преданные друг другу

      Вежливо постучав в дверь, Га Он зашёл в кабинет, впервые оглядывая рабочее место Ё Хана. Всё казалось изысканным в сравнении с прошлой работой младшего, где суд ассоциировался со старыми поёрзанными столами и скрипучими стульями.       Дождавшись, пока Ё Хан щёлкнул замком на двери, Га Он расслабленно опёрся на стол, ослабляя галстук.       — Что же, Вы — Ким Га Он? — С лёгкой усмешкой уточнил Ё Хан, разыгрывая их первую встречу, подойдя к нему впритык.       — Несмешно, — фыркнув, Га Он слегка толкнул мужчину в грудь, сразу почувствовав крепкие руки на запястьях, притянувшие его в объятия.       — Было страшно? — Смягчился Ё Хан, медленно водя ладонью по спине. Они оба понимали, что лучшим решением будет разыгрывать незнакомцев, одним из которых был шпионом.       — Я не боюсь профессора, ведь есть кто-то выше него, — выдохнув, Га Он уперся лбом в плечо Ё Хана. Он плохо справлялся с ложью, но другие варианты отсутствовали, вынуждая притворяться.       — Тогда остаётся ждать, пока не появится главный игрок, — кивнув, Ё Хан положил подбородок на его макушку, ненадолго прикрыв глаза. Короткая близость прежде, чем им придётся быть совсем осторожными.       Ё Хану тяжело было смириться с участием Га Она в его плане, но он также знал, что оставлять его в стороне будет худшим решением. Детская импульсивность никуда не делась, и Га Он быстрее попал бы в беду, действуя за его спиной.       — Мне пора приступить к работе, — смирился Га Он, даже, если отстраниться от мужчины оказалось сложнее, чем он предполагал. Оставалось надеяться на быстрое завершение.       — Не хочу, чтобы ты возвращался в свой дом, там опасные улицы, — хмуро проговорил Ё Хан, обдумывая, как обезопасить его от неожиданных происшествий, но понимая, что особое отношение может оказаться подозрительным.       — Я могу постоять за себя, — совершенно серьёзно произнёс Га Он, даже не собираясь продолжать эту тему беспочвенного беспокойства, когда для всех он был лишь пешкой, не имеющей никакой связи с Кан Ё Ханом, чтобы его можно было использовать во вред судье.       Промолчав, Ё Хан отвернулся к окну, сунув руки в карманы, давая понять, что не станет спорить, не сейчас, когда нужно было думать о предстоящем публичном суде.       Предчувствуя, что будет сложно найти общий язык с коллегой, Га Он был удивлён, когда молодая женщина, О Чжин Чжу, без перерыва болтала. Он мог поклясться, что ожидал столкнуться с кем-то хмурым и подозрительным, хотя, помня о словах Ё Хана — никому не доверять, ему достаточно было слушать, не говоря лишнего.       По сути, от Га Она ничего не требовалось, и ему оставалось лишь скучно перебирать собранные доказательства к предстоящему суду.       Дождавшись конца рабочего дня, Га Он неохотно последовал домой. Его тянуло к Ё Хану, но вместо этого ему предстояло вернуться в пустоту. Даже, если он любил свой родной дом, напоминающий о родителях, всё же оставаться в нём без Ё Хана — казалось невозможным. За тринадцать лет, проведённых вместе с мужчиной, он уже не мог представить мысль оказаться порознь. Только ради Ё Хана, его мести.       Прохладный ветер отрезвлял, и Га Он, встряхнув головой, решительно направился к остановке.       Сделав несколько шагов, шум и крики привлекли его внимание. Дети на пешеходном переходе паниковали, когда увидели, как на них ехал автобус, даже не собираясь сбавлять скорость.       Не думая, действуя в порыве эмоций, Га Он бросился вперёд. Так быстро, но недостаточно, чтобы успеть подхватить упавшую девочку и оказаться на безопасном расстоянии. Всё, что оставалось — прикрыть собой ребёнка, надеясь, что водитель остановится.       