***
Артемис Спаркшауэр только что была осведомлена о реалиях общественной жизни в Кантерлоте и Эквестрии в целом. Было уже за полночь, и несколько минут назад капрал Хонор Баунд покинула комнату специалиста. Немногочисленные жалкие письма, которые она получила от Гекльберри Пудинга, её жеребца, казались ей ещё более жалкими, чем обычно. Она почувствовала непреодолимое желание сесть за стол и перечитать их ещё раз. Но если бы она это сделала, то, скорее всего, снова бы довела себя до слёз. А время лить слёзы прошло, потому что Артемис должна была извиниться. По крайней мере, если она хотела хорошенько выспаться этой ночью. С вновь обретённой решимостью и энергией она встала с кровати и закончила снимать своё платье, осторожно положив его на кровать. Она глубоко вздохнула. «Да, ты сможешь это сделать» Тихо выйдя из своей комнаты, Артемис сделала два шага к двери Глэмерспир. Она дважды постучала. Ничего не случилось. С другой стороны общей комнаты Артемис слышала, как капрал Баунд чистит зубы в ванной. Прошло несколько секунд. Из комнаты Глэмерспир Артемис услышала громкий металлический скрип, который медленно затих. – Заходи. – Голос у неё был ровный, а речь медленная. Нажав на ручку, Артемис тихо толкнула дверь. Глэмерспир сидела на крутящемся стуле перед своим письменным столом. Её голова была низко опущена, и она сидела, сгорбившись на стуле, с угрюмым выражением лица. Не глядя на Артемис, она вытянула одно из своих задних копыт и оттолкнулась им от стола, отправив себя в медленное вращение. Кресло громко заскрипело, когда она ещё раз провернулась. Артемис закрыла за собой дверь и сделала ещё один шаг. – Ты не против поговорить? Лили Глэмерспир пожала плечами и снова медленно двинула копытом, развернув кресло и издав новый скрип. – …Я хотела извиниться за то, что сказала. Вращающееся кресло снова со скрипом остановилось. Глэмерспир подняла глаза, чтобы посмотреть на Спаркшауэр. – ... Прости. Ты не такая. Глэмерспир глубоко вздохнула и снова посмотрела на пол. – Да, хорошо... Артемис видела, как она шевелила своим языком во рту, словно пережёвывая что-то. – ... Я думаю, что это я виновата, на самом деле. – она, наконец, подняла голову и посмотрела на пегаску. – ... Во-первых, это я заставила тебя чувствовать себя той, кем ты не являешься. И за это мне тоже жаль. Она немного выпрямилась в кресле, и Артемис сделала ещё один шаг ближе. – Хонор объяснила мне кое-что. – Ага... Она кивнула на стену рядом с кроватью. – ...Я никак не могла этого осознать, но знаешь, я всё же поняла. – Глэмерспир повернула свой стул к столу и положила передние копыта на письменный стол. – ... На самом деле теперь это не имеет смысла. Но когда ты впервые сказала мне об этом, я не могла поверить, что это может быть чем-то другим. – Она повернула голову и посмотрела на пегаску. – ... VIP-персоны ничего не делают для нас просто так. Так уж сложилось. – Наклонившись вперёд, она положила голову на стол и начала царапать его своим копытом. – ... Я имею ввиду, за исключением случаев, когда это не так. Деревянный, обшарпанный письменный стол, казалось, привлёк её всеобщее внимание, так что Артемис воспользовалась моментом, чтобы осмотреть комнату Глэмерспир. Её гардероб был так набит вещами, что двери не закрывались до конца, и она могла разглядеть несколько кусков дорогой ткани, торчащей из-под левой двери. На её комоде были свалены две шкатулки для драгоценностей, тоже полные до отказа, с полуоткрытыми ящиками, переполненными жемчугом и цепочками из золота и серебра. Кровать была заправлена, но простыни были взъерошенными и рыхлыми. Части её доспехов аккуратно лежали на её шкафчике. Её стол был пуст, за исключением одного предмета. В открытой коробке, обитой тёмно-синим шёлком, лежала серебряная медаль, перевязанная бело-голубой лентой. На медали был изображен серебряный шлем в старинном стиле с тонким орнаментом из пары больших бараньих рогов, торчащих спереди. Это была медаль Ордена Барана, высшей награды