Three dates Rule

— Уэйд сраный гандон Уилсон! — раздается сзади, и Уэйд закатывает глаза и откидывает голову в стоне отчаяния. На плечо падает тяжелая рука, и он тут же видит гребаные адамантиевые когти. Наташа и Баки, с которыми Уэйд обсуждал разрывные пули и их несправедливый запрет, выглядят впечатленными. — Слыхал, мальцу-то уже восемнадцать, — он бьет его кулаком в ребро, и Уэйду стоит титанических усилий не вскрыть ублюдка катаной. Вообще-то, он сегодня был в брюках и рубашке ради Питера, оставив маску и перчатки. Конечно, он получает от Тони тысячу и одну инструкцию о том, что совершеннолетие не значит согласие. С другой стороны к ним подходит Капитан Америка и Питер. На нем костюм, но без маски, и он носится, пытаясь поговорить со всеми сразу. Тони присоединяется к разговору об оружии, начиная развивать полемику насчет того, что если что-то хорошее, то его можно улучшить. — Хэй, сладкий, — говорит Уэйд тихо, стряхивая с себя руку Логана и подходя к Питеру. — Ты не на кокаине? Потому что если да, то тебя спалит даже капитан Девственница, — тихо шепчет он на ухо, удерживая Питера под локоть. Он смеется, останавливая взгляд и немного расслабляясь. — Я рад, что ты пришел, — он широко улыбается, и Уэйд улыбается в ответ. — Так, значит, вы типа встречаетесь? — Логан снова хлопает Уэйда по плечу. — Еще раз так сделаешь, и я буду стрелять тебе в бошку, пока твои мозги не станут похожи на клубничный смузи, — шипит Уэйд. — Ты не ответил на вопрос, — рычит Логан, и Паучок сжимает кулак, планируя, видимо, запугать Логана паутиной. — Да, мы обязательно пригласим тебя на свадьбу, если тебя интересует эта часть. Тони за все заплатит, да, дружище? — Уэйд машет Тони, и тот, охренеть, улыбается шутке и кивает. — Вы встречаетесь? — Мэй возникает будто из ниоткуда, и Питер выглядит обосравшимся. Даже кэп делает шаг назад, а Уэйд чувствует, что сейчас ему предстоит самый больной удар по яйцам в его жизни. Тут же рядом оказываются друзья Питера, до этого сжавшиеся в углу и боявшиеся подойти ближе.  — Мэй, мы можем обсудить это позже? — Питер достигает цвета своего костюма. — Так, я хочу сказать! — Тони Старк, храни его железный Бог, поднимает бокал и привлекает внимание к себе. — Я благодарен судьбе за знакомство с таким гениальным парнем, как Питер, — он выдерживает паузу. — Я всегда буду помогать тебе, и ты всегда можешь положиться на меня. На всех нас. С днем рождения! — он салютирует бокалом, и все чокаются, и Питер даже выпивает шампанское, тут же краснея. — Прекрати краснеть, детка. Иначе все узнают, что ты тут единственный девственник и захотят тебя украсть у меня, — говорит Уэйд чуть позже, когда эта толпа рассасывается, и они стоят у панорамного окна, смотря на ночной город. — А как же кэп? — говорит Питер тихо, и Уэйд смеется. К ним подходит парень в гавайской рубашке и со свисающими на лицо черными волосами. — Привет, я Нэд. Навигатор Человека-Паука, — парень протягивает руку, и Уэйд пожимает ее. Питер так громко бьет себя ладонью по лбу, что скулит от боли. — Ух ты. Навигатор? Я Уэйд, наемник и защитник трусиков Человека-Паука, очень приятно, — Уэйд крепко пожимает руку, а Нэд раскрывает рот в удивлении, а затем краснеет. — Заткнись, — шипит Питер. — Я заклею тебе рот паутиной, ясно? — он направляет руку так, будто целится паутиной в лицо Уэйда. — О, а свою красную комнату покажешь, мистер Грей? — Уэйд дергает бровями, и, кажется, Нэд сейчас упадет в обморок. — Господи иисусе, чувак! Ты встречаешься с наемником