***
Лёжа в своей кровати и крепко прижимая к себе подушку, девушка буравила взглядом потолок. Уиллсон всю ночь не могла уснуть после вчерашней ситуации и, конечно же, ей ничего не оставалось, как вспоминать каждую минуту и обдумывать это, изредка дергаясь от чересчур смущающих воспоминаний. Разблокировав телефон, Рыжая включила камеру и, увидев своё красное лицо с жуткими синяками под глазами, в ту же секунду заблокировала гаджет. «Пиздец». Внезапно десятиклассница поняла, что ей чертовски хочется выпить чернющий кофе, но в эту же минуту та начала биться в сомнениях. «А если он там..?» Ещё десять минут пролежав в сомнениях, Симеллиана всё же смогла поднять себя и спуститься на кухню, где её встретили мирно попивающие чай Альт и Верта. Поприветствовав друзей, Уиллсон направилась к навесному шкафу и, встав на носочки, схватила белую кружку. Во время того, как Симка насыпала кофе, она всё же решила не рисковать и добавила сахара в напиток, чтобы потом снова не завалиться в кровать с сильным сердцебиением. Залив всё это дело кипятком, девушка, не слушая бурный разговор Альта и Верты, направилась в комнату. Развернувшись к выходу, Уиллсон резко столкнулась с Файером и от испуга выронила кружку с горячим кофе, вследствие чего та разбилась. Внезапный звук бьющегося стекла привлёк внимание Браун и Астрова, что сразу замолкли, наблюдая за подростками. Встретив испуганный взгляд Нойманна, Рыжая сразу присела на корточки и принялась быстро собирать до этого момента целую кружку, пискнув вслух лишь краткое, но тем не менее ёмкое «Блять». Опустив взгляд, юноша увидел порезанную руку одноклассницы, – У тебя кровь, – безразлично сказал тот и, быстро развернувшись, ушёл с кухни. Верта, подойдя к подруге, принялась помогать ей, – Симка, ты в порядке..? – Д-да, всё отлично, спасибо, – протараторила та и убежала. Серьёзно посмотрев на Альта, девушка сказала: – Они сто процентов поцеловались. – Однозначно, – добавил тот, допивая чай.***
По пути в свою комнату Файер встретил Игрека, который шёл на кухню за юношей. Агрессивно схватив того за руку, Нойманн поволок его за собой. – Ф-файер, ты чего..? Буквально влетев в комнату, Нойманн запер за собой дверь и, подойдя к стене, начал бить ту кулаком со всей силы. – Что-то не то.., – прорычал Файер, – с ней что-то не то! Я теперь её смущаю. – Так это нормально, – сказал Игрек, – это уже от человека зависит. Кто-то после такого вообще хуй забьёт и как ни в чём не бывало ходить будет, а кто-то – она. Чего ты переживаешь? Раз такое дело – поговори с ней. Поцеловаться полез, а для разговора язык отвалился? – Да ты её вообще видел? Она зашуганная какая-та, будто чучело повстречала. В ответ Беккер лишь засмеялся. – Хули ты ржёшь? Тут плакать надо. Игрек засмеялся ещё сильнее. – Я тебя кокну.***
Книги – это её единственное спасение. Спасение от отвратительной реальности, от навязчивых мыслей и тупого Уиллсона. Хочется избавиться от чувств. Даже если они бывают и позитивными, всё равно. Какой смысл? Хорошее когда-нибудь да заканчивается, поэтому лучше избавиться от них, пока все эти чувства не изрезали тебя до потери пульса или ещё хуже – довели до самоубийства. Нужно их выключить. Отпустить рычаг вниз. И всё будет хорошо. Пока у тебя нет ничего лишнего на душе – ты не пробиваемый. Чистая голова, холод разума и здоровые нервы. Нойманн-младшая почти дошла в книге до щекочущего момента, как вдруг её отвлек голос одноклассника. Зайдя в гостиную, юноша говорил с кем-то по телефону. Мега прислушалась и сразу же выражение её лица стало недовольным. Уиллсон говорит по телефону с Мелиной. «Еще и смеется.» – Эй, – грубо обратилась девушка, – я вообще-то читаю, ничего? – Ща, погоди, – сказал Нолик в трубку, – чего опять не так? – Действительно, блять, что же?! – вспылила девушка. – Да подожди, Мелина. Да, это она, – продолжал разговаривать по телефону Нолик. – Але блять, у меня имя есть, ничего? – прикрикнула Нойманн, надеясь, что кроме Уиллсона и Мелины никто её не услышал. – Да ну? У меня тоже есть имя, но почему-то ты меня постоянно по фамилии называешь, – съязвил Нолик. Рявкнув от злости, Мега, встав с дивана, с громким топотом быстро ушла из гостиной. Поднявшись в свою комнату и с грохотом закрыв дверь, девушка открыла шкаф с одеждой. Вытащив от туда черную форму для тренировки, та яростно выпалила: – Посмотрим, как ты у меня поболтаешь на тренировке...***