Эквестрийской Королевской Гвардии за храбрость, проявленную в бою. То, что он был сделан из серебра, означало, что его носитель был центурионом, вторым из трёх степеней Ордена и самым высоким, который могли выдать обычному рядовому. Артемис было трудно сопоставить храбрость, необходимую для получения этой медали, с удручённой пони, сидевшей перед ней. Внезапно, как будто она наконец-то к чему-то пришла, Глэмерспир подскочила на стуле и снова повернулась к ней лицом. – Давай заключим сделку, Спаркшауэр. – Сделку? Она жестом позвала пегаску подойти к ней. – Всё просто: каждая из нас обещает никогда больше не заставлять другую чувствовать себя той, кем она не является. – Глэмерспир протянула копыто. – ... Что скажешь? Артемис улыбнулась и протянула к ней своё копыто. – Идёт. Встряхнув копытами, единорожка снова начала улыбаться. – Отлично! Тогда мы снова друзья, окей? «Это хорошо» – Ага. Глэмерспир удовлетворённо кивнула. – Круто. Так как мы снова друзья, я хочу, чтобы ты знала. Моё имя “Лили”, и ты можешь звать меня так, если хочешь. Артемис сделала новую дополненную запись о ней в голове. Это было то, чему её учили в разведке. Специалист Лили Глэмерспир, 14E ПВО, единорожка, Центурион Ордена Барана. Розовая шёрстка. Бирюзово-голубая грива. Бирюзовые глаза. И её кьютимарка теперь стала более ясной. Это был сверкающе-зелёный наконечник копья с цветком лилии у основания. – Моё имя Артемис. – Рада познакомиться с тобой, Артемис. Но я же могу называть тебя Спаркс, если ты не против? – Конечно! Мне нравится это прозвище. Пока два специалиста трясли копытами, все былые невзгоды успешно забывались. Тем не менее, что-то всё ещё не давало покоя Артемис. Любопытство, которое она не могла полностью подавить. – ...Но мы всё ещё можем говорить о разном? Я имею в виду, об этом? Глэмерспир пожала плечами и скривила рот. – Конечно, пока мы не нарушим сделку… – Она ещё раз толкнула стол, чтобы провернуться на стуле, но на этот раз она спрыгнула с него, когда он сделал полный круг, оказавшись прямо перед Артемис. – ... А что бы ты хотела узнать? – Эмм…. Я думаю, Хонор многое объяснила, но не всё. – Хорошо, но если мы собираемся углубиться в эту тему, я хочу знать, как сильно я сегодня ошиблась. Как насчёт небольшой услуги за услугу? Это было справедливо. А иногда из вопросов можно было узнать больше, чем из ответов… – Хорошо. Ты спрашиваешь первая. Глэмерспир улыбнулась ей. – Ой, ну разве ты не милашка, Спаркс... – Она игриво похлопала её по плечу. – ... Черт, я действительно неправильно тебя поняла, не так ли? В любом случае, расскажи мне, как Анонимус попросил тебя пойти с ним в театр? Вы были наедине? Артемис покачала головой. – Нет, там был канцлер со своим телохранителем. На самом деле сходить в театр было идеей канцлера. Он начал наседать на Анонимуса за то, что он не выходил из замка с тех пор, как стал королевским инженером. Настала очередь Глэмерспир сморщить лицо и покачать головой. – Ах, видишь ли, это очень важно. Обычно игроки выбираются куда-нибудь каждые выходные, если не каждую ночь! По крайней мере, в свой любимый джентльменский клуб. Но когда он пригласил тебя надеть платье и сесть рядом с ним? Она тут же вспомнила их разговор. – Ну, канцлер сказал, что, возможно, он захочет получить места в ложе, чтобы не выглядеть слишком показушно, и тогда я объяснила ему место телохранителей во время шоу, и он сказал, что это смешно, ведь я буду слишком далеко от него, чтобы что-то предпринять, случись что, и даже не получу удовольствие от представления. Единорожка изогнула брови, и Артемис увидела, как её глаза метались слева направо, как будто ей было трудно разглядеть что-то, бегущее мимо неё. – Я имею в виду, что он был прав. То, что охранник стоит в коридоре, никому не помогает, это даже не хвастовство. И к тому же быть единственным в зале с телохранителем у стены - это верный способ показать себя напыщенным ослом. Поэтому никто так не делает. Всё это имеет гораздо больше смысла на