***
Уже давно стемнело. Я ворочалась, всеми силами заставляя себя заснуть. Но через какое-то время, поняв, что уснуть всё-таки не удастся, я встала с постели и, накинув на плечи белый шёлковый халат, вышла из спальни. Не знаю, почему, но направилась именно в общую гостиную. Зачем? Наверное потому, что чаще всего встречаю её именно там. Привычка? Вполне вероятно. Прохожу по длинному коридору и спускаюсь по лестнице, оказываясь в большом зале – общей гостиной. Нисколько не удивляюсь, заметив её, сидящей в широком красном кресле около камина. Прекрасна, как всегда. Чёрный шёлковый халат, распущенные рыжие волосы, что плывут по плечам, её идеальная фигура… В какой-то момент хочется вовсе развернуться и уйти. Я даже признаю тот факт, что боюсь быть наедине с ней. Но я не успеваю сделать и шага. Она оборачивается, обращая на меня своё внимание. На лице появляется еле заметная улыбка. – Нарцисса? Что ты здесь делаешь? – Говорит она, изгибая левую бровь. Я прекрасно знаю, что Лили часто мучает бессонница. Поэтому, задавать тот же вопрос смысла не было. – Не спится. Подхожу ближе, садясь напротив. Она вновь улыбается. Скорее всего, в тот момент я не смогла сдержаться и улыбнулась в ответ. Честно, тогда это было не столь важно. Через какое-то время, она отводит взгляд куда-то в сторону от меня. – Сыграем в шахматы? – Вдруг спрашивает она и, не дожидаясь моего ответа, взмахивает палочкой. Мне всегда нравилось то, как легко она с ней управляется. Это так… красиво. А я не могу отказать. А может, не хочу… Фигуры встали на исходные, и мы начали игру. Я помнила, что она очень хорошо играет в шахматы, но всё же, надеялась на победу. – Начали.***
– Ну что? Ничья? – Она ехидно улыбнулась и стряхнула с доски свою побитую чёрную ладью, которая, оказавшись вне поля битвы, тут же вернула себе свою форму и былой блеск. – Нет! Играем эндшпиль, –запротестовала я, настороженно вглядываясь в расстановку сил. Шесть белых пешек ошеломлённо взглянули на меня и быстро затараторили: – Cosa? Fine partita? Ti rendi conto che potresti perdere anche noi? Accetta il pareggio! Non ci muoveremo! (Что? Эндшпиль? Ты понимаешь, что и нас можешь потерять? Соглашайся на ничью! Мы с места не сдвинемся!) Я отвела взгляд от доски и вопросительно посмотрела на девушку напротив. – Твои шахматы говорят по-итальянски? Рыжая ведьма лишь усмехнулась, взглянув на королеву. – Не все. Большинство используют французский. Французский – язык любви. Интересно… Но мои мысли оказались прерваны голосом Эванс : – Королева на B4. – После чего, на её лице появилась самодовольная ухмылка. – Шах, Цисси. Мне всегда нравилось это прозвище. А слышать его от неё – отдельный вид удовольствия. Положение было безвыходным, так что мне оставалось только смириться с проигрышем. Я нахмурилась и откинулась на спинку дивана, закрыв глаза. Я не слышала, как она встала с кресла, подойдя ближе. Я не открывала глаза, но всем телом ощутила на себе пристальный взгляд. Спустя примерно полминуты, я всё-таки открыла глаза. Она нависала надо мной, облокотившись руками на диван. В тот момент я буквально почувствовала, как к моим щекам прильнула горячая кровь. Она знала, о чём я думаю. От этого становилось ещё хуже. Я вжималась в спинку всё сильнее, желая оказаться где угодно, но только не здесь. Я не могла надеяться на то, что она поймёт меня. Не могла верить, что между нами что-то может быть. – Да ладно тебе, малышка. – Прошептала она с каким-то хищным выражением. – Нужно уметь проигрывать. Я хотела было огрызнуться, но не успела. Она наклонилась чуть ниже и накрыла мои губы своими – пропитанными кофе и корицей. На какое-то мгновение меня охватила паника. Я не знала, как реагировать. Это было похоже на сон. Или мой очередной бред, но никак не на реальность. Но, тем не менее, это была реальность. То, о чём я могла только мечтать. Наверное, ещё ни разу в жизни я не чувствовала себя так хорошо, как сейчас. Эти несколько секунд показались вечностью, и я молила, чтобы она не останавливалась. Я не до сих пор не верила, что это происходит на самом деле. Но это была реальность. Это были мы. И не существовало более чистоты крови. И плевать им было на закон.