Уже в который раз Симеллиана поражается учителю. На прошлой тренировке поставил в пару с Файером, а сегодня построил девочек в одну шеренгу и парней поставил напротив естественно так, чтобы Нойманн стоял напротив Рыжей и буравил ту взглядом. – Так, сегодня мы займёмся обычной физической подготовкой. Никакой магии. Только зарядка, – объявил мужчина, на что получил недовольные возгласы, – А вы что хотели? Владеть сверхспособностями недостаточно, если ты сам по себе дохляк. Так что разбейтесь на пары, как в прошлый раз. «Нет, нет, нет...» – отчаялась Симка. Симеллиана, подойди ко мне на минуту, пожалуйста, – позвал Дмитрий Назарович. «Да, да, да!» – Что такое? – спросила она. – Поднимись, пожалуйста, ко мне в гостиную и забери мои наручные часы. Кажется, я оставил их на журнальном столике... Вот, держи ключи. – А... хорошо, – сказала Уиллсон, взяв протянутые ей ключи, и, положив их в карман, быстро ушла. Что-то ей подсказывало, что придётся побегать... Ноги Файера словно вросли в пол. Волнение мешало ему как-либо двигаться, параллельно сжирая грудную клетку. Заметив, что девушка уже вышла из спортивного зала, юноша сквозь тысячу сомнений направился к классному руководителю. – Дмитрий Назарович, можно выйти..? «Ты чё творишь, долбаеб? Ты никогда не отпрашивался у учителей!» – начал мысленно отчитывать себя Нойманн. – Зачем? – ехидно спросил мужчина. – В туалет..? – скептически смотря на Дмитрия, недовольно сказал Файер. – Ну выйди, – ответил он. Быстро развернувшись, юноша со скоростью света покинул помещение, даже не подозревая о том, что вслед ему Дмитрий Назарович хитро улыбнулся. – Так, ладно, начинаем. Первое упражнение...***
На душе было неспокойно. Что-то тревожило девушку, но та не понимала, что именно, и поэтому замедлилась. Внезапно она услышала, как закрылась железная дверь в спортивный зал. Сердце замерло. Стали слышны быстрые шаги. Повернувшись, Уиллсон окаменела от испуга. Сзади на неё быстро надвигался Файер. «Вот почему?», – пронеслось в голове, – Блять, – уже выпалила зачем-то вслух она и в ту же секунду сорвалась с места, судорожно выискивая глазами, в какую сторону ей нужно завернуть. Но было уже поздно. Юноша догнал её и крепко схватил за запястье, после чего прижал девушку к бетонной, зелёной стене. Руку тот отпускать не стал, ведь знал – убежит. – В чём дело? – со злостью в голосе спросил Файер, – Мы поебались, что ты так убегаешь? Или может быть ты увидела меня голышом, что так смущаешься? – Насчёт второго скоро начну сомневаться, учитывая тот факт, что ты постоянно с голым торсом расхаживаешь, – скептически смотря на парня, выдала Симка. – Не убегай от темы. – А чего это ты на меня всё валишь?! Небось сам ссался на кухню идти! – Нихуя. – Еще как хуя, ты бы взгляд свой испуганный видел, когда мы столкнулись! И это ты мне еще что-то предъявляешь! – Почему ты избегаешь меня? – уже спокойней спросил он. – Н-не знаю... Мне неловко. Все так произошло быстро..и..я не знаю, что чувствую... – В смысле? Может, помочь убедиться? – выпалил Нойманн, немного приблизившись к лицу Симеллианы. – Нет! – воскликнула та, крепко вжавшись в стену, надеясь, что провалится сквозь неё. Девушка почувствовала, что начала краснеть. – Ясно, – тихо ответил он. Симеллиане показалось, что в его голосе проскочили нотки печали, – Так, к слову, тот поцелуй был неосознанный, – юноша почувствовал, как сжалась челюсть от злости на самого себя, – у меня была горячка, – с обидой в голосе выдал тот, и, отпустив руку одноклассницы, направился обратно в спортзал, чувствуя, как ноет сердце. Девушка сползла по стене вниз смотря в одну точку перед собой. «Почему теперь я чувствую вину..?» Просидев в раздумьях около трёх минут, Уиллсон быстро направилась в гостиную учителя, потому что десятиклассница понимала, что она пропала на долгое время благодаря Файеру и теперь нужно торопиться ещё больше, чтобы никто не волновался. Наконец дойдя до места назначения и взяв часы, Симеллиана, как ни странно, не спешила уходить. Дело в том, что девушку остановил включенный телевизор, по которому шли новости. Плохие новости. – За последний месяц в Слэйхвелле погибло ещё пару сотен человек, включая известного директора 1022 школы Евгения Чудакова, который так же являлся учёным. Город почти разрушен и правительство не уверено, что его удастся спасти. Эвакуация всё еще