большом гала-концерте, где у каждого пони есть свой эскорт, который стоит, выстроившись вдоль проходов. Внезапно она вскинула голову и посмотрела прямо на пегаску. – … Подожди, канцлер был там, когда он пригласил тебя на свидание? Ух ты, должно быть, это было чертовски неловко. – Она рассмеялась. – ... Я имею в виду, что подобрать себе цель — это одно, а пригласить её куда-либо — совсем другое, и я могу сказать тебе, кобылка, что это делают строго наедине. – Ой. Это могло бы объяснить, почему канцлер и его гвардейка хотели что-то сказать, но промолчали. Глэмерспир вздохнула и покачала головой. Подойдя к своей кровати, она небрежно толкнула стул в спинку, заставив его со скрипом прокрутиться. – Если бы ты мне всё это рассказала... – Она забралась на кровать и перевернулась на спину. – …Хотя, наверное, я всё равно была бы слишком упряма и сказала бы то же самое. Протянув копыта, она схватила одну из подушек и швырнула её на другую сторону кровати, а затем кивнула Спаркс в том направлении. – …Теперь твоя очередь, Спаркс. Что ты хочешь знать? Она поднялась и заняла своё место на дальнем конце кровати. Что спросить? Был только один вопрос, который действительно имел значение. – Почему ты это делаешь? Глэмерспир хихикнула. – Боже, сразу к сути, а? – Ещё раз вздохнув, она бесцельно посмотрела на стену позади себя, ковыряя её копытом. – … Я думаю, мне нравится внимание, и мне нравятся подарки, а ещё мне нравится бывать в местах, куда я не могу попасть при обычных обстоятельствах… – Она снова посмотрела на пегаску и пожала плечами. – ... но я думаю, что действительно делаю это, потому что мне не хочется где-то оседать. И я не против того, чтобы быть "другой" кобылой. Артемис было немного трудно понять, как пони может не захотеть найти любовь всей своей жизни и осесть навсегда... Но если она так хочет, что ж, значит в этом нет ничего плохого. Хотя, тем не менее... – Ты никогда... не влюблялась? Лили усмехнулась. – Я думаю , что влюбляюсь, но обычно оказываюсь неправа. И если я ловлю себя на том, что влюбляюсь — это сигнал, что надо заканчивать эти отношения. Было бы несправедливо пытаться превратить эти отношения в нечто большее. И это не кончилось бы ничем хорошим … ни для кого из трёх вовлеченных в это пони. – Единорожка указала на неё копытом. – ... Это не значит, что мне не нравится жеребец, с которым я веду общую игру. Я имею в виду, что они же должны мне нравиться, иначе я не позволю этому случиться, понимаешь? Не только они выбирают меня, я тоже их выбираю. – Ты тоже выбрала капитана Мейлдхуфа? – Конечно. Он симпатичный, и я подумала, что он не прочь повеселиться на стороне, когда впервые увидела его на церемонии приведения к присяге выпускников тренировочного лагеря. Впрочем, посмотрим, что из этого выйдет. – Ты когда-нибудь была с кем-нибудь… знаменитым? Тогда она хихикнула. – Боже, Спаркс! Кобыла не рассказывает о своих похождениях! Ой. Артемис надеялась, что у неё есть интересные истории. Внезапно Лили снова захихикала. – ...Шучу! "От подруг нет секретов", верно? Хорошо, так вот, как то раз... «Еей, время рассказов!» Хонор Баунд***
Капрал лежала в постели в полусонном состоянии. Судя по хихиканью, доносившемуся из-за двери, ей не нужно было беспокоиться о том, что двум другим членам её отряда будет трудно примириться после всего. Однако одно было ясно: это было самое странное задание, которое когда-либо было у Хонор Баунд. По общим наблюдениям, королевский инженер большую часть дня занимался бумажной работой. Однако в первый же день одна стражница вернулась в их апартаменты мокрой от пота. А на второй день вторая стражница вернулась к себе в комнату в слезах. Какие перспективы ждут её завтра? Только время покажет.***
