***
Разобравшись с основными проблемами в Заковии, двойняшки стали чаще наведываться в Штаты, в гости к родственникам, которые отменяли все планы чтобы провести время с девушками. И во время одного из таких визитов, младшая забрела в магазин кукол. То был не какой-то магазин игрушек, а настоящая лавка, где собирались коллекционные куклы или эксклюзивные, которые нравились хозяину лавки и которые он вполне мог продать. Девушка тогда витала в своих мыслях, а когда что-то изнутри дало ей сигнал к остановке – поняла что возможно, так предначертано судьбой, чтобы она зашла в этот магазин. Что, собственно, она через минуту и сделала. И с тех пор, во время каждого своего визита в Нью-Йорк шатенка посещала лавку мистера Хома, который уже успел запомнить свою частую посетительницу на лицо и на голос. И всегда был рад её появлению у себя, даже если она ничего не покупала: — Добрый день, Ви. – Мужчина с ярко выраженными сединами улыбнулся ей, поправив очки на носу. Она ещё раз оглядела такое милое сердцу место, а потом перевела вежливый приветливый взгляд на мистера Хома. Посетительница даже слегка поклонилась и подошла к прилавку ближе. И чуть позже произнесла, смотря на доброжелательное лицо продавца: — Здравствуйте, мистер Хом. Я с очередной поставкой. – Венди залезла в сумку и вытащила оттуда деревянную куклу. Романова достала из сумки красивую пластиковую куклу, очень похожую на те, что сейчас стояли на стеллажах. Это была кукла стюардессы, в костюме сшитом вручную, а лицо было искусно расписано каким-то талантливым художником. Она держала пальцы в форме "крюков" и крепила их друг за друга. Хоть на лице и была улыбка, от неё веяло какой-то пассивной агрессией, что ли; Фигурка размером с две женские ладони была протянута в две сморщенные мужские. Хом оглядел игрушку внимательнее, на предмет каких-либо повреждений или недоработок. Однако та была будто живой, и никаких минусов не наблюдалось. Мужчину это даже не удивило – Венди всегда приносила фигурки и кукол высшего качества, да такие, что он нигде не мог их найти. Ни в одной барахолке, ни на одном рынке, ни в одном интернет-магазине, с заказами в которых он еле-как разобрался. — Замечательный экземпляр. Благодарю тебя за очередной товар высшего качества, Венди. Мужчина и девушка отошли подальше от прилавка в сторону одного из дальних этажей. Там была пара свободных полок, которые хозяин ещё не успел заставить подходящими товарами. Хотя, для себя он называл этот стеллаж – "Полки Венди" (понятно почему). В целом на тёмном стеллаже было шесть полок, и четыре из них уже были уставлены различными фигурками с помощью волонтёрши. Кого там только не было: террорист, злой хирург, мошенник, "Токсичный родитель", дебошир, маньяк, несколько вооружённых до зубов агрессивных солдат, мафиози.... Ви буквально каждый день во время недельных посещений приносила новую куклу, что очень радовало лавочника. — Не за что, мистер Хом. Кого ещё не хватает для коллекции? — Нужен военный, вор, шпион, учёный, инженер... Но давай не о работе? Ты так давно ко мне не заходила – я хочу поговорить. Лавочник гостеприимно провёл гостью его магазина через бахрому из бусин. Там находилась небольшая кухня, совмещённая со столовой, а рядом диван. Сам мистер Хом жил на втором этаже, а на первом проводил время в обед или на перерыве. На круглом столе с красивой белой кружевной скатертью стоял фарфоровый сервиз, за который в ближайшем антикварном магазине за такую редкость дали бы неплохую сумму. Кстати, оттуда он и появился у хозяина – это был подарок его хорошего знакомого, который через дорогу держал антикварный магазинчик. Когда тот увидел подвеску с рубином на шее у юной покупательницы (которая принесла очередную куклу к его соседу) во время короткого дружественного визита сюда, то предложил за такую диковинку пару сотен, однако девушка отказалась продавать память о маме. Смотря на это украшение, та постоянно вспоминала день их семейного визита на блошиный рынок. В тот день её сестра приобрела шкатулку с Чёрным лебедем, которую до сих пор хранит как зеницу ока, а покупку матери, хранящую фотографию самых близких ей людей, посеяли работники морга...