проходит, как и непонятные мистические явления. Жители города не могут поверить в происходящее, но при этом таят надежду, что всё рано или поздно встанет на свои места. Переходим к следующим новостям... «Чёрт...» – только это пронеслось в её мыслях. Неужели всё правда настолько плохо? И стоит ли опираться на тот факт, что не по всем новостным каналам говорят правду? А как же родители некоторых ребят..? Что с ними, живы ли они? И стоит ли говорить им это? Смахнув слезу, девушка развернулась, чтобы покинуть гостиную, но резко остановилась из-за неожиданности увидеть перед собой Дмитрия Назаровича. Мужчина с грустным выражением лица смотрел в экран телевизора. – Симка.., – обратился он. По его голосу можно было понять, что он разбит, – передай ребятам, что сегодня тренировка отменяется. – Но... – Не переживай за меня. Просто иди и скажи. – Дмитрий Назарович, Вы не виноваты... Его убили не Вы. – Я знаю. Попятившись к выходу, Симеллиана быстро побежала к спортзалу, смахивая с глаз мешающие видеть слезы.***
Обернувшись на громко захлопнувшуюся дверь, Игрек увидел, как в зал зашел злой Файер. Или всё-таки грустный? Юноша не успел подойти к своему другу. Нойманн сразу же направился подальше от всей компании и принялся чересчур быстро отжиматься, что не всегда характерно для него. Вероятно, сейчас он чувствует и злость, и грусть, но первая эмоция на данный момент преобладает. Так же Беккер заметил отсуствие Симеллианы в помещении. Значит, что-то опять произошло и, судя по виду Файера – ничего хорошего. Однозначно ничего хорошего. – Чего это с ним? – спросил Альт, незаметно подойдя к Игреку, что слегка напугало юношу. – А сам как думаешь? – устало ответил он, – В последнее время у него только одна причина для злости, – напоследок сказал Игрек, улыбнувшись товарищу и направился к Нойманну. Тем временем наши девятиклассники всё так и не вышли из конфликта. Так как Мега и Нолик в паре, девушке пришлось помогать Уиллсону качать пресс, а именно на время стать "утяжелителем" для его ног, что не очень удачно у нее получалось. – Блять, да не могу я так! – заворчал Нолик, сделав первый подход. – В чём дело, Уиллсон? – недовольно спросила она, сидя на ногах юноши, скрестив руки на груди, тем самым показывая, что ей совсем не нравится то, что сейчас происходит. – Ты слишком легкая! У меня ноги к полу крепко не прижаты. – А я тут причём? – Мы в паре работаем вообще-то, – неровно дыша, протараторил он. – Да ну? А как же, как её там зовут..? Мелина? Может её лучше с тобой в пару? – Да она вообще перышко... – Чего блять?! – вскочив на ноги, крикнула девушка, привлекая внимание всех присутствующих в зале к себе. – Ну то есть... – Завали сейчас же свою помойку, ясно, Уиллсон?! Это просто ты слабак, вот и качайся дальше, а не жалуйся, или что ты там делал! Или просто попроси близнецов, пусть тебе сделают клон Мелины, чтобы веса побольше было! – выпалила она напоследок, после чего ушла на поле боя. Напряжение в зале всё нарастало. Злые Нойманны и не менее злой Уиллсон. К счастью или нет, в зал вбежала Симеллиана, грохнув дверь об стену. Сложилось впечатление, словно за девушкой бежал тигр. А ещё сложилось впечатление, что скоро эта дверь слетит к чертям с петель, учитывая, сколько раз её выбивали в порыве эмоций. Естественно внимание ребят сразу же переключилось на девчонку, которая согнулась и оперлась руками об колени, чтобы отдышаться. – Симка, что случилось? – подбежав к ней, обеспокоенно спросила Шпуля. Симеллиана заметила легкий испуг на лицах друзей, и чувство вины нарастало всё сильнее, вызывая тошноту и ком в горле. Она не могла сказать ни слова. Язык не поворачивался. Взор упал на Файера, который наблюдал за девушкой тяжёлым взглядом. «Прошу, только держи себя в руках...» – мысленно молилась она. – Когда я ходила за часами, – робко начала она, сглатывая мучительный ком в горле, – в гостиной у Дмитрия Назаровича был включен телевизор. Там шли новости и.., – уже подрагивая, говорила она, – в общем... Слэйхвелл разрушен. Почти разрушен.., – выражение лиц ребят мгновенно переменилось, – там уже эвакуируют людей... – А... а погибшие..? Есть погибшие..? – Сквозь слёзы спросила Мега, расстолкнув подростков. – Пару сотен человек, – подавленно ответила Симка, – И... Чудаков мёртв. Нойманн посмотрел на Игрека. Его друг плакал. Опустил глаза в пол и сгорал со стыда, сжимая кулаки и