Новый Год по-человечески

Планета Новая Москва. Квартира Корделии Трастамара. Идут новогодние приготовления. Катрин Эскот прилежно расставляет вазочки с салатами. Двигает их, вращает, разворачивает под разными углами, тупыми и острыми. Отойдя на несколько шагов, застывает в тихой задумчивости художника, вновь возвращается и сдвигает мисочку с оливье на несколько сантиметров левее. Удовлетворившись достигнутой симметрией, с тем же вдохновенным рвением принимается за нарезки. Здесь ее утонченный вкус ждет более суровое испытание. Нарезки, мясные и сырные, отличаются не только пугающим разнообразием, но и креативной формой содержимого. Нарезчики предавались самым бурным геометрическим фантазиям. От Катрин требуется расположить все эти ломтики так, чтобы на столе возникло связное, наполненное глубинным смыслом полотно, предназначение коего донести сей смысл до желудков собравшихся. Глубоко вдохнув и расправив плечи, Катрин принимается за дело. Сама квартира уже изрядно декорирована гирляндами, снежинками, блестками, звездочками и прочими праздничными атрибутами. Слева от стола, на постмодернистской тумбочке, в горшке эпохи династии Минь роль новогодней елки исполняет отросток геральдийского кедра, также щедро экипированный «дождиком» и лампочками. Катрин выкладывает колбасные ломтики в строго установленной цветовой гамме. В комнату врывается Кеша. Волосы дыбом, рукав зимней куртки оторван, под глазом — фингал. Катрин (предусмотрительно хватаясь за сердце): Кешенька, что с тобой? Кеша, произведя несколько выразительных вдохов и выдохов, призванных акцентировать внимание на крайней степени переживаемого им стресса, на цыпочках, рысцой возвращается к входной двери, прижимается к ней ухом и долго что-то выслушивает. Катрин спешит за ним. Замечает фингал. Катрин: Кто? Кто это сделал? Кеша (задыхающимся голосом): Напали на меня. Подло, из-за угла. В момент крайней моей уязвимости. Катрин (уже грозно, засучивая рукава): Кто? Опять эти подъездные нимфоманки? Кеша: Нет! Монстр, чудовище. Снова прислушивается к творящемуся за дверью. Затем тычет пальцем в сенсорную панель, выводя на дисплей изображение с внешних камер. Кеша: Вот она, ваша социализация! «Кешенька, будь человеком, думай, как человек, не выделяйся из коллектива, соблюдай правила общежития, свобода одного кончается там, где начинается свобода другого…» И вот результат! Пошел за продуктами… как человек. Пользу хотел принести обществу, соблюсти, так сказать, принципы мирного сосуществования, внести свою лепту, оставить след, попасть в анналы… Катрин (растерянно): Куда попасть? Кеша (нетерпеливо): Ну туда, в анналы… В вечность, то есть. Чтоб меня в бронзе вылили, в мраморе выскребли… Чтоб помнили, восхищались… Летят звездолеты — привет паразиту… то есть, Мальчишу! Плывут гравиходы — привет Мальчишу! А пройдут Мозгоеды — кранты Мальчишу! Катрин: Кешенька, ну успокойся, съешь вот колбаски. Кеша запихивает в рот умятые в ком ломтики. Кеша (с набитым ртом): И фево йа пофел са эфиви профуктами? Катрин: Ты не за продуктами пошел, а за своей любимой кока-колой. Ты же должен чем-то тортики с бутербродами запивать? А то слипнется. Жалостливо гладит Кешу по голове. Снова видит фингал. Снова возбуждается и загорается благородным гневом защитницы обиженных и угнетенных паразитов. Кеша, удостоверившись в произведенном впечатлении, начинает жалобно стонать. Для наглядности глубины испытываемых им страданий прикладывает к фингалу кусок колбасы. Катрин пытается отвести в сторону колбасу и рассмотреть страшную рану. Кеша страдальчески морщится. Но, преисполненный стоического терпения, позволяет себя исследовать, жалобно поскуливая. Кеша: Вам, людям, даже самым лучшим из вас, не понять ту боль, что… (сбивается, судорожно подыскивая вербальную иллюстрацию) ту боль, что изливается по нашим рецепторам и попадает в мозг. Катрин (возвращаясь с тюбиком геля): Но ты же победил этого монстра! Кеша: Так он побежал! Я только замахнулся, только сделал вот так (изображает сокрушительный выпад левой), только встал в позу… то есть в позицию, принял боевую стойку, развернул плечи, укрепил бедра, как он… как он… как побежит! Катрин: Так чего ж ты его не догнал? Ты же у меня такой ловкий, такой быстрый. Кеша: Так он на меня побежал! Вот прям на меня! На таран пошел. А потом за мной. Ну а я кто? Я — человек! Я человек? Ну да, я — человек. И бегать должен по-человечески. Вы же все тут