***
Малыш Асмодей во всю носился по родительскому замку, не способный сдержать перевозбуждение. Он знал — сегодня приедут дедушка с бабушкой, которым он столько всего жаждал рассказать. Он уже успел достать свои лучшие рисунки, чтобы похвастаться и получить много-много похвалы, как было всегда, стоило Асмодею только показать хоть что-то, сделанное им. Войдя в дом сына, взгляд карминовых глаз Сатаны тут же забегал по помещению в поисках него. Маленького задорного мальчишки, который своей искренней улыбкой покорит любого, даже самого чёрствого и бессердечного. Люцифер вместе со своей уже давно женой Вики вышел встречать дорогих гостей. К удивлению, Сатана и Лилит поразительно просто приняли в свою семью бывшую Непризнанную и дочь серафима. Более того, относились к ней как к родной дочери, которой у них никогда не было. Под тихое потрескивание поленьев в камине все поприветствовали друг друга тёплыми объятьями. Такими, которые могут подарить самые близкие сердцу люди. Радостные улыбки пленили дом, наполняя когда-то мрачный замок атмосферой уюта. В тот вечер от былой тьмы ничего не осталось, только счастье и радость, подсвечиваемые праздничными гирляндами. Настоящая обитель счастья. Когда все расселись неподалёку от горящего камина и украшенной ели, играющей всеми цветами, Лилит огляделась по сторонам и поинтересовалась: — А где малыш Асмодей? Вики легко улыбнулась и кивнула в сторону одного из коридоров, прежде чем ответить: — У него творческий процесс идёт полным ходом, уж очень хочет сделать идеальный подарок для вас. Придётся немного подождать, пока творец не закончит. Лилит с пониманием кивнула и перевела тему. Все вовлеклись в непринуждённый разговор на нетяжёлые темы. Обсудили, какой прекрасный и пушистый снег за окном, столь редкий для ада даже на Рождество. Люцифер с гордостью рассказывал, как преподаватели всегда хвалят его сына, от чего Сатана и сам припомнил парочку детских историй своего чада. — Асмодей, безусловно, умница. Даже не могу понять, в кого он такой спокойный. Помнишь свой первый день в школе? Учителя потом ещё месяц пили успокоительные, — с небрежной усмешкой проговорил Сатана, крутя в руках бокал с Глифтом. — И почему я ещё не знаю эту историю? — шуточно возмутилась Вики, вскинув брови и вздёрнув один из уголков губ, глянув на мужа. Люцифер тихо расхохотался. Его определённо веселила ситуация, в которую его ненароком, а может, и специально поставили. Он явно не планировал вспоминать ту старую и давно позабытую историю, но теперь Вики «не простит», если ей не рассказать хотя бы одну забавную, даже курьёзную ситуацию прошлого. — Мне в первый же день в школе наставили столько запретов, что голова кружилась. «Это нельзя, то нельзя, туда не ходи, сюда не ходи, в ту сторону даже не дыши», — Люцифер кривлялся и пародировал серьёзную интонацию учителей тогда. — Вы меня знаете, я терпеть не могу ограничения, особенно в таком количестве. Потому я нашёл себе соратницу. Помните Мими? — все кивнули, а Вики и вовсе тепло улыбнулась, услышав имя давней подруги. — Мы с ней вместе за каких-то полчаса придумали коварнейший план, как нарушить большую часть правил. И мы это сделали, пусть и не до конца. Геральд поймал раньше, чем мы успели сотворить всё, что хотели. — Люцифер повернулся к Вики, которая наверняка всё ещё хорошо помнит учителей. — Видела бы ты, как молилась Мисселина, и лицо Фенцио, когда они осознали, сколько всего мы нарушили в первый же день. До сих пор не понимаю, почему нас тогда не выгнали. Это было абсолютным безумием, даже опасно, но как же мы повеселились… Лилит, склонив голову, усмехнулась, чтобы никто ненароком не заметил этого движения. Она прекрасно помнила, как уговаривала Кроули не выгонять её сына и какую-то ещё незнакомую девчонку, с которой успел сдружиться Люцифер. — Настоящий пример для подражания. — Сатана усмехнулся без доли злобы. — Поразительно, что Асмодей не вытворил ничего такого. — Видимо, в школе стесняется, зато дома тот ещё проказник, — дополнила Вики. — Узнаю Люцифера, — повернувшись к сыну, сказал Сатана. — Он определённо твой сын. Негромкий беззаботный смех, дополняемый тихим потрескиванием огня в камине, наполнил помещение. Ровно в тот момент в комнату вошёл Асмодей, торжественно неся на расстоянии вытянутой руки свой новый рисунок. На его лице сияла довольная улыбка, его полностью устраивала получившаяся картинка. Завидев дедушку и бабушку, которых он уже давно не видел, Асмодей улыбнулся ещё шире. Скучал и был безмерно рад их видеть. Стал чуть быстрее перебирать своими маленькими ножками, желая побыстрее оказаться на коленях