челюсть. Они оба, а может быть и все ребята догадывались, кто стоит за всем этим. И на этот раз дело уже не рук директора. Сейчас Беккер однозначно винил себя, тут без вариантов. Файер знал это и разделял с ним те же чувства. Почему? Потому что если его друг растерян или разбит, то даже Файер едва может до него достучаться. Более того, если злится Нойманн, то всё вокруг вспыхивает пламенем, либо парень сам разрушает всё своими руками. С Игреком немного иначе. Он разрушает всё своей энергетикой. Его молчаливая боль – самое худшее, что могут прочувствовать его близкие люди. Это напряжение, витающее в воздухе, чертовски терзает душу и когда достигает предела, юноша теряет контроль. Резко двинувшись с места, Игрек за пару шагов преодолел расстояние до стены и, ударив со всей, что есть мочи, разрушил её, образовав дыру, – Простите.., – всхлипнул он, – простите.., – отчаянно повторял юноша, срывая голос. Файер, быстро подойдя к другу, схватил того за плечо и, трясся, сквозь зубы чуть ли не прорычал: – Успокойся, слышишь..? Зачем ты извиняешься за то, за что ты не отвечаешь? То, что Икс твой брат, это ничего не... – Значит! – закричал Игрек, – Значит...! – уже отчаянней повторил он, – Мне стыдно, что я ношу их фамилию... Фамилию этих уродов. – Отставить панику! – строго прикрикнул Дмитрий Назарович, зайдя в помещение, – С вашими родителями всё в порядке. Успели эвакуироваться. – А Вы откуда знаете..?! – подрагивая, грубо спросила Нойманн-младшая, крепко сжав руку Файера. – Связи, – мягко ответил он и, в эту же секунду переменившись в лице, строго продолжил: – Теперь вы понимаете, что у нас нет времени отсиживаться? Бегом за дело! Встаньте в пары и по очереди качаем пресс, – скомандовал мужчина. Как только все спешно разбежались по местам, Дмитрий перевёл внимание на стену. Перед глазами сквозь лёгкую пелену слёз стояло лицо его старого друга.***
Вчерашняя тренировка для ребят была самая тяжёлая как физически, так и морально. По крайней мере неприятная боль в мышцах и страх на душе давали о себе знать. Неужели город правда разрушен? В глубине души всё же таилась та самая надежда, что все это типичный ход журналистов для привлечения внимания, но... Звонок в дверь. Мега, не отрываясь от книги, не спешила открывать. «Я ведь не одна здесь.» Спустя минуту раздражающий звук так и не утих, поэтому, откинув в сторону одну из частей трилогии, девушка направилась вниз, недовольно бубня под нос: – Неужели открыть некому? Естественно перед этим девятиклассница посмотрела в глазок, после чего пожалела, что вообще не забила болт на звонок. «Какого хрена она здесь забыла?!» – прорычала у себя в голове и, не медля, отворила незваной гостье дверь, при этом просверливая ту взглядом, полным ненависти. – Я думала, Нолик откроет, – легкомысленно произнесла Мелина, – Ну, привет? – уже высокомерно продолжила она. Проигнорировав приветствие, Нойманн-младшая язвительно ответила: – Не переживай, он мало того, что глухой, так ещё и слепошарый и тупой. – Да? – из её уст снова звучал наигранный тон, – Мне он показался очень мудрым, милым и внимательным. Кстати, проведёшь в его комнату? – Зачем? – чуть ли не вскрикивая, спросила Мега, – Кхм, вы не гулять разве собрались? – Нет, он позвал меня в гости. Ну так? Где его комната? – спросила снова она, зайдя в коридор и осматривая квартиру. – Пошли, – недовольно пробубнила Нойманн. «На кой хер я согласилась?!» Девушку много чего беспокоило. Особенно то, что они так мало знакомы, а этот дурень уже зовет её к себе в гости. В комнату. В своё личное пространство, в его «второй дом», «укрытие». Интересно, чем же они собрались заниматься? Отогнав все отвратительные и непристойные мысли, Мега остановилась на том, что подростки просто собрались поиграть в игры или же обсудить что-то. «Будто им есть, что обсудить кроме скейтбордов. Пфф.» И все же обида сжирала её изнутри. Почему не могли позвать и её тоже? Неужели из-за их перепалок с Ноликом? Или для него Мелина куда более интересная подруга, чем она? Неприятные мысли прервались, правда ненадолго. Они дошли до комнаты Уиллсона. Сквозь сомнения Мега робко постучала три раза. Спустя пару секунд по ту сторону двери послышались шаги, а затем дверь открылась и перед ними предстал растрепанный, высокий юноша. От взгляда Нойманн-младшей также не убежала слегка оголенная ключица, из-за неровно надетой футболки. – Что, решил специально "обидеть" меня, пригласив Мелину? – усмехаясь, спросила Мега. – Мне что, заняться по-твоему нечем? Думаешь, я сидел всю ночь и думал "Блиииин, как же мне задеть её в ответ..."