За что чуть не были испепелены прямо на месте взглядом старшей дочери усопшей. Мужчина и девушка сели за стол и начали бурно обсуждать прошедшие события. Ви не рассказывала о своей семье и жизни во всех подробностях, стараясь обходить тему сверхспособностей, тайной службы, и того что её биологические родители сейчас её физические ровесники. Но им и без этого было о чём поговорить, к тому же темы всегда подбирал Хом, а Романова поддерживала разговор, не перебивая и вставляя обоснованные аргументы в некоторых дискуссиях. Он сразу понял, где девушка учится, когда поговорил с ней пятнадцать минут – сам заканчивал филологический, а его клиентка к тому же, похоже, на красный диплом идёт. Всё шло как обычно, пока не случилось вот что: — Ой, что-то мне не хорошо... Мистер Хом поднялся со стула и пошёл в сторону прилавка, однако регулярные схватки в области груди не давали этого сделать как положено. Он почти что дошёл до таблеток, которые стояли практически на всеобщем обозрении, но не успел их взять. Вслед за ним пошла Ви, ведь интуиция подсказывала о том, что взрослый знакомый на вряд ли доберётся до лекарства без её помощи. Но когда посетительнице оставалось буквально полшага до того, чтоб подсобить без пяти минут пенсионеру, было уже поздно; Мужчина и не думал стоять на ногах, валясь под натиском сердечной боли. Не минуло и пары секунд, как тот валялся на полу. Шатенка растерялась в какой-то момент, поэтому не успела вовремя подставить плечо, но Романофф не могла ни помочь ему. Таблетки тут уже не помогли бы, поэтому пришлось переходить к крайним мерам. Он всё равно спишет красный свет в районе рук шатенки на глюк...Не сам, так с её помощью. Прошло немного времени и сердечный приступ сошёл на нет. У того нормализовалось дыхание и пульс, что легко можно было понять по средней частоте подъёма груди. Морщины на старческом лице больше не располагались смежными складками, а как и до этого равномерно располагались по всей площади. Глядя на расслабившуюся физиономию мистера Хома, Венди проговорила: — Мистер Хом, нужно беречь себя. Больное сердце этого терпеть не будет. — В моём возрасте это нормально, милочка. "Не такой уж у вас и возраст, господин" – подумала "ведьма". Он как-то упомянул, что является ровесником её дедушки, а шестьдесят лет – не так уж и много, учитывая факты из истории, когда люди с такими же годами в паспорте начинали богатеть, строить головокружительную карьеру и заниматься экстремальным спортом. Однако Ви понимала то, что возраст – далеко не аргумент для какой-либо болезни. Да, люди старшего поколения болеют чаще, но это не значит что молодое поколение не может этим болеть тоже. — Не нужно перетруждаться, сэр. Если я могу чем-то помочь – только скажите. Шатенка помогла ему подняться на ноги и вручила уже наполненный стакан с водой, в другой руке держа таблетки от сердца, стоявшие под прилавком. Мужчина принял средство и стал медленно вдыхать и выдыхать. А когда изображение перед глазами сфокусировалось, натянул улыбку и глядя за беспокоившуюся девушка, с задором произнёс: — Я ещё ого-го. Он пересчитал имеющиеся наличные вместе с монетами, и отложил в папку, которую убрал в сейф за картиной. Перед этим заметив, что Романофф как обычно спрятала взгляд ладонью, чтобы случайно не узнать шестизначный код от сейфа. Его радовало, что клиентка хорошо воспитана, и не подсматривает конфиденциальные данные и ей даже не надо об этом говорить. В современном поколении он мало видел подобных "особей". И эта воспитанная леди сейчас в умоляющем жесте держала ладони в ухватке и смотрела заботливым взглядом на без пяти минут пенсионера: — Мистер Хом, мой дедушка тоже сердечник. И для этого он вышел на пенсию – чтобы не отправиться на тот свет раньше времени. Любое лишнее переживание – и вы можете слечь с инфарктом. Её беспокойство можно понять. Взрослый знакомый напоминал ей упомянутого родственника, который в последнее время редко выходит на связь. Ви боялась, что с ним что-то случится пока близких нет рядом, но интуиция по этому поводу