Страна, в которой я проснусь

Я говорил, что я дурак? О, можно с этого снова начать. Паникую, злюсь, почти плачу каждую секунду, пока мы рядом. На улице, когда его подхватываю в первый раз. В баре и снова на улице. Когда склоняюсь к его уху, чтобы сказать что-то в толпе. Каждую секунду думаю, что еще чуть-чуть, и он скажет "Катись к чертям, грязный гей!", про бисексуалов в такие моменты, почему-то никто не помнит. Чувствую его взгляды, понимаю, что он явно задумывается о чём-то в этом плане. Принимаю решение не пить, а потом все же пью. Гениально. После первого бара я уже готов слушать что угодно, отвечать что угодно, лишь бы он на меня смотрел, улыбался мне и взмахивал невозможно длинными ресницами. Я пропал. И когда нам кто-то свистит на улице, только тогда, на секунду прихожу в себя, понимаю, на какой я уже грани от того, чтобы просто его засосать и будь что будет. Испуганно отлетаю, но он меня хватает и притягивает обратно. Что-то объясняет, и я с тихой паникой понимаю, что уже не просто понадеялся, а по-настоящему верю, что у него есть взаимный интерес. Но, если так, он это скрывает не в пример лучше меня. Пытаюсь вспомнить хоть что-то еще за сегодня и вспоминаю в большинстве своём изучающие взгляды. Но он и ни разу ни отпрянул, ни отошёл. Чёррррт. Привожу к лавочкам, обречённо откидываюсь назад, пытаясь привести мысли в порядок, расставить по полочкам, но алкоголь не даёт на этом сконцентрироваться. Вообще, конечно, гениально, Милош. Зная то, как тебя легко уносит от алкоголя, предложить человеку, в которого безнадежно влюблён хрен уже знает сколько, пойти именно по барам. Ооо, самый безопасный план, ни одной осечки. Открываю глаза и вижу, что он смотрит на меня словно зачарованный. Вздрагивает, когда замечает, что мои глаза уже открыты, но не отводит взгляд. И я всего на несколько безумных секунд уверяюсь, что все так, как мне показалось. Надо что-то срочно сказать, прояснить, собираюсь с силами и выпаливаю что-то столь очевидное и неловкое, что хочется постучать лбом о ближайшее дерево. И снова этот несчастный калькулятор, как к языку прицепился! Жду его реакции. Минута, две, с каждым мгновением понимая уровень той ошибки, что совершил. В груди холодный каменный страх занимает свои права и позиции, оставляя от прежних чувств рядом с собой только панику. Окликаю его, не получаю ответа и мысленно самоуничтожаюсь в пепел. Нужно уходить. Прямо сейчас, пока он не наговорил мне гадостей, пока я еще держусь, чтобы не закричать или заплакать или... не знаю от чего, но я точно держусь. Скомкано извиняюсь, собираюсь уходить, и он встаёт вслед за мной, что-то говорит про свои дурацкие ботинки. Не понимаю. Смотрю на него и не могу понять эмоции, он расслаблен, спокоен и это неожиданно очень сильно бесит. Я тебе практически признался, а ты, блять, спрашиваешь про ботинки? Гневно подхожу, проклиная небеса на родном языке, что-то спрашиваю и тяну его к себе. Смотрит чуть иронично в ответ, а я вообще не понимаю, что он за всем этим имеет ввиду. Спрашиваю снова. И снова отвечает про обувь, хотя мы стоим на расстоянии одного выдоха. Мозг отрубается, привет алкоголь, пока кукуха. Думаю, что всё равно собирался сбежать, больших дров уже не наломаю, а так хоть что-то получу за всё это... невероятное моё позорище. Но и Влад стоит на месте, чуть подрагивает и не отходит. Во мне будто перерубает электричество, и я не могу остановиться. Играю с его серёжками в ухе, наконец-то запускаю пальцы в эти прекрасные волосы. И он тяжело дышит, прогибается, вцепляется в меня. Я, кажется, совсем не так всё понял, и его молчание - тоже. Страх почти уходит, понимая, что поспешил, тут ему не место. Забирает с собой панику, и я просто наслаждаюсь этим моментом, смакую каждую секунду, запах и тепло внезапно податливого тела. Кусаю его шею, хочется оставить след на идеально чистой коже, хотя бы на пару мгновений. Чтобы эти невозможные секунды, пока он сходит, Влад принадлежал только мне и я мог бы в это верить. А он в ответ стонет, и от этого звука я теряю всяческие остатки самообладания. Понимаю, что готов раздеть его прямо здесь, недалеко от старого города в пятницу, и