Архитектор и критичная нехватка информации

      Когда усыпляющее заклинание погрузило Стражей и их спутников в уютные объятия Тени, Архитектор спустился к входу в шахту, чтобы рассмотреть нежданных гостей.       Они улеглись прямо на плиты, не сумев устоять перед магией. Двое человеческих мужчин в броне из вываренной кожи, эльфийка (в которой Серанни узнала свою сестру) и женщина-маг. Все, кроме эльфийки — Веланны, несли в себе отметину скверны.       …Если бы Архитектор понимал и разделял религиозные потребности людей, он бы горячо возблагодарил высшие силы за удачное стечение обстоятельств. Но слова Серанни о Создателе не нашли отклика в душе Архитектора, а поверять свои мысли Древним Богам, несущим смерть всем — и людям, и его собратьям, он не мог. Не слыша Зова, но видя его отблеск в глазах непробуждённых братьев, проводя обряд над Уртемиэлем в попытке покончить с Морами раз и навсегда, он не верил, что низвергнутые боги могут нести в себе что-либо, кроме чистого разрушения.       При более внимательном осмотре Стражи оказались изрядно потрёпанными, и Архитектор почувствовал в этом свою вину. Он не ожидал, что Дети Матери так быстро найдут его тайное убежище и приведут к нему Стражей. Он едва успел сообщить братьям, что им нужно скрыться, разбежаться при приближении Стражей и позволить нежданным гостям проникнуть в шахты, если людям того захочется. Не все его послушались, некоторые постарались задержать Серых Стражей. Сколько братьев погибло сегодня, защищая его?       От Стражей тянулся тонкий запах нездоровой крови. Архитектор опустился на колени рядом со спящими, пытаясь оценить причинённый им ущерб.       Мужчины-Стражи если и были ранены, то были исцелены — от них пахло лишь пролитой кровью братьев. Одежда женщин, вспоротая когтями и клинками крикунов, висела лохмотьями. Здоровье Веланны оказалось вне опасности, а вот запахи крови и боли, исходящие от человеческой волшебницы-Стража, заставили Архитектора волноваться.       Архитектор жестом отослал Уту и Серанни, попросил проследить, чтобы братья отнесли усыплённых людей в камеры и оставили раненую волшебницу его заботам.       Ему не терпелось исцелить Стража и провести некоторые эксперименты, а чьё-либо присутствие его отвлекало. Он осторожно поднял тело женщины, дошёл до лаборатории. При ближайшем рассмотрении её одежда выглядела не столько порезанной, сколько разодранной, словно волшебница падала с высоты, цепляясь тканью за камни.       Положив женщину на анатомический стол, он провёл ладонью над её корпусом, исцеляя и вслушиваясь в потоки жизненной энергии. Что-то в теле звучало непривычным пульсирующим диссонансом. Архитектор направил поток энергии еще раз, но результат не изменился. Он наклонился к женщине, всматриваясь в лицо. Бледное, ни румянца, ни загара, даже губы едва тронуты розовым. Но это могло оказаться природным свойством. Дыхание неглубокое, но в то же время ровное. Архитектор колебался в нерешительности — можно ли брать кровь при таких обстоятельствах? Что, если бледность всё-таки вызвана кровопотерей?       Запах крови становился насыщеннее.       Архитектор решился более подробно осмотреть тело Стража, чтобы оказать более действенную помощь.       Роба была настолько рваной, что снять её с лежащего тела оказалось легче легкого. И сразу стало понятно, где располагалась возможная рана — на уровне диаграфмы кровь засохла коростой, а возле бёдер была куда свежее. Чёрная кровь порождений, смешавшись с красной кровью людей, образовывала густую и резко пахнувшую смесь багрового цвета. Архитектор дотронулся до неё, растёр задумчиво между пальцев и вздохнул, с грустью вспомнив давнюю мечту избавить мир от Моров, соединив природу своих сородичей и остальных жителей Тедаса. Идею, от которой пришлось отказаться.       