молчала. В прошлый раз она ей сразу сообщила, когда Иван из-за регулярных сердечных сокращений был одной ногой в одном мире со своими предками. — Всё будет хорошо, Венди. Я отлично себя чувствую. – Хозяин лавки взялся за ручку кассового аппарата, и выдвинул её на себя. Венди сделала вид, что поверила мужчине. Его ложь была настолько прозрачной для неё, что казалось будто стекло в элитных пентхаусах более мутное. В любом случае, заставить его считать иначе она не могла. По крайней мере так, чтобы не чувствовать потом угрызения совести, что влезла в чью-то голову без его разрешения. Потом её лицо стало задумчивым, так как в голове опять завертелась сотня мыслей. — О чём ты задумалась? — Не обращайте внимания, мистер Хом, я составила список дел, которые хотела бы закончить к концу недели, а сегодня уже суббота. — Их же можно доделать на следующей. — А эта уйдёт недоделанной?***
Зимний вечер. Практически ночь. Двадцать четвёртое января 2016 года. Тех трёхста шестидесяти шести дней, которые по китайскому народному календарю выпали на год огненной обезьяны. Это год, когда Ивану Гагарину исполнится шестьдесят один. Его внучкам всего один год. Их отцу и тёте исполнится двадцать семь. А его приёмной дочери, его девочке, что была под его крылом долгие двадцать лет, могло бы быть ровно столько же, если б не за злополучная миссия... — Держи крепче, Ви. Натали очень долго думала, какие именно цветы принести на могилу родительницы. Сначала хотела принести ландыши, но достать их сейчас очень сложно. Поэтому она доверила выбор букета младшей сестре. На ней было пополнение рюмки с водкой, обновление хлеба и уход за надгробием. Кто как не дети, в конце концов, должны ухаживать за местом погребения своей матушки? Конкретно когда есть такая возможность. В противном случае можно прибегнуть в помощи родственников, но сегодня они должны сделать всё сами. — Держу. Венди выкинула высохшие цветы из ваз, которыми было обставлено надгробие. В сторону отлетели сухие ромашки, гвоздики, сирень и даже розы. Их время от времени сменяли либо они сами, либо их тёти, которых они попросили время от времени ухаживать за могилой мамы. Из тех цветов, что уже изжили своё, теми что по-настоящему любила Татьяна Романофф, были только ландыши. Пьетро их нашёл только чудом и одним из первых оставил букет в фарфоровой ёмкости. Младшая дочь покойной поставила букет из шикарных, пышных белых роз, в чётном количестве, в ту тёмно-алую вазу, что когда-то принесла сюда лично. Девушка зажгла сгустки своей магии посреди ладони, когда те лежали крест-накрест. А потом плавно развела их в стороны, приумножая количество роз в том количестве, которое нуждалось для заполнения абсолютно всех ваз. Через секунду, как они все были на своих местах, в каждый букет прилетел маленький огонёк, который должен был продлить жизнь каждому цветку. — Привет мам. — Здравствуй мама. — Давно не встречались. Прости за это, пожалуйста, столько навалилось. — Но мы пришли с доброй вестью. — Штрукера поймали. Возмездие должно случиться. Это он запустил самоуничтожение базы. Я хочу, чтобы он страдал, мама. Это будет справедливо. В этом она была уверена благодаря своей второй биологической матери. Тётушку вызвала соратница, и попросила просмотреть воспоминания мужчины. И догадки её старшей биологической дочери оказались верны – Вольфганг включил систему самоуничтожения, и она была совсем не автоматической. Он не видел, что Мстители выкарабкались живыми, вместе с проектом "1408" и не видел, что случилось с Таней; А когда узнал результат своего действа, был разочарован. Только Натали нашла подтверждение своих домыслов, как одновременно обрадовалась и разозлилась: во-первых, она оказалась права, а во-вторых, нашёлся тот самый мудак, виновный в смерти её мамы, которому теперь может отомстить за её смерть... Младшая сестра только благодаря своим способностям смогла удержать спидстера от того, чтобы навредить себе или окружающим. У шатенки зазвенел будильник в телефоне, а у рыжей на часах. Обе опустили взгляды в гаджеты, выключили их и подняли глаза. — С днём рождения, мамочка. Сёстры произнесли это в голос, глядя на кусок мрамора с красными и чёрными надписями. То ли от холода, то ли от грусти, в рубиновых и малахитовых глазах показалась влага. Которая через пару секунд высвободилась у одной из левого глаза, у другой из правого. — Теперь ты действительно покоишься с миром, мама. Они одновременно протянули руки в перчатках к верхним краям надгробия. Погладили и смотрели так, будто это голова их живой родительницы, а не кусок материала, где были выгравированы года жизни русской шпионки. — Справедливость восторжествует.***