как на нас только еще не натолкнулись туристы, и спрашиваю, даже скорее, предупреждаю его. Улыбается, просит ботинки. Вжимаю его в себя и он, всё еще абсолютно неспособный говорить прямо, намекает о ненужных ключах, так что хватаю его, пока он не передумал или все-таки не заорал что-то про гадких геев, и почти бегу к метро. Держимся друг за друга даже в вагоне и на станции с пересадкой, будто здесь тоже можем упасть, если отпустим руки. Доезжаем до нужной станции, поднимаемся, и ветер на выходе из туннеля подхватывает волосы Влада вверх, они полощутся около его лица, так что не разглядеть глаз. Он смеётся, пытаясь откинуть их назад. Смотрю с секунду на то, каким беззаботным он может выглядеть, на то, что он, будто бы совсем не волнуется, куда я его привезу и что сделаю. Останавливаюсь и осторожно, прядка за прядкой, убираю с лица волосы. Он стоит и просто смотрит на меня, чуть щурясь от ветра. Мои волосы тоже тут же падают на глаза, но они не в пример короче, я отодвигаю чёлку нашими переплетёнными ладонями, пока другой рукой пытаюсь подцепить маленькую прядь на чужих губах. Влад снова смеется, отплевывается, а, после, аккуратно касается моей щеки, заправляя выпавший локон мне за ухо, и я замираю, боясь пошевелиться или спугнуть. Хотелось бы так стоять вечно, смотреть на него, такого безмятежного сейчас, но эскалатор заканчивается. Мы на улице и нужно сделать шаг на тротуар. Веду его к себе домой, думаю о том, что в эту поездку молчим и, наверное, это неправильно. Но он крепко и чуть нервно сжимает мою руку и я не нахожу слов. Думаю о том, что если бы я не поехал сам забирать документы, то сейчас бы просто сидел в том же самом "Bar and books" и мучился, думая, где он ходит по Праге, в каком баре сидит. Один ли приехал или с кем-то. Да, лучшее моё решение за эту грешную жизнь, было приехать самому за стопкой документов. Провожу через холл к лифтам, и мы поднимаемся на третий этаж. Влад всё ещё молчит, с виду вроде бы расслабленно привалившись к зеркалу, хоть и смотрит напряженно, изучает меня в белом свете. Становится почти неуютно, одновременно перебираю в голове, порядок ли у меня в квартире, понимаю, что пара свитеров всё еще лежат на кровати. Ладно, могло быть и страшнее. Открывается дверь лифта, пара шагов по кафелю, неловко размыкаю наши руки, впервые за этот путь, чтобы нашарить ключи и тут же неуклюже промахнуться мимо скважины, первый и второй раз. Влад заходит со спины, приобнимает за торс, выглядывает из-за плеча и кладет пальцы поверх моих, мягко направляет. Он всё еще молчит, а у меня от этого жеста сейчас выпрыгнет селезёнка, потому что сердце уже явно в отставке, от стольких переживаний за один вечер. Входим в квартиру, привычно во тьме отключаю сигнализацию. Влад шагает за мной призраком, кидает на пол прихожей рюкзак. Захлопываю пластиковую дверцу с кодом, смотрю на него и понимаю, что так решительно привёл его сюда, а теперь понятия не имею что делать. Но он садится на пуфик, споро расшнуровывает ботинки, аккуратно ставит их на полку и выглядит абсолютно в своей тарелке. Он вообще бывает испуганным или растерянным? Вспоминаю его напряженный взгляд в лифте и правда задаюсь этим вопросом. Как он себя чувствует, если я без паузы от признания, повёл его сразу в квартиру? Я неловко, носок за пятку, стягиваю кроссовки, на ходу, на собственной территории, теряя уверенность, не в пример ему, мне бы так держать лицо. Мы молчим уже минут двадцать? Сколько мы ехали? Влад ждёт чего-то. Может любой пары обуви, вместо проклятущих ботинок, чтобы убежать в закат, может моей реакции. Возвращается паника. - Ты выглядишь так, будто я должен тебя убить и только что сообщил свои гнусные планы, - Влад поднимается, осторожно касается меня, и я снова любуюсь его чертам лица, тонкому носу, тем, как он чуть неуверенно дергает уголками губ. Толкает легко в сторону гостиной, и я послушно пячусь спиной назад. - Я бы не удивился, идеальный план, ты легко смог меня очаровать и втереться в доверие. Влад поднимает бровь, хмыкает, смотрит на меня пристальней. - Кажется, всё же это по твоей части. Твои ямочки на щеках и улыбка... очень... очаровывающе. Улыбаюсь