***
Резко поднявшийся ветер пронесся по улицам, неся с собой не только солёный запах моря, но и влагу приближающегося дождя. Звёздное небо очень быстро заволокли тучи, мелькнула далекая молния где-то в вершинах гор, и первые крупные капли упали на мощенную камнем дорогу. Всего несколько мгновений, и уже сплошная стена дождя лилась с чёрного неба, заставляя прохожих разбежаться и укрыться под сводами крыш. — Ох, теперь ясно, почему такая ужасная жара была днём, — протянул Чайльд, выглядывая из-под козырька, под которым они с Чжун Ли успели спрятаться через пару секунд после начала ливня. Гулкий раскат грома прокатился по небосводу, и очередная молния мелькнула где-то в дали. — Возможно, такой сильный ливень быстро пройдёт, — заметил бывший Архонт, сложив руки на груди. Капли дождя на его одежде были почти не заметны, а вот светло-серая одежда Предвестника быстро потемнела. — Но всё равно, после сытного ужина мне вздремнуться хочется, а не стоять тут полночи, — вздохнул Тарталья, аккуратно заглядывая в пакеты с подарками. Кажется, упаковка не пострадала, но всё равно стоит всё тщательно укрыть. — Завтра надо собираться домой, так что я бы хотел отдохнуть. — Тогда, я мог бы предложить проводить тебя до места твоего временного жительства. — А вы к себе домой-то не хотите, господин Чжун Ли? — заметил Чайльд, обернувшись к мужчине. Тот пожал плечами: — Разве не Ли Юэ мой дом? — Это да, но я про «дом», место, где спите, едите, отдыхаете после работы и храните свои личные вещи. Дом. — Эм… — Кажется, что Чжун Ли немного растерялся. И Тарталья удивленно произносит: — Только не говорите мне, что у вас не хватило денег снять квартиру в собственном городе! — Мне это было не нужно. — А где же вы проводите своё время вне работы? — Ну… Иногда я остаюсь дежурить в Бюро Ван Шен. Но чаще, я просто брожу по улицам и окраинам Гавани. Сон и еда не являются для меня обязательными для выживания, так что… — С ума сойти, — вздыхает Чайльд, — вот уж не думал, что в Гавани Ли Юэ нет собственного уголка для Архонта Ли Юэ. — Но я больше не Архонт, Чайльд, — спокойно поправляется парня Чжун Ли, и тот сразу отвечает: — Вот именно! Если собрались вести жизнь обычного человека, господин Чжун Ли, то обзаведитесь жильём. Это слишком подозрительно, когда человек после рабочего тяжелого дня не спешит домой к тишине и отдыху. К тому же, вы не производите впечатление суматошного гулёны, а похожи на тихого домоседа. Соответствуйте образу, что ли… — Ладно, я тебя понял, — примирительно улыбается мужчина, подняв ладонь. — Завтра же займусь вопросом своего жилья. Помнится, госпожа Ху что-то говорила о съёмном жилье для всех работников Ван Шен… — Отлично, вот и воспользуйтесь предложением. Ну а пока, держите, — Тарталья всовывает в руки опешившего Чжун Ли свернутый пакет, берет подмышку второй и сжимает локоть бывшего Архонта цепкими пальцами. — Готовы пробежаться, господин Чжун Ли? — Что? Куда? — Ко мне, — улыбается широко Чайльд. — Я приглашаю вас в гости. Идёмте! И Предвестник вытаскивает мужчину под стену дождя, крепко сжимая его руку ладонью. Они быстро перебегают через пустую улицу под лестничный проём, но не задерживаются там, а направляются дальше. Деревянный мост был мокрый и скользкий из-за дождя, но ловкий Чайльд даже не поскользнулся и не позволил этому произойти с Чжун Ли. Так, перебежками они добираются до Банка Северного Королевства, рядом с которым снимали жильё почти все Фатуи. Хотя, конечно, Одиннадцатому Предвестнику выделили отдельные апартаменты. — Фу-ух, промок насквозь, — выдыхает Тарталья, откидывая мокрую чёлку со лба и ставя пакет на стол недалеко от входа. — Вы как, господин Чжун Ли? — Только верхняя одежда промокла, — отзывается тот, пристраивая вторую часть покупок Чайльда рядом с первой. — Я не заболею, а