Его собственный ангел

Он лениво курил на балконе, стараясь расслабить шею и, по возможности, затылок, ноющий уже третий час. Рукопись была закончена, и её вполне можно было бы отправлять в Лондон, если бы не что-то, какой-то словно бы крючочек, который цеплял Робби за воротник рубашки и заставлял снова и снова пересматривать последние три диалога. Оскар был как всегда в своём репертуаре - искрометен, остроумен и потрясающе изящен, но вот это мерзенькое липкое «не то» не давало Робби возможности с чистой совестью телеграфировать в Брайтон о том, что все, наконец, в полном порядке, он закончил все правки и можно отсылать текст в театр. Что именно «не то» Робби сказать не мог, хотя отчаянно пытался. Вот уже третий час. А ещё на столе лежало незаконченное письмо Оскару - до безумия личное, как, впрочем, и всегда, спрятанное между страницами книги, чтобы никто не нашёл даже случайно. Но писать о чем-то другом, кроме вертевшегося в голове: «Оскар, перепиши. Тебя отправят в Австралию за это», он не мог. Конечно, вряд ли бы такая судьба могла грозить человеку, которого принц Альберт называл своим приятелем, но все-таки рисковать не хотелось. Робби вздохнул, оперся о перила балкона и уставился на закат. Закаты в Кале, по его мнению, всегда были какими-то совершенно потрясающими, но в их компании его мнения, кажется, не разделял никто. - Ты чего? - Его плеча коснулись губами. Ненавязчиво, но деликатно намекая на то, что вот такое молчание, хмурый вид и смущение напрягают. Рука Джона огладила спину то ли приятеля, то ли любовника, то ли все вместе и задержалась на пояснице. Робби помотал курчавой головой и повернулся, забавно наморщив нос в веснушках. Они всегда высыпали на его открытом спокойном лице, стоило пересечь Ла Манш. - Ничего, не волнуйся. Просто немного устал от работы, но, что радует, почти закончил. Какие планы на завтра? Давай, сейчас ты у нас голос разума. Джон сощурился, размышляя. - Можем съездить в Кокель. Вообще я давно хотел тамошних устриц, а то от этих у меня изжога. Робби хихикнул, словно мальчишка. Это прозвучало так забавно-капризно, как Джон на самом деле никогда не сказал бы. Он просто пытался развеселить приятеля, и это было очень приятно. - Как скажешь. - Если не хочешь... - Эй, все хорошо. Как скажешь. - Робби, поддавшись порыву, устроился щекой на плече Джона, обхватив себя руками и глядя на закат. И внезапно признал то, что его терзало. С текстом-то все было в порядке. - Мне неспокойно. - Почему? - Джон, деликатно приобняв его за талию, отнёсся к этим словам со всей своей джонгреевской серьёзностью. - Не знаю. Как-то... Что-то не так. Джон помолчал. - Ты устал. Сильно устал. Я хочу верить, что это пройдёт через пару дней. Идём ужинать. - Ага. - Робби не спорил. Он тоже отчаянно хотел верить в то, что пройдёт. Ужин - эскалоп с лёгким гарниром, жюльен, свежий хлеб и шампанское - по мнению почти что француза Росса был прекрасен. Но тревога не отпускала. Он привычно загнал себя в рамки, шутил, смеялся в ответ на шутки, выпил кофе и даже бокал бренди. К полуночи тревога стала такой, что Робби показалось - его сейчас вырвет. Спать не хотелось, он вообще не мог сидеть на месте, виски разрывались от боли, сердце колотилось в горле так отчаянно, словно он пробежал пару миль на одном уровне с гончей. Джон ушёл спать, напоследок поцеловав его в макушку и попросив не задерживаться, а Робби так и сидел, глядя на незаконченное письмо, и пытался успокоить дрожащие руки. В дверь постучали. Коротко, резко, так, словно беспокоивший был не уверен, допустимо ли подобное в подобный час. Потуже затянув пояс халата, Робби поднялся и на трясущихся, будто в ознобе, негнущихся ногах дошел до порога и открыл дверь. - Доброй ночи, месье