ему, и он правда замирает, смотрит на меня эту секунду, не отрываясь. Через еще пару шагов длиной в вечность падаем на диван, при том я первый, но буквально через секунду оказываюсь сверху и жадно прикусываю его шею снова, ощущаю, как он обнимает и вжимается в меня ответ. Не могу не оставить ничего на это белой коже, не удерживаюсь от засоса. Такое подростковое собственничество, но не могу с ним ничего поделать. Он забрасывает свою ногу на меня, сковывает в кольце, а его волосы как черный нимб контрастируют с лицом, почти белом в косом луче света из коридора. Едва не поскальзываюсь на кожаной обшивке, тянусь поцеловать его висок, но, в итоге, попадаю по подбородку. Он ловит меня за лицо двумя ладонями и увлекает в длинный поцелуй. Теряюсь. Всегда думал, что не люблю поцелуи в губы, а, оказывается, просто целовался не с теми до этого. В груди становится жарко, хочется стянуть чертов свитер, дыхания не хватает. Задыхаюсь, но не хочу прекращать. - Дыши носом, - отрывается на секунду, чтобы усадить меня прямо и, оказавшись на коленях, увлечь в еще один длинный поцелуй. Обнимаю его за талию, не верю, что я сейчас правда с ним, и это не фантом. Боюсь, что это сон, и я скоро проснусь. Но чувства такие реальные, его волосы, шатром закрывающие нас обоих, его ладонь у меня на щеке. Отрывается от меня, восстанавливает дыхание, и я тяну за края его худи вверх, но, в процессе, волосы зацепляются за шнурки на капюшоне и он откровенно ржёт, убирает мои руки и, откатившись в сторону, выпутывается из кофты сам, встрепанный, с чуть наэлектризованными волосами. Тянет с меня свитер, и мы оба остаёмся в майках. Рассматриваю, у него на ткани, оказывается, пропечатан какой-то пиратский мотив, видимо логотип очередной музыкальной группы. Потом снова смотрю на татуировки, по всем рукам стилизованные надписи уходящие спиралью в плечи. С секунду думаю, встаю, и пока он вопросительно вскидывает брови, утягиваю за собой, в спальню. Диван-то явно слишком узкий. Послушно идёт следом, пытается на ходу пригладить волосы, но прядки всё равно встают дыбом. Открываю дверь, случайно врубаю сначала яркий свет, и мы синхронно шипим от волны, ударившей по глазам, срочно кручу на самый тусклый из возможного. Он трёт глаза, на руках по две фенечки на каждом запястье. Рассматриваю эту деталь внезапно очень красивую. Не могу вдохнуть или выдохнуть. Откидывает прядку волос, смотрит на спальню, хмыкает, и начинает снимать кольца одно за другим. Фенечки не трогает и за это я ему тайно очень благодарен. Оставляет кольца серебряной горкой на моей тумбочке, подходит, сверкает зеленью глаз и снова утягивает меня в поцелуй, практически впечатывая в стену. Подхватываю его, понимаю, что он куда худощавее меня, почти толкаю на кровать и нависаю сверху. Он смотрит заинтересованно, следит, как я аккуратно запускаю руки под его майку, чуть ежится от случайной щекотки. Провожу по его животу, чувствуя, как он рефлекторно поджимается, после нахожу сосок и чуть выкручиваю, обвожу пальцем, наблюдая за реакцией, и она превосходит мои ожидания. Влада натурально выгибает, он даже возмущён, будто я специально с первого раза нашёл его уязвимое место. Стягиваю футболку с него полностью и рассматриваю то, как тату с рук уходят в плечи. Обвожу контуры пальцами. В основном, графика, как на гравюрах в книгах. Надписи с рук плавно уходят в ветви дерева на плечах, а ствол явно на позвоночнике. Снова касаюсь его соска, будто случайно задеваю, вижу реакцию, чуть менее бурную, чем в первый раз, но глаза у него томные и мне хочется продолжать его дразнить. Но, внезапно, кое-что вспоминаю и замираю. - У тебя был до этого сексуальный опыт с парнем? Удивлённо вскидывает брови, намекая, что это как-то вот вообще не к моменту, но отрицательно качает головой, чуть помедлив. Я заталкиваю внутрь кромольные мысли о том, что он просто экспериментирует, а потом уедет, как ни в чём не бывало пополнив багаж сексуального опыта, с ним как раз вот пускают на самолёт без доплаты. - Тогда, видимо, ты сверху, - черчу по нему абстрактные линии, почти ухмыляясь в ответ на его изумленно расширенные глаза. - Если у тебя не было до