Однострочники по Космоолухам

Кафешка была маленькой, на шесть столиков, плюс стоячие места у витрины с видом на улицу и бегущих мимо людей. Люди спускались в подземный переход, ныряли в метро, уходили к остановкам автобусов и трамваев. Обычная городская толчея, сейчас, по вечернему времени, в самом разгаре её беспорядочного и торопливого движения. Все сидячие столики были заняты. Женя донёс поднос с двумя чашечками кофе на блюдцах до окна. По дороге ложечки на блюдцах возле чашечек звенели. — Там я ещё пироги заказал, — мотнул Женя головой. Джек, стоящий с их вещами, кивнул и отправился к кассе за ещё двумя блюдцами. «Пироги» оказались двумя кусками яблочного штруделя, слоёное тесто чуть подмокло от яблочного сока, сахарной пудрой засыпали всё, даже бортики у тарелок. Хорошо, что на столике были салфетки. Порезанные по диагонали, видимо, в целях экономии. Джек хмыкнул, но салфетку всё равно взял. Ни вилок, ни ножей к штруделю не было. Похоже, предполагалось есть его руками или маленькими кофейными ложечками. К кофе Женя взял сливки в порционных пластиковых контейнерах. Сливки были из самых дешёвых, что дают белые комочки и растворяются в чашке мутной взвесью. В целом вид кафешки удручал. Но Джека удручало бы что угодно, что не было родным «Яблочком и корицей», так что он молчал и стоически терпел. Люди выносят, и он вынесет. К тому же тут был Женя. А рядом с ним он вынесет вообще что угодно. Даже отсутствие сервировки и порезанные пополам салфетки. А потом Джек задумался: почему Женя привёл его именно сюда? Тут же ни условий, ни уюта. Все бегут вон... Ещё и дождь припустил. Пакость какая, должна быть зима, но неожиданно природа выдала плюс, с неба на город упал холодный ледяной дождь, люди нахохлились, точно унылые птицы с повисшими крыльями, подняли воротники, поглубже натянули шапки — и чесали, чесали мимо, даже не поднимая взгляда. Вот вдоль витрины неторопливо продефилировала девчонка с синими волосами. Джек проводил взглядом выбивающееся из общей картины яркое пятно. Небось, первый курс, как и он. — Жалко, что места сейчас все заняты, — сказал Женя. — Я обычно за тем столиком сижу, там и розетка есть, — он кивнул головой куда-то в тёмный угол. За стойкой с рекламными проспектами, небольшим прилавком с надписью «акция, вчерашняя выпечка со скидкой 25%, 35%, 50%» и дверью в туалет обнаружился ещё один столик, сейчас оккупированный посетителем, зарывшимся носом в газету. Кто вообще сейчас бумажные газеты читает? Но, тем не менее, вот человек, а вот в его руках газета, судя по всему, бесплатная, из тех, что выдают в метро по утрам. А Женя бы тут тоже странно смотрелся. Одиноко так. Джек представил его живо: возможно в наушниках, что виднелись в сумке, лицо светится от экрана ноутбука, сидит спиной к туалетной двери, чтобы никто из зала не увидел, что происходит на экране, с полупустой чашечкой дешёвого кофе... — Ты часто здесь бываешь? — спросил Джек, отпилив от своего штруделя кусок. Размякшее слоёное тесто ломалось плохо, держалось единым куском, как бумага. — Да, бывает. Частенько заглядываю после работы, когда вспоминаю, что дома еды нет. Мне тут пишется хорошо. — То есть, все сцены с рейтингом родились вот здесь, возле двери в туалет? — хихикнул Джек, чуть наклонившись вперёд, чтобы никто не расслышал, о чём они с Женей разговаривают. Не то чтобы их подслушивали, просто тема разговора такая интимная, что требовала близости. — Не все, — ответил Женя, улыбнувшись. — Но некоторые. Хотя «Гимназистку» я написал здесь целиком. — А то, что я в выходные... Что ты мне присылал? — голос Джека дрогнул. — Эту дома. Не потащусь же я в выходные сюда. Дома тоже удобно. Есть пледы, одеяла, какао в кружке... — Ты один живёшь? — вырвалось у Джека. — Конечно. Я ведь уже большой мальчик. — Женя усмехнулся. — Аренда, правда, дороговата, да и дорога не очень, но да, один. А если один, то почему сразу после работы не рвёт домой? Почему сидит здесь, где всё так неустроенно и куце? — Мне тоже кажется, что моя арендная плата могла бы быть поменьше, — проворчал Джек и без раздумий прихлебнул кофе, усилием воли постаравшись не слишком морщиться. Похоже, усилий он прилагал недостаточно. — Что, невкусно? Джек дёрнул плечом. — Не знаю. Кофе как кофе. Трудно ожидать чего-то сверх... здесь. Ты только не обижайся. — Да нет, я знаю, — Женя отпил из своей кружки и посмотрел в окно. — Я, в принципе, не особо в кофе разбираюсь. Здесь только пристрастился. Я имею в виду, когда сюда переехал. Начал на учёбу, а потом и на работу рано вставать. Иногда просто завариваю в кружке кипятком, лишь бы проснуться... Джек