вот тебе стоит скорее переодеться. — Да-да, — Предвестник скрылся за ближайшей дверью, и после послышался его голос: — Может всё же хотите переодеться, господин Чжун Ли? По комплекции мы похожи, так что в шкафу что-нибудь найдется для вас. — Я в порядке, — повторяет мужчина, снимая с плеч мокрую верхнюю одежду и пристраивая её на стуле. Плотная ткань защитила от влаги рубашку, хотя жилет всё равно чуть намок. Брюки были влажные только ниже колен. Бывший Архонт с давних пор не любил влагу, и выбор жизни простого человека этого не изменил. Тяжёлые кольца глухо стукаются о лакированную поверхность стола, а после рядом Чжун Ли кладёт свои перчатки. Мужчина задумчиво рассматривал свои ладони. Кожа светлая, вполне себе человеческая. За тысячи лет, что он тайно ходил среди людей, Моракс привык прятать свои руки и ладони от посторонних глаз. Текущая по венам Гео-стихия выдавала его сразу же, стоило чуть применить свои способности. Или поддаться эмоциям, что, конечно же, уже очень давно не происходило. Бывший Архонт заметил, что с годами не просто сдерживал свои эмоции, но терял их. Не спокойствие, а скорее равнодушие всё больше пробиралось в его сердце. Конечно, нахождение рядом с людьми помогало ему сохранять эту живую часть себя, в отличие от молодого Якса, что добровольно оградил себя от всякого общения со смертными. Чжун Ли вздыхает: тысячи лет назад идея собрать сильнейших Якса для зачистки полей битвы от зла и скверных останков павших чудовищ и Архонтов казалась ему единственной правильной и возможной. Но теперь… Сожаление… Да, всё же он немного сожалеет о своём решении. Да, это спасло очень многих людей и остановило распространение скверны по Ли Юэ, но какой ценой они пришли к миру и спокойной жизни?.. — …Чжу-ун Ли? — Тарталья касается плеча мужчины, и тот будто вздрагивает, выныривая из глубоких дум, и смотрит немного удивленно и растерянно на парня. — Вы чего? Я уже минуту до вас дозваться не могу, господин Чжун Ли. — Давай… Просто Чжун Ли, — вздыхает бывший Архонт, устало опускаясь в кресло рядом с окном. На улице вновь раздался глухой раскат грома. Кажется, гроза не думала прекращаться. — Что-то случилось? — спрашивает Чайльд, опираясь о стол и складывая руки на груди. Он уже успел переодеться в лёгкую футболку и мягкие штаны. Кажется, ко сну приготовился. — Нет, всё в порядке, — мотнул головой мужчина, но всё продолжал смотреть перед собой, не поднимая взгляда на парня. — Да неужели? — прищурившись тянет Тарталья. — Я оставил вас буквально на пять минут, а вы уже чем-то расстроены. — Я не расстроен. Просто… — Чжун Ли вновь вздыхает. — Когда живешь так долго, начинаешь грустить даже из-за хороших воспоминаний. — Ла-адно, как хотите, — парень махнул рукой и направился к кровати, что стояла в углу комнаты. — Вот только мне некуда вас положить спать. Кровать одна, а какой-нибудь раскладушки так поздно мы уже не найдём. — Ничего, я же говорил, что сон для меня не обязателен. Так что я могу посидеть всю ночь в этом кресле. — Ага, и будете пялиться на меня, как какой-нибудь стрёмный мужик из сопливого девичьего романа? — фыркает Чайльд, сложив руки на груди. — Моя сестрёнка когда-то просто обожала один такой. Нет уж! Лучше… Эх, ладно, к чёрту! Ложитесь тогда со мной. Кровать большая для одного, а мы достаточно худые, так что оба поместимся. — Ты… Уверен, Чайльд? — Абсолютно нет, но в Снежной так принято: заботиться о гостях, как о своей семье. А вы мой гость… Чжун Ли. Так что давайте укладывайтесь, пока я не передумал! — Хорошо. И Чжун Ли поднимается, пряча улыбку. Всё же, этот юный Предвестник и правда интересный человек. Казалось, что ещё совсем недавно он был готов наброситься на бывшего Архонта за обман с Сердцем Бога, но вот теперь просит помощи с покупками, а после совместного ужина и