Ланвер, - поздоровался он с хозяином гостиницы, отчаянно надеясь, что не упадёт. - Доброй ночи, месье Росс. О, у вас... Возьмите платок. - Черт! - Робби прижал платок к носу, подавив желание запрокинуть голову, и продолжил: - Благодарю. Простите за это неудобство. Что-то не так? - Я не стал бы беспокоить вас, месье, но вам телеграмма. Срочная, из Б.. - Брайтона? – холодея, договорил Робби и, не раздумывая, развернул клочок бумаги. Там оказалось странно-много слов, похоже, отправлявший телеграмму не скупился на пенсы. «Он очень плох. Инфлюэнца. Приезжайте. Брайтон Юнион-роуд 3». Имя отправителя было Робби совсем незнакомым, но пояснять ничего не требовалось. - Благодарю, месье Ланвер. Я... Если это возможно, мне нужен кэб в порт. Прямо сейчас. Повозка, лошадь - да хоть собачья упряжка! Срочно. - Что-то случилось? Это было вопросом вежливости, Робби и так считал, что по его лицу и такой срочности все понятно. - Да. Мне нужно уехать. Он не стал ничего пояснять, вернувшись в номер и спешно зайдя в спальню. - Джон, - он, как мог деликатно, тряхнул приятеля за плечо, - проснись. - Что?.. - Тот распахнул сонные глаза, но проснулся моментально. - Ты почему весь в крови?! - Мелочи. - Робби метался по комнате, пытаясь одновременно одеться, найти портмоне, чековую книжку, шляпу, ботинки. - Мне нужно уехать. Срочно. - Да объясни мне ради Христа, что такое?! Что ж, его недовольство вполне можно было понять. Они вроде как собирались провести пару недель вместе. Безо всяких обязательств, разумеется. - Оскар болен. Его арендодатель прислал телеграмму. На миг он замер с шейным платком в руках. А с чего он, собственно, взял, что речь именно об Оскаре? Но, с другой стороны, его адрес в Кале знали только два человека: Оскар и леди Ада, а значит вариант был только один, учитывая брайтонский адрес отправителя. Джон крепко выругался. Пусть он до сих пор отчаянно злился, но игнорировать происходящее не мог. - Что мне сделать? Поехать с тобой? Вот за это Робби его и ценил: за мгновенное умение собраться, в том числе. - Нет, я поеду один. Пожалуйста, останься, закончи тут все и отвези бумаги в театр. Если ты проследишь за коррекцией договора и началом чтений для выбора на роли - я буду тебе очень благодарен. И, пожалуйста, скажи Реджи, что он должен мне двадцать фунтов. Сейчас мне это понадобится. - Хорошо. - Джон поднялся, подошёл к совершенно одетому уже другу и деликатно отер последние следы крови с его лица. - Будь осторожен. Я буду ждать твоей телеграммы, ну и вообще… - И вообще. Я знаю. - Робби на миг обнял его, прижался изо всех сил и вылетел за дверь. Кэб ему действительно нашли. Робби, прекрасно понимавший, что сейчас он за все будет платить хорошо если не втрое, кивнул извозчику, приветствуя. Впервые в жизни ему не хотелось извиняться перед человеком за неудобства, которые он, Роберт Росс, причинял кому-то в час ночи. В голове было пусто как в старом чайнике, и только стучало о стенки черепа «Оскар, Оскар, Оскар...» Но… он же там не один! Вообще-то, говоря честно, Робби поехал в Кале от обиды и, совсем немного, мести. Он не то чтобы рассчитывал (Робби никогда не такие вещи не рассчитывал), но надеялся, что они проведут эти две недели вместе, но планы Уайлда поменялись буквально в последний момент. И у этих планов было имя. Обидевшись - нет, вовсе не на то, что Оскар решил провести свои выходные иначе, а на то, что Альфред в очередной раз помешал им нормально, с удовольствием, поработать над книгой самого Росса, - Робби укатил в Кале, пообещав себе, что будет творить все, что захочет, и никто ему ничего сказать не сможет. По счастливому стечению обстоятельств он остановился в том же отеле, что и Джон, а не слишком высокоморальные французы абсолютно сквозь пальцы посмотрели