Резкий звук, похожий на выстрел, а затем громкий скрежет колёс. На секунду подняв голову, Га Он увидел Ё Хана с оружием в руках, и дальше вновь последовал хлопок.       Вжимая голову в плечи, Га Он задержал дыхание, когда автобус проскользил рядом, едва не задев его.       Переведя испуганный взгляд на Ё Хана, лишь видя его суровое выражение лица, Га Он почувствовал неприятный ком в горле. Он по глазам видел, что поступил опрометчиво, но даже так, всё равно бросился к перекинувшемуся автобусу, чтобы вытащить водителя.       Безумный поступок, который мог стоить Га Ону жизни, когда автобус взорвался через пару секунд после того, как он выбрался из него вместе с бессознательным мужчиной.       От мощного взрыва Га Он упал на землю, слыша приглушённый шум, плохо ориентируясь в пространстве, рассеянно поворачивая голову из стороны в сторону. Он хотел зацепиться взглядом за знакомое лицо, за Ё Хана, но, глядя на то место, где стоял старший — увидел пустоту.       После осмотра медиками из скорой помощи, Га Он смог добраться до дома, не решаясь написать или позвонить Ё Хану, при этом не видя от него пропущенных сообщений или звонков.       Закусив губу, Га Он понимал, что Ё Хан всеми силами удержал себя от того, чтобы не подбежать к нему, чтобы не выдать своего особого отношения к нему, но в то же время — ему хотелось, чтобы его встряхнули, чтобы накричали.       Га Он не знал, как мог так бездумно бросаться в опасность в первый же день, при этом несколько месяцев заверяя Ё Хана, что справится, что будет осмотрительным. Он подвёл его.       Голова всё ещё болела от пережитого стресса, но Га Она это не волновало. Он остановился на знакомой веранде, глядя на растения, за которыми не переставал ухаживать. И только потом он вошёл в дом, лишившись воздуха, когда грубо оказался прижат к стене.       — Ким Га Он, ты с ума сошёл? Какого чёрта, ты бросился под автобус, а затем полез в него, зная, что последует взрыв? — Не повышая голоса, прошипел Ё Хан, лицом к лицу, крепко удерживая его, надавливая на грудь.       — Прости, — слабо выдохнув, Га Он обмяк, оставаясь на ногах только благодаря руке мужчины.       — Прости? — Дёрнув Га Она на себя, Ё Хан толкнул его на кровать. Он всё ещё видел, как младший безрассудно закрывал собой ребёнка, как бежал к автобусу, и как его отбросило взрывной волной в сторону. И самое противное — что Ё Хан не имел возможности помочь.       — Я не мог просто наблюдать, — сипло отозвался Га Он, неуклюже садясь на кровати, когда оказался отброшен на неё, как тряпичная кукла.       — Окажись я на секунду позже — ты был бы уже мёртв, — сухо проговорил Ё Хан, пальцами сжав переносицу.       — Я понимаю, и мне правда жаль. Теперь я буду ответственнее, — пытался оправдаться Га Он, когда его грубо перебили.       — Ты будешь отстранён.       — Что? Ё Хан, ты не можешь, — с мольбой в глазах Га Он собирался встать с кровати, но Ё Хан схватил его за рубашку, возвращая обратно, ощутимо встряхивая.       — Я всё могу, — отрезал старший, сейчас руководствуясь злостью в перемешку со страхом за этого глупого ребёнка.       — Хён, — выдохнул Га Он, схватившись за его руку.       — Я должен быть уверен, что могу положиться на тебя, — нарочно медленно проговорил Ё Хан, не разрывая зрительного контакта, но смотря так, что ладони Га Она похолодели.       — Ты не уверен во мне? — Голос младшего дрогнул.       — После сегодня — я сомневаюсь, что это возможно, — отстранившись, Ё Хан направился к двери, зная, что ещё немного, и он не выдержит, прижав его к себе.       