вовсе приглашает разделить с ним постель. Его хаотичность и неоднозначность совсем не похожи на то, с чем обычно имеет дело Чжун Ли: порядок, строгая последовательность и соблюдение предписанных правил. Похоже, Чайльд привык всякие правила нарушать. И в этом было что-то… Привлекательное? — Вы уверены, что вам не надо переодеться? — вновь спрашивает Тарталья, укладываясь на подушку и чувствуя, как сон давит на веки. — Нет, эта ткань быстро сохнет, — отозвался Чжун Ли, аккуратно садясь на край кровати и глядя на сонного парня. — Хорошая какая ткань… — бормочет Чайльд, закрыв глаза и засыпая. — Надо было бы купить… Себе… Парень затихает, кажется, уснув очень быстро. А рядом с ним ложится бывший Гео Архонт, совершено не привыкший делить с кем-то постель, да и вообще не привыкший к чему-то столь человеческому, как сон. К еде он, как и все прочие Адепты, был весьма близок. Но вот ко сну, особенно после стольких столетий беспрерывных битв и сражений, он прибегал очень редко. Но вот мужчина тихо вздыхает и прикрывает глаза. Всё происходящее вокруг очень сильно отличалось от его обычных вечеров и ночей, но отчего-то на душе всё равно было спокойно. Будто так и надо. Именно сегодня ему надо быть здесь, в этой комнате с этим человеком. В конце концов, это их последняя встреча… Тарталья распахивает глаза и понимает — сон исчез. Гроза за окном уже затихла, грома было не слышно, только капли дождя редко стучали по крыше. В комнате было тихо. И Чайльд всё не мог понять: он вообще смог уснуть? И куда делся сон? Его так разморило после еды и пробежки под дождём, а теперь бодрость била ключом, словно он проспал всю ночь. Но ночь ещё даже не кончилась! Парень вздыхает, поворачивается на другой бок и тут же утыкается нос к носу с Чжун Ли. Мужчина спал очень тихо. Губы сомкнуты, ресницы не дрожали и дыхания не было слышно. Он был больше похож на куклу, чем на живое создание. Хотя… Чем в действительности являлся этот облик? Чайльд прекрасно помнил, как выглядит Моракс на самом деле. И этот мужчина на соседней подушке не имел с тем гигантским драконом ничего общего. Ну, почти… И вдруг парень призадумался: интересно, он сам выдумал себе этот облик или просто скопировал какого-нибудь человека из далёкой древности? Красивый… И правда ведь, очень красивый… Рука сама тянется, чтобы коснуться мужского лица, и вдруг Чжун Ли распахивает глаза. — Хах, — невольно выдыхает Чайльд и шепчет: — И как тебя никто не раскрыл до сих пор? У тебя ведь глаза светятся… — Я ни с кем не спал в одной постели до сих пор, — почему-то тоже шепотом отвечает бывший Архонт. И его глаза правда слегка светятся мягким золотым свечением. — Неужели? Прям ни с кем не… Спал?.. — Смотря, что ты под этим подразумеваешь, — Чжун Ли улыбается одним уголком губ, чуть прищурив глаза. — Ну… — тянет Тарталья, и дерзкий и даже нелепый в какой-то степени вопрос возникает в голове сам собой. Парень озвучивает его быстрее, чем мозг успевает всё осмыслить: — Интересно, а Моракс девственник? — Что? — на секунду опешил мужчина. Он сам невольно подвёл к этому вопросу, но не думал, что у парня настолько нет чувства такта. — Ты сам меня заставил об этом подумать, — притворно возмущается Чайльд и за этим прячет смущение. — Так что? Я видел адептов-полукровок, так что о сексе вы явно знаете. — Знаем, — кивает Чжун Ли, и то ли игривая, то ли хитрая улыбка скользит по тонким губам. — Хочешь узнать, как много? — Я… Я бы… — парень запинается, чувствуя, как к ушам и щекам приливает кровь, и становится жарко. Что вообще творится? Он без задней мысли абсолютно пригласил бездомного бывшего Архонта к себе. Он даже подумать не мог, что этот диалог в принципе возможен! Или всё же… Думал? Надеялся? С какой целью он предложил лечь в одну постель именному ему? Кажется, Бездна многое в