на то, что через пару дней молодые люди попросили освободить для них один номер. В очередной раз Дуглас портил его планы. Между ними вообще в последнее время шла уже почти не холодная война. Бози называл его подхалимом, Робби в ответ во всеуслышание опускал в подвал его литературные таланты, пользуясь своим образованием и без купюр критикуя откровенно отвратительные на его вкус стихи. Бози тыкал ему под нос своими отношениями с Оскаром - Робби оказывал ему от дома. Опять же публично. Бози щеголял дорогущими ужинами в Ритце - Робби готовил сам. И так, во всем. Бози заявлял, очень громко причем, что он во всем лучше «ничего не значащего Росса», но... - И где ты, твою мать?! - Простите, месье, вы что-то сказали? - Нет, нет. - Робби с яростью сжал руку в кулак. «Если ты во всем лучше, то какого черта мне пишут через пролив?! Разве ты не должен заботиться о нем, быть рядом, или что, интерес угас так же быстро, как появился? Смелости не хватило? Умений?.. Тварь. Встречу – убью». Терпение Робби закончилось окончательно. Джон как-то сказал ему, что был бы рад прибить заносчивого аристократа и что Лайонелу стоило направить ствол револьвера в другую сторону. Робби был иного мнения - тогда. А вот сейчас крайне остро понял эту точку зрения. - Приехали, месье, - голос с резким бретонским акцентом вырвал его из мрачных мыслей. - Порт. - Благодарю, - Робби спрыгнул на землю, не глядя, сунул плату в протянутую руку и бросился к пирсу. Разумеется, парома не было. На скалах у выхода из бухты одиноко горел маяк, поблизости не было ни лодок, ни плотов, ничего! Робби был готов грести в Дувр в корзине для белья, если бы она оказалась под рукой, но пирс был пуст. - Ээй! - Робби, не видя никого, заорал уже просто от отчаяния. - Ээээй! Кто-нибудь! Люди! Тишина и плеск волн оглушали сильнее самых громких артиллерийских залпов. - Кто-нибудь!.. Да чтоб вас всех... Он опустился на сырые доски и заставил себя успокоиться. Нервничая и потеряв способность мыслить трезво, он Оскару не поможет. - Чего орёшь, парень? - Хриплый, прокуренный голос окликнул его со спины. - Помер кто? «Отведи господь!» - Мне нужно в Дувр. Срочно. Любые деньги. Лицо, освещенное ручным фонарём, нельзя было назвать особо добродушным: трехдневная, как минимум, щетина, несколько оспин на тёмном обветренном лице, седые брови... Но Робби было плевать. - Любые, говоришь? - Наверное, живи они веке в семнадцатом, этот человек был бы пиратом. - Любые, - подтвердил Робби, не отводя взгляда. - Сто двадцать франков. Сумма - огромная! Робби успел подсчитать, что на неё, не бедствуя, можно прожить почти год, но... - Согласен. – Он вдруг ощутил, насколько от воды холодно. - Жди здесь, парень. - Его спаситель ухмыльнулся и скрылся куда-то в темноту. Ждать в самом деле пришлось недолго. - Эй, парень! Прыгай. Робби чуть было не спросил «что?!», увидев низкую рыбацкую лодку. Он боялся, скрывать это было глупо, отчаянно боялся, зная, что такое Ла-Манш, но выбора у него не было. Примерившись и возблагодарив свои охотничьи навыки, Робби спрыгнул в опасно закачавшуюся лодку. Вцепившись в борта, он устроился на узкой скамейке и попытался устроиться поудобнее. - Чего расселся? Грести будем в две пары. Это было грубо, но справедливо. Робби кивнул, не желая разговаривать, и взялся за весла. Надо отдать должное – напряжение мускулов почти убрало страх. Боль и усталость физическая глушили боль душевную, и Робби с удивлением понял, что начал размышлять более здраво. Спокойная вода помогала, хотя всё равно ему то и дело за шиворот летели ледяные брызги. Что делать? Ему предстояло добраться из Дувра в Брайтон. И как можно скорее. Можно было сесть на поезд, найти кэб, велосипед, но Робби прекрасно понимал, что в этом случае лучшим