постоянно твердите — Иннокентий, будь человеком. Иннокентий, будь человеком. Вот я и убежал… как человек. И да, воспользовался кибердопингом. Но должен же я был его хотя бы в этом победить. Катрин: Молодец, ты его победил. Я в тебе не сомневалась. Настоящий чемпион, бегун. Кеша (горделиво): Да, я такой. Я, если надо, могу по-быстрому. Когда очередь из жаждущих, там уж не до прелюдий. Катрин: А кто это был? Кто тебя обидел? Кеша (насупившись): Там темно было. На парковке. Куда вообще администрация смотрит? Темнотища, даже инфракрасному зрению не за что зацепится. Он как выскочит, как выпрыгнет и как двинет! И я ему… канистрой. Катрин (испуганно): Какой канистрой? Кеша: Ну с кока-колой. Я же с запасом брал. Пятидесятилитровая канистра. Больших емкостей не было. В смысле, 100-литровые на руки не выдают. Заказывайте, говорят, спецдоставку. Я — им: «Дайте, так донесу. Я выносливый, «Книжный клуб» прошел», а они — нет. Такая тара только спецдоставкой. Ну взял, которая пятидесятилитровая. И двинул. А там, в общем, пробка вылетела… (Кеша всхлипывает) Катрин: Кешенька, а чего он вообще к тебе пристал, монстр этот? Может он того… маньяк? Или ты ему сказал чего? Кеша (с видом оскорбленной невинности): Да что я ему такого сказал? Да ничё я ему такого не сказал. Только то, что он козёл. А чего? Люди же все время так говорят. Я по-человечески и сказал. А ему не понравилось. Почему-то… Катрин вздыхает. Пытается обработать ссадину гелем. Кеша, вывернувшись из-под ее руки, подбегает к зеркалу. Издает еще более жалобный стон. Заламывает руки. Кеша: О, я — урод! Урод. Кому я такой нужен? И это перед самым праздником! В этом искалеченном, изуродованном теле мне предстоит пребывать целых десять часов! Десять бесконечных часов. Десять часов насмешек и оскорблений. Они же меня затроллят! Все эти белочки, котики, бегемотики и клопики. Все эти DEX'ы! Я уже слышу их грубые, казарменные шутки. Смотрите, у нас тут новогодний «Голубой огонек». Гибрид Баскова с Киркоровым. «Настоящий блондин, на всю Галактику один… Цвет фингала у него — синий» Катрин: Ну что ты, в самом деле? Мальчики так не скажут. Наоборот, с этим шрамом ты станешь одним из них. Это подтвердит ваше родство, ваше единство. Кеша (бегая по гостиной): Какое там родство! Эти солдафоны признают только те шрамы, которые вырезают своими виброножами. Катрин: Тогда давай припудрим. Кеша: А-а! Я уже слышу их гогот. (Голосом Мартина) «Неужели мы дождались гей-парада на нашей улице?» Вот что они скажут. И будут ржать. Как парнокопытные мутанты с планеты Хох. Катрин (примиряюще): Они и так будут смеяться. Что тут такого? Праздник же. Все смеются. Кеша (впадая в трагический экстаз): Я — шут, я — Арлекин, я — просто смех… Без имени и, в общем, без судьбы… Катрин (окончательно расстроившись): Кешенька, ну ничего же страшного не случилось. Съешь еще колбаски. А в холодильнике тортик есть. Даже два. Кеша: Как это «ничего страшного»? Мне, 31-го декабря, накануне грандиозной вечеринки, где я должен блистать, я — элитная модель Irien-69, в этот вечер поставили фингал. Катрин неожиданно радостно подскакивает. Катрин: Кешенька, а давай устроим маскарад. Вот как в шоу «Маска». Кеша (грозно): Там тоже Киркоров, его десятый клон. Катрин: Ты будешь Рыцарь-джедай! Кеша (в ужасе): Джедай? Катрин: Ага, юный Скайвокер. Катрин рысцой убегает в свою комнату, возвращается с шарфом, белой сорочкой и длинным черным халатом покроя «кимоно». Катрин: Вот, быстренько надевай. Кеша, все еще насупленный и всегалактически обиженный, наряжается в предложенный костюм. Сложившийся образ ему идет. Он бежит к зеркалу и откровенно собой любуется. Фингал прикрывает капюшоном. Кеша: Да прибудет со мной е… в общем, сила! А ну-ка, померяемся, у кого световой меч длиннее. Кстати, а где мой меч? Катрин вручает ему лазерную указку, которой обычно развлекает своего аркадийского куна. Кеша вооружается указкой и совершает несколько изящных выпадов. Катрин восторженно аплодирует. В это время дверь открывается и входит Корделия. В роскошной песцовой шубе поверх вечернего платья. Несколько секунд наблюдает за фехтовальными экзерсисами паразита. Корделия: Бонжур, Сирано, попадать учишься? * Квалификацию теряем? Может, тебя снарядить на практику? У соседей там вечеринка. Кеша от неожиданности подскакивает, роняет указку и прячется за Катрин. Катрин: Он не Сирано, он — джедай. Корделия: Ах, джедай. Тогда должен быть