Тюрьма "Рафт". Пристанище с заключением для суперзлодеев, расположенная на острове Райкерс. Гражданские во время посещения тюрьмы должны сопровождаться мощным конвоем Щ.И.Т.а. Рафт имеет несколько этажей высокотехнологичных камер для суперзлодеев и включает разнообразный квалифицированный персонал для обеспечения безопасности тюрьмы. Об её существовании знают мноиге, но не пускают почти никого из тех гражданских, что не получили допуск (в случае родства с кем-либо из них или, в основном, журналисты). А вот рыжую девушку, внешне очень похожую на Чёрную Вдову, впустили без сопротивления. — Проходите. Отблагодарив почти безэмоциональным тоном, девушка прошла внутрь. Охрана за ней не пошла. Да и, судя по их спокойствию и обычному стоянию на месте, даже и не собирались. Но особу в чёрном это не очень волновало, и через несколько секунд она оказалась напротив камеры заключения Вольфганга фон Штрукера, барона Гидры, который не так давно считался погибшим. Чудом мужчина смог договориться с Альтроном, чтобы тот помог подстроить его смерть в обмен на кое-какие данные. Так или иначе, много месяцев спустя он всё равно вернулся в Рафт, благодаря Мстителям, уничтожающим одну за одной базу организации, собранной чуть ли не во времена Второй мировой (ровесница Щ.И.Т.а). И в особенности благодаря Чёрной Вдове, которая прилежно выполняла свои задачи и переправляла всю полученную информацию на работу, где нашли несколько зацепок для поимки одного из самых важных акул криминала как минимум на этой половине земного шара; Немец сейчас сидел полубоком, читая книгу, и отвлёкся только когда гостья заговорила: — Добрый день, барон. Мы не знакомы лично, однако я о вас наслышана. Вы сыграли свою роль в моём появлении на свет. Гидровец отложил книгу и встал, держа руки за спиной. Он быстро осмотрел девушку сверху вниз. У неё были не очень длинные, но довольно яркие рыжие волосы по самые плечи. В одежде исключительно чёрные тона. Припухлые розовые губы. Аккуратный нос. Малахитовые глаза. Рост...более чем приличный для юной леди. И если поставить этих двоих рядом, то можно легко заметить, что она чуть выше. Однако рыжая стояла в нескольких метрах от него – достаточных, чтобы он мог видеть выражение лица, и чтоб этой разницы в пару сантиметров нельзя было увидеть; Мужчина быстро прошерстил память, пытаясь вспомнить где видел подобную особу, а большинство черт напоминали знаменитую Чёрную Вдову. — Мы знакомы? Что-то, смутно напоминающее кого-то знакомого из прошлого, он заметил только когда вгляделся в глаза. Память на лица у него хорошая, в том числе на радужки и разрез очей, поэтому немец быстро вспомнил ту самую шпионку, что им перевели несколько месяцев назад. И понял, о каком проекте она говорит. Вольфганг помнил, что агент Романофф отправилась на тот свет, забрав с собой два единственных выживших эмбриона, в чьё создание вложили огромные деньги и труд. Хорошо это, или плохо что гибриды двух мутантов и спецагентессы тайной службы, живы, барон ещё не решил. С одной стороны, это шанс для выполнения цели, ради которой они создавались, с другой, он совсем ничего не знает ни об одной из них, кроме примерной внешности и способностей. — Меня и мою сестру вы знали под наименованием: "Проект Гидры №1408"... Знакомо? Его догадки оправдались. Это одна из самого опасного дуэта из ему известных. И ему ещё "повезло", что это старшая. Ведь из двух "детей из пробирки", по слухам в которые сначала не очень верил, он понял, что мстительной скорее будет старшая, чем младшая. Та унаследовала способности