? – Да кто тебя знает.., – фыркнула она. – Ну уж точно не ты, – грубо выпалил тот, – Мы с Мелиной познакомиться ещё в тот день не успели, а она уже про скейты спросила. Она меня не принижает и мы весело проводим время, – чуть ли не на крик переходил Уиллсон. Он видел стоящие в её глазах слёзы, которые девушка спешно смаргивала, дабы не позволить себе заплакать. Слишком гордая. Юноша фыркнул и направился обратно в комнату, однако резко остановился, и, развернувшись, напоследок сказал: – И да, я отдал ей твой джойстик. Дождавшись звука захлопнувшейся двери, Нойманн-младшая быстро побежала в свою комнату, продолжая часто моргать, чтобы пелена из слёз исчезла навсегда. Но в этот раз эмоции были сильнее её гордости и остановить те казалось невозможным. Любимый макияж сегодня придётся отложить, иначе всё это дело смешается с солёной жидкостью. Одевшись, девятиклассница побежала вниз.***
Иногда ей казалось, что погода всегда подстраивалась под её настроение. Когда ей хорошо – светит солнце, а когда плохо – яркая звезда прячется за серые тучи, чтобы побыть одной; испытывает ярость – дует сильный ветер, гроза бьёт по деревьям. В эти моменты она ощущает некую власть, что распространяется по её телу вместе с кровью. Но всё это ничто в сравнении с тем, что она чувствует прямо сейчас. Из-за большого количества сверкающего снега, небо было не тёмным и не таким глубоким. Оно было светлее. Серое. Девушка была погружена в свои мысли. Где-то на фоне слышался хруст снега под её ногами, что быстро уносили Нойманн-младшую подальше от этого дома. Ей очень нравилось смотреть на то, как ровная снежная дорога перед ней покрывается следами от грубых ботинок. Что-то было в этом завораживающее. Подняв голову, девушка увидела, как с правой стороны к ней навстречу идет пара подростков. Девочка начала убегать от парнишки и хохотать, но буквально через секунду тот догнал её и кинул в снег. Очень бережно. Словно боялся навредить ей. Та лишь начала в шутку обзывать его, на что парень подал ей руку и отряхнул от снега. Нойманн ненавидела такие моменты. Почему когда ей плохо и она выходит на улицу, ей встречаются счастливые люди? Что это за несправедливость? Нет, она не хочет, чтобы у остальных было всё плохо. Но и смотреть на их радостные лица во время отчаяния тоже не хотелось. Мега почувствовала, как уже начала замерзать. А ведь она специально прохладно оделась... Увидев с левой стороны уютную кофейню, девушка направилась туда. «Не зря книгу с собой взяла.» Зайдя в помещение, по телу пробежали мурашки от контраста температур. Внутри было очень тепло и уютно. Бежевые стены, наполовину прокрашенные в черный; свисающие с потолка лампочки разной длины; большие, пышные папоротники рядом с сидениями; черные, деревянные стеллажи, наполовину заставленные книгами. Кофейня была наполнена людьми и Нойманн-младшая сомневалась, что найдет свободное место. Но сомнения её были ложными и, к счастью, у окна был свободен столик с коричневыми, темными диванчиками. Девушка быстро заняла место, а после немного расслабилась, заострив своё внимание на пустом диване, который был напротив. Незнакомый голос отвлек её. – Здравствуйте, я готов выслушать Ваш заказ, – проговорил официант уже в сотый раз за этот день. – Я пока что не хочу ничего заказывать, могу ли я посидеть здесь и просто почитать? – тоскливо спросила Мега. – Конечно можете, если захотите всё же что-то заказать, позовёте меня, – протараторил он и ушёл. За окном пошёл снег. Такой красивый, крупный. Он медленно-медленно витал в небе и с легкостью опускался на землю. Некоторые люди в спешке шли куда-то, а дорога была переполнена быстро проезжающими машинами. На книгу естественно у Меги времени не было. Всю её голову сейчас занимал Нолик со своей Мелиной. Буквально недавно Верта смогла немного поднять ей самооценку, как вдруг её снова безжалостно растоптали. Как вообще можно полюбить себя? Как можно не реагировать на колкие слова окружающих? Просто как? Это чертовски сложно. С другой стороны... Может, она всё это заслужила? Может она действительно была слишком грубой с Уиллсоном? В любом случае, даже если и так, Нойманн смущает то, что она