из людей-икс? — Нэд прикрывает рот рукой, фоткая Дэдпула, и тот успевает показать знак мира. — Нэд, что за хрень?! — шипит Питер, взмахивая руками. — Наемник из людей-икс? Серьезно? Люди-икс — гребаные страперы и девственники, — говорит Уэйд, отмахнувшись. — Что ты сказал про людей-икс, гандон? — слышится рык Росомахи из другого конца огромного зала. — Он лишь подтверждает сказанное, — указывает пальцем Уэйд, допивая свой шот. Кэп успевает схватить Логана за локоть до момента, пока тот не кинулся на Уэйда, и тот показывает ему средний палец. — Я же говорил. С ним очень тяжело работать, — Уэйд пожимает плечами. — Так, ты мутант, да? — спрашивает Нэд, и Питер толкает его в грудь, пытаясь увести. — Боже, Нэд, вот тебе точно надо заклеить рот паутиной, — он толкает парня вперед, уходя от Дэдпула. Спустя еще три шота, Уэйд фоткается на телефон Питера с Тони в обнимку, говоря, что отдал бы за мальца все органы без возврата, а Тони говорит, что сделал бы то же самое, и они пожимают друг другу руки. Спустя еще два коктейля он предлагает Черной вдове паучий тройничок, и она цокает языком, но усмехается шутке, а это уже половина успеха. Спустя два коктейля Мэй приглашает Уэйда на семейный ужин в следующий четверг и долго рассказывает рецепт песочного пирога «кростата», и Уэйд слышит исключительно «простата», пока Мэй доказывает, что она настоящая итальянка. Кэп вспоминает войну, сидя с Баки и Наташей и допивая водку в чистом виде. Хэппи развозит всех друзей Питера и Мэй по домам, а затем приезжает за ним, но тот отказывается, отмахиваясь и утягивая Уэйда в лифт. Они поднимаются на самый верх, и Питер облокачивается на стену лифта, вздыхая. — Охренеть, — шепчет он, улыбаясь. — Детка, я жутко пьяный и жутко хочу поцеловать тебя, — шепчет Уэйд, снова приподнимая маску. — Погоди, здесь камеры. Не хочу, чтобы потом Тони кидал видео, как мы с тобой целуемся в лифте, в общий чат мстителей, — он закатывает глаза, и Уэйд смеется себе под нос. Они выходят на последний этаж, уставленный костюмами и с кучей оружия, и Уэйд зависает ненадолго, думая своровать парочку АК-47, но Питер тянет его за руку дальше. Они выходят на крышу, и это кажется знакомым. — Так что, мы вроде встречаемся, и я тебе доверяю, — он пожимает плечами, шагая спиной вперед. — Займемся сексом? — он прикусывает губу, оступаясь, но Уэйд ловит его за руку, притягивая к себе. — Детка, ты достоин большего, чем перепих на крыше, — Уэйд целует его, но Питер уворачивается.  — Серьезно? Сначала возраст согласия, теперь крыша не такая, — Питер вырывается из объятий, но Уэйд сжимает его крепче. — Поверь, мне вообще все равно где, но я уверен, что, кроме боли, на этой крыше ты ничего не получишь, и пока ты не персонаж БДСМ-фанфика с рейтингом NC-17, я не позволю этому случиться, — Уэйд притягивает его к себе и грубо целует. Он углубляет поцелуй, пока Питер так слабо и так не по-настоящему пытается его оттолкнуть, что только подстегивает продолжать. Их языки касаются друг друга, и поцелуй становится громким, влажным и развратным. — Давай просто поедем ко мне, — шепчет Уэйд на ухо уже на все согласному Паучку в его сильных руках. Наконец-то! На все согласный мальчишка еще не видел нашего лица, не обольщайтесь. — Не знал, что ты романтик, — Питер закатывает глаза, и Уэйд фыркает, наклоняясь к его шее и оставляя там мокрый поцелуй. — Детка, у нас были свидания на крыше, и я спас тебе жизнь, как ты мог не понять, что я романтик? — Уэйд смотрит ему в глаза и впервые в жизни