зелененький и с ушками. Мастер Наёба. Кеша (не без ехидства): У вас тоже костюм шикарный. Если такая Снегурочка с песцом на Новый год к кому придет… Корделия: Ух ты, оно еще и разговаривает. Топает ногой, и Кешу относит в сторону. Катрин торопливо встает между ними. Катрин: Детки, не ссорьтесь. Праздник же. Гостей ждем. Корди, дорогая, а где же все? Где твой этот… с планеты Шелезяка? Корделия: Мартин сейчас придет. Я его с поручением отправила. Кеша: Развлекается? Конкурентов отстреливает? Корделия: А чего ему далеко ходить? У нас и тут паразиты в избытке. Появляется Мартин. Злой как черт. С куском замороженного бифштекса. Бифштекс приложен к скуле. Катрин: Это он его так размораживает? Значит, горячее будет? Корделия: На горячее у нас пойдет кое-кто другой. Кеша (выглядывая из-за плеча Катрин, очень вкрадчиво): А кто? Корделия: А тот, кто его в темном переходе на паркинге канистрой огрел. Мартин, покажи. Мартин убирает бифштекс. У него под глазом такой же фингал, как и у Кеши. Мартин: Вот она, ваша социализация. Мартин, будь человеком! Мартин, будь человеком. Сканер отключи, кибернавороты заглуши. Надо, чтоб все как у людей. Вот, теперь все как у людей. Кеша (с самым невинным видом): Как преступность-то выросла. Ай-ай-ай, на улицу не выйдешь, чтоб в глаз не получить. Мэра пора переизбирать. А какой был тихий район… А ты его… это... DEX… случайно не запомнил? Мартин: Какой там… Я же социализировался, в человека играл. Все сканеры и киберзрение отключил. Там темно было. Терся у моего гравискутера какой-то мелкий, гендерно недоопределившийся (Кеша приподнимается на цыпочки). Я подошел, хотел вежливо осведомиться, не заблудился ли многоуважаемый сэр… А он сразу с грубостями. Вали, говорит, отсюда, козёл… Нет, будь я в ипостаси киборга, то мне по облаку Оорта его комплимент. Но я же в тот момент был человеком, пытался эту самую человечность прочувствовать, продегустировать, до самых этих… печенок. Вот и прочувствовал. Засветил ему слегонца, под глаз. А он мне… канистрой, пятидесятилитровой. И сбежал. Я у него рукав вырвал. Успел имплантаты задействовать. Видит куртку Кеши без рукава. Катрин спохватывается первой. Бочком продвигается к этой куртке. Катрин: Скоро гости придут, а у нас такой беспорядок, такой беспорядок… Корди, дорогая, я стол накрыла, уборка осталась. Корделия: Не зови меня Корди! Мартин медленно надвигается на Кешу. Кеша отступает. Мартин: Ну-ка ты, мастер Наёба, сюда иди. Кеша: Да мы что… да мы в любой момент… Да вы нам только мигните… Мартин переходит в боевой режим. Глаза его горят инфернальным пламенем праведной мести. Кеша пытается ускользнуть, но Мартин идет ему наперерез. Катрин пытается встать у Мартина на пути, но тот ее отодвигает, даже не заметив. Кеша понимает, что выход только один, и прячется за Корделию. Корделия: Мартин, сокровище мое, радость моя, сердце мое, единственный мой, любимый, ненаглядный, уникальный, неповторимый, не трогай ты это кибернедоразумение. Мартин останавливается. Катрин обнимает Кешу. Кеша (размазывая кулаком слезы): Я вам обязан… жизнью. Вы спасли меня. Снова спасли. Вы самая лучшая, самая добрая. Корделия: Ага, и лучшая, и добрая. У нас в квартире утилизатор маленький. Куда мы тебя в Новогоднюю ночь денем? И гости через час прилетят. А Мартин к утру успокоится, одумается и расстроится. Спать неделю не будет. Оно мне надо? Я тебя, паразита, лично дихлофосом затравлю! Хватает Кешу за ухо. Кеша, Катрин, Мартин: Не надо! Час спустя на личную аэропарковку Корделии опускаются флайер с плохо закрашенным логотипом «DEX-company», флайер Камиллы и флайер шефа СБ Вадима Ковалева. Появляются радостные Мозгоеды во главе со своим капитаном, Камилла с Лаки и Вадим с Аликом. Все радостные, возбужденные, с подарками, бутылками и бенгальскими огнями. Корделия с Мартином их встречают. Тед: Наконец-то мы отпразднуем Новый год с настоящим шампанским! Лаки: Наконец-то я кого-нибудь убью! Вадим: Наконец-то я все держу под контролем! Полина: Наконец-то есть повод надеть новое платье! Дэн: Наконец-то тазик салата, и не один! Ланс: Фу, еда. Вениамин Игнатьевич: Славик, я тебе настоятельно советую… Станислав Федотович: Венька, отстань. Михалыч: Чтбттпдкртть? Камилла: Так, так, так, а этот капитан очень даже ничего… Алик: А-а-а! Дай! Где-то в глубине квартиры сидит Кеша, прислушиваясь к голосам. Кеша (многообещающе): Радуйтесь, радуйтесь. Я вам еще устрою… «Голубой огонек».