La Belle et la Bête

Елизабет Бернет было 5 лет когда она впервые увидел Хандредс-Холл. Знатная и уважаемая на то время семья Бернет жила по соседству . Стояло послевоенное лето. Айресы еще были богаты и считались местной знатью. Отмечался День империи, на праздник были приглашены и Бернеты. Тогда Елизабет и встретила сына семьи Айрес — Родерика. А потом и познакомилась с его сестрой Каролин. Парень был на год старше её, дети быстро подружились. Семья Айрес и Бернес стала намного ближе общаться. Можно сказать их объединила дружба их детей. Проходили года, окружающие думали что их дружба в скором времени закончится. Но нет, с годами их дружба ставала ещё сильнее, возможно и перерастет вскоре и в что-то большое. Чуть позже умер полковник Айрес — кажется, от аневризмы.С его смертью Хандредс-Холл еще больше замкнулся от мира. Предыдущей трагедией была смерть Сьюзен, первой дочери семьи Айрес, она жила задолго до рождения Каролин и Родерика. Парковые ворота почти всегда были закрыты. Крепкий каменный забор был достаточно высок, чтобы служить преградой. Елизабет каждый день навещала Айресов, и гуляла с Родериком и Каролин. Шли года. Родерик вырос настоящим красавцем, девушки толпами бегали за парнем, а Ели была его «щитом» оберегая от них и всего плохого. Елизабет была единственной подругой Айреса младшего. Она была его тенью (в хорошем смысле), всегда была рядом. Возможно Ели это лучшее что случилось в жизни Родерика. Каролин выросла тоже прекрасной женщиной. Она всегда была добра и рада принять в их доме. Девушка была очень умна и роботала в крупной компании ВВС. Всё изменилось после одного несчастного случая. На фронте Род получил ожоги рук и доброй части лица. Первое время не мог двигать всём лицом не то что обожженной его частью и сказать что-то ему было тежело. Каролин ушла с ВВС и вернулась домой, помогая старой матери и искалеченому брату. Елизабет не отвернулась от Родерика, как другие. Ей не была важна красота человека, а то что внутри. Парень был потухшим, он был изуродован, ему было тежело ходить и говорить. Ещё было тежело что Ели видит его таким. Он был так молод, всего 21 год. И из-за этого инцидента он был лишён всего. Елизабет каждый день приходила проведать Рода и помочь его сестре. Можно сказать что, Ели практически ночевала в доме Айрес. Дом Бернет был относительно недалеко, миля ходьбы от особняка. Ничто не помогало парню, лишь присутствие Ели согревало его сердце. Прошло 3 года. Прежде к дому Айресов вела длинная аккуратная аллея из рододендрона и лавра, но теперь неухоженный парк зарос. Дом был в критическом состоянии ещё после войны .Мило обветшалые угловые наличники местами напрочь отвалились, и нечеткий георгианский абрис дома стал еще сомнительнее. Разросшийся плющ изгваздал фасад и увял, повиснув спутанными крысиными хвостами. Сквозь щели в потрескавшихся ступенях широкого парадного крыльца буйно лезли сорняки. Единственной горничной в особняке Бетти нездоровилось. Айресы визвали врача. Доктором семьи Айрес был доктор Дэвид Грэм. Стоял жаркий, совершенно безветренный летний день. Дзвон в дверь. Следом раздался негромкий, но сердитый собачий лай. Вскоре гавканье стихло, на долгую минуту наступила тишина.