ему мешает маска. Он не успевает подумать о том, как совершенно крышесносно ощущалось бы прикосновение кожи к коже, когда Питер дергает их к краю крыши и Уэйд еле успевает ухватиться за его плечи, так крепко вжимаясь в него, будто хочет выдавить ему все органы. Тело под его руками движется ладно и грациозно, и они уже через пару минут свободного падения оказываются у входа в дом Уэйда. — Окей, романтик. Твой дом, — Паучок, немного запыхавшийся, но успевший в полете натянуть маску, пожимает плечами и указывает на дом. — Господи иисусе, — Уэйд опускается и целует землю через маску. — Я люблю жизнь! — он вскидывает руки к небу и показывает средний палец небоскребам. — Нахрен полеты! — Ой, да брось, недотрога, — Питер обходит его, касаясь кончиками пальцев нижней челюсти, зовя за собой, и его задница окружена сердечками в глазах Уэйда. Он быстро поднимается на ноги и догоняет Паучка, шлепая его, и, о боже, храни этот звук в его памяти вечно. Уэйд еле успевает за легким и абсолютно не чувствующим усталости Питером, и тот выглядит, как хозяин, подманивающий пса к своей ноге. Питер открывает дверь ключами из кармана Уэйда, и тот просто секунду ищет их по карманам, не веря, что это именно его, но брелок с Hello Kitty из той же лимитированной коллекции говорит об обратном. Уэйд еще не до конца осознал потерю ключей, когда Питер хватает его за воротник и затягивает в квартиру. Они находят губы друг друга через пару секунд в абсолютно темной квартире, и Питер стягивает с себя маску полностью и, пока Уэйд решает, подходящий ли это момент, Паучок уже осторожно, но уверенно стягивает его. — Пауки видят в темноте? — спрашивает он, запыхавшись. — Ага, — Питер кивает пару раз, вообще не обращая внимания на то, что только что произошло. Он стягивает перчатки и утягивает их дальше в комнату, а затем в спальню и, пожалуй, для человека, никогда не бывавшего в спальне Уэйда, он отлично ориентируется. Они целуются и заваливаются на кровать под смех Питера, прижатого массивным телом Уэйда. — Ладно, я и так чувствую себя насильником. Будь добр, прояви инициативу! Потому что я уже слабо верю в твои «вылизать тебя» и «трахнуть в рот так, чтобы ты задых…», — Питер не договаривает, потому что Уэйд целует его. Яростно и жадно, наконец-то в полной мере осознавая, что происходит. Под его грубыми руками абсолютно нежное упругое тело, так легко поддающееся его движениям, словно было создано для этого. Они стягивают одежду, оставаясь в боксерах, и, ладно, от этого не легче. Питер лежит на спине, а Уэйд нависает над ним, целуя нежную горячую кожу на шее, пока тонкие пальцы скользят по его плечам вниз и вверх, и Питер так томно вздыхает, что это смещает топ-1 звуков в голове Уэйда. — Ты, если что, не нежничай со мной, ладно? — шепотом говорит Питер, и Уэйд усмехается, опускаясь ниже, целуя живот и вдыхая этот момент в самые дебри своего сознания. — С тобой невозможно не нежничать, — Уэйд аккуратно прикусывает кожу на бедренной косточке и достает смазку с подоконника. — Тогда где мои цветы и признания в любви? — Питер стягивает с себя боксеры, и Уэйд делает то же самое. — О, детка, я так влюблен в тебя, что готов терпеть полеты на абсолютно ненадёжной конструкции через весь Нью-Йорк, — Уэйд шепчет это ему в ухо, жадно хватаясь за бедра и прижимая их к своим, просто потому что тела нуждаются в контакте. Его член проскальзывает между горячих ягодиц, и даже это вызывает у обоих стон наслаждения. Питер дышит чаще, хватаясь за плечи Уэйда и целуя