нём вывернула и извратила. Иначе, как объяснить это желание коснуться тонких губ напротив? И возможно не только пальцами… — Так чего ты хочешь, Аякс? — И Чжун Ли тянет настоящее имя Предвестника, незаметно приподнимаясь и нависая над краснеющим парнем. — Откуда ты знаешь это имя? — по-прежнему продолжает шептать Чайльд, не отрывая взгляда от завораживающих золотых глаз Моракса. Да, именно его. Подсознательно парень уже догадался, что скромный и тихий господин Чжун Ли, с которым он познакомился по прибытии в Ли Юэ, уже давно скрылся, уступив место настоящему хозяину этого тела и этих земель. — Я многое о тебе знаю, Аякс, — мужчина улыбается, а его ладонь уже ложится на грудь парня. — Не только ты умеешь добывать информацию. Это ещё был мой город, когда ты прибыл сюда. А о возможной угрозе я всегда узнаю всё возможное. — Так я всё-таки угроза? — Тарталья дерзко усмехается, но получается как-то нервно из-за тяжелой ладони, что скользнула с его груди к шее. — Несомненно, — шепчет Моракс, опускаясь всё ниже, почти касаясь приоткрытых губ парня своими. Большим пальцем руки он проводит по острому подбородку, а указательным касаясь мягкой мочки уха, задевая серьгу, которую Чайльд не снял перед сном. — М-Моракс, ты… — парень невольно задерживает дыхание, произнеся имя бывшего Гео Архонта. Он-то думал, что сможет подразнить его этим или хотя бы позлить, но кажется, дразнят здесь его. Ведь находясь так близко, буквально в миллиметре от его губ, Моракс не спешил целовать их, лишь смотрел своими золотыми глазами в его глаза. — Что? — улыбается мужчина, и Чайльд буквально ощутил эту улыбку на своих губах, настолько близко были их лица. — Хватит меня дразнить! — И Тарталья повышает голос, не выдерживая напряжения, и сам, сжав голову бывшего Архонта ладонями, прижимается губами к его губам. Даже не целует, просто с силой вжимается в этого, как оказалось, игривого Адепта. Но акт бунтарского возмущения продлился недолго: Моракс, уже полностью придавив парня своим телом, перехватывает контроль над ситуацией, мягко, но уверено переводя сопротивление в поцелуй. Закрыв глаза, жадно и страстно они целуются, не задумываясь о всей абсурдности и невозможности всего происходящего. Предвестник Фатуи, охотящийся за Сердцами Богов Архонтов, и бывший Гео Архонт, уже отказавшийся от своего Сердца и статуса… Разве же не положено им быть врагами? Видимо, не этой ночью… Вдруг гордость и дерзость поднялись в голове Чайльда, и тот распахнул глаза, сжимая пальцами широкие плечи Моракса. Над ним доминируют! Да чёрта с два! Пусть он хоть трижды Адепт и бывший Архонт, гордость молодого воина не позволит так легко подмять себя. Так что хватает одного резкого движения, и не ожидавший такого мужчина оказывается придавлен к постели, удивленно глядя на парня, нависающего над ним. А Тарталья, тяжело дыша, всё не отпускал чужих плеч. — Не думай, что меня можно так легко под себя подмять, — прищурившись шипит Предвестник. — Я и не пытался, Аякс, — отвечает спокойно Моракс, как-то незаметно придерживая парня за бёдра. — Да неужели? — тянет Чайльд. — Что бы ты со мной сейчас не делал, прекрати! — Я не могу влиять на волю живых существ, Аякс. Мне подвластен лишь Гео-элемент. А то, что испытываешь сейчас ты, это только твои собственные чувства и желания. Я никак их не навязываю. — Тогда почему я не могу перестать… — парень запинается на секунду, — хотеть тебя? — Может, потому что ты наконец честен с собой? — И Моракс улыбается, протянув ладонь к лицу Предвестника. — Как и я? И тут Тарталья наконец замечает их. Потемневшие ладони со светящимися пальцами и трещинами цвета Гео-элемента. Руки сами тянутся вниз, расстегивая пуговицы на мужской рубашке. Галстук и жилет ещё Чжун Ли снял с себя перед тем, как лечь в постель. — Вау, — выдыхает