Было около восьми часов утра. Два других солдата из маленького отряда капрала Баунд ещё крепко спали, когда она встала и побежала завтракать в столовую. Когда она вернулась, чтобы подготовиться к дежурству, они также спали. Глэмерспир, должно быть, не давала Спаркшауэр лечь спать, рассказывая истории о её различных кавалерах. Может быть, она даже увлеклась рассказами о войне и поведала, как заработала свой Орден Барана. Эта медаль, безусловно, привлекла внимание Хонор, когда они все въехали сюда. Из комнаты Глэмерспир доносились всевозможные ругательства, когда она изо всех сил пыталась втиснуть свой внушительный гардероб в скудную мебель в своей спальне. Как она вообще вместила всё это в свою спортивную сумку? Магия единорогов? Как бы то ни было, ей потребовался почти час, чтобы распаковать вещи. К тому времени, как она закончила, Хонор Баунд уже вернулась из магазина и читала журнал в кресле. Но когда всё, наконец, успокоилось, она заглянула в комнату Глэмерспир и увидела, как специалист положила Серебряного Барана на свой письменный стол в качестве последней детали. Было немного удивительно, что лейтенант Вайолетт не упомянула об этом, когда представляла специалиста. На самом деле лейтенант не упомянула ничего из их военных досье. Может быть, она просто решила упростить жизнь инопланетному королевскому инженеру, мало знающему историю Эквестрии. А, может быть, Селестия просто попросила её, чтобы церемония прошла как можно быстрее. В целом, это было очень короткое вступление. Типичный VIP любил слушать, как лейтенант превозносит достоинства каждого охранника и рассказывает обо всех боевых действиях, в которых они участвовали. Для VIP это был дополнительный способ похвастаться перед гостями, когда самим охранникам приходится рассказывать им те же истории. Чем более титулованный и опытный гвардеец, тем выше престиж светской особы, любившей покрасоваться. Но пока Королевский инженер не казался ей одним из таких VIP-ов. Если подумать, то это упущенный потенциал центуриона Ордена Барана. Кто-то другой мог бы лучше использовать её престиж. Хонор обнаружила, что стоит перед дверями Анонимуса. Она потянулась, чтобы постучать. Судя по отчётам Глэмерспир и Спаркшауэр, она вполне ожидала, что в этот момент он будет либо завтракать, либо заниматься бумажной работой. – Входите! Ответ изнутри казался приглушённым, далёким и, может быть, даже немного кратким. Она повернула ручку и толкнула дверь. – Капрал Баунд прибыла на службу... Королевского инженера нигде не было видно. – ... Сэр? На его обеденном столе лежали недоеденный круассан и развёрнутая газета. Анонимус кричал ей из дальнего угла его покоев, отделённого перегородкой. – Мы тут не задержимся, капрал! Я намерен посетить принцессу Селестию. Он казался расстроенным. Она могла только надеяться, что это не имело никакого отношения к прошлой ночи. Могла ли Глэмерспир быть права? Анонимус вышел из-за перегородки в классических брюках, поправляя манжеты рубашки. – ...Это ужасно, не так ли? Хонор позволила себе моргнуть в замешательстве. Это не было связано с театром, ведь так? Королевский инженер сел на диван, надевая туфли и наклоняясь, чтобы завязать их. – Сэр? Он кивнул в сторону газеты. – Не читали новости? Посмотрите сами. Хонор подошла к его обеденному столу и взглянула на первую полосу. Заголовок гласил: «ЗАВАЛЫ БИСТМАУНТ РАСЧИЩЕНЫ». Судя по всему, вчера днём в серебряном руднике Битсмаунт произошёл обвал туннеля. Но в статье сообщалось, что шахтёры находились в ловушке менее трёх часов, прежде чем специальная аварийная бригада Королевской гвардии вытащила их целыми и невредимыми. Так почему же Анонимус был таким расстроенным? – Я не понимаю, сэр. Она повернулась и увидела королевского инженера, который уже стоял у своего стола и копался в своих бумагах. – Обрушение шахты, капрал. Вас это не шокирует? Она в замешательстве покачала головой. – Шахты иногда обваливаются, сэр. И в статье написали, что никто не пострадал. Анонимус продолжал смотреть на свои бумаги, пока говорил с ней. – Есть сорок шесть действующих… – он резко остановился и наклонил голову, прежде чем протянуть руку и поднять бумагу со своего стола и посмотреть на бухгалтерскую книгу под ней. – ...