его так, будто сейчас сдохнет. — Знаешь, если это все окажется каким-нибудь пранком, вышедшим из-под контроля, я убью тебя, — он говорит на выдохе, когда влажные пальцы Уэйда уже проникают в него. — Бог ты мой, какие пранки, молодой человек? — Уэйд легонько шлепает его по заднице, и Питер чуть громче стонет. Посмотри, как ему нравится, когда мы делаем ему больно. Сделаем ему больно. Давай. Сделаем ему больно. — Я признаюсь ему в любви, а он считает, что это шуточки, — Уэйд фыркает и добавляет еще один палец, отвлекая поцелуем. Выходит сносно, потому что Питер — податливый и готов к экспериментам. Уэйд приподнимается на коленях, оставаясь между разведенных ног, и надевает презерватив. Он двигается осторожно, наваливаясь на Питера и входя лишь на пару сантиметров, когда цепкие пальцы сжимаются на плечах. Уэйд видит в янтарных глазах искры страха и всплески паники. — Я не двигаюсь, — успокаивает Уэйд, напрягая пресс, чтобы буквально застыть в одном положении. — Я чувствую, спасибо, — Питер целует его в щеку и шумно выдыхает носом, расслабляясь и ведя пальцами по спине Уэйда только ему известные линии. Он двигается ниже, меняя хватку, и его ладони оказываются на заднице. Это ощущается великолепно, потому что он полностью контролирует ситуацию, и от этого расслабляется, и им удается даже поймать ритм. — Поверь, станет лучше, если я войду полностью, — говорит Уэйд, буквально удерживаясь в планке уже полчаса, двигаясь так медленно, что тело сводит судорогами. — Охотно верю, но хотелось бы иметь возможность сидеть завтра, — Питер колко отвечает, и Уэйд усмехается, целуя его в шею. Этого оказывается достаточно для сладкого и тихого стона и проскальзывания члена глубже, и они оба чувствуют, как он двигается по нежному бугорку простаты, и Питер стонет еще раз, зажмурившись и крепко сжав задницу Уэйда. — Сделай так еще раз, — шепчет он, когда на лбу появляется испарина. — Я же говорил, — Уэйд усмехается и начинает двигаться, проскальзывая вновь и вновь по нежному местечку, настолько заинтересованный в том, чтобы Питеру не было больно, что не замечает, как удовольствие заставляет пальцы на ногах сжаться и двигаться ритмичнее. Он приподнимает бедра Питера, придерживая их на весу и прикусывает его плечо, слышит, как дыхание ускоряется и становится стонами чистого наслаждения. Он двигается резко, задерживаясь внутри, думая, что кончить первым будет просто некрасиво. Он целует мальчишку, взяв его за подбородок, грубо и рвано, соединяя их стоны и вздохи, и, слава богу, тот кончает, гортанно застонав и схватившись за спинку кровати, и Уэйд слышит скрежет металла каркаса и видит, как по гладкой горячей коже пробегают знакомые мурашки паучьего чутья. Он двигается быстрее и не чувствует сопротивления, прижимая Паучка всем телом к кровати и перекрывая доступ к кислороду. Он кончает, зашипев куда-то парню в плечо и наконец-то расслабляется, видя перед глазами вспышки. Минуту ничего не происходит, и они просто пытаются отдышаться и прийти в себя. Сладкое ощущение убирает боль на задний план, позволяя эндорфину бодро шагать прямо в мозг. — Господи, ты весишь тонну! — Питер кряхтит под ним уже через пять минут, довольно легко смещая его с себя. — Это ровно столько, сколько ты можешь поднять, — мямлит Уэйд, когда Питер ложится на соседнюю подушку, и Уэйду хватает реакции, чтобы заметить, что Питеру неудобно лежать, и тот лезет под подушку и натыкается рукой на ствол. Уэйд рывком выхватывает его и выбивает магазин. — Что за хрень? Я