у Сатаны, как делал при каждой их встрече. — Я нарисовал вам кое-что. Могу заявить, что это лучшее из всего, что мне доводилось рисовать. — Асмодей передал рисунок Лилит, которая подсела поближе к мужу, и присел на коленки к Сатане. — Мама и папа привели меня в одно странное место, где было много-много снега. Я никогда не видел столько вживую, только на картинах. Но мне так понравилось увиденное, что я захотел это нарисовать. Так и появилась моя новая картина. У Лилит в глазах горел огонёк, ей безумно нравилось изображение, по которому она уже успела пробежаться глазами. Асмодей, насколько помнила Лилит, впервые взялся за столь размытую технику, но получилось у него превосходно, даже если не учитывать его возраст. Снежный пейзаж горы был расплывчат, но от того не менее прекрасен. — Очень красиво, а как ты назвал эту картину? — заинтересованно спросила Лилит, поднимая глаза на внука и передавая рисунок Сатане, чтобы он тоже взглянул. — Нарекаю её… нарекаю… — Асмодей призадумался, подбирая название, о котором почему-то раньше не подумал. Через несколько десятков секунд резко выпалил то, что первым пришло в голову: — «Размытая акварель в снегу». — Очень красиво, ты огромный молодчина, — прокомментировал Сатана, после того как осмотрел рисунок. В его руках материализовалась симпатичная коробочка, перемотанная поздравительной лентой, которую он тут же вручил внуку со словам: — Такой талант не должен пропадать, так что мы с бабушкой дарим тебе этот набор для рисования. Продолжай творить, и у тебя всё получится. Асмодей поблагодарил и довольно улыбнулся, поудобнее мостясь на коленях дедушки, пока тот трепал его по смоляным волосам. Ему нравилась сложившаяся компания в столь уютной семейной обстановке, так ещё и получил похвалу на пару с подарком. Его вечер уже ничего не могло испортить. Внезапно для самой себя Вики предложила: — Может, фото? На память о хорошем Рождестве. Задумку восприняли тепло, а Лилит и вовсе вызвалась фотографировать. Люцифер и Вики встали поближе к Сатане, на чьих коленях сидел Асмодей, не выпускающий свой подарок из рук. Один короткий щелчок, и на свет появилось фото, которое будет греть их сердца даже в самые холодные зимы..
31 декабря 2021 г. в 17:21
Сатана в предвкушении провёл одними только подушечками пальцев по конверту, едва касаясь его. Глядя на отправителя, его сердце невольно начинало трепетать. Каждое новое письмо от Люцифера он ждал больше любых чудес и праздников, ведь оно означало бы, что дорогой сын всё ещё помнит о своём старом отце, ушедшем с должности владыки ада и переехавшим с любимой женой в относительно небольшой — по сравнению с королевским уж точно — замок на склоне гор ада.
На соседнем от Сатаны кресле сидела Лилит, которая никак не могла перестать ёрзать. Пытаясь унять эмоции, постукивала короткими ухоженными ногтями по подлокотнику. Душу разрывало, ведь она ждала писем сына не меньше, чем её муж.
— Перед тем как открою и зачитаю, как ты думаешь, что там будет? — поинтересовался Сатана, оттягивая момент вскрытия конверта. У него было дурное предчувствие. Волновался из-за содержимого — не желал получить плохие вести.
Лилит поплотнее сжала губы и чуть наклонила голову в бок, прищурившись, как всегда делала, размышляя. По ней всегда видно, когда она думает. Под вопросом остаётся о чём, и в какое русло несутся, прыткие как адские гончие, её мысли.
— Будь там что-то плохое, Люцифер прилетел бы лично. Он и сам знает, что одним письмом не смог бы заставить нас не волноваться, потому явился бы лично, — неспешно проговаривала Лилит, после того как вырвалась из размышлений и вернулась в исходное положение.
Сатана верил жене, по крайней мере, хотел этого. Успокаивал сам себя: «Она всегда права, стоит прислушаться», но где-то в глубине души продолжал бояться. Ни одна вещь не страшила его так, как мысль о том, что с его близкими могло случиться непоправимое. Великий владыка, который мог объявить войну и не шелохнуться как внутри, так и снаружи, до ужаса был напуган от одной только вероятности — пусть и низкой — дурных вестей от тех, кого хотел видеть всегда исключительно счастливыми и в добром здравии.
Лилит, видя, как колеблется её супруг, стала действовать. Бережно, словно она была живым олицетворением ласки, провела по напряжённой ладони Сатаны, которую он держал на колене, даруя успокоение. Молчаливый жест деликатно нашёптывал: «Волноваться не о чем. У Люцифера наверняка всё замечательно. А я всегда рядом с тобой, в любое время дня и ночи». Так, как умела только она. Ни одна другая женщина во всех мирах не могла так воздействовать на Сатану.