сорок семь действующих шахт по добыче серебра в Эквестрии. На пять шахт в Битсмаунте приходится половина всех обвалов, зарегистрированных за последние два года. Он остановился, как будто это всё объясняло, но капрал понятия не имела, к чему он клонит. Она снова посмотрела на газету и попыталась прочитать её в поисках подсказок. – В статье упоминается, что непосредственно перед обрушением ощущался толчок. Разве это не обычный нестабильный регион? Всё ещё просматривая свои бумаги, королевский инженер ответил ей. – Хорошее предположение, но недалеко от города есть семь шахт с разными владельцами. Они добывают менее ценную руду, вероятно, из-за того, что вскрывают более слабые жилы, но ни одна из них не обрушилась с тех пор, как они открылись. – Королевский инженер посмотрел на неё строгим взглядом. – ... Только за последние два года в Бистмаунт обрушилось десять шахт. Она всё ещё не совсем понимала, к чему он клонит, но его готовность удовлетворить её любопытство была удивительной. Анонимус схватил портфель и сунул в него собранные бумаги. – Знаете ли вы, какие самые большие повседневные расходы шахты? – Он поднял один палец. – ...Первое, по крайней мере, для большинства шахт, — это зарплаты рабочим. – Отложив портфель, он повернулся, схватил свой пиджак с вешалки в углу и накинул его на себя. – ...Но на втором месте стоит древесина. Он подошёл к зеркалу на стене рядом с дверью, вытащил из кармана галстук, поднял воротник и начал его завязывать. – Древесина — это то, что удерживает шахты от обрушения. Древесина — это первое, на чём шахтовладелец может сэкономить, используя древесину низкого качества или инструктируя рабочих расставлять опоры в меньшем количестве, чем того требует безопасность. И согласно прошлогодним бухгалтерским записям, поставки древесины на рудник Битсмаунт абсолютно несопоставимы с количеством вывезенного оттуда серебра. Завязав галстук, королевский инженер остановился и посмотрел на себя в зеркало с хмурым взглядом. – Здесь, в Эквестрии, у вас есть роскошь в виде магии единорогов, позволяющая выкопать шахтёров из обвалов, прежде чем они успеют задохнуться, умереть от жажды или даже утонуть в затопленных тоннелях. Но в моём мире жадность и отвратительные стандарты безопасности убивали их сотнями. – Королевский инженер посмотрел на неё. – … Я поставил перед собой цель индустриализации Эквестрии, и это потребует много тяжёлой и опасной работы. И я не позволю вам заплатить за это кровью. Он был серьёзен. Это её немного впечатлило. – Если вы думаете, что Бистмаунт экономит на древесине, сэр, то что вы собираетесь с этим делать? Королевский инженер вернулся к своему столу, взял свой портфель и взглянул на часы посреди комнаты. – Дневная аудиенция начнётся через час, но до тех пор принцесса Селестия сможет принять одного из членов тайного совета. Я попрошу её выдать мне ордер на осмотр шахты и вызов владельца шахты, Галлоуэя Битсмаунта, на допрос к Её Величеству. Он отряхнулся, внося последние коррективы в свой наряд. – Потом мы организуем транспорт, возьмём из архива планы шахт, план местности и кое-какие инструменты, а потом посетим несколько других департаментов за всякой всячиной, и, если повезет, будем на месте к завтрашнему утру. Хорошо, теперь она была более чем впечатлена. Это шестой Очень Важный Пони, к которому её приставили. Она сопровождала высокопоставленных гостей, баронов и графов, опытных магов и даже уходящего в отставку генерала королевской гвардии. Самых богатых и знаменитых представителей эквестрийской знати. Но казалось, что Королевский инженер был первым, кто не стал бы проводить всё свое время, бездельничая со своими друзьями, потягивая бурбон и куря сигары. Однако он кое-что забыл. – Звучит опасно, сэр. Анонимус, королевский инженер, посмотрел на капрала и приподнял бровь. – ... Вы должны договориться, чтобы все ваши телохранители сопровождали вас завтра. Он кивнул. – Я сразу же свяжусь с лейтенантом Вайолетт после того, как мы поговорим с Её Величеством. Пойдёмте.