Темп сближения

Три стадии гнева Бакуго Кацки. Шото мог бы защитить диссертацию с таким названием, если бы ему вдруг вздумалось, но вопросы теории он оставлял на Мидорию, себя относя сугубо к практикам. А практически, получилось вот что. Стадия первая — предупреждение. Закончив ЮЭЙ, Кацки не пожелал возвращаться в отчий дом и снял квартиру недалеко от геройского офиса. Главным — а злые языки утверждали, что и единственным, — достоинством места была его дешевизна. Это же было и главным недостатком, что Шото подмечал, указывая на иронию ситуации. «Иди нахрен», отвечал Кацки, как человек, слишком серьёзно относящийся к самому себе. Если квартира была по карману герою-новичку, слишком гордому, чтобы принимать деньги родителей, то и всяким сомнительным личностям тоже. Когда соседи сверху устроили вечеринку, Кацки хватило ровно на полчаса, прежде чем он поднялся на этаж выше, позвонил в дверь и ткнул в лицо соседу своей причудой и склочным нравом. — Думаешь, надолго поможет? — спросил Шото, когда Кацки вернулся. — Заткнись, двумордый, ты вообще тут не живёшь, — огрызнулся тот, подозрительным взглядом уставившись на покачивающуюся люстру. Технически так оно и было, но на деле Шото проводил так много времени в его квартире, что со дня на день ожидал, когда Кацки потребует плату за еду и проживание. Возможно, этого ещё не случилось лишь потому, что признать сам факт их совместной жизни было бы для Кацки слишком большим шагом в их отношениях. Каждый движется в своём темпе. Стадия вторая — насилие. Три месяца назад. Спустя полтора месяца. Еще через неделю. Соседи сверху получили три страйка за шум после отбоя, что в системе наказаний Кацки равнялось переходу на следующий уровень. Будь Шото чуть более добросовестным, он бы непременно остановил Кацки, не дал ему встать из постели и покинуть квартиру. Но Шото было очень сложно отыскать в себе дополнительные резервы с добротой и совестью, пока он уткнувшись лицом в подушку пытался игнорировать громогласное ТУМ-ТУМ-ТУМ сверху. Ему казалось, что вся кровать подпрыгивает в этом ритме. Потом раздался крик, и наступила звенящая тишина. Почти без промедления что-то просвистело за окном и разбилось об асфальт внизу. Ещё через пять минут Кацки снова оказался под одеялом, и Шото, ощущая прилив благодарности, притянул его к себе и уткнулся носом ему в загривок. — Отвали, душно, — пробурчал Кацки, пытаясь пнуть его пяткой. — Хмм, — глубокомысленно отозвался Шото, проваливаясь в долгожданный сон. Кто бы что ни говорил, но Бакуго Кацки — герой каких мало. Стадия третья — месть. Вопреки теории эскалации конфликта, открытое насилие не всегда является конечной стадией. Точно не там, где в конфликт оказался вовлечен Кацки. Худшее наступало, когда вместо угроз и размахиваний кулаками, он переходил к решительным действиям. После очередной ссоры по совершенно не связанным причинам в окна соседей сначала попал мелкий злодей, а следом за ним приземлились и взорвались три огнетушителя. В отчете Кацки указал их абсолютную необходимость для нейтрализации причуды преступника. Страховая компания проглотила, утерлась и выплатила компенсацию жильцам, которые верно поняли намек и поторопились съехать. Новая проблема мокрым пятном расцветала на потолке. От пятна начинало пованивать плесенью, а хозяин дома крутился в поле зрения, не решаясь подойти для серьёзного разговора. Ночи снова стали спокойными, но победа оказалась поистине пирровой. Решив действовать на упреждение, Шото подошёл к Кацки, который хмурым взглядом смотрел на потолок в гостинной, словно его недовольство могло заставить пятно испариться. — Я уже давно присматривал одно место, — начал Шото. Кацки к нему даже не повернулся. — Тихое и не далеко от метро. — Что ж не съехал туда, а всё сидишь на моей шее? — слова звучали хлёстко, как пощёчины, но зная Кацки, это был больше акт самобичевания. Сложно выкрученная логика, прослеживать которую Шото не собирался. — Одному слишком напряжно по деньгам, — признал он, продолжая внимательно наблюдать за Кацки. Тот бросил в его сторону стремительный взгляд, но промолчал. — Отца я просить не хотел, так что пришлось отказаться. Но я проверял, место ещё свободно. Непроизнесённые слова повисли между ними. Сама ситуация была абсурдной. Они прожили вместе три года, но скорее потому, что Шото продолжал приходить, а не потому, что Кацки хоть раз предложил ему остаться. И теперь они стояли посреди гостиной, медленно осознавая, что больше так оставаться не может. Кацки вот-вот выселят. Потому что он идиот, и произошедшее целиком и полностью его вина, но не об этом речь. — Прежде, чем я на что-то подпишусь, я должен увидеть место своими глазами, — ворчливо заявил Кацки, складывая руки на груди. — Завтра вместе сходим, — кивнул Шото. — Я уже договорился с хозяином. Кацки фыркнул и толкнул его плечом. Каждый движется в своём темпе. Завтра они будут искать себе новый дом, а послезавтра — чем чёрт не шутит — закажут в магазине мебель и попытаются не убить друг друга в процессе сборки. Шото почему-то ждал этого с предвкушением.