этого опыта, мы не сможем тебя хорошо растянуть, на это уйдёт вечность, а я хочу, чтобы тебе понравился наш первый раз. - Склоняюсь к его уху, чтобы прошептать это, не удерживаюсь, снова провожу языком по серьгам в ухе, одна за другой, очерчиваю их защёлки. Влажной линией спускаюсь на его шею, и вниз, к соску. Посасываю, и он начинает ёрзать, не зная, то ли пытаться от этого уйти как от щекотки, то ли приникнуть еще ближе. Нахожу рукой пряжку его ремня. В пальцы впиваются края, по форме явно что-то вроде черепа. На ощупь едва понимаю, как отстегнуть, вожусь непомерно долго, потом перехожу к пуговице и ширинке. Влажной линией иду ко второму соску, и Влад запутывает свои пальцы в моих волосах, напряженно дыша. Кажется, я его сейчас дразню. Справедливая ли это месть за то, что он меня дразнил всем собой гребанных три года? Сделаю так еще раз сто и подумаю над ответом. Стягиваю с него джинсы до колен, и он смешно дрыгает ногами, пытаясь сбросить их с ног. Фыркаю прямо в его грудь, привстаю, помогая избавиться от них окончательно. Влад остаётся в одних боксерах, ожидаемо черных. И в тату. На ногах они тоже есть, графичные звери и птицы. Улыбаюсь тому, что смог это предугадать, собираюсь вернуться к его груди, но он дергает меня на себя, и я лечу на кровать, вмиг оказавшись подмятым под него. Оседлал сверху и как-то отстраненно меня рассматривает, как смотрят на что-то эстетичное, например, статую. Шутливо шевелю запястьями, прошу пощады, руки прижаты к майке его коленями. Хмыкает и качает головой. - Никакой тебе пощады, вы арестованы, - не касается, только смотрит и изучает, и я начинаю тихонько нервничать, но он всё-таки, спустя какое-то время, шевелится, плавным движением перетекает назад и сидит уже где-то около коленей, споро стягивая с меня ремень и штаны. Нервно сглатываю, а он, кажется, поняв, что я все еще в майке, возвращается наверх, чтобы стянуть и её тоже. Изучает моё тело, на контрасте его татуировок, чувствую себя действительно почти нагим. Очерчивает мои плечи кончиками пальцев. - Качаешься? - Натыкаюсь на взгляд полный скорее любования, чем насмешки. - Просто пытаюсь не ожиреть к тридцати, - хочу перехватить его, чтобы снова оказаться сверху, но он прижимает мою руку к подушке. - Тогда ты перестарался, теперь это еще и эстетично, - Наклоняется к моему лицу, чтобы поцеловать и тут я его подлавливаю, снова переворачиваю его на спину, вжимаю в кровать и жадно приникаю к его губам, не давая опомниться. Возмущенно пихает меня в бок, убирает мой локоть с его волос и прикусывает мою губу, мстя болью. Из горла вырывается легкий стон, трусь об него членом, и он мгновенно тянется к моим боксерам, стягивает их вниз. Косится посмотреть, нервно вздыхает, кажется действительно не знает, что дальше делать. Снимаю все оставшееся, включая носки и с себя и с него, теперь он остаётся только в фенечках и своих татуировках. Смотрю несколько секунд, прикусываю губу на секунду, а после снова аккуратно лижу сосок, чтобы он вздрогнул и чуть открылся, уже не так смущаясь. Нахожу его член рукой, провожу по всей длине, думая, не переборщил ли я с обещанием быть снизу, у меня опыта тоже не было эдак ...чуть прикусываю сосок, и его, в сочетании с моей рукой, прошибает как током, Влад издаёт почти умоляющий стон... какое-то время не было. С появлением в офисе одного русского коллеги, моя личная жизнь пошла полностью в кавардак. Веду ладонью, чуть ускоряя темп, задеваю языком его сосок, и он как-то бессильно откидывается назад, закрывая предплечьем глаза, и только тихо стонет на каждое моё движение. Картина возбуждающая донельзя и я скольжу языком ниже, мягко очерчиваю выпирающую тазовую кость. Он приподнимается, убирает руку с глаз и смотрит на меня, опираясь на локоть, пока я, улыбаясь абсолютно бесстыдно, касаюсь кончиком языка головки, обвожу отверстие уретры на пробу и, смотря глаза в глаза, обхватываю губами его член. Приоткрывает рот на выдохе, вижу проступающий румянец на его скулах впервые за всё это время. Прохожусь языком по уздечке вниз и снова слышу стон. Голос у него потрясающий, вроде он что-то говорил про вокал. Приходит в голову как минимум три