вариантом будет самый простой - лошадь, а затем поезд. Ладно, уже проще. Что там произошло?! Оскар написал ему две недели назад, они мило обсуждали работу над пьесой, он дал Робби несколько советов относительно сюжета его книги, обсудили рыбалку - и... Что же случилось? Почему такой диагноз? У него вообще был врач? - Парень, не спи. Ррраз-два. Ррраз... Так, я сам. О, вот и солнышко. Рассвет? В самом деле? Он непростительно медлит. Робби предполагал, что завтра не сможет разогнуть руки, да что там, даже пошевелить ими, ноги у него затекли, и их кололо сотней мелких иголочек, он искусал губы, и теперь их щипало от соли, он одновременно замёрз до безумия и было жарко так, что рубашку и жилет можно было выжимать. Шляпу он потерял ещё пару часов назад - ну и черт с ней. С трудом разогнув пальцы, которые, казалось, намертво прилипли к веслам, Робби уставился на свои руки: левая была цела, а вот на правой красовались несколько влажных красных мозолей. Плевать! За борт, выходя на берег, он все-таки свалился. Хорошо, что воды было всего по колено. Наличных такой суммой у него не было. - Чек... - Годится. А ты не промах. - Его личный апостол Андрей щербато ухмыльнулся. - Только на французский банк. Ваши деньги меня не интересуют. - Конечно. Да. - Робби подписал чек огрызком карандаша, который догадался схватить, убегая, со стола и бросился по песчаной насыпи вверх и вдруг остановился. - Вы обратно... как же? - Да мы привычные. Заодно сеть закину. Бывай, парень, удачи тебе. - Она мне понадобится, - прошептал Робби, взбираясь вверх, безбожно пачкая мокрые брюки песком и налипшими травинками. Ну и вид должно быть у него. Оскар подобное точно не одобрит. Оскар... Почтовую станцию в Дувре Робби знал очень хорошо и был уверен, что даже на рассвете найдёт там возможность отправить телеграмму - и не прогадал. Почтовая станция не спала. Там пахло столь желанным сейчас горячим кофе, табаком, свежими газетами и толпились люди - только что пришёл поезд и все собравшиеся ждали семичасового парома. Робби протиснулся было к бюро, махнул рукой, привлекая к себе внимание, но тут услышал сигнал паровоза. - Куда этот поезд, господа? - Манчестер! - Господи, благодарю. - Робби рванул по станции будто в последний раз. - Подождите. Подождитеее! Он влетел в придержанную для него дверь последнего вагона и устало сполз на пол. Два с половиной часа - и он в Брайтоне, благодарение Господу. И как тут не поверить в том, что Он на небесах существует? Так. А вот теперь точно следует успокоиться. Прийти в себя, глотнуть виски и понять, как действовать дальше. Одно было понятно сразу - Бози нужно держать как можно дальше. Найти врача, если его ещё не нашли, найти аптеку… - Сигарету, сэр? - Благодарю, - Робби улыбнулся совершенно искреннее. - Когда мы будем в Брайтоне? - К десяти, сэр. Могу я ещё как-то помочь? - Нет. Нет, спасибо. - Робби с наслаждением вдыхал горьковатый дым, сидя прямо так, на полу вагона. А потом поднялся и, крепко взявшись за ручку двери, прислонился к покачивающейся стене. Спать ему было нельзя. К десяти он готов был рухнуть от усталости. Мокрая ткань противно липла к телу, ботинки нужно будет выбросить, но Робби приказывал себе просто не закрывать глаза. Он спрыгнул на перрон, не дожидаясь остановки поезда, и спокойно, усилием воли велев себе не спешить, прошёл вдоль станции. Вышел в город и принялся искать взглядом аптеку. Сейчас от спешки не будет ничего хорошего - он напутает что-нибудь, навредит, что-то забудет. Спокойно. Как бы ни хотелось бежать бегом. Аптека нашлась через две улицы. Кое-как отряхнув подсыхающие брюки, Робби шагнул в дверной проем, на ходу поздоровавшись с аптекарем и не сразу сообразив говорить по-английски. От волнения он привычно