Справа от двери послышалось неравномерное шарканье, и через мгновенье из-за угла дома появился Родерик. Вслед за ним вышла Елизабет. Вынув изо рта размякшую самокрутку, он спросил: — Вы врач, да? Мы ждали доктора Грэма. Спустившись с крыльца и, представившись партнером Грэма, врач объяснил, что коллега на срочном вызове. Оказался он там по чистой случайности, ибо Айресы числились за его напарником Дэвидом Грэмом, но тот был на срочном вызове, и заявка семейства перешла к нему. Доктор Фарадей, так звали врача. — Спасибо, что выбрались в воскресенье да еще в такую жуткую жару, — учтиво ответил Род — Прошу сюда, так быстрее, чем через дом. Кстати, я Родерик Айрес- представился парень. — доктор Фарадей — представился он — мисс?! — посмотрел он на Ели — оу, простите за мою неучтивость, Елизабет Бернет. — ответила Ели, на что доктор улыбнулся. — Полагаю, вы знаете, зачем вас позвали? — спросил Родерик. — Мне сказали, к одной из ваших служанок — ответил врач. — К одной из? Мило! Бетти — наша единственная служанка. Кажется, у нее что-то с животом. — парень замялся. — Точно не скажу. Мы-то сами обычно перемогаемся без врачей. Простуды и мигрени переносим на ногах. Однако пренебрежение здоровьем слуг ныне считается тягчайшим преступлением, им следует уделять больше внимания, чем себе. Так что мы решили вызвать врача. Здесь осторожнее, пожалуйста. Он показал на пятачок, где гравийная дорожка, бежавшая вдоль северной стены дома, обрывалась, сменяясь предательскими выбоинами и колдобинами. Они подошли к узкой боковой двери, и Родерик посторонился, пропуская Фарадея вперед. — Прошу, входите, — махнул он изрубцованной рукой. — Сестра внизу. Она проводит вас к Бетти и все расскажет. Доктор немного постояв около двери, всё-таки вошёл. Ели с Родом пошли другим путем. Доктор Фарадей вернулся в коридор, видимо, скрипнул его ботинок или зашуршала циновка, ибо вновь, на сей раз угрожающе близко, раздался злобный собачий лай, а через секунду в коридоре возник старый черный лабрадор, готовый атаковать его. Приподняв саквояж, он замер, но собака неистовствовала, пока в коридоре не появилась молодая женщина. — Ну все, дурило, будет, — спокойно сказала она. — Плут! Хватит!.. Пожалуйста, извините. — Женщина приблизилась. Это была Каролин, сестра Родерика. — Ведь знаешь, я терпеть не могу, когда ты беснуешься. Плут! — Она потянулась шлепнуть пса по заднице, и тот угомонился. — Ты балда. — Каролина ласково потрепала его за уши. — Вообще-то он трогательный. Думает, всякий чужак хочет перерезать нам глотки или стянуть фамильное серебро. А нам не хватает духу его известить, что все серебро сгинуло… Мы ждали доктора Грэма. Вы доктор Фарадей? Кажется, мы толком не знакомы? Она улыбнулась и протянула доктору руку. Ее рукопожатие было крепче и сердечнее братниного. После Каролин проявила доктора к пациентке. Он осмотрел Бетти, и попросил Каролин выйти из комнаты. На что та согласилась. Елизабет знала что девушка притворяется больной, уж больно ее просторечье резало ухо. Доктор закончил осмотр Бетти, он знал что она притворяется, но решил пожелеть бедняжку и подииграть ей. Коридор был пуст, но пес услышал хлопнувшую дверь и вновь залая, стуча когтями, он выкатился из кухни. На сей раз псина неистовствовала слабее, а вскоре успокоилась до того, что радостно позволила себя погладить и потрепать за уши. В дверях кухни возникла Каролина, пропуская полотенце меж пальцев, она вытирала руки, как заправская домохозяйка. За ее спиной можно было разглядел коробку с проводками и звоночками, по-прежнему висевшую на стене, — надменное устройство для вызова слуг к царствующим особам. — Все в порядке? — спросила Каролина, когда доктор с псом направились к ней. — Легкие желудочные колики, только и всего, — не мешкая ответил он. — Ничего серьезного, но ваше решение вызвать меня было абсолютно верным. Когда нелады с животом, лучше перестраховаться, особенно в такую погоду. Пару дней не очень ее нагружайте, а я пришлю микстуру. И вот что еще… — доктор понизил голос. — Мне показалось, она сильно скучает по дому. Не замечали? — Вроде нет, — нахмурилась Каролина. — Полагаю, через какое-то время она обвыкнется. Ели чувствовала что этот доктор не первый и не последний раз в этом доме, уж очень ему пригленулась Каролин Айрес.