ожидал там дилдо или типа того, — Питер резко садится и хмурится, осознавая ощущения. — Как ты вообще это так быстро сделал? — Он склоняет голову вбок, очаровательно вздергивая бровь. — Что именно? — мямлит Уэйд в подушку. — Обезоружил меня. Не хочу хвастаться, но у меня отличная реакция, — он усмехается, и Уэйд садится на свои пятки прямо перед ним. Его лицо освещает луна, зараза, забравшаяся прямо в окно, и Уэйд видит в янтарных глазах искры осознания. Да, малыш, вот такой ужас с нами сотворили, уж прости. — Детка, я наемник и сержант в отставке, ты хоть представляешь, сколько раз я это делал? — Уэйд закатывает глаза, а Питер улыбается все шире и шире. Он двигается ближе, и Уэйд хмурится. Кажется, этому идиоту очень нравится то, что он видит перед собой. — Научишь меня? — он упирается ладонями в колени Уэйда и прогибается в спине, и они оказываются друг к другу чертовски близко. Уэйд вспоминает, что его всегда немного подташнивало после секса. Хотелось завернуться в одеяло, и чтобы девчонка или парень быстрее ушли. Может, дело было в случайных связях или в неописуемой красоте Паучка, но сейчас член заинтересованно дернулся, видя прогиб поясницы и упругие ягодицы. — Я очень хочу сказать, что тебе это не пригодится в жизни, но, после того раза, как ты мне весь подоконник и пол кровью залил, я думаю, это именно то, что тебе пригодится в жизни, — Уэйд смотрит Паучку в глаза, и улыбка не сходит с его губ. Он запускает пальцы в мягкие каштановые волосы и целует так, будто этот поцелуй последний. — Что, испугался за меня тогда? — заискивающе и сладко спрашивает Питер, когда Уэйд ложится на спину. — Охренеть как. В жизни так не боялся, — его голос абсолютно серьезен. — Тони пропустил бы меня через мясорубку и расфасовал бы по банкам, а в каждой из них я бы плакал и рисовал разбитые сердечки, — он по-детски притворяется, что плачет, и Питер забирается на него, смеясь. Руки сами ложатся на ладные бедра. Как же хорошо, боже. — Ой, я кажется… — Питер приподнимается и поправляет каркас, будто это проволока. Легко и непринужденно. — Охренеть, — секунду Уэйд просто пялится на проделанную работу, все еще не веря. — Это, между прочим, весенняя коллекция икеи, прояви уважение, — Уэйд шлепает Питера по заднице, и тот прикусывает губу. — Кстати, так и получилось, заметил? С твоей экспонентой, силой и паучьим чутьем? Я видел, как у тебя пробежали мурашки в момент оргазма и ты сжал металл, — Уэйд кивает, и Питер смущенно улыбается, краснея и отворачиваясь. — Такой наблюдательный, боже, — он хлопает Уэйда по груди, кусая нижнюю губу. — По моей экспоненте, как же, — он наклоняется ниже, и член, все еще полутвердый, снова двигается между его влажных ягодиц. — Я заметил, вы здорово провели время вместе с Наташей и Баки, да? — Питер чуть покачивается, смотря абсолютно невинным взглядом на Уэйда. — Да, вечеринка вышла неплохая. Твоя тетя, правда, перегнула с шампанским, но не могу сказать, что виню ее! Шампанское отличное, — он приоткрыл рот, когда Питер опустился и сел ровно, крепко сжимая его бедрами. — А ты видел, как потом доктор Беннер и мистер Старк пили на спор с Наташей? — Питер хлопнул ему по груди и перевернулся, укладываясь рядом и ложась на бок. — Черт! — Уэйд закрыл лицо руками и рассмеялся. — Лучшее, что я видел в жизни, правда! Она такая невозмутимая, а они оба уже не стоят на ногах, и мистер Старк такой, как обычно «я тебя сделаю и всех вас тут трахну», — Питер дразнит Тони, приложив палец вместо усов, и они смеются.