сбивался на родной язык. - Доброе утро, сэр, чем могу вам помочь? На его вид тактично не обратили внимания, хорошо хоть снадобья от похмелья не предложили. Назвав и получив требуемые лекарства, среди которых был и небольшой флакончик лауданума (на всякий случай, мало ли), Робби оставил очередную приличную сумму и попросил найти врача, который согласится посетить пациента на дому как можно скорее. Назвав адрес и оставив свою карточку (одну из двух оставшихся в портмоне), Робби, покрепче придерживая драгоценный свёрток, направился на Юнион роуд. Он хорошо знал эту улицу посреди небольшого тихого парка - что ж, Бози отнял у него даже любимое место отдыха, признаем очевидное. То есть, выбор дома однозначно принадлежал Оскару, но Робби понимал, что физически не сможет больше там находиться. Для него это было неприлично. Страшно подумать, а ведь ещё год назад они с Бози приятельствовали. Кошмар. Первым, что его поразило, была тишина. В небольшом трехэтажном доме было тихо. Тихо так, что Робби уже подумал, что его разыграли, что это чья-то дурная выдумка. - Оскар?.. - негромко позвал он и прислушался. Ответа не было. Стянув, наконец, абсолютно погибшие ботинки, Робби спешно поднялся по лестнице на третий этаж, толкнул незапертую дверь и обомлел. По комнате, казалось, прошелся ураган: по полу были раскиданы клочки газет, яблоки, осколки чашки или стакана - не понять. Робби споткнулся о подсвечник и выругался от души. Желание убивать всколыхнулось с новой силой, но он вновь заставил себя успокоиться. Стараясь ступать неслышно, он дошёл до умывального тазика, смочил свой носовой платок оставшейся там водой и, подойдя к кровати, деликатно опустил его на лоб спящего человека. Как оказалось, Оскар не спал. Просто лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал. Робби подумал мимолетно, что видеть здесь хотели явно кого-то другого, но тут же отогнал эту ерунду от себя подальше. Не время для ревности и обид. - Тшш, не вставай. - Он бережно провел ладонью по спутанным взмокшим волосам Уайлда и улыбнулся. - Хочешь пить? Я сделаю тебе лекарства. Он старался вести себя так, словно ничего не случилось. Оскар спешно отвернулся на миг, но тут же справился с собой - и это было гораздо красноречие всех слов. - Мой милый мальчик. Как ты... - Он закашлялся, поморщился и потёр грудь. - Ты сам говорил, что я твой ангел, помнишь? Отрастил крылья, - предпочёл отшутиться Робби. - Подожди, давай вот так. Он снял с кресла несколько подушек, помогая больному сесть, подложил их под его спину и спешно спустился вниз, на первый этаж, туда, где в доме располагалась кухня. Принёс новый стакан, кувшин чистой воды и развёл прописанный аптекарем порошок. - Пей, это снимет жар. Доктор скоро придёт, а я потом все приберу здесь. - Он не упрекал, не расспрашивал, никого ни в чем не обвинял, просто вёл себя... как Робби. Оскар вертел стакан в руках, о чем-то думал и молчал. - От того, что ты тянешь время, слаще не станет. Пей, пожалуйста. Где в этом доме уксус, тебя нужно обтереть. - Я очень устал, малыш. - Уайлд потёр рукой лоб, снова часто заморгал, но мерзкую жижу из стакана выпил. Робби тут же налил ему чистой воды, чтобы смыть с языка горький вкус. - Ничего, я рядом. Ложись и поспи. Я разбужу тебя, когда придёт доктор. Не споря, Оскар кивнул и бессильно сполз вниз по постели. Рубашка его была насквозь мокрой, но тревожить больного сейчас Робби не рискнул. Через пару минут он хотел было встать, но ощутил, как запястье его сжали словно в строительных тисках - что ни говори, а Оскар всегда был очень сильным. - Ну что такое? - Не уходи, - тот не открывал глаз, борясь, похоже с головокружением. - Ты не уйдешь? - Никогда, - тихо ответил Робби и посильнее подоткнул одеяло. - Никогда...