Чайльд, раздвигая края рубашки. — Это… Красиво… Моракс не отвечает, лишь улыбается. А Тарталья, как завороженный, ведёт пальцами вдоль светящихся под светлой кожей линий, похожих на прямые вены, с текущими по ним жидким золотом вместо крови. Они шли от шеи по груди к животу и уходили вниз под пояс брюк. На груди, выше солнечного сплетения эти золотые линии соединялись, образуя узор Гео-элемента. И если присмотреться, то он будто пульсировал, так, словно под ним билось сердце бывшего Архонта. — Но… У тебя ведь больше нет Сердца Бога, — шепчет Чайльд, и сам не замечает, как опускается ниже. — Сердце Бога позволило мне стать одним из Семи, — отзывается Моракс, поднимая руку и зарываясь пальцами в мягкие волосы Предвестника. — Но оно никогда не определяло, кто я есть по своей сути. — Вот как… — бормочет Тарталья, а сам уже прижимается губами к мужской груди. Целует самый центр узора, скользит губами то вправо, то влево, языком обводит золотые линии на светлой коже. Он ощущал слабый аромат какого-то душистого масла, еле уловимую сладость цветов и совсем чуть-чуть запах пыли. Совсем не такого ожидаешь от пусть и бывшего, но некогда Гео Архонта, прожившего тысячелетия и выигравшего столько битв и войн. Или может, это его сущность Адепта проявляет себя через эти слабые запахи его кожи. А Моракс, наблюдавший за действиями молодого Предвестника, ощущал, что теряет контроль. Гео-элемент под его кожей светился всё ярче, как и глаза, и кончики длинных волос и чёлки также начинали светится в темноте комнаты. Вот, мужчина аккуратно приподнимается и не без помощи чужих ловких рук избавляется от рубашки окончательно. Становится заметно, что узор Гео-элемента формировался и на его спине, прямо на лопатках, а линии шли по пояснице вниз к ногам. Чайльд вновь находит губы Моракса своими, и целует его, совершенно забываясь от накрывающих с головой эмоций и чувств. Языком проталкивается между чужих губ, и натыкается на такой же уверенно скользнувший навстречу ему язык. От влажного поцелуя Тарталья негромко мычит и неожиданно толкает Моракса обратно на подушки, тяжело выдыхая. На мгновение последний опешил, ожидая новую порцию сопротивления, но вместо этого Чайльд быстро стягивает через голову футболку. И мужчина успевает увидеть затянувшиеся светлые шрамы на его теле и один тёмно-багровый слева на рёбрах. Совсем недавно только затянулся… И это вдруг отзывается тревогой в сердце Адепта. Он тянется к свежему шраму, оглаживая его пальцами. А Тарталья, собравшийся было вновь прильнуть к чужим груди и губам, тормозит. Не сразу сообразив, что так заинтересовало и, кажется, расстроило мужчину, Чайльд кладёт ладонь поверх светящихся пальцев и улыбается: — Это была славная битва. Так что я не жалею, что заполучил этот шрам. — Я не хочу, чтобы тебе было больно… — Пока я жив, мне всегда будет больно. Разве же не в этом смысл? Быть человеком? — Аякс… И Моракс поднимается, опираясь на руку, второй обвивая талию парня, и утыкается лицом в основание шеи. Целует нежно и мягко, а Тарталья обнимает широкие плечи, чуть откинув голову назад, подставляясь под ласку. Улыбка с его губ не исчезла. Одним аккуратным движением они ложатся обратно на подушки, но теперь Моракс вновь оказался сверху. Однако Чайльд противиться уже не спешил. Увлечённый страстным влажным поцелуем, во власти рук, что ласкали его везде, где могли достать, он и забыл вовсе о какой-то гордости, дерзости или упрямстве. Сейчас ему было плевать на всё, лишь бы эти ласки не прекратились. И возбуждение накрывает с головой. Ему хотелось всё больше и большего. Стон невольно срывается с его губ, и парень крепко обхватывает мужскую талию ногами, а плечи руками, ощущая поцелуи-укусы на своей шее. Неосознанно трётся пахом о чужой, чувствуя немыслимое напряжение, что оттопыривало мягкую