Шумно выдохнул, а после уголки его губ вздернулись. Насмехался сам над собой и над тем, как же сентиментален он стал с годами. Сатана из прошлого не узнал бы самого себя сейчас. Но разве это плохо?
Одним ловким движением он перехватил руку Лилит и деликатно поднёс её к своим губам. Нежно поцеловал тыльную сторону ладони. В какой-то мере присутствовала в этом благодарность, но не в меньшей. Сатана лишь делал любимой женщине приятно, ведь знал, что она безмерно тактильная и чем чаще её целовать куда угодно, тем лучше.
Отпустив женскую ладонь, Сатана негромко, но чётко и убедительно предложил:
— Иди ко мне на колени, так спокойнее.
«И ты безумно любишь сидеть на мне, обнимаясь», — добавил Сатана уже в мыслях.
Лилит дважды повторять не нужно было. Она, словно только того и ждала, в одно движение прытко оказалась у возлюбленного на коленях. Руками бережно обвила крепкую мужскую шею, а голову уронила на широкую грудь, прислушиваясь к учащённому сердцебиению. Сатана одной рукой приобнял жену за талию, а второй наконец достал письмо. Стал читать чётко и медленно:
— Дорогие папа и мама, сразу хочу попросить прощения за то, что не писал так долго. Надеюсь, у вас всё хорошо. Насколько корректно будет назвать причину моего молчания «делами»? Уж извините, что сообщаю так, но надеюсь, что мы скоро встретимся и я смогу рассказать всё лично. Вики беременна. Да, вы скоро станете дедушкой и бабушкой. Каюсь, я немного по этому поводу перенервничал и всё это время водил Вики по всевозможным врачам, чтобы убедиться, что во время беременности всё будет хорошо и с ней, и с малышом. Надеюсь, вы будете не против, если мы приедем к вам в ближайшее время. Вики очень хочет похвастаться своим начинающим расти животиком и дать его потрогать. — Дальше предложение написано другим почерком, точно не Люцифера. — Это очень ценное право, я мало кого подпускаю к своему животу, а уж тем более не даю его трогать кому попало. — Дальше почерк Люцифера: — Спасибо за дополнение, Вики. Как вы могли понять, мы очень ждём встречи и скорейшего ответа. Ваш Люцифер, — вновь приписка иным почерком, — и Вики.
После слов «беременна» и «дедушка» голос Сатаны пару раз дрогнул. Он был готов к чему угодно, — или не совсем — но только не к этому. Морально подготовил себя к тому, что могло случиться что-то плохое (интуиция ещё ни разу не подводила), но определённо не к новости о ребёнке.
— Не ожидала так рано стать… — голос дрогнул, — бабушкой.
— Я уж тем более не ждал такого. — Сатана склонил голову в смятении. Толком не знал, как реагировать на новость. Размышлял вслух: — Хотя проблемы в этом точно нет. Судя по письму, Люцифер и Вики рады этому ребёнку. Боги, мой мальчик. — Лилит укоризненно глянула на мужа исподлобья, и он исправил оговорку: — Наш мальчик уже совсем взрослый. Скоро он и сам станет отцом, а ведь ещё совсем недавно был маленьким мальчишкой. Помню, будто вчера было, как Люцифер только родился. Маленьким и хрупким таким был, что по началу и трогать его боялся, вдруг случайно сломаю ему чего. Когда мне первый раз дали его на руки, в голове так и крутилось: «Не урони». А Люци только и делал, что улыбался, так лучезарно, как само солнце.
Сатана лениво поглаживал Лилит по её шелковистым волосам, цветом напоминающим воронье крыло, от которых как всегда был приятный ежевичный аромат. Она слушала не перебивая, вместе с возлюбленным проваливаясь в счастливые воспоминания минувших дней. Времена, когда они только стали молодыми родителями, были не самыми простыми, они не обо всём знали, и всё же, вспоминая те события, невольно появлялась улыбка.
— Да и, в конце концов, не мне же сидеть с этим ребёнком. Родители — Люцифер и Вики, основное на них, а мы будем просто заботливыми дедулей и бабулей, которые редко появляются и балуют дитё. Мы же не будем каждый день с ним сидеть, в нашей жизни почти ничего не поменяется.
Лилит тихо рассмеялась где-то в районе яремной впадины Сатаны, введя того в недоумение.
— Брось, после этих слов я абсолютно уверена, что ты больше всех будешь нянчиться с внучком. С Люцифером ты тоже изначально не планировал столько нежничать, а на деле ты всё время с ним проводил, даже когда занят был.
— Люцифер — это другое. Он, если ты забыла, с нами жил вместе, и хочешь не хочешь будешь с ним всё время. С этим ребенком будет иначе.
Лилит усмехнулась, поцеловала мужа в шею и многозначительно прошептала:
— Как знаешь, дорогой.