шутки, про вид вокала, который мне нравится от него слышать. Рот мой занят, но, может, и к лучшему все эти остроты остаются невысказанными. Вместо этого двигаюсь ближе к основанию, языком под давлением прочерчивая дорожку своего пути. Он стонет, всё еще не отрывает от меня взгляд, и я чуть ускоряюсь, слегка втягивая щёки. Рукой играю с мошонкой. Вверх и вниз - насаживаюсь сам, и получаю ту реакцию, что хотел. Влад стонет на каждом моём движении, на каждый незамысловатый трюк, вроде змейки по члену, поддаётся вперёд, отзывчивый на все касания. Прекрасный мой, неужели у тебя никогда не было хорошего минета? Смотрит так изумлённо, и возбуждённо, и стонет так, что я почти уверяюсь в этом, а, после, представляю, что смог бы научить и его, и как бы он смотрелся с волосами в моём кулаке, и чуть ли не кончаю от одной фантазии и ощущения его члена во рту. Рисую языком узоры, иногда надавливая на уздечку, просто наслаждаюсь реакцией. Даю ему передохнуть, очерчивая еще раз тазовые косточки, оставляя на них засосы, пробую языком тонкую искусанную кожу, еще раз касаюсь следа, теперь большим пальцем, чуть растирая, любуюсь. Он всё еще смотрит на меня, следит напряженно, не может отвести взгляд и это приятно греет самолюбие. Я снова возвращаюсь вниз, аккуратно вылизываю, не заглатывая, он снова постанывает и, как же красиво он это делает, пытается приглушить себя, закусывая губу. Снова беру в плен головку. Уже просто трахаю его языком и наслаждаюсь этим каждую секунду, тем как он ерзает, звуками, тем, как рефлекторно пытается толкнуться мне навстречу. Тем как перед приближением оргазма сучит ногами по одеялу и поджимает пальцы рук и, возможно, ног тоже. Этого я не вижу, хотя очень хотел бы. Довожу его резкими рваными движениями, не останавливаюсь, когда начинается его оргазм, сглатываю сперму и продолжаю движение, чувствуя как опадает его член, пульсируя. Влад почти кричит, падает назад и выгибается, тело его содрогается, когда он лежит на спине, пытаясь прийти в себя. Выпускаю его член изо рта, рывком подтягиваюсь вверх, нависаю над ним и любуюсь его лицом, румянцем на скулах, тем как он заставляет себя выровнять дыхание. Разлепляет мокрые ресницы, смотрит, после тянет на себя. Обнимаю его, утыкаюсь в макушку и вдыхаю запах, он прижимается ко мне лбом и я сейчас, даже еще не получив разрядки, самый счастливый человек на планете. Перебираю его пряди волос, когда он выпрямляется, чуть лукаво щурится, рассматривая меня, секунда и я подмят под него, а он изучает теперь уже мои слабые места. Тоже пробует начать с шеи, я тихо мычу от удовольствия, чувствуя, что и на мне сегодня появится засос. Осторожно трогает мои соски, смотрит внимательно. Прости, мой красивый, это приятно, но такой реакции как у тебя, увы, не будет. Хмыкает чуть недовольно, прикусывает, заставляя меня вздрогнуть, возвращается к шее, кусает за плечо, приподнимает и усаживает меня, теперь мы тесно переплетены, мой член вжимается в его живот и он снова начинает возбуждаться. Ведёт своими накрашенными черным лаком ногтями по моей спине и попадает в цель, выгибаюсь ему на встречу, жмурюсь от удовольствия, вижу хищную улыбку уже только через пару секунд. Проводит линии по две стороны от позвоночника, двигается ближе к шее и затылку, а я готов уже замурлыкать от прикосновений, массажа или что бы это ни не было. Вжимается в меня и тихо просит. - Расскажи, что я должен делать, чтобы тебе не было больно. Голос у него полон заботы и я задыхаюсь своими же словами. На секунду выпрямляюсь, с крайней неохотой высвобождаюсь из его рук, тянусь к нижнему ящику тумбы, едва не падая с кровати и не утягивая его за собой. Он смеётся и кусает меня за оказавшуюся около его лица ягодицу. Возмущенно резко выдыхаю, балансирую на одной руке, как можно быстрее вытягивая смазку и презервативы. Наклоняется за мной, успевает заметить и другое содержимое ящика и, пока я резко краснея, пытаюсь побыстрее его закрыть с глаз долой, шепчет мне на ухо, что я должен хоть раз вставить в него что-то из этого. Член болезненно дергается на такую мысль, не могу выкинуть из головы эту картинку, пока Влад забирает презерватив и смазку