женской части близнецов Максимофф, когда-то ему подконтрольных, но характер непонятно от кого (сама семья девушки иногда задавалась этим вопросом время от времени). А старшая, по предварительным прогнозам учёных, должна была унаследовать от кого-то из родителей яркие волосы и скорость от биологического отца; Мстить, по его мнению, им не за что. Хотя, кто их знает? Их – двух детищ Гидры, мутантов с разрушительными способностями (особенно в тандеме друг с другом), имеющих в себе гены одной из лучших шпионок Красной Комнаты (да покоятся её остатки в земле), которые непонятно что пережили за всё то время, что прошло с момента их выхода из контейнеров-инкубаторов. Поэтому где-то в глубине души (если она у него есть) Вольфганг боялся за свою жизнь, которая по его мнению была ещё слишком коротка. — Удивительно, что вы не напуганы. Легко можно было понять, что девушка хочет причинить ему боль. Желательно не краткосрочную. А Вольфганг не догадывался, почему. О том, что бывшая агентесса, являющаяся его бывшей "коллегой", стала настоящей матерью для двух мутантов – он естественно не знал. И что ещё и бывшие союзники – близнецы Максимофф, мечтают сделать с ним то же, что и его собеседница, тоже не знал. Да даже что рядом не было положенного конвоя из агентов Щ.И.Т.а, который осуществлял функции охраны, тот не ведал. Он в принципе мало что знал о складывающейся ситуации по ту сторону тюрьмы, и его можно было понять. В Рафте даже газет не дают, не то что каких-либо средств с выходом в интернет. Это было одним из самых ощутимых минусов тюрьмы особенно для человека 21 века. — Здесь ты ничего сделать всё равно не сможешь. Штрукер не беспокоился по поводу своей сохранности, поэтому говорил так смело – в тюрьме был жёсткий запрет на рукоприкладство, и исключение делалось только для охранников, и то – в экстренных случаях. Хорошо, что в Рафте не выходили на общие трапезы, а просто получали еду к себе в камеру – иначе местные стражи порядка устали бы разнимать ввязавшихся в драку заключённых; Если б не подобные запреты – Вольфганг бы зажимался в угол своей комнаты с решёткой как напуганный ребёнок, ведь он понимал, что против опасного мутанта, находящегося напротив, который может сломать это хлипкое (относительно её способностей) преграждение, ему уж точно нечего противопоставить. При малейшем желании она можно свернуть ему шею или переломать все кости, дабы он помучался перед смертью. Если она вместе с сестрой всё же стали такими, какими их планировали создать, то не было никаких гарантий, что у неё не проснётся жажда крови, которую она восполнит за его счёт. С одной стороны, Штрукера вполне мог порадовать тот факт, что учёные постарались на славу, и создали два невероятно опасных мутанта, которые при должном психологическом давлении могли бы стать удобными инструментами для достижения мирового господства. — Ну что вы, Натали Романофф вас не ударит. — "Натали Романофф". – Он попробовал это имя на вкус, и будто выплюнул. – Ты навсегда останешься проектом под номером 1408.1. Для него Нат и Ви были собственностью Гидры. Не больше. В принципе, так считали учёные, приложившие руку к созданию двойняшек, и те, кто руководил процессом выполнения проекта. Если бы Ванда услышала мысли барона по поводу её биологических дочерей/племянниц, то жалеть бы не стала. Мало того, что с ней и братом мало кто любезничал даже при том факте, что они являлись самыми настоящими добровольцами на эксперименте, так ещё и с её девочками хотели поступить так же...Как хорошо, что её здесь нет. — Вы двое были созданы служить Гидре, а на деле...