Дети-титаны: Разговор с отцами

— Я думаю, нам стоит поговорить с детьми, — заявил Эрвин, когда они с Леви готовились ко сну. Леви стоял к нему спиной и рылся в комоде в поисках пижамных штанов. — Поговорить о чём? — он незаинтересованно спросил. Выудив из полки семейники Эрвина, он решил, что этого будет достаточно для сна. — Ну знаешь… — Эрвин сделал многозначительную паузу. — Разговор. Копошение Леви приостановилось на момент, но почти сразу же возобновилось. — Тебе не кажется, что они ещё слишком малы? — он небрежно прокомментировал. Эрвин отлично читал Леви, знал все его жесты, паузы и интонации, и конкретно сейчас было ясно, что Леви чувствует себя совершенно неловко от мысли про разговор о сексе со своими детьми. — Они начинают задавать вопросы, — объяснил свою позицию Эрвин. — Ну, Армин задает вопросы. А Эрен…его поведение… — Он обнаружил свой член, — помог ему Леви. Он тоже стал замечать эти изменения в поведении сына, то, как Эрен испытывал неловкость, когда его будили по утрам, или, каким бы тихим и аккуратным, как сам Эрен думал, он ни был, Леви слышал шум в ванной по ночам. — Не говоря уже о том, что Микаса приближается к тому возрасту, когда… — Нет, не надо говорить про это! — Леви быстро перебил его, выглядя абсолютно растерянно. Теперь он стоял лицом к Эрвину, даже не пытаясь скрыть отчетливое беспокойство. — Леви, менструация — это здоровая, естественная часть жизни каждой женщины, — упрекнул Эрвин. — В этом нет ничего такого, из-за чего можно было бы чувствовать себя неловко. — Микаса — моя малышка, Эрвин, — возразил Леви. — И она живет в доме, полном мужчин, последствия чего уже ощущаются, — продолжил настаивать на своём Эрвин. — Мы же не хотим, чтобы она чувствовала себя неуютно и стыдилась чего-то, что она даже не в силах контролировать. Тяжело вздохнув, Леви плюхнулся на свою половину кровати. Он знал, что Эрвин был прав — как и всегда. Но это не отменяло того факта, что он не желал говорить об этом всём со своими детьми. В юности у него не было такого разговора ни с кем из взрослых. Он сам разбирался в этом дерьме, и, хотя это не был лучший способ, у него всё получилось. — Разве в школах не учат этому? Разные уроки и всякое такое, — спросил Леви, надеясь ускользнуть от этой родительской обязанности. Эрвин одарил его скептическим взглядом. — Ты же знаешь, что школьного полового воспитания недостаточно, — он твердо заявил. Леви провел рукой по лицу и застонал в разочаровании. — Послушай, я поговорю с Армином. А ты, хочешь того или нет, проведёшь беседу с Микасой и Эреном. — Ты счастливчик. Армин такой последовательный, — заскулил Леви. Внезапно он притих и взглянул на Эрвина с умоляющим выражением лица (что в его исполнении выглядело довольно пугающе). Но Эрвин не собирался попадаться в эту ловушку. Он забрался на свою сторону кровати, прижался спиной к изголовью и глянул вниз на распластанное тело Леви. — Нет, Леви, я не буду говорить с твоими детьми вместо тебя, — он строго произнес. — Я могу быть важной частью их жизни, но я не их отец. Этот разговор должен произойти с тобой. Леви жалобно простонал. — Разве мы не можем сделать это одновременно? — он спросил. — Хорошая попытка, — ухмыльнулся Эрвин. — Ты просто скинешь всю работу на меня. — Ты говнюк, — пробормотал Леви. — Я тоже люблю тебя, — Эрвин улыбнулся в ответ.

