Крик о помощи

Желания Пети иногда казались Игорю странными, а уж невысказанные вслух — даже пугающими. Он никогда точно не знал, что именно увлеченный очередной безумной идеей Хазин от него хочет, но узнать пытался всячески и постоянно. Один раз Петя ему даже ответил. Проговорился, если точнее. Удивительно, но вечно уверенный в себе и взрывной Хазин оказался совершенно стеснительным и ранимым, когда дело доходило до откровенных разговоров. Он долго мялся, нарочно огрызался и пытался удрать, но вовремя спохватившийся Гром всё же сумел его успокоить и выпытать то, что от него так искусно скрывали. — Хочу, чтобы на меня кто-нибудь рявкнул, — еле слышно прошептал Петя прямо посреди оживленного коридора. Игорь, такого заявления не ожидавший, подумал было, что его нелепо разыгрывают. — Рявкни на меня, а? — Что, прямо при всех? — они встретились взглядами, и Игорь понял — да, прямо при всех. Петя с ним не шутил, не разыгрывал и, судя по оленьему взгляду, очень волновался и с опаской ждал ответа. — Петь, ну… зачем? Ты чего? Волнение сменилось разочарованием. Хазин легко отмахнулся и удивительно быстро нацепил на лицо прежнее безразличие. Игорь осмотрелся по сторонам: участок, как всегда, стоял на ушах. — Ладно, забудь, — сказал Хазин, изо всех сил скрывая обиду. — Я пошутил. — Петь… — Работать иди, Гром, целый день только и делаешь, что за мной таскаешься. У тебя своих дел нет?! Игорь и глазом моргнуть не успел, как Хазин резко развернулся и умчался обратно в свой уголок — корпеть над материалами дела, огрызаться на подчинённых и терпеливо ждать, пока кто-нибудь из них принесёт ему кофе. Что это было Игорь так и не понял, но непонятная просьба надолго застряла в голове и не давала покоя. Вообще-то он давно уже о Пете что-то такое подозревал — тот никогда не был в восторге от романтики, а уж от всяких нежностей бесился так, что Игорь время от времени даже расстраивался. Они находили общий язык в основном на работе: когда для излишней заботы не было ни места, ни времени, Петя чувствовал себя просто прекрасно. Он поддерживал, помогал с отчётами, объяснял необъяснимое, но стоило Грому хоть немного податься в романтику, и Хазин искренне недоумевал, пугался и даже начинал огрызаться с ним, как собака, которую пытаются тискать, пока она грызёт кость. Это было немножечко странно, но со временем Игорь научился осторожно передвигаться по краю и никогда опасной грани не нарушать. Они даже умудрились съехаться: ввезли в задрипанную квартирку Игоря нормальную кровать, скинулись на дверь туалета и ремонт потолка. Петя стал немного счастливее, перестал скалиться и на какое-то время, кажется, успокоился. На какое-то время. Вновь огрызаться он стал ровно тогда, когда стресс от совместной жизни потихонечку пошёл на спад. Даже Фёдору Ивановичу пару раз прилетело грубым словцом, хотя с Игорем у Пети всё складывалось иначе, осторожнее. Хазин будто бы специально вываливал на него сразу столько замысловатых конструкций, что если начинать разбираться, запутаешься в изначальной причине самого сказанного и не обидишься вовсе. Петя искусно дерзил, хамил, откровенно нарывался на точный удар в челюсть, но как только понимал, что перегибает, сразу же давал заднюю, мялся и бормотал это своё излюбленное: — Да не кипишуй ты, дядь, я прикалываюсь. Игорь его эти приколы не любил, да и до сих пор терпел, скрепя зубами. Петя, как оказалось, словами через рот за почти тридцать лет жизни говорить так и не научился, вот и получалось у них всё так туго и муторно, что оба понять друг друга никак не могли. Если бы не очередная счастливая случайность, так бы и не узнал Игорь, что этому ненормальному от него на самом деле надо, и зачем он только и делает, что выводит всех вокруг на конфликты. — Кому-то в детстве ремня не додали? — издевательски поинтересовался Гром, когда Хазин, видимо, совсем слетев с катушек и наплевав на осторожность и многочисленные предупреждения коллег, в одиночку сунулся срывать крупную сделку. Хорошо, что ненормальный хоть постфактум сообщил о том, куда влез, иначе кто знает, успел бы Игорь сорваться с допроса и доехать в другой конец города? Успел бы ворваться в клуб, буквально раскидав всю охрану, и дать Хазину время, чтобы тот смог освободиться из плена? Успел бы вообще сцапать дурака за шкирку, чтобы взглянуть в совершенно бессовестные глазки и лично надавать безумцу по шее? Как оказалось, надавать нужно было давно и совсем по другому месту. — Хочешь восполнить? — нет, это был не вопрос. Скорее крик о помощи. У Игоря мурашки по спине побежали от одного только полного надежды взгляда на полностью довольной роже. Вот, чего он добивался всё это время. Вот, чего хотел, но о чём почему-то не мог сказать прямо. Игорь что-то такое и подозревал, но проявлять инициативу, учитывая Петину тайную ранимость, всё же боялся. — Восполним, — на удивление, вышло уверенно, без доли сомнения. У Хазина на лице проскользнуло недоверие, хотя, вроде как, он только этого и добивался. Игорь даже представить себе не мог, как можно хотеть чего-то подобного. Как можно делать что-то такое с тем, кого нежно любишь и хочешь беречь от всего плохого и болезненного? Видимо, им всё же придётся с этим разобраться. — Сам напросился ведь. Петя не ответил. Вообще будто и не услышал ничего. Игорь даже засомневался, что действительно угадал. Как можно вообще? Он в этом вопросе совершенно не разбирается. Бить морды гопоте — это одно, но быть грубым с любимым человеком — совсем другое дело, которое требует не то что осторожности — понимания. Если бы Петя только рассказал ему чуть подробнее, признался, открыл причины… должны же быть, в конце концов, хоть какие-то причины! Почему он так отчаянно хочет над собой издеваться? Почему для него это настолько важно, что он теряет голову от невозможности получить эту грубость? Хоть немного бы объяснений, чтобы не теряться в догадках. Может, били его в детстве? От этого же душевные травмы остаются? Отец у Пети, судя по тому, что удалось узнать, совсем не образец для подражания. Всю жизнь от сына чего-то сверхъестественного ожидал, а тот, бедный, всё никак не мог забить на это и жить так, как хотелось самому. До сих пор ведь думает и об отце, и о матери, и о месте в министерстве, которое ему чуть ли не с рождения держали. Много там у них разногласий, такое психику точно пошатнуть могло — это без сомнений. Или ему вот просто нравится? Бывает вообще такое? Мазохистами, может, тоже рождаются — Пете просто не повезло. Страдает теперь, мучается… нет, что-то в этом всём точно не так. Весь оставшийся день Хазин молчал, как партизан. Смотрел