Разговоры в тишине

Темнота. Такая густая, плотная, холодная на ощупь как сотни змей, проскальзывающих под пальцами, она втягивала в себя, манила ласковыми прикосновениями как обманчиво заботливая мать. Но всё то, были сети, раскинутые на тех, чей разум неспокоен – ведь сон не всегда несет отдых. Но можно ли увидеть в кошмарах что-то большее, чем есть на самом деле? Увидеть там ответы в наваждениях, посмотреть на событие с другой стороны… в очередной раз вспомнить, хотя так сильно надеялся забыть. Но кому принадлежал этот кошмар? – Если будешь плохо себя вести, мой маленький маг, то за тобой ночью придет Прядильщица снов. – звучал совсем забытый материнский голос, пока темнота вокруг приобретала облик расплывчатых декораций. Домашний очаг, столь знакомые ковры и отчего-то не сильно знакомые высокие полки с книгами, большой резной сундук, служивший местом для пряток, разбросанные деревянные солдатики, запах свежей древесины, исходящий со стороны приоткрытого окна и шум казалось больше подходящей оживлённому городу, а не удаленной лесопилке. Но облик родной женщины всегда оставался не тронутым и объятым ореолом теплого, спасительного света. К ней хотелось тянутся, прильнуть ближе ища убежища от всех проблем средь мягких тканей ее платья. – Но ты ведь не отдашь меня ей, да? Я бы не отдал тебя, мам, – говорил маленький мальчик, протягивая свои руки к ценному облику выдернутого из глубоких воспоминаний до мельчащих подробностей. Вот сейчас легкая ладонь коснется головы сына, пригладить непослушные волосы и завершится всё касанием к кончику носа… призывая будущего мага держать голову выше. Но почему-то от материнских рук не исходит аромата цветов, мыла, а ласковая ладонь кажется такой непривычно холодной. Вместо всего этого в нос ударяла вонь бальзамических масел, смерти… нет, кем бы не был этим ребенком он уже не хочет смотреть. Со всей силы закрывал глаза просто не понимая, что ему делать – пытаться откинуть наваждение обратно в темноту, или жаться ближе. Ведь маленький храбрый маг говорил, что никогда и никому не отдаст, но у судьбы были совершенно другие планы. Глухой крик застыл где-то в детском сознании, оставивший свой неизгладимый отпечаток, а тьма снова брала своё, затягивала еще глубже, но теперь вокруг был не только клубок темных змей. Весники ночного кошмара извивалась средь кровавых сгустков эмоций, втащенных рукой истинного мастера на поверхность… как тонкие нити коими сейчас вышивается эта картина. Страх, горе, неуверенность, бессилие… гнев. Все эти разноцветные переплетения снова изображали что-то знакомое, но почему-то лишь отдаленно… всё как-то неправильно, запутанно. Так подсказывал разум совсем ненадолго выныривая из живой темноты в попытке дотянутся до света, но разве этого достаточно, чтобы прислушаться? Иным, чтобы наконец-то научится слушать самого себя требуется совершить на этом пути множество ошибок и этот список поистине огромный – где найдется место предательству, жажде мести, гордыне и тщеславию. На что может пойти человек ведомый своими темными страстями? Через взлеты и падения, познания мира и боренья… кто-то становится лукавым политикам, а другие находят свою иную судьбу состоящая из роковых случайностей и юношеской глупости. Неумелое боевое заклинание направленного в сторону давнего соперника из Гильдии в желании просто припугнуть, но сыгравшею роль смертоносной вспышки, а для глупого мальчишки точкой невозврата. Так же облик протестующего отца желающего уберечь своего ведомого сына в попытках докричатся до его разума, но тот возвращается обратно в отчий дом только чтобы доказать новым товарищам из ковена свою верность, но всё равно потерявший милость Короля. Ведь отец докричался, не своим голосам и не через свои слова… вместо старого мастера по обработки древесины это невольно сделал имперский канцлер что по стечению обстоятельств определило дальнейшую судьбу молодого некроманта. А Тарн бал прав, и почивший отец тоже... только осознание порой приходит в тот момент, когда оказываешься в цепях и среди смертников. Но так велика разница между глупым мальчишкой и закостенелым политикам? Нити одинаковы, а находясь в когтистых пальцах пряхи кошмаров и вовсе не оставалось никакой разницы, переплетение одно на двоих – ощущение собственной, неизгладимой вины... будь то горящий Имперский город, выпущенные драконы или слепая вера в своего лидера. – … к чему же все эти самокопания. – отголоскам из искры спящего разума раздались знакомые слова, столь недовольный как, впрочем, и всегда. Но молодой некромант снова молчаливо соглашался, в этом не было смысла… глубокий вздох, попытка резкого рывка из змеиной трясины. Темнота развеялось, оставляя после себя лишь послевкусие кошмара, состоящего из учащенного сердцебиения, тихого вскрика и беглого взгляда цепляющиеся за неизменные книжные полки, настенные гобелены и каменные таблички с изображениями историй, запечатленных не чернилами, да и в целом вокруг царила самая типичная Эльсвейрская архитектуру и духота. Место давно наскучившее, но именно в хранилищах легенд и знаний приходилось искать ответы, а кто-то даже умудрялся спать, сложив голову на древние каджитские фолианты. – Понимаю, местная мифология и легенды очень запутаны и не структурированы, даже мои глаза не выдерживают всего этого безобразия. Но это не повод кричать на всю библиотеку, – раздался голос старого канцлера, да так близко что некроманту потребовалось всего-то мельком посмотреть назад, дабы понять, что старик стоит прямо позади и придерживает ногой стул которые мог в любой момент опрокинуться назад вместе с любителем поспать на чужой древней истории. – Я… я не кричал, – пробормотал молодой эльф, удосуживаясь самостоятельно поставить свой стул в более устойчивое положение и на мгновение пристально уставившись на толстую, потрёпанную книгу, которая мгновением ранее служила ему подушкой. «Сказ о Потерянной дочери» – вещал истершийся переплет, а по спине некроманта прошлась неприятная, липкая дрожь призывающая отодвинуть странную книгу как можно дальше. – Просто, кое-что приснилось. На эту фразу старый боевой маг лишь бесстрастно пожал плечами. Ему, вполне возможно, было без разницы что приснилась юному компаньону, но где-то в придирчивом взгляде отразилось… понимание? Такое молчаливое, практические не заметное если Тарн сам бы не хотелось этого показать. – Утишать я, конечно, тебя не буду, но посоветую впредь не спать на книгах посвящённых Вермине, – и несмотря на это, мальчишку невзначай хлопнули по плечу, а поверх странной книги положили стопку других фолиантов. Всё так же… справочники, манускрипты, легенды, и толстый путеводитель по Эльсвейру, где точно появилось пару новых пометок и закладок, а значило это лишь одно. – У тебя есть сутки чтобы нормально отоспаться в ближайшей таверне, давай иди… потом нас ждет путь в южный Эльсвейр.