понимающе угукнул. Порыв ветра швырнул дождь в витрину. Похоже, задрался тканевый козырёк над карнизом снаружи. Капли растеклись по стеклу, размыли очертания домов и фигур людей. — Ух ты, — пробормотал Джек и поёжился. Сигнальные огни светофоров, лампочки фонарей, свет фар проносящихся мимо машин — всё смешалось, потекло. Казалось, ещё секунда, и всё сольётся в какой-то невообразимый водоворот. Джек вонзил ложечку в середину своего штруделя и отпилил ещё кусок, сунул его в рот и принялся жевать. Сочно и сладко. Вообще-то к штруделю у них подавали ещё шарик домашнего мороженого. Но... откуда здесь-то. Джек обернулся, но даже отдельного морозильника с фасованным магазинным мороженым не увидел. — Вообще прикольно тут. Но как-то... Неуютно, — вздохнул и признался Джек, когда заметил, что Женя за ним наблюдает. — Столько людей вокруг... И здесь, и снаружи. А вот и ответ, который всё вертелся у него на языке, но не давался пока. Среди всей этой массы людей Женя не чувствовал себя таким одиноким. Наверное, потому и приходил сюда, ведь больше было некуда и не к кому. В какой-то степени, можно сказать, они с Джеком в одной лодке. Оба одинокие, обоих никто не ждёт дома... Хотя Жене хуже. Джек вон недавно хотя бы кота завёл. А у Жени Лешего нету. — Давай договоримся, — Джек придвинулся к Жене вплотную, чтобы не говорить громко; их локти соприкоснулись. — Следующий кофе будет у меня дома. Женя посмотрел ему в лицо и приподнял бровь. Лицо у него сделалось от этого потешное, но очень живое. — Я тебе такую вкуснятину сварю, ты потом ничего другого и пить не захочешь. — Да неужели? — С апельсиновой и лимонной цедрой, мускатом и ромом... — на самом деле, ромовая эссенция у него уже почти выдохлась, и оставалось только надеяться, что найдётся пара капель на дне флакона. — Ну или без рома. Тоже будет вкусно. — Джек, я... — Женя внезапно посерьёзнел. Ну да, именно с таким лицом надо говорить что-то официальное и нудное. Например, лекцию читать или объяснять материал первогодкам... Он схватил Женю за руку. Сжал запястье прямо поверх рукава пальто. Вряд ли кто-то обратит на это внимание. Но Женя — да, обратил. Запнулся, и лицо у него покраснело. — Имей в виду, я совершеннолетний, и всё такое, — с усмешкой напомнил Джек. — Да я не... — И у меня кот есть. Ты просто обязан сходить в гости к коту, о котором будешь писать историю. — Да я не совсем о коте пишу... — Женя замялся и аккуратно потянул руку к себе. Пришлось разжать пальцы. — Всё равно. И пообещай, что я первый прочитаю эту историю! Тут Женя ухмыльнулся и мотнул головой. — Это будет стоить тебе ещё кофе. — Литр? Два? — Ещё не знаю. Но как минимум, ещё одну чашку... — Да сколько угодно! — Джек... И всё-таки... Ты точно уверен? — задавая этот вопрос, Женя выглядел младше, чем обычно. Ну чисто разрешения у него спрашивал. — Точно, — ответил Джек, бросая взгляд в его лицо и тут же отворачиваясь. Увы, пока они на людях, лучше не афишировать свои отношения. Их мог заметить кто-нибудь из универа, про Женю могли пойти слухи, не очень полезные для карьеры аспиранта. Джек понимал это и как мог старался оберегать его от себя... Хотя бы на людях. Вообще зря они в это кафе пришли. Надо было сразу настаивать, чтобы Женя к нему домой ехал. Ну или самому к нему напрашиваться, хотя это тоже было не то. В знакомой обстановке у Джека было больше шансов настаивать на своём, требовать большего, чем уже было до этого... Да и не было у них ничего такого, положа руку на сердце. Один скомканный телефонный секс — это не отношения, это так, ерунда. Нужно гораздо большее, чтобы привязать Женю к себе. Джек от отчаяния завыть был готов. Проклятый дождь, дурацкое кафе, поганый кофе... Он не хотел всего этого сейчас. Хотел другого. Трогать, прижиматься, целовать. Не стоять среди людей и сырости, не мёрзнуть при взгляде на лужи, не вести разговоры, больше похожие на унылое топтание вокруг да около. Джек вздохнул, упёрся локтями в стол и посмотрел через витрину на улицу. Дождь всё не утихал, ветер хлестал порывами в бока и спины идущих мимо людей. — У тебя в выходные подработки нет? — спросил Женя и, вдруг протянув руку, тронул его за волосы, перевязанные в короткий хвостик. Джек поёжился от неожиданных мурашек. Обернулся, но Женя руку уже убрал. А жаль. Если бы наоборот сжал сильнее... Джек зажмурился. — Я в выходные свободен. Те смены студентам не дают. — Тогда, может... Пригласишь меня в гости в субботу? — предложил Женя так обыденно, будто говорил о погоде. — Да, давай! — чуть не выкрикнул Джек. Разогнул спину, воспрянув духом. Кажется, Женя сам шёл на контакт. Это воодушевляло.