Сплошное разочарование. В розовых мечтах этой террористической шпионской организации, проект под номером "1408" должен был стать, в лучшем из лучших случаев, живым оружием, способным разрушать правительства стран и делать то, на что не способен ни один лихой преступник на планете. Они бы стали ключом к мировому господству со скоростью первой половины, и мистическими (в плане – не до конца понятными) способностями второй. С их помощью Гидра бы выстроила тоталитарный режим во всём мире, но планы пошли под откос... В тот момент когда они решили взять под свой "контроль" русскую шпионку из Красной Комнаты. — Как опрометчиво. Голос рыжей звучал не так, как обычно (это могли бы заметить только кто-то из её близких, но слава Богу, Штрукер и близко не входил в эти круги). Он был чересчур спокойным. Обычно девушка, которую они знали под именем Натали "Nadezhda" Хоуп Романова, говорила более-менее энергично даже если хотела спать. Как спидстер она автоматически говорила на слегка превышенной скорости, и ей составляло немало труда разговаривать так, чтобы её понял кто-то кроме её отца (двигаться, есть и всё остальное – тем более). С той интонацией, что сейчас мог слышать Вольфганг, не говорила даже Венди. В её интонациях и тонах всегда было немного тишины, местами неуверенности или излишней заботы. А тот строй речи, что прозвучал несколько мгновений назад, будто принадлежал какой-то хладнокровной женщине, пытающейся запугать свою будущую жертву. И как ни странно, у неё это получалось... От девушки исходили волны опасности, и у любого, у кого шестое чувство развито сильнее чем у безмозглой амёбы, тут же пробежались бы мурашки по спине. У него они "разумеется" не побежали, но уже топтались на старте для марафона от затылка к пяткам... Довольно удивительно, если рассматривать человека с таким же опытом, как у него. — С вашей стороны. Только испуг в его душе начал разрастаться, как что-то на шее Романофф блеснуло. Ради рассмотрения он опустил взгляд чуть ниже, и заметил что у рыжей засверкал камешек на шее. Маленький...Но почему-то такой жуткий, что Штрукер почувствовал холод по коже. Этот день уже приобретает необыкновенные краски, в плохом для мужчины смысле. Ведь до него начало доходить... — Это...Нет... Глаза напротив загорелись. Ярко-алым. Обычно Вольфгангу не было страшно из-за того, что он видел какой-то определённый цвет (но не сейчас), даже учитывая что красный в первую очередь у людей ассоциируется с опасностью. В таком случае у некоторых ничего в мозгу не шевелилось, только потому, что у них не было инстинкта самосохранения. А у него он был... — Только не ты. – Сказал гидровец, глядя на собеседницу, что уже поселила страх в его сердце, несмотря на то что ничего почти не сделала. — Почему же? – Задала риторический вопрос она. Дальше рыжая без каких-либо перемен на лице, смотрела на меняющиеся одна за одной эмоцией своего собеседника. Диапазон начинался в районе лёгкой злости и заканчивался смертельным ужасом. — Охранник, открой камеру, живо! – Крикнул Вольфганг в камеру видеонаблюдения, находящуюся на западной стороне его клетки. На лице рыжей девушки появилась усмешка. Её забавляла такая бурная реакция на своё появление, тем более у того, кто вроде как должен быть пуганным гораздо более опасными личностями, чем она. Хотя этот вопрос остаётся спорным, учитывая предполагаемый уровень опасности той, что кроется под малахитовыми глазами и рыжими волосами первой половины проекта номер "1408" от Гидры. Та ещё пару секунд глядела за тем, как человек пытается безуспешно докричаться до охраны, не зная что об их сознании уже успели позаботиться. Фон Штрукер действительно был боялся за себя...Немец развернулся и закричал: — АААААААААА! В него была выпущена ярко-алая вспышка, заметно выделяющаяся на фоне тусклых стен и решётки. Неожиданно крики прекратились. Так же резко, как и начались. Очень странно слышать крики ужаса от взрослого мужчины, но это далеко не самая странная вещь в жизни Венди Виктории Романовой. Она пришла в Рафт в обличии сестры не просто так. Обе считали, что тюремное пожизненное заключение – чересчур мягко после всех тех преступлений, что он совершил против общества и человечества в целом. Старшая сестра Ви хотела в прямом смысле стереть барона в порошок, однако как бы "ведьма" не желала свершить правосудие, считала что смерть – неподходящая кара для того, кто вероятно виновен в погибели их матери. Об этой теории Натали она узнала буквально накануне посещения этой тюрьмы для особо опасных преступников и террористов. В сторону камер, находящихся по левую сторону от посетительницы барона