Смертные Враги: Чёрный Карнавал

В спальне давно стоит темнота и в ней первый раз за пять часов слышатся шелесты мягких покрывал. Повертев пару раз головой Грегори лениво двигает тело, медленно открывая слипшиеся глаза. Вокруг ничего не видно, только небольшая щель из-под двери горела слабым светом. На новом месте спалось замечательно.       — Мх — вампир тянется в постели, закряхтев от хруста суставов, его тело лежало в одном положении несколько часов. Через несколько моментов его глаза привыкают к темноте и он замечает рядом лампу на прикроватной тумбочке, не долго думая дотягиваясь до неё. В непонимании где выключатель он щупает пальцами но вскоре находит его, и тёплый свет ударил во всё ещё сонные глаза.       — Ох, который час? — Секвиллбекк мямлит свешивая ноги с кровати. Зевнув очередной раз, он оглядывается вокруг, замечая что спал в очень красивой комнате, на широкой кровати, с уютным интерьером. Окно было вплотную закрыто песочного цвета занавеской. Грегори понял что солнце давно зашло, и встаёт, желая глянуть на мир из нового места. Отодвинув занавеску ему открывается красивейший вид: город стоит в огоньках будто звёзды упали на землю, подсвечены улицы на которых до сих пор гуляют люди. Прелесть. Бессмертный улыбается, опираясь на оконную раму засмотревшись на новый полюбившийся вид. Никаких густых лесов, или тонких травинок, никакой тишины, даже с закрытым окном до слуха доносятся какой-то смех, разговоры. После развернувшись обратно к кровати он замечает на ней кучку сложенных вещей, что заставляет Грегори улыбнуться ещё шире. На нём всё были старые вещи что он надел в поездку, поэтому стоит переодеться в чистую одежду, что брюнет собственно и начал делать. В этот раз ему положили чёрную майку и бордовые джоггерсы. В Барселоне довольно хорошая погода с виду, да и вроде жарковато. Уже поправляя на себе новую майку Грегори забывается и смотрит в зеркало, что стояло на комоде напротив кровати. Естественно он снова расстраивается из-за того что опять забыл — отражаться в зеркалах ему давно не светит, но вдруг в правом нижнем углу зеркала в глаза бросается жёлтая бумажка, на которой красивым почерком написано:       «Пусть ты себя не видишь в отражении, в моих глазах ты самый красивый вампир, Loco» Секвиллбекк розовеет, мол, Сиэль ему одежду приготовил, милую записку оставил, и как уже понятно, на руках в кровать положил. О звёзды, почему так мило?       — А где, кстати, Сиэль? — про себя бубнит Грегори, засмотревшись на постель. Не похоже на то чтобы на другой стороне кто-то лежал, может он внизу? Ещё пару раз взглянув на записку и получив весь возможный серотонин, Грегори наконец-то открывает дверь спальни, и до него теперь доносятся лёгкие шуршания, стук чего-то керамического и к этому ещё и вкусный запах. Вампир останавливается и нюхает.       «Ммм, как пахнет~». Улыбка остаётся на лице, и выйдя в коридор он тихо идёт к лестнице, которая была в мягком свете от кухни. Позже когда Секвиллбекк достаточно спустился, он смотрит на кухню сквозь бортики лестницы. Там возле плиты стоит Сиэль, что-то спокойно помешивая, но ладно это, на нём надеты только джоггерсы, а торс абсолютно голый. Грегори давно не видел его таким, последний раз когда он видел его обнажённым было ещё тогда…во время фестиваля, когда у них произошёл их первый секс.       — Ох, вау — тихо восхищается вампир, рассматривая парня со стороны. Сиэль выглядит так нереально, так уютно. Хочется подойти сзади и неожиданно обнять его тёплое тело, прижаться к сильной спине. Лопез никуда не отходит от плиты, что-то мешая, его волосы распущены. Понимая что пол вообще не скрипит под ним, Секвиллбекк улыбается, полностью покидая лестницу не спеша направляясь к волку. Левитировать не хотелось, так не интересно, поэтому он шагает как можно тихо. Перед занятым Сиэлем было окно в которым он отражался и всё что было вокруг него. Грегори проходит через гостиную, и теперь хитро улыбается так как его вампиризм пришёл на руку, Лопез не увидит его. После он доходит до кухни, осталось совсем немного. В воздухе веет замечательный запах, и стало интересно что этот оборотень готовит. Пройдя кухонный островок вампир видит на нём резинку для волос и не долго думая берёт её. Он не знает, обнять его сначала, либо тронуть волосы нежно завязав их чтобы они ему не мешали? В конце осталось ровно два шага до него и бессмертный доходит ещё медленнее. Затем когда он остановился, встав почти что вплотную, Грегори быстро но нежно заводит холодные руки на чужую талию, обвивая её ими словно змеями, прижавшись грудью к тёплой спине.       — А! Блять! — тихо процеживает сквозь зубы Лопез сильно дёрнувшись, — Хаха, как спалось на новом месте, моя любовь? — он слащаво посмеялся, потеревшись щекой об голову вампира что мило расположилась на смуглом плече.       — Прекрасно, намного лучше чем в гробу, — отвечает он и целует его в шею, чувствуя как по чужой коже разбегаются мурашки, — а что готовишь? — поинтересовался бессмертный, не спеша зачёсывая шоколадные локоны назад завязывая их в хвостик.       — Ох, спасибо, и да, я готовлю соус для стейков, — Сиэль легко улыбается не отрывая глаз от готовки, — только вот я не знаю ешь ли ты человеческую еду или только на красном пойле живёшь, хаха! Грегори посмеялся с ним.       — Ну так что, попробуешь? — Лопез облизнул деревянную ложку пробуя соус.       — Давай, я никогда не ел такой еды. Через некоторое время парни вместе накрыли стол на двоих, разложили бокалы рядом с тарелками и салфетки.       — Присаживайся, я сейчас всё принесу — оборотень отодвигает стул для него и удаляется обратно на кухню беря в обе руки широкую тарелку и прозрачный графин, а Грегори на него смотрит, наблюдая за действиями. Первым делом на стол кладётся тарелка с двумя аппетитными стейками средней прожарки, а рядом графин с соусом красноватого оттенка.       — Минуточку, — Лопез как официант берёт специальные щипцы и красиво накладывает на чужую тарелку кусок сочного мяса, затем ловко зигзагом поливает тем же соусов. Грегори просто молча смотрит, держа руки на коленях. Для разнообразия на столе лежала бутылка вина, которую волк быстро открывает штопором, наливая в бокал бордовый напиток. И только после этого парень сам садится за стол.       — Вот это ты обслужил меня, — в лёгком недоумении сидит вампир сначала отпив вина, которое оказалось поистине потрясающим, — кстати, никогда не любил вино, но это какое-то особенное — Грегори делает ещё глоток и потом принимается за стейк, взяв вилку и нож как положено.       — У меня на работе готовят самое лучшее вино в стране — гордо заявляет испанец, повертев бокал, проверив густоту вина, затем отпивает.       — У тебя на работе? — Грегори приятно удивляется от такой информации, — Ты в винодельне работаешь?       — Ага, — кивает Сиэль разрезая свой стейк, — к нам приезжают со всей страны дабы попробовать именно вот этот сорт. Грегори после уставился на бутылку, потянувшись за ней, читая что на ней написано.       — Regalos a la luna, — испанец произносит то предложение на бутылке, — или «подарок Луне», красивое название, правда? — и посматривает на него, — Такая одна бутылка обычно стоит €170, но тебе повезло что я работаю там, и мне на выбор дают бесплатное пойло, хах!       — Красивое название, красивый дизайн, изысканный вкус, да, мне очень нравится — вампир мило улыбается что видны клычки. И не только вино, стейк…просто идеальный!       — Вау, — он набил рот, — ты ещё и божий повар.       — Да перестань, это просто твой первый стейк! — посмеялся волк, и залпом выпивает оставшееся содержимое бокала. Но вдруг он кое-что вспоминает.       — Ой, подожди минуточку, я…я сейчас приду — он встаёт и удаляется из кухни наверх, быстро побежав по лестнице. А Секвиллбекк терпеливо ждёт его доедая свой ужин. Вскоре тот возвращается.       — Эм, Грегори, если ты уже закончил, можно мы сядем тут, в гостиной? — и показывает на диван. Вампир послушался, протерев салфеткой рот, и шагает к нему. Когда они вдвоём сидят друг напротив друга, Сиэль держит руку за спиной глубоко вздохнув.       — Я дал обещание твоей матери что дам это только тебе и не открою без тебя, — после он вытаскивает ту самую шкатулку из-за спины, положив её между ними. Грегори выгибает бровь.       — Это что? — он берёт её в руки, рассматривая со всех сторон, но когда посмотрел на её дно то его выражение лица меняется. На дне выпирает ключик как у музыкальной шкатулки. Вампир аккуратно берёт её сверху и заводит этот ключ пару раз, и когда отпускает, то из неё стала доноситься тонкая, красивая мелодия. Грегори решается открыть шкатулку слушая прелестные нотки. Он вытаскивает из её золотые карманные часы, открывая их, и в них красуется кварцевый циферблат. Бессмертный держит их в руке, смотря на все детали не отрываясь, с невероятно печальным взглядом.       — Он всегда ей напоминал что рядом с ним ей не стоит волноваться о потраченном времени, — подавленно выдавливает вампир, второй рукой тронув цепочку, — потому что она всегда представляла себя старой и слабой на постели, и каждый раз она плакала, мой отец однажды подарил ей эти часы со словами «Один день ты не станешь представлять сей печальный конец». Затем алые глаза замечают и то самое обручальное кольцо.       — Помню, мама мне рассказывала как она была счастлива выйти за него замуж, и как вспоминала своих подруг что получали простые кольца, а она получила самое красивое среди их. Пальцем поддев его, он рассматривает его, как переливается чистейший брильянт вместе с мельчайшими деталями. Сиэль сидит напротив и слушает его, наблюдая за движениями чужих рук.       — Фредерик ей эту шкатулку тоже подарил? — спрашивает волк беря её в руки но Грегори аккуратно забирает её обратно.       — Да, — и заново заводит ключ, — и эта мелодия тут не просто так. Эта была первая песня под которую они станцевали их первый танец, самый первый раз когда они встретились — уставивший на шкатулку Грегори свешивает ноги с дивана, и вздохнув кладёт руки на колени. Мелодия играет и вампир мысленно переносится в тот момент когда случилась та романтическая история. Бал, изысканные наряды, живая музыка. Он представил как они танцуют в такт на мраморном полу, молодые и не имеющие никакого понятия что их история вот-вот начнётся, и закончится намного печальнее чем у Ромео и Джульетты.       — Может их история это настоящая причина почему я так много читал про любовь, и так отчаянно пытался её отыскать, создать свою собственную? — вслух спрашивает бессмертный, сам даже не знает кого, — Они меня вдохновляли своей связью, своей честностью друг с другом. Они стали как два лебедя, проживая жизнь только вместе. Лебеди имеют одного единственного партнёра на всю жизнь, а если один из них умирает, то вскоре умрёт и второй. После Секвиллбекк кладёт часы и кольцо обратно, медленно закрывая крышкой. В горле образовала колкий ком и дыхание стало отрывочным и дрожащим. Затем он встаёт на ноги продолжая смотреть на шкатулку, в то время как заканчивается тонкая её мелодия. Глаза горят, и тяжелеют с каждым моментом. Вскоре с дивана встаёт и Сиэль.       — Всё хорошо, Loco? — он кладёт ладонь ему на талию, но тот прижимает шкатулку к груди, поникнув головой, тихо всхлипывая. По его холодным щекам скатилась первая слеза.       — Хей, иди сюда, — тихо произнёс испанец притягивая вампира в объятия. Его руки обвивают чужую талию, но вскоре он решается забрать шкатулку, и положил её на диван, — пожалуйста, обними меня. Грегори поднимает голову вместе со слезящимися глазами, резко вздыхая, но он обнял Лопеза как никогда раньше, словно он — единственный кто остался вместе с ним. Упёршись в чужое плечо он горько заплакал. Это ощущалось очень странно для него, настолько странно что он почти посчитал что плакать это не по-мужски. Несколько недель боли скопилось в одной душе которую вампир никак не мог отпустить, так же как и принять что Фредерика уже нет с ним. Но не смотря на странные чувства Секвиллбекк не держит в себе ни капли, выдавливая всю горечь что засела в груди словно инфекция. Её столько много, что его пальцы впиваются в чужие плечи, а всхлипы перешли на взвывания, Лопез только сжал его крепче, мимолётно целуя. Говорить то что не стоит проливать слёзы очень бесполезно, потому что лучше чтобы он просто выплеснул всё что скопилось. Грегори крепко держит Сиэля, словно боится отпускать.       — Если тебе хочется кричать, то не стесняйся — сказал волк погладив его по голове, в то время как бессмертный завыл ему в плечо только громче. Чувство стыда за эмоции толпится не смотря на то что Лопез миллион раз напоминал ему что он наоборот, желает чтобы тот никогда не боялся делится ими с парнем. Волчье чутьё никогда не подводило его с распознанием этого.       — И перестань пожалуйста стыдится этого, ладно? — он любяще держит его успокаивая чужие внутренние конфликты. Они простояли так несколько минут, пока Грегори не успокоился, то есть, он всё ещё плакал, но не так сильно. Вскоре он выходит из объятий поникнув головой перед волком.       — Прости меня за такую…слабость — дрожащим голосом выдаёт вампир, но его лицо мгновенно поддевают тёплые ладони, большими пальцами вытирая его слёзки.       — Нет, не говори так больше, — спокойно заявляет Лопез, — я не хочу это слышать. Это не признак слабости, Грегори. Из-под пушистых ресниц на него посмотрели алые блестящие глаза. В них виделись страх и одновременно надежда, которая существует только благодаря Сиэлю. Вытерев последние слёзы с бледного лица, он поддаётся вперёд и целует его, что быстро заглушает чужие всхлипы. Нежный поцелуй успокаивает, и вампир сам кладёт ладони на талию парня. Вскоре Грегори отстранился, он резко выдыхает и утыкается лбом ему в плечо, вокруг него обвились смуглые руки. Сам вампир сильный но каждый раз когда он плакал, он становился таким хрупким, что страшно сильно сжать в объятиях. Секвиллбекк делает глубокие вдохи и долгие выдохи.       — Тебе лучше? — вдруг спрашивает оборотень, пробравшись рукой вверх к чужим тёмным волосам, зарыв в них пальцы. В ответ Грегори ещё раз вздыхает, обняв партнёра. В этом жесте чувствовалась не что иное как благодарность. Может Грегори до сих пор испытывает стыд за всплеск своих эмоций, в глубине души он искренне благодарен за то что Сиэль его не оставил, не накричал на него, а остался с ним пока ему не стало чуть лучше.       — Думаю да, — вампир шмыгнул носом не отпуская его, — но не знаю почему я чувствую себя как истеричка…       — Эх, тш! — вдруг перебивает его Лопез и берёт за плечи, удостоверившись что тот сморит ему в глаза, — Посмотри на меня. Секвиллбекк послушно подчиняется.       — Мне один мудрый вампир сказал, и я на все запомню эту фразу, — тут его рука гладит холодную щеку, а разноцветные глаза добро смотрят на него, — не могут быть красивыми глазами что не плакали ни разу, не может быть красивою душа которая ни разу не страдала, а человек красив только тогда когда есть сердце а не кусок металла. После волк видит на бледном личике слабую но искреннюю улыбку.