ткань домашних штанов. И Моракс, ощущая не менее сильное возбуждение, запускает ладонь в чужие штаны, оттягивая их вместе с нижним бельём, и обхватывает твёрдый член ладонью. Двигает ею вверх-вниз, большим пальцем надавливая на набухшую головку. Слышит уже откровенно громкий стон и с улыбкой вновь находит чужие губы своими. Раскрасневшийся, такой возбуждённый и податливый, Аякс в его глазах был невероятно очарователен и так желаем. Когда вообще в последний раз он желал кого-то так же сильно? Уже и не помнит даже, настолько давно это было. Он тысячи лет жил лишь защитой Ли Юэ, заботой о делах его жителей, их желаний. Обязанности Гео Архонта заставили его забыть о собственных желаниях. И вот, освободившись от ноши Сердца Бога, он наконец дал волю всему, что было скрыто глубоко внутри него. Своим новым желаниям, эмоциям и чувствам… От остатков одежды они избавляются как-то быстро и незаметно. Стоны и тяжёлое дыхание наполнили тёмную комнату. Чайльду было наплевать, услышат ли их за стенкой остальные Фатуи. Он выгибался, цепляясь пальцами за плечи и руки Моракса, закидывал голову и всё стонал имя, которое никогда не думал, что будет произносить так и в такой ситуации. И обладатель этого имени, тяжело дыша от возбуждения, поддерживал мускулистые бёдра ладонями, ритмично толкаясь в податливое тело. Ощущения откровенно сводили его с ума, заставляя забываться. Он наклоняется к шее Тартальи, шепчет на ухо его настоящее имя. Снова и снова… Остановиться было невозможно, как и отпустить его. Только не сейчас. — Мой… Мой дорогой Аякс… — А-ах… М-Моракс… Поцелуй… А-ах… Поцелуй меня… — Конечно, мой Аякс… Только мой… И они вновь находят друг друга губами. Целуются, отдаваясь страсти с головой. Забывая о мире вокруг, с его сложными правилами, обязанностями и битвами. Сейчас ничего не имело для них значения. Не их происхождение, не гигантская разница в возрасте, не их долг. У одного был долг перед Родиной и Архонтом, у второго — перед собственным народом и Адептами. В этот миг всё это просто исчезло. Остались лишь двое во власти небывалой ранее в их жизнях страсти… А ещё чувства, о котором ни один, ни второй никогда не признаются…***
Утро в Гавани Ли Юэ было по-обыденому шумным и многолюдным. Торговцы и владельцы магазинов открыли свои двери навстречу покупателям, уже запахло первыми блюдами, чей аромат разносился по улицам из ресторанов и чайных домов, а работящий кузнец всё стучал своим молотком по наковальне где-то вдали. Корабли подходили к причалам. Работники и моряки суетились, кричали и торопились со своей работой. Портовый город жил своей насыщенной жизнью. — Полагаю, мне не стоит попадаться на глаза твоим подчинённым? — произносит Чжун Ли, поправляя галстук и застёгивая застёжки на своей верхней одежде. — Да плевать, мне всё равно, что они будут думать, — Чайльд пожал плечами. Он стоял, засунув руки в карманы и опершись о стол. Рядом с ним лежали перчатки и кольца, которые оставил прошлой ночью Чжун Ли. — Я думал, что ты хотел бы восстановить свою репутацию, — отзывается мужчина, натягивая на ладони перчатки и надевая кольца. — Восстановлю. Со временем. Из Предвестников меня не разжалуют, ведь я хорошо сыграл свою роль, сея хаос и раздор по Ли Юэ, — равнодушно отзывается Тарталья, глядя куда-то в потолок, только не на Чжун Ли. И последний вздыхает: — Надеюсь, ты не держишь на меня зла, Аякс. — Раньше злился, но теперь… — Парень замолчал, будто не зная, что ответить. Хотя, он и правда не знал. Не понимал, что теперь делать, как себя вести и чего ждать от будущего. О произошедшем этой ночью явно не стоит распространяться. Сохранить в тайне ото всех. Наконец, Чайльд вздыхает и смотрит на мужчину: — Я не знаю, Моракс. Что мне теперь делать?.. — Аякс… Чжун Ли подходит ближе, кладёт ладонь на шею парня и