***

На следующий день Эрвин забрал Армина, чтобы провести вечер отца-сына. Когда они вернулись домой, Армин выглядел чуть бледнее, но чуть мудрее. Маленький белокурый мальчик на протяжении всего ужина кидал взгляды на Эрвина и Леви и краснел. Было совершенно ясно, что Эрвин провел качественный разговор с сыном. «Вот же мерзавец» — думал Леви. Эрвин действовал быстро, пока сам Леви не был морально готов, чтобы сделать первый шаг к разговору со своими детьми. Тем не менее, Леви старался не слишком раздражаться из-за того, что Армин вновь вел себя так пугливо рядом с ним. Как будто ему снова четыре, и он боится страшного Леви. У Леви даже возникло искушение прямо в лоб заявить ему, что да, он занимается сексом с его папочкой. На регулярной основе. Прошло несколько дней, а Леви так и не сообразил, как он собирается провести «разговор» с Эреном и Микасой. Должен ли он говорить с ними одновременно? Или по отдельности? Не говоря уже о Микасе и её…женских проблемах. Если бы только в их жизни была какая-нибудь близкая подруга, он бы с радостью вынудил её провести эту беседу с Микасой. Но самым близким человеком была Нанаба, которую он знал через Майка, друга Эрвина. Затем возник вопрос о том, как вообще стоит затронуть эту тему. Как он должен начать данный разговор? Леви знал, что является достаточно прямолинейным человеком, иногда даже грубоватым. Деликатно говорить о пестиках и тычинках — для него будет целым испытанием. Однако оказалось, что дети сделали первый шаг сами. — Отец? — нерешительно спросил Эрен. Он стоял с Микасой в дверях кабинета Леви. Эрен перестал называть его «папой» несколько месяцев назад, употребляя это слово только тогда, когда чувствовал особую нежность или усталость. — Что такое? — спросил Леви, отрываясь от компьютера. — Мы можем поговорить с тобой? — Эрен звучал нервно. Неуверенность в его голосе привлекла внимание Леви. На его лице отобразилось беспокойство и он жестом пригласил их войти в кабинет. Микаса прикрыла за ними дверь. — Что случилось? — он задал вопрос. — Армин ведет себя странно последние несколько дней, и когда мы спросили, что происходит, он сказал, что нам нужно поговорить с тобой, — растерянно и как-то торопливо объяснил Эрен. В голове Леви сложился пазл. С тихим стоном он растер лицо ладонями. О боже, это происходило в самом деле. Теперь у него не было возможности избежать этого разговора. — Папа, что-то не так? — Микаса обеспокоенно спросила. — Ты в порядке? — Я в порядке, всё в порядке, — Леви быстро ответил. — Просто… нам нужно поговорить. Присядьте. Они двинулись от его стола к двум креслам, которые стояли в кабинете на случай, если кто-то желал составить Леви компанию во время его работы (что происходило довольно часто). Глубоко вздохнув, Леви развернулся к ним на своём стуле. Оба ребенка смотрели на него любопытными взглядами. Черт, как он собирался сделать это? — Итак, хмм. Вы, ребята, взрослеете, — начал Леви, — и когда вы начнете расти, ваши тела тоже будут меняться. Превращаясь во взрослые тела. Две пары глаз моргнули. — Типа, становиться выше? — спросил Эрен, выглядя совершенно сбитым с толку этим коротким вступлением. — Это тоже и, хмм, будут происходить другие вещи, — Леви объяснил. — Когда люди взрослеют, то девочки приобретают формы. А у мальчиков начинают появляться мышцы и расти волосы на лице, — теперь Леви уставился в пол, не в силах смотреть им в глаза. — Эти изменения необходимы, чтобы подготовить ваши тела к рождению детей, — продолжил Леви. Он действительно не знал, что следует говорить дальше. Насколько подробные детали ему нужно было рассказать. — Но я думал, только девочки рожают детей? — спросил Эрен. Иисус, этот мальчишка просто перешел сразу к сути проблемы, не так ли? Эрен всегда был слишком любопытен, но не в том академическом смысле, как, например, Армин. Леви тяжело выдохнул. — На самом деле, чтобы родить ребенка нужны мальчик и девочка, — сказал Леви. — Понимаете, это… Ах… Когда мама и папа решают завести ребенка, они эм… они занимаются тем, что называется «секс». Мальчик вставляет свой пенис в интимные места девочки, и его сперма оплодотворяет яйцеклетку, после чего рождается ребенок. Но не каждый раз, когда два человека занимаются сексом, девочка беременеет. Потому что у неё, эммм, у неё бывают месячные — раз в месяц идёт кровь и… там есть яйцеклетки. Эм. А сперма — это такое белое вещество, которое выходит из пениса. Это была катастрофа. Леви был совершенно уверен, что причиняет больше вреда, чем пользы, пытаясь объяснить всё. Быстрый взгляд на Эрена и Микасу убедил его в этом. Они смотрели на него широко распахнутыми, полными ужаса глазами. Черт. Он постарался спасти ситуацию, как мог: — Но эм, люди занимаются сексом и по другим причинам. Потому что это приятно. Или потому что они любят кого-то. И мальчики могут заниматься сексом с мальчиками, а девочки могут заниматься сексом с девочками. Это не обязательно должен быть только мальчик или девочка каждый раз, — Леви неловко подвел итоги. — Но вам не нужно беспокоиться об этом ещё несколько лет. «Тогда почему я вообще делаю это сейчас?» — спросил себя Леви. — Ну что, у вас есть вопросы? — он поинтересовался, видя растерянность на лицах детей. Наступило мгновение тишины, пока они старались переварить всю информацию, которую на них вывалил Леви. Он надеялся, что дети чувствовали себя слишком неловко и растерянно, чтобы что-то спрашивать, и в таком случае он спокойно выпроводил бы их из кабинета. По крайней мере, до момента, пока не запутал бы ещё больше. Эрен поерзал на своём месте и прочистил горло. — Значит ты занимаешься сексом с папой Армина? Потому что любишь его? — спросил он. — Да, — Леви лаконично ответил. — Но… как? Вы оба мальчика, — Эрен продолжил. — Как я уже говорил, два мальчика тоже могут заниматься сексом, — Леви старался сохранять невозмутимое выражение лица. — Но как? У вас обоих мужские части. — ...Один из нас засовывает свой пенис в анальное отверстие другого, — Леви стиснул зубы, чувствуя себя более смущенным, чем когда-либо в своей жизни. Он даже ощущал, как краснеет. Это объяснение мгновенно заткнуло Эрена. — Микаса, у тебя есть вопросы? — спросил Леви, надеясь, что сейчас всё закончится. Она обеспокоенно посмотрела на свои ладошки, сложенные на коленях. — Что ты имел в виду, что девочка истекает кровью? Это был момент, когда Леви полностью сдался. Позже тем же днем Эрвин сел с Микасой и Эреном и провел надлежащую беседу, прояснив всё необходимое. Он даже не забыл затронуть темы обоюдного согласия на секс, рассказал о поллюции, обсудил различия между любовью и похотью, и разъяснил всё про менструацию. Эрен и Микаса выглядели гораздо спокойнее после разговора с ним. — Я больше никогда не буду делать этого, — Леви простонал в подушку той ночью. — Они теперь даже не смогут смотреть мне в глаза. — Ты сделал всё, что мог, — успокаивающе сказал Эрвин, поглаживая его по голове. — И хорошая новость в том, что тебе и правда больше никогда не придется снова вести с ними этот разговор. — Спасиблядь.