и с интересом изучает незнакомую ему фирму бутылька. Смотрит на меня, ждёт объяснений. Я теряюсь и он хмыкает. - Давай на практике, - берет подушки, сминает ком одеяла, ставя меня на четвереньки, проводит по моей спине, и я расслабляюсь почти мгновенно. Вот почему именно сзади, чтобы лапать меня за спину и ягодицы, какой коварный план. Смотрю на него через плечо. Улыбается мне, наклоняется, чтобы поцеловать поясницу и снова чуть-чуть прикусить ягодицу. По позвоночнику прошибает электричеством, сжимаю одеяло в руках. Трется членом около входа, потом решительно берёт тюбик и низкими вкрадчивыми интонациями просит: - Руководи моими движением, скажи что мне делать. Краснею, и сам чувствую как обжигает краской щёки. - Выдави смазку, - стараюсь не звучать умоляюще, но выходит слабо, слышу щелчок крышки, и прохладные от смазки пальцы касаются моего ануса. Нервно прикусываю губу. - Массируй по кругу. Чёррт, я должен командовать, а не просить так, будто это моя единственная мечта, чтобы он меня взял прямо здесь и сейчас. Хотя, кажется, от правды не убежишь. Разрабатывает по кругу, мягкими движениями, сам догадывается чуть надавливать и потихоньку пытаться проникнуть одним пальцем. Расслабляюсь, главное сейчас не зажаться. Он касается языком моей ягодицы, и я вздрагиваю, рефлекторно поджимаясь, но тут же снова выгибаюсь обратно под его прикосновения. Чертит на мне влажные узоры, и голос садится, когда говорю следующую фразу. - Введи один палец. Слушается, давит и кишечник на секунду обжигает от вторжения чего-то постороннего, но Влад мягко разрабатывает и изучает меня изнутри, бесконечно терпеливо, абсолютно не спешит и я привыкаю, расслабляюсь под его пальцами. А когда я тихо постанываю, снова возвращается в чувствительную точку. Он нашел простату, черт! Пытаюсь то ли подмахивать, то ли держаться и он второй рукой проходит по моей пояснице успокаивая, разгоняет толпы мурашек по позвоночнику. - Введи второй палец и аккуратно разводи их ножницами, - чувствую, как нагрелась подушка от моей пылающей щеки, пока командую. Он на секунду мешкает, почти полностью выводит палец, снова щелкает пузырьком со смазкой и входит уже и указательным и средним. Наблюдает за мной, дает несколько секунд привыкнуть, вслушиваясь в моё дыхание, ведёт ими в разные стороны, снова нащупывает простату и, услышав мой вскрик в подушку, давит на неё двумя пальцами, потихоньку отрывая указательный и разводя в стороны ножницы. Если это не талант доводить меня, то что это тогда? Зажевываю кусок наволочки, прячу стоны и он, замечая это, снова кусает меня за ягодицу. - Не затыкай себя, - его голос звучит намного более возбужденно, чем его же размеренные действия. Видя, что уже свободно разводит пальцы, сам добавляет третий, и я чуть шиплю, но он успокаивающе гладит по спине, замирая в движении внутри. Ждёт, пока я не кивну продолжить и, мне кажется, что я никогда не видел настолько терпеливого и красивого партнера. Даже в сказках для взрослых на порнхабе. Наполняет меня, старается проходиться и по простате и по моей спине одновременно. Осторожно разводит пальцы, даёт привыкнуть к ощущениям, прежде чем начать двигать туда-сюда уже разведенными пальцами. С губ срывается почти плаксивый стон, уже безумно хочу его внутри, но он, всё же, сначала решает ввести и четвертый палец, уже сам и без инструкций, единственно верным чутьём понимая как двигаться так, чтобы мне не было больно, растягивая и прокручивая, обжигая возбуждением. Мой член слегка трётся об наволочку, и я стараюсь на этом не концентрироваться, чтобы унизительно не кончить просто от пальцев и чувства прикосновения к ткани. - Уже можно?.. - слышу замаскированное нетерпение, и, правда, уже можно, киваю чуть нервно. - Скажи, - командует, и я снова смотрю через плечо, чтобы увидеть его строгую черточку между бровей и то, как быстро вздымается у него грудь. - В меня уже можно войти, - Смотрю на него через плечо, максимально прогибаюсь в пояснице и улыбаюсь его застывшему на секунду выражению лица. Неужели слишком пошло и я перестарался? Но по тому, как он нервно сглатывает после, понимаю, что в самый раз. Шепчет что-то про чёртовы