целует его очень мягко и нежно. Чайльд в ответ сжимает пальцами его руку, будто собираясь отстраниться, но не делает этого, а отвечает на поцелуй. За окном шумит Гавань, но в этой комнате повисла уютная, но немного печальная тишина. Ночь кончилась, и кажется, их время тоже на исходе… Тут мужчина разрывает поцелуй, но не отдаляется, а прижимается лбом ко лбу парня. — У меня нет для тебя решения, Аякс, — шепчет он. — Я сам нахожусь в растерянности. Раньше я всегда знал, где должен быть и что должен делать, но теперь у меня нет плана. Я просто буду жить. И ты тоже. Живи, Аякс. Всё образуется. — Хах, какой оптимистичный подход. Неплохо, для первых дней жизни простого человека, — Тарталья посмеивается, не отпуская мужчину из кольца своих рук. — Стараюсь, — в ответ улыбается Чжун Ли, не думая отстраняться и выбираться из чужих объятий. — И всё же, — вдруг более серьёзным тоном произносит Чайльд, — заведи себе привычку брать повсюду кошелёк. И сними наконец комнату. Нечего таскаться по ночам по улицам и окраинам. — Твоя забота мне очень приятна, Аякс. — Улыбка Чжун Ли становится шире. Он кладёт голову на плечо парня, и в тот же миг в его глазах прокрадывается печаль. Так сильно было желание остановить этот момент, но… Он не мог. Никто не мог. И Тарталья первым опускает руки, разрывая объятья и подводя черту. Кто-то же должен был… — Кхм, ладно, мне пора собираться уже. — Предвестник прочищает горло. — Да и тебе, наверное, пора. — Да, обычно я не опаздываю в Бюро Ван Шен. Чжун Ли делает шаг назад. По привычке он прячет все свои чувства и эмоции за маской спокойствия. Разве что глаза ещё какое-то время отражали правду. Мужчина направился было к двери, но вдруг у самого порога, когда он уже взялся за дверную ручку, крепкая рука сжала его плечо и развернула. Чайльд резко прильнул к его губам своими, обхватив плечи руками, вжимаясь в мужское тело изо всех сил. И Чжун Ли обнимает его очень крепко, отвечая на поцелуй и не желая отпускать. Они делят этот отчаянный поцелуй на двоих. Неизвестность пугала, а расставание тяготило, но здесь и сейчас всё ещё был их момент. — Я буду ждать, Аякс, — шепчет Чжун Ли, на мгновение оторвавшись от чужих губ, — обязательно возвращайся. — Вернусь, обещаю. Жди меня, Моракс, — так же шепотом отвечает Чайльд, вновь целуя желанные губы напротив. Их прерывает внезапный, хоть и деликатный стук в дверь, и раздавшийся следом мужской голос: — Господин Чайльд, сэр, ваш корабль прибыл. — Я понял, — громко отзывается Тарталья. За дверью раздаются удаляющиеся шаги. — Кажется, нам и правда пора прощаться… — Чжун Ли улыбается, но в мягкой улыбке есть печаль. — Это же не навсегда. Так просто от меня не избавиться, — фыркает Чайльд, махнув головой, и в глазах его уверенность. Теперь он точно добьётся от Царицы возвращения сюда. Чего бы это не стоило. Дверь распахивается, и Чжун Ли выходит на улицу, ловя на себе удивленные взгляды дипломатов из Снежной, что стояли внизу возле лестницы. Он ровным шагом направляется к деревянным ступеням, ведущим вниз, и только касается перил, как вдруг его догоняет веселый мужской голос: — Ещё увидимся, господин Чжун Ли! — И Чайльд стоит у распахнутых дверей с улыбкой на губах. Мужчина оборачивается и возвращает ему улыбку: — До встречи, господин Чайльд. Чжун Ли уходит вниз, скрываясь с поля зрения, а Тарталья закрывает дверь, прижимаясь к ней спиной. Всё же эта поездка оказалась полна гораздо бОльших неожиданностей, чем он рассчитывал. Но всё оказалось не так уж и плохо. Да, совсем недавно он злился и клялся сам себе, что ноги его не будет на этой земле с её Архонтом-обманщиком и хитрыми интригами, в которые он впутался, как нелепое дитё. Но теперь… Теперь он совершенно точно вернётся сюда, в этот город. В почему-то вдруг ставшую такой родной Гавань Ли Юэ…