из Гидры, улетела пара маленьких светящихся сфер. Их стекло на мгновение покрылось плёнкой оттенка крови, а потом она пропала. Своё дело заклинание для изменения записи сделает... — К чему была эта ария? Девушка прошла внутрь камеры, параллельно меча красный огонёк меж пальцев правой руки, и почти в центре комнаты за решёткой оказался ярко-алый круг. Он быстро вытянулся вверх и на месте пропавшего мужчины оказалась его точная копия, только на лице совсем не было эмоций. Да и моргал тот не так часто и стоял как по струнке, из-за чего у многих бы легко сложилось впечатление, что перед ними вовсе не настоящий человек. Однако, всё что требовалось от этой иллюзии – время от времени ходить по своим немногочисленным жилым квадратам, создавать иллюзию дыхания и поглощения пищи, которую кстати совсем скоро ему принесут. — Кричать всё равно было бесполезно. – Романофф опустилась на корточки и взяла оттуда появившуюся вещь. В руках у неё оказалась деревянная кукла, ростом примерно в полметра. Это была кукла мужчины. Он был в тёмно-зелёной форме, с чёрным военным ремнём, такого же цвета сапоги, а на левой части груди был значок с черепом и исходящими из него щупальцами. Стоял тот с руками за спиной. На голове с высокомерной физиономией была короткая тёмно-коричневая стрижка, будто его недавно брили налысо. Глаза были тускло голубыми. На левом был монокль. Заклинание, что Ви использовала на бароне из Гидры, будет держаться очень-очень долго. По её расчётам – пока из её груди не вылетит последний вздох. Глядя в блеснувшие алые глазки, почти шепча Венди произнесла: — То, что сделала я – это весьма милосердно, Вольфганг.***
Вольфганг фон Штрукер не был сейчас определённо живым или определённо мёртвым. Его дух продолжал существовать, и не был ни в раю, ни в аду, ни в чистилище. А тело не было тем же, что и банально на прошлой неделе. Он не мог пошевелить ни одной мышцей, ни одной конечностью или костью. С другой стороны, ему и не хотелось ни есть, ни пить, ни спать или удовлетворять любые другие человеческие физиологические нужды. Вольфганг сомневался, что в принципе продолжал быть человеком, не испытывая никаких человеческих потребностей. Но его тело буквально одеревенело. Все ткани, волосы, органы и другие части тела поросли корой, однако "мужчина" продолжать иметь на себе те же цвета, что и при полноценной жизни. Можно было бы легко сказать, что он просто превратился в деревянную куклу с подачи второй части проекта под номером "1408", но это не так... Его душу заключили в тюрьму в виде тела деревянной фигурки. Это была полноценная темница – его душу пытали, с самой первой секунды будучи под ведьмовским заклятием. По ту сторону над его астральным телом издевались как только могли, и временами, в короткие перерывы между муками его голову посещала мысль, что даже в Гидре таких пыток не устраивали на допросах. В какой-то момент ему захотелось просто умереть, ведь ад теперь ему казался пятизвёздочным курортом на островах... На секунду он заметил в прорезях молнии на сумке, что теперь двойня Романофф была где-то в помещении: — Добрый день, мистер Хом. — Здравствуй Ви. Я освободил место под куклу на стеллаже напротив стеклянных новогодних игрушек. Когда Натали остановилась, то смогла во все свои малахитовые глаза рассмотреть магазинчик изнутри на первый взгляд. Вокруг довольно уютно – антикварные светильники на потолке и у стен, полированная деревянная тёмная мебель, тёмно-бордовые обои с золотистыми ветвистыми линиями. За стойкой стоял мужчина, внешне ровесник их деда (по паспорту). Ответив посетительнице, он взялся за газету и стал ручкой обводить какие-то объявления в ней. Раз в пять-десять секунд он поправлял прямоугольные очки в тонкой оправе на носу. А когда закончил с газетой, то стал что-то заполнять в документах, после став писать на новых ценниках. Делал он это так быстро и точно, что сразу было понятно, что хозяин лавки далеко ни первый день занимается своим делом. В какой-то момент, Нат почувствовала что её тянут за рукав кожанки: — Пойдём, я знаю где это. Девушки проходили мимо многочисленных стеллажей