ямочки, выводит из меня пальцы и рывком переворачивает на спину. - Хочу видеть твоё лицо, - требует, нависает надо мной, напористо целует в губы, пока я млею от тона и того, как он выглядит сейчас. На секунду вздергивает меня вверх, чтобы переложить подушку под поясницу, убеждается, что мне удобно и только потом откатывается, рвет пакетик от презерватива и раскатывает резинку по члену одним слитным движением. Еще раз добавляет смазки, и всё это время то и дело бросает взгляды на меня. Слежу за ним в ответ, жду и жалею, что я не видел, как быстро он возбудился, просто растягивая меня. Влад возвращается, аккуратно разводит мои ноги, почти неосознанно рисует что-то на внутренней стороне бедра и приставляет головку к входу. Изучает меня с секунду, без предупреждения начинает медленно входить. Закусываю губу и закрываю глаза, пытаюсь расслабиться, выдохнуть, выдаю чуть болезненный стон, когда он заполняет меня полностью. Он тут же замирает, осторожно гладит меня по животу, наклоняется ближе, проводит пальцем по скуле, второй рукой, еще чуть липкой от смазки, обводит контуры талии, касается соска, покручивает. Вздрагиваю, чувствуя, как потихоньку на первый план снова выходит возбуждение. Приоткрываю глаза и вижу, как он держится, чтобы оставаться неподвижным, нервно кусает губы. Убирает руку с моего лица, чтобы на неё опереться, и наклониться еще ближе. Ощущаю, как болезненно прокатывается член внутри вместе с этим движением, но боль потихоньку сменяется просто чувством наполненности, распирающим и очень возбуждающим, легко двигаю бедрами ему на встречу. Он ухмыляется, показывая высверк резцов, абсолютно хищно-прекрасный в этом моменте. И осторожно толкается в меня, находя свободной рукой член, проводит вверх-вниз, большим пальцем обрисовывая уздечку, я чувствую почти болезненное возбуждение, издаю умоляющий стон, и он ловит эти выражения с моего лица, выпрямляется, встряхивая затекшим запястьем, фенечка на его руке прокатывается ближе к локтю, заслоняя буквы очередной надписи. Думаю про то, что однажды раздену его просто так, чтобы прочесть их все, и стараюсь не вспоминать, что он приехал всего лишь на отпуск и ничего мне не обещал. Пока я втыкаю иглу сомнений в своё сердце, Влад берется за моё бедро, насаживает на себя, легко надрачивает почти не сжимая руку, и хитро улыбается на мой каждый вздох, скомканные простыни в сжатых кулаках. Внутри его член обжигающе прокатывается туда-сюда от плавных, раскачивающихся, переходит во всё более размашистые движения. Влад уже практически втрахивает меня в подушку, ускоряет темп, видя, что на моём лице только возбуждение и боли нет. Его волосы периодически проезжается по моему животу, щекочут кончиками. Одновременно с темпом, двигает рукой на члене, и я едва не подхожу к краю, вцепляюсь в его руку, прошу подождать, выдыхаю. Замирает, дает справиться и остановить оргазм, чуть сжимает мой член у основания. И, после передышки, продолжает с уже рваных коротких толчков, попадает снова по простате, и я вскрикиваю от обжигающего приятного чувства. На секунду тормозит, хмыкает и уже целенаправленно туда метит мелкими тугими ударами, пока я начинаю натурально извиваться, и, кажется, просить пощады на чешском. Смеётся возбуждённо, открыто наслаждаясь моей реакцией, и, вроде, даже понимает, слова действительно похожие, но всё равно продолжает. Пытаюсь придержать его за плечи, на миг теряет баланс, чтобы схватит мою руку, прижимает к простыне и все еще бьет по простате, удерживая один темп. Хочется то ли взвиться в воздух, то ли упасть без сил. Пытаюсь вдохнуть, но он каждый раз задевает узел нервов, и воздух вырывается из меня прочь. Влад склоняется ниже, приостанавливается, чтобы поцеловать, укусить за нижнюю губу и, не отрываясь, продолжить движение. Нервно вжимаюсь в него, его рука и мой член зажаты между нашими животами и он не может двигать по нему размашисто, толчки выходят такие же тугие и короткие, как и у меня внутри. Новая волна оргазма приближается, я запрокидываю голову, и, видя это, Влад ускоряется, приподнимается на руке, входя уже быстрыми рваными толчками, вминает меня в подушки, не останавливая