Архитектор тряхнул головой, точно это могло избавить от воспоминаний, выбрал из стопки один из отрезов полотна, смочил водой из кувшина и принялся осторожно обтирать тело женщины. Он сосредоточенно водил тканью по обнажённым участкам её тела, размывая кровавые наслоения на животе и бёдрах Стража, пока не открылась чистая, без порезов, кожа. Архитектор вздохнул ещё раз, но уже по другой, более прозаической причине — он знал, что смертные женщины стесняются обнажать эту часть тела. Но выбора не было. Пришлось взяться за скальпель и осторожно срезать насквозь бурое бельё. Искомое кровотечение он обнаружил, обмывая промежность. Вероятно, остаточное — кровь текла медленно, тёмная, крупными сгустками.       Архитектор отложил ткань и взялся за исцеление, но, к его удивлению, очередная попытка тоже не удалась, несмотря на то, что он целенаправленно лечил внутреннее кровотечение. Архитектор озадаченно потёр лоб. Если уж это не помогло, то магия бессильна.       Про свой эксперимент по воздействию крови Стражей на недавно заражённых гулей Архитектор уже напрочь забыл. Он пристально рассматривал тело женщины, периодически стирая выступавшую кровь. Смерть от кровопотери в ближайшие сутки ей не грозила, но сам факт раны, не поддающейся исцелению магией, вызывал у него недоумение. На короткое время Архитектор погрузил разум в магическую медитацию над телом волшебницы, «вслушиваясь» в её физическое тело. И увиденное его поразило. Естественное звучание крови отравляло критическое содержание лириумного раствора, часть внутренних органов уже начала перерождаться под влиянием токсичного минерала. Но в то же время скверна в жилах звучала совершенно по-иному, не выжигая живую кровь, как у других Стражей, а обволакивая и усиливая её ток.       Архитектор открыл глаза. Что-то неизвестное — и это был не лириум — защищало организм волшебницы. Однако это «неизвестное» не могло быть причиной пульсирующей боли и тем более не могло блокировать восстанавливающую энергию.       Что ж, можно изучить повреждение и другими способами.       Он осторожно развёл пальцами складки кожи, но, как ни старался, сильно её оцарапал. После некоторых колебаний взял ножницы и срезал ногти с пальцев правой руки. Сосредоточившись, он ввёл палец внутрь. К счастью (вернее, к сожалению), пальпирование никаких повреждений не выявило. Пришлось просунуть левую руку под ягодицы женщины и слегка приподнять её бёдра, чтобы более тщательно провести процедуру.       Он занимался осмотром, прощупывая полость, с некоторым беспокойством наблюдая, как дыхание Стража становится прерывистым, а ритм сердцебиения усиливается. Сложность возникла и в том, что внутренняя полость увеличилась, плотный свод, которого он недавно свободно касался, поднялся вверх, пропальпировать всю внутреннюю поверхность не получилось. Пока он обнаружил небольшую складку с углублением, но у Архитектора возникали сомнения, что все дело в этом. К тому же слизистая оболочка полости, и так скользкая от крови, с началом осмотра стала вовсе гладкой, что тоже мешало осмотру. Видимо, при контакте с его кожей начал выделяться защитный секрет. Для ускорения работы пришлось пальпировать сразу двумя пальцами — кровотечение усилилось, можно было легко пропустить повреждение.       Грудь женщины изменила форму. Архитектор извлёк пальцы из тела Стража и внимательно изучал метаморфозу. Ему вспомнился весьма занимательный трактат «Natura bestiarum» о контролируемом оборотничестве, и Архитектор подумал — а вдруг волшебница владела этим искусством и её тело непроизвольно меняет форму под воздействием чужеродной магии — или вследствие его манипуляций? В таком случае продолжать осмотр было бы небезопасно для её здоровья. Но, кроме уплотнения молочных желёз, сжатия и изменения цвета сосцов, других изменений не наблюдалось. Разве что сосцы вместе с формой изменили текстуру — перестали быть мягкими и торчали вверх, при прикосновении ощутимо поцарапывая ладонь.       