чувствует. Почему так больно и обидно? Она даже не понимает, о чём сейчас беспокоится: о том, что наговорил Нолик, или о том, что сейчас он с Мелиной? И к чему он сказал про скейтборд? В голове девушки всплыл момент, как юноша учил её кататься на доске. «Может ему просто со мной было неинтересно и он решил привить мне свои увлечения..?» Слёзы снова начали катиться по щекам. Нойманн услышала, как что-то глухо стукнулось об стол. Это был поднос. – Ваш черничный маффин и чай "Дары леса", – официант словно не видел в каком состоянии девятиклассница, или может быть притворялся, что не видит. – Но я не заказывала... – Юноша, который сидит за тем столиком решил угостить Вас, – сказал мужчина, кивнув в сторону, показывая на белобрысого паренька. После того, как официант ушел, Билл сразу же сел напротив Меги. – Ну, привет? «Что это за интонация? Такое ощущение, будто он что-то знает и хочет поговорить.» – И что это? – недовольно спросила она, указывая взглядом на заказ. – Ты выглядела подавленной, захотел обрадовать. – Я ненавижу твою сестру, – резко выпалила она. На удивление Меги, у парня даже лицо от удивления не вытянулось. Он сидел и похоже чувствовал себя вполне спокойно. – Я тоже, – ответил он. – Стоп, что? Билл взял в руки стеклянный заварник и налил чай девушке, придерживая его крышку: – Официант сказал, что этот чай успокаивает. – Я не верю тебе. Подсыпал туда небось что. – Если бы я хотел что-то подсыпать, я бы сделал это по-другому и точно не здесь. – Не успокоил. – Ладно, как знаешь. Можешь не пить. – Спасибо за разрешение, мистер. Только смею огорчить тебя, оно мне и не нужно. Юноша лишь усмехнулся, прикрыв веки: – Вы так похожи... – Мы ни капли не похожи с твоей сестрой, понял?! – Я про Нолика, –улыбнулся тот. Мега резко замолчала и отвела взгляд в сторону. На глазах выступили слезы. «Может ты и прав.» Лицо Билла внезапно стало серьезным, а в глазах читалась лёгкая грусть. Ему было безумно жаль девушку. Он очень хотел помочь, ведь что-то подсказывало ему, что здесь замешана Мелина. – Она мне не родная сестра, – тихо сказал он, переключив своё внимание на вид за окном. Мега его внимательно слушала, – Родители взяли её, когда мне было десять лет. После этого моя жизнь превратилась в ад. Она очень подлая и завистливая. Она всегда подставляла меня, а ради своих целей готова пойти по головам. Из-за её проёбов всегда наказывали меня, потому что родители велись на её манипуляции. В школе её вообще боятся. – Как и тебя, наверное... – У меня есть причины, почему я так себя веду. – И что дальше? Какие моменты в жизни не были бы хуёвыми – это не повод вести себя как последняя мразь. – А у меня другого выхода и нет. – Нет есть, всегда есть. Ты либо слепой, либо ссыкло. – Возможно, – улыбнулся он, – Она что-то сделала тебе? – Да. Родилась. – А если серьезно? – Это Нолик.., – а здесь уже девушка увидела удивление парниши, – Мы повздорили. Снова, но в этот раз очень сильно... Хотя я больше молчала, а он говорил о том, какая я сякая, а Малину чуть-ли не обожествлял. – М-да, в этом плане он так и не изменился.., – разочарованно пробубнил Билл. – О чем ты..? – Ты ведь так и не знаешь, почему мы с ним враждуем. На самом деле, когда он еще учился здесь, мы были лучшими друзьями, пока один мудень не напиздел ему про меня какую-то хуету. Он поверил ему, даже не поговорив со мной и просто оборвал дружбу. Возможно, Мелина тоже ему что-то сказала про тебя, а он прислушался и поверил. Это одно из его плохих качеств. – А что еще плохого в нем есть..? – Короткий.., – юноша заметил смущение и удивление девушки. Засмеявшись, он продолжил: – Ладно, шучу, шучу. На самом деле, он очень хороший человек. Правда, может надолго уйти в себя и, когда ему плохо, никому не сказать. – Знаешь, я не удивлена, что вы дружили. Шутки у вас на одном уровне. – Это на каком? – улыбнувшись, спросил Билл. – На нулевом. – Даже так.., – ехидно протянул он. Взгляд Нойманн-младшей снова упал на чай. Взяв кружку, девушка поднесла ее к губам, слегка принюхиваясь. В нос сразу ударился приятный, ягодный аромат. Немного отпив теплого напитка, та грустно сказала: – Спасибо.***