с куклами на любой вкус и цвет. Были и из фарфора, и из дерева, и из пластика, и даже из стекла – последние были особо дорогими. На первых рядах были пластиковые куклы примерно из середины двадцатого века. Рыжую они привлекли, однако она быстро поняла что желания купить какую-нибудь из них нет абсолютно. Так, просто посмотреть. Возможно этот вывод –результат споров маленькой девочки глубоко внутри, и девушки, живущей на свои средства, которой она является. Стеклянные фигурки были за защитой из своего пуленепробиваемого собрата. Опять же, протеже Чёрной Вдовы разглядывала их с особым интересом. Но, понимая насколько сильно является гиперактивным человеком – быстро поняла что долго они у неё не продержаться. А когда обе дошли до полок с деревянными фигурками, то "ведьма" достала из расшитой сумки куклу, которую принесла из Рафта. У той заблестели алые огоньки в глазах, которые привлекли только старшую из них. Вторая глядела в сторону мужчины, ведущему пересчёт наличных с предыдущей продажи. — Я у кассы, если что. – Сказала Ви, и ретировалась к стойке. Натали произнесла, смотря прямо в деревянные глаза, не спуская самодовольной усмешки: — Да-да, мы гадины. Ты, конечно, мужик умный, но сделал одну фатальную ошибку – угрожал нашей семье. Спидстер краем глаза заметила сестру, приближающуюся к входной двери. И последовала за ней, говорящей: — До свидания, мистер Хом. До скорых встреч.***
Сейчас Венди находились в своей квартире в Заковии. Натали в это время заботилась о серых скучных стенах зданий города. Рыжую попросили раскрасить их так, чтобы приподнять настроение зоковианцам, которых слегка потрепал повторный рейд недружественных соседей на границы маленькой страны. Она с радостью принялась за претворение ряда идей из блокнота в жизнь. Теперь там, где были сплошь трещины, плесень, мох или прочие признаки неблагоприятной жизни, красовались арты со Мстителями (в большинстве случаев) или цветами и машинами с ободряющими надписями. Понравились они не то чтобы всем – как говорится, "хейтеры найдутся всегда". Но несмотря на тонкую творческую душевную организацию, девушке было плевать с высокой колокольни. Возможно из-за того, что черты, как должно быть, ранимой и хрупкой души, удачно переплетались с чертами уверенной в себе протеже Чёрной Вдовы, которая обучила племянницу всем необходимым "аргументам" для споров. Старшая двойняшка только что вернулась в квартиру с громким хлопком двери. Из-за голода, выработавшемуся за целый день мотания по городу с одного конца на другой, косуха была брошена на кресло. А когда рыжая зашла к сестре на кухню, то ей предложили перекусить. Однако ответила девушка так: — Прости Ви, художница должна быть голодной. — Художник может быть один. А человек – нет. Спидстер посмотрела на слегка бурлящую кастрюлю. Из неё доносились аппетитнейшие ароматы, ворошащие рецепторы обоняния. Это было настоящим издевательством над её изголодавшимся желудком, практически полностью опустевшим за те часы, что были потрачены на украшение улиц Заковии. Негативных комментариев от пенсионеров ей конечно хватило по горло, но хотелось бы вкусить реальной пищи, желательно без змеиного яда. И поэтому, Романофф выхватила у другой половник и отхлебнула немного супа. — Ну как? В ответ Натали только промычала. Очень довольно, как будто опробовала вкуснейшую сладость в своей жизни, но суп "ведьминского" приготовления казался ей сейчас гораздо лучше. В нём сочетались все необходимые для гастрономической эйфории продукты, которые шевелили все её вкусовые рецепторы так, что чувствовались как настоящий наркотик. Такой, от которого уже невозможно отказаться. И у неё под боком был настоящий барыга с рубиновыми глазами, которые сейчас с удивлением на неё глядели. Девушка ими два раза похлопала, наблюдая за реакцией сестры на её готовку – казалось, что рыжая преувеличивает, чтобы не обидеть двойняшку. Однако это не так. Несмотря на слова сестры, Натали потянулась за глубокой белоснежной миской для супа: — Погоди, я ещё не добавила последний ингредиент… — Сестрёнка, в кулинарии может не хватать только аппетита.