По неосторожности Архитектор испачкал грудь волшебницы её же кровью. Зная, как женщины не любят ощущение замаранности, попытался стереть след крови вначале рукой, потом спохватился и взялся за полотнище. Грудь раскраснелась. Что удивительно, эффект продублировался на вторую грудь, хотя к ней Архитектор не прикасался.       Наконец стал наблюдаться какой-никакой эффект от лечебных заклинаний — на щеках женщины выступил румянец, губы налились кровью и приобрели нормальный красный цвет.       Но радость оказалась преждевременной. Он почувствовал, что мышцы внизу живота Стража стали сокращаться, и это его встревожило. Он повторно ввёл пальцы, чтобы определить причину сокращений, но, видимо, сделал какую-то ошибку или что-то задел — мышцы женщины плотно охватывали его пальцы и препятствовали попыткам их вынуть. Бедра волшебницы стали непроизвольно двигаться навстречу его руке, в сочетании со спазмами создавая такой же эффект, как если бы он ритмично погружал пальцы внутрь её тела.       Архитектор отметил, что у Стража наблюдались все признаки эмоционального волнения, которое иногда охватывало Уту и Серанни. Усиленные сердцебиение и ток крови; гипервентиляция лёгких, вызывающая перенасыщение мозга кислородом и снижающая способность к критическому мышлению. Страж была в бессознательном состоянии, следовательно, никакие разговоры или наблюдения не могли затронуть что-либо эмоционально значимое и вызвать подобную реакцию. Архитектор сделал себе мысленную пометку проверить возможность управления эмоциональной сферой через физическое воздействие на объект.       Увлёкшийся внезапным исследованием, Архитектор совершенно упустил из виду, что целительская энергия, которой он накачал волшебницу, не только ускоряет регенерацию тканей, но и усиливает сопротивление магии.       Страж, несомненно, преодолела наведённый сон и очнулась. Или вот-вот очнулась бы. Она практически сознательно тёрлась промежностью о его ладонь, постанывая от удовольствия.       Это напомнило то сладострастие, с которым Архитектор в своё время чесал шрам от раны, нанесённой Бреганом. Страж улыбалась, не открывая глаза, и Архитектор улыбнулся сам. В его памяти до сих пор хранилось это ощущение — сладкий зуд после исцеления. Новая кожа тонка и чувствительна, её хотелось чесать и чесать до изнеможения… Самое приятное ощущение в его жизни.       — …ты просто извращенец… — пробормотала женщина, — …знаешь же, как я этого стесняюсь…       Страж согнула колени, зажимая между ними руку Архитектора, с мурлыканием провела ладонями по своей груди, животу, ласково погладила его запястье… Наткнулась на браслет. Нахмурилась, пробежала пальцами по металлу, ощупывая его. Резко распахнула глаза.       И завизжала, словно крикун.       Женщина в панике стиснула ноги, до крови вцепилась ногтями в запястье Архитектора, не переставая ни на секунду кричать. Он с трудом вырвал свою руку, испуганный реакцией Стража. Обычно Стражи его пытались убить.       Впрочем, волшебница тут же соскочила со стола и бросила в него несколько атакующих заклинаний, которые он с трудом смог отразить.       Архитектор сотворил магический щит — ему не хотелось бы, чтобы Страж его убила, а сейчас женщина находилась в таком состоянии, когда Стражи не слышат (или не понимают) разумной речи.       Страж забилась в угол, натянула на себя один из гобеленов, которым он укрывал книги от пыли, и швырялась заклинаниями, словно от этого зависела её жизнь. Драгоценные колбы взвились осколками, клепсидра, восстановленная с таким трудом, раскололась, пергаменты начали тлеть, в алхимический стол отразилась молния, взорвав реторту с гремучей ртутью…       Архитектор с горечью смотрел на уничтожаемую лабораторию, пытаясь хоть как-то спасти разлетевшиеся бумаги с записями об экспериментах и затушить начинающийся пожар. Дал себе обещание, что в следующий раз будет обездвиживать подопытных ремнями.       