Играть было невозможно. Чувство вины и злости ни на секунду не покидало Нолика. Как же ему было стыдно за то, что он наговорил Меге. Ему было тошно от всего, что его окружало, включая самого себя. Какое-то странное чувство не давало ему покоя, руки дрожали. Это чувство преследовало его, пока он ещё жил и учился здесь, но после этой ссоры с Номайнн-младшей в разы усилилось. – Я слышала, как вы повздорили, – сейчас юноше голос Мелины казался противным, – Я тебе говорила, что она странная. Я сразу это заметила. Да и стиль с внешностью у неё... – Пошла вон. –Ч-Чего? – слегка опешив, переспросила она. – Пиздуй говорю, – крикнул Нолик. – Да что это с тобой?! – крикнула в ответ девушка, пытаясь выбраться из крепкой хватки. Юноша вёл её вниз, к двери. – Уходи. И нашему общению конец, – напоследок бросил он и побежал наверх. Поднявшись, парень сразу же подлетел к двери одноклассницы и начал стучать. Хотя скорее ломиться. – Это Уиллсон, открой! – громко говорил он, – Слышишь?! Эй! – подросток продолжал биться в закрытую дверь, – Я захожу! – предупредил он и, резко влетев внутрь, начал искать Мегу. – Вот чёрт, куда она ушла..? – не медля, Нолик сразу начал названивать девушке, но телефон оказался выключен, – Нет, нет, нет, – судорожно глотая воздух, повторял он, – Нет, нет... только не снова, пожалуйста, блять, – Уиллсон быстро выбежал из комнаты.***
В этот раз он не слушал то, что превращает уши в "кровавое месиво". Ему хотелось чего-то спокойного. А ещё ему крайне не хотелось думать о Симке, но её образ всё равно стоял в голове. И, на удивление, это не мешало ему зарисовывать новые эскизы в своём тайном скетчбуке. Файера всегда умиротворяло это занятие. Этот чёрный блокнот столько раз спасал его, высасывая весь накопленный негатив. Даже если он рисовал глаза или что-то совершенно непонятное и незамысловатое. Знает ли об этом скетчбуке Игрек? Он не помнит, но, скорее всего, нет. Нойманну не нравится рассказывать о своих хобби. Он не хочет, чтобы о нём знали абсолютно все, поэтому пусть хотя бы его некий спасательный круг останется в секрете. Но что если они перестанут вытаскивать его из дерьмового состояния? Парень боится думать об этом, но иногда эти мысли захватывают его разум. У кого-то спасение – это друзья или любовь. Но насколько вечны эти отношения? Интересно, сколько продлится их дружба с Игреком? Или с Симкой? Ну да, конечно же, снова эта рыжая Катастрофа. Почему ему так хочется сейчас увидеть её? А хочет ли она? Карандаш в руке юноши чуть не сломался пополам. Вот оно. Вот поэтому Файер ненавидит любовь и вытекающую из неё привязанность. Эти чувства не предвещают ничего хорошего, ведь не все люди умеют сохранять холодную голову в порыве чувств. И Нойманн не был исключением. Внезапно на его руку опустилась другая, но хрупкая и маленькая с покрашенными в чёрный цвет ногтями. Что-то на душе оборвалось и рухнуло, по всему телу пробежались мурашки. Он резко отдёрнул руку и снял беспроводные наушники, испуганно таращась на Уиллсон, постепенно стараясь вернуть свой недовольный вид. Она села слишком близко к нему. Это напрягало. Только вот она абсолютно не заметила его реакцию. Хотя возможно и заметила, но не подала виду. Её внимание было направлено на нарисованный череп, из глаза и рта которого вилась цепь. В глазах же девушки, кажется, таилось восхищение. Хотя возможно Файеру показалось. Или нет..? И только сейчас среагировав, парень быстро захлопнул скетчбук и положил его с левой стороны от себя, чтобы одноклассница не смогла его снова забрать. – Зачем пришла? – грубо выпалил он, стараясь не всматриваться в шоколадные, почти чёрные глаза. Они словно поглощали его. – Я не знала, что ты рисуешь... – задумчиво произнесла она, а затем с явным восторгом добавила: – Это ведь был эскиз татуировки? Очень красиво. Как же ему было чертовски приятно. Но как всегда, нужно всё испортить. – И? – злобно выпалил он. На долю секунды Нойманну показалось, что она дёрнулась. Почему? До сих пор боится его? Он видел, как что-то терзало её, но не мог понять, что. Ее рука потянулась к его волосам. Он очень хотел отпрянуть от нежеланного (или же напротив?) прикосновения, но словно въелся в этот чёртов пол. Уиллсон по-хозяйски запустила руку в его волосы, затем слегка путала их и снова выпрямляла. Файеру казалось, что он сейчас расплавится. Уиллсон снова приблизилась к нему, и парень почувствовал, как ёкнуло его сердце. Между их губами оставалось несколько сантиметров. – Кажется, ты мне нравишься.., – тихо сказала она слегка подрагивающим голосом. Её рука тоже дрожала. Эти слова словно огрели юношу по голове, только