Сжимая челюсти, Га Он смотрел в след, пока дверь не захлопнулась. Тогда он сполз на пол, давая волю эмоциям, понимая, что был виноват, а ещё, оставаясь уверенным, что это не конец. Он знал, когда Ё Хан был достаточно серьёзен в своих словах, а когда — он желал просто наказать его.       …       Игнорируя пронзительный взгляд Ё Хана, когда пересёкся с ним в коридоре, Га Он приступил к работе, действуя совершенно так, будто ничего не произошло.       — Я слышала, что ты спас ребёнка и водителя, это так смело, — восхищалась Чжин Чжу, легко похлопав парня по плечу.       Га Он был рад, что Ё Хан не стал свидетелем подобной похвалы, зная, что тема с геройством была под запретом. Только это не значило, что старший не поступит по своему усмотрению, когда арестует водителя.       — Мы не можем позволить террористу оставаться на свободе, — холодно заключил Ё Хан, легко обрывая попытки Га Она вмешаться. Только не в случае, когда именно Ким Га Он мог погибнуть из-за обезумевшего водителя.       Конечно, Га Он не имел влияния, и сам понимая, что всё дело было совсем не в правилах или справедливости — а в нём. Ё Хан всё ещё злился, и младшему оставалось смириться.       На следующий день, решив явиться в суд раньше Ё Хана, Га Он оказался в его кабинете. Он стоял в темноте, глядя в панорамные окна, пока не услышал шаги.       — Га Он, что ты здесь делаешь? — Это был тот редкий случай, когда Ё Хан по-настоящему удивился, глядя на парня, видя его лицо только благодаря яркому освещению с других зданий.       — Устанавливаю подслушивающее устройство, — без запинки спокойно ответил Га Он, слегка наклонив голову.       — Что?       — Что с твоим лицом? Я только хотел увидеть тебя, раз мы живём порознь, — засмеялся Га Он, когда Ё Хан выглядел так, будто поверил его словам.       — Отвратительно шутишь, — недовольно проговорив, Ё Хан притянул его к себе, приятно касаясь носом его шеи, целуя так, чтобы не оставить видимых следов.       — Ну, я же всё-таки шпион профессора Мина, так что приходится соответствовать образу, — пробормотал Га Он, сильнее прильнув к мужчине.       — Как же я хочу забрать тебя домой, — вжимая парня в книжный шкаф, соприкасаясь телами, Ё Хан глубоко целовал его.       Обвив руками шею старшего, Га Он делал прерывистые вдохи, чтобы самому схватиться за него, мягко сплетаясь языками, чувствуя мягкость губ.       Закрывая дверь на замок, Ё Хан подхватил Га Она под бёдра и усадил его на стол, всё ещё нетерпеливо сталкиваясь ртами, пока их руки не оказались в штанах друг друга.       Как бы Ё Хан ни злился на этого безрассудного мальчишку, он любил его так сильно, что не мог казаться безразличным, только видя любимые наивные глаза.       — Больше не делай так, не подвергай свою жизнь опасности, — прижимая к себе расслабленное тело, тихо выдохнул Ё Хан на ухо, не удерживаясь, касаясь его прикрытого рубашкой запястья, чувствуя шрамы.       — Не буду, — хрипло прошептал Га Он, сжав пиджак на спине мужчины, подавив тихий всхлип.       …       Это было забавно. Забавно притворяться шпионом, преследуя Ё Хана, чтобы застать его за встречей с адвокатом подсудимого (который был их человеком), но Га Он безупречно справлялся, не вызывая подозрений у профессора, передавая ему сделанные фотографии, позже оказываясь прижатым к двери, показывая безграничную преданность Ё Хану.       Первый суд прошёл в соответствии с планом. Га Он пристально смотрел за Ё Ханом, подтверждая свою роль, в которой он должен был изучать судью, пытаясь найти изъяны.       После оглашения приговора — популярность Ё Хана моментально взлетела, и это означало лишь одно — их план работал.