки, но любимого омежку неизменно хвалил и предлагал расширить садовый участок, построив еще одну теплицу и наняв персонал. Хенри улыбался и качал головой, объясняя, что ему в радость возиться с растениями самому. Ярл не возражал, как не возражал и против чая с мелиссой. А еще Хенри снова играл на виолончели. По выходным, когда в отеле было больше всего гостей, он выходил на сцену, брал в руку смычок, чувственно сжимал коленями розовый инструмент и зал замирал, любуясь рыжеволосым красивым юношей и погружаясь в чарующие звуки музыки. Правда, в последний месяц виолончель пришлось отложить и перебраться за рояль, поскольку заметно округлившийся живот мешал сидеть на стуле, упирая острые каблуки в пол. — Сегодня я буду играть только для тебя, — шепнул омега, целуя мужа перед тем, как сесть за инструмент. — Как и всегда, — ответил Варг, перебирая локоны Хенри. — Мой невыносимо прекрасный огонёк. Как же сильно я тебя люблю. /декабрь 2021/