вот после удара было не больно. Всё его тело, вся его душа – ликовали. Он посмотрел ей в глаза, затем перевёл внимание на губы и, преодолев то небольшое расстояние между ними, едва не коснулся её губ своими. Вновь подняв взгляд на глаза девушки, юноша вполголоса произнёс: – Когда кажется – креститься надо, – и быстро отстранился от неё. Искреннему шоку Симки не было предела. Девушка очень сильно покраснела и начала возмущаться, давая подзатыльник Файеру, но тот успел поймать момент и крепко схватить её за руку. – Ты идиот, ясно?! – выпалила Симеллиана, приготовившись уже встать с пола, как вдруг её резко потянули обратно и сильно прильнули к губам. Как же им обоим нравилось это ещё новое, неизведанное чувство. Оно жарким пламенем распространялось по всему телу и с головой погружало в эйфорию. Они услышали, как кто-то вбежал в их комнату, и резко отпрянули друг от друга. – Блять, Уиллсон! – прорычал Нойманн. – Чёрт, потом сожрёте друг друга, Мега пропала! – крикнул Нолик. – В смысле пропала? – одновременно спросили они и, быстро встав с пола, подбежали к Нолику. – Мы поссорились с ней, а потом она ушла... Я хотел извиниться перед ней, но у неё выключен телефон, она не отвечает. – И правда.., – подтвердил Файер, уже успев набрать ей, – Нужно найти её! Срочно. А ты, – обратился он к Нолику, – сиди дома. Если она вернётся – сообщишь нам, – быстро взяв Симку за руку, он поволок её за собой вниз.***
Попрощавшись с Биллом, девушка направилась в сторону сквера, как вдруг услышала, что её окликнули. Развернувшись, она увидела бегущих к ней Файера и Симку. «Мне пизда.» Подростки судорожно глотали воздух, а их лица были чертовски красными от мороза. Видимо, долго её искали. Спустя пару минут трое уже шли к скверу, и только сейчас Нойманн начал разговор. – Что с телефоном? – строго спросил Файер. – Выключила. – Зачем? – Не хотела ни с кем связываться. – Ну молодец, блять, гений мысли! Мы с Симкой чуть не откинулись от страха. Ещё раз так сделаешь, струной от гитары придушу. – Как мило, – саркастично выдала Мега. – Что у вас с Уиллсоном произошло? – Посрались, – недовольно ответила Нойманн-младшая. – Он очень переживал за тебя, Мега.., – сказала Симка, нежно взяв девушку за плечи, – Ой, точно, нужно предупредить его, что мы нашли тебя! – вспомнив, Уиллсон сразу схватилась за телефон. Перед глазами Меги вновь застыла пелена из слёз. Тогда девятиклассница уже не сдержалась и заплакала навзрыд. Увидев это, Нойманн-старший быстро подошёл к сестре, заключая её в крепкие объятия, – Эй, ты чего..? Послушай, все парни мудаки, они и единой твоей слезинки не стоят. – Вот именно, – подтвердила Симка, вытирая слёзы с лица Меги. – Ты ахуела? – бросив недовольный взгляд на девушку, возмутился Файер. – Ну а что? Сам же сказал, – ехидно ответила Симка. – Вы такие клоуны.., – сквозь слёзы и смех произнесла Нойманн-младшая. Вдруг подростки услышали, как кто-то быстро бежит в их сторону. Обернувшись, они увидели чертовски бледного Нолика. И, на удивление, чертовски быстро бегающего Нолика. Юноша остановился, старательно заглатывая воздух. – Идите...хух..домой..хух..нам..х..надо..хах..поговорить... Несмотря на недоверие Симки и Файера, Уиллсону удалось уговорить старших оставить их наедине. И теперь подростки вместе шли по аллее, усыпанной снегом, и молчали. Между ними держалась напряжённая атмосфера, которая медленно сводила с ума. Не выдержав, Уиллсон резко остановился и внезапно сильно обнял девушку. – Прости меня, пожалуйста. Мне всегда нравилось проводить время только с тобой, играть с тобой, даже ссориться иногда мне с тобой нравилось..! И Мелина никогда не была и не будет лучше тебя. Я просто лютый уебан. Прости. Я так боялся, что с тобой что-то произойдёт, что ты что-то с собой сделаешь... Я бы никогда не смог простить себя снова за это... Прости.., – отчаянно повторял он, часто целуя Нойманн-младшую в макушку и крепко прижимая к себе. Девушка резко схватила юношу за лицо. – Блять, да стой ты! – Что такое..? – слегка испуганно спросил он, но в следующую секунду уже получил быстрый чмок в губы. – Почему ты постоянно так быстро целуешься? – Че? В смысле?! – смутилась она. – В прошлый раз ты тоже всего лишь... – Всего лишь? – засмеялась та, – А что, ты большего хотел? – ехидно спросила та. – Ну вообще-то да, – сказал он, после чего притянув к себе, впился в губы девушки.