руку на члене, и я, шипя проклятия, кончаю с хриплым стоном, чувствуя как мой член дергается, всё не прекращая изливаться. Вижу, как Влад сжимает губы, входя еще несколькими быстрыми толчками, и выдыхает мне в унисон. Пульсирует изнутри, сжимаю его. Замираем так, почти лежа друг на друге, на пару минут. Потом Влад выходит, аккуратно снимает презерватив и, завязав узелок, откидывает куда-то на пол, ложится рядом, касается головой плеча, и смущенно смотрит, как я расслабленно жмурюсь. Не хочу шевелиться, просто слушаю своё легкое и слегка ватное тело. -Кажется, тебя нужно увести в душ. Лениво смотрю на испачканный живот, снова откидываюсь назад, потом аккуратно целую его в бровь. - И перестелить кровать, - звучу всё еще чуть хрипло, сам слышу, что путаю русские ударения, но мозг сейчас настолько расслаблен, что не могу думать о каких-то там сложных словах и произношении. - Дай мне пару минут. Улыбается, легко откидывается, смотрит на меня искоса, изучает, запоминает. Через минут десять приходим в себя, и я, способный на подвиг, иду в душ, пока Влад выспрашивает месторасположение постельного белья. Когда возвращаюсь с еще влажными волосами, кровать уже чистая, только ком старых наволочек и простыней лежит в углу. Выдаю Владу полотенце, свои майку и шорты, он вытягивает резинку из рюкзака, даже возвращается в коридор для этого. Через минут двадцать, с лениво заплетённой косой и влажными прядками у висков, стоит над кроватью. Мои пастельные оттенки в одежде интересно контрастируют с тату, но из стиля, как ни странно, не выбиваются. Снова им любуюсь, и Влад хмыкает, забирается ко мне под одеяло. - Предупреждаю, среди ночи я хожу на кухню пить воду. - Щурится на меня. Пожимаю плечами. - Могу принести тебе бутылку воды и стакан сюда. Улыбается, качает головой. - Нужна вода из холодильника, прохладная. Хмыкаю, встаю, шлёпаю на кухню и закидываю бутылку со стола в холодильник, вот уж экстра запрос, ужас, прям боюсь. Даже если бы ты среди ночи каждый час просил бы разные вина столетней выдержки, я бы помчался их покупать. Прислоняюсь к дверце лбом, впечатываюсь бровью в магнит с Биг Беном. Всё найду, лишь бы ты не ушел от меня через эти пару дней, не уехал в эту свою Россию, поблагодарив за отличный отпуск. - Готово! - Возвещаю через пару секунд, собрав силы и выпрямившись, иду назад. Влад, уже растянувшись на кровати в полный рост, удивленно спрашивает. - У тебя вода хранится не в холодильнике? - Нет, я комнатной температуры пью. - Кошмар, как ты так живёшь. - Лежит на спине, смотрит на меня пару секунд. Потом переводит взгляд на потолок. Медлит, подбирает слова и, через пару секунд осторожно спрашивает. - Кажется, ты меня уговорил переехать в Прагу, как думаешь, где надо смотреть своё жилье? Нервно выдыхаю, падаю на матрас, замираю около него, смотрю на его профиль. - Нет, не надо. Я был бы рад если бы ты жил тут, - голос садится, пока говорю, а сердце бьётся как бешенное. Влад улыбается. Подкладывает руку под щёку, поворачиваясь о мне. - У тебя есть аллергия на котов? - Нет. – Вскидываю удивлённо брови. Если у него есть кот, как выживает с его постоянными разъездами? - Отлично, всегда хотел, когда найду свой город, завести кота. А, и мои волосы будут повсюду. И я слушаю тяжелую музыку, достаточно громко, не люблю наушники. И у меня есть гитара, периодически я на ней играю... и пою. И курю!.. И постоянно открываю окна проветрить помещение, и меня часто нет дома, я мотаюсь по работе и по любимым концертам в разные страны. И у меня куча друзей отовсюду по планете, периодически езжу навещать или они могут вписаться там, где я живу, - пытается вспомнить свои остальные дурные привычки, смотрит на меня предельно серьёзно. Слушаю и киваю, улыбаясь каждой его фразе. Потом подгребаю к себе и обнимаю, пока он не убедил сам себя, что с ним рядом невозможно жить и не сбежал. Целую, и чувствую себя самым счастливым человеком на свете.

Влад

Просыпаюсь. Пытаюсь вспомнить сон, какой-то бесконечно светлый и долгий. Понимаю, что раз я тут проснулся, то теперь я действительно в Праге, окончательно и полностью. И, кажется, я в этом городе надолго, если не навсегда.