Наконец волшебница выдохлась. Архитектор приложил к лицу золотую маску. Он чувствовал сверлящий взгляд на своей спине, но не торопился поворачиваться к Стражу лицом, разглядывая её отражение… Пусть почувствует себя в безопасности.       — Ты не получишь меня живой, тварь! — угрожающе крикнула Страж, как только он обернулся. Женщина замерла в атакующей стойке, предупреждая, что снова ударит магией, как только Архитектор станет уязвим.       — Но я не собирался причинять тебе боль. Я пытался помочь тебе.       — Мне? — нервно усмехнулась Страж. — Порождение тьмы? Помочь? Да каким образом? Сделать маткой?       — Я лишь хотел исцелить тебя.       Но женщина рассвирепела ещё больше:       — «Исцелить»?! Это называется «исцелить»?! Ты... Ты... Это отвратительно!!! — Eё передёрнуло от омерзения.       Архитектор нахмурился. Неприятно сообщать подобные новости, но выхода не было. Он успокаивающе поднял руки.       — Ты умираешь, и даже моя магия не может тебе помочь.       — Умираю? — чуть растерянно повторила Страж. — Я чувствую себя нормально.       Он покачал головой.       — Ты истекаешь кровью. И моя магия оказалась бессильна. Что-то в твоей крови убивает тебя.       Женщина прищурилась, словно что-то вспоминала. Потом заморгала, сделала бёдрами странное ёрзающее движение. На секунду нырнула рукой под гобелен, выдернула её — окровавленную.       — Твою мать! На два дня раньше, — тихо выругалась Страж и подозрительно уставилась на Архитектора. — Погоди… Ты от этого меня пытался лечить?       Он кивнул.       — Ты идиот?       Архитектор непонимающе посмотрел на волшебницу.       — Это неизлечимо, — кривя губы, отрезала она. — Это естественный процесс. У всех женщин.       — Ты ошибаешься, — возразил Архитектор. — Я забочусь о двух смертных женщинах, и у них такой проблемы нет. От них пахнет кровью, но изредка — когда они ранятся. А то, о чём ты говоришь, несовместимо с жизнью.       — Ты это мне говоришь? У всех женщин такое бывает, — повторила женщина с нажимом. — Длится несколько дней раз в месяц. И это, наоборот, признак здоровья.       — Регулярные кровотечения и боль как признак здоровья? — переспросил Архитектор, задумчиво прикладывая пальцы к подбородку. — Очень странно. А зачем?       Женщина не ответила, только нервно облизнула губы. Она явно собиралась ударить магией, как только магический щит развеется.       — Где моя одежда?       Архитектор повёл рукой в сторону кучи грязного тряпья.       — Она не совсем… цела. Рядом с тобой шкаф. В нём есть одежда. Она мужская, но мы с тобой одного роста…       Женщина выжидательно смотрела на расслабленно стоящего Архитектора. Не спуская с него глаз, открыла дверцу шкафа и нашарила первое попавшееся. Это была длинная роба из красно-зелено-лиловых полос разнофактурной материи. Брови женщины взлетели от изумления.       — Создатель милосердный… — пробормотала она. — Какой слепой генлок ЭТО шил?       Архитектор громко выдохнул, едва ли не обиженно, но продолжил неподвижно стоять.       Женщина замялась.       — Эм… Ты не мог бы отвернуться?       Он выполнил её просьбу. В полированном металле перегонного куба было отлично видно, как женщина отбрасывает гобелен и быстро пытается натянуть робу.       Подождав, когда ткань закроет ей обзор, Архитектор развеял щит и мягко усыпил Стража.       Женщина слабо выругалась, попыталась сбросить робу и защититься, но колени её подогнулись. Архитектор подхватил её падающее тело и снова отнёс на стол. Робу сложил и убрал к изголовью.       Раз жизнь Стража была вне опасности, можно было вернуться к эксперименту.       К тому же у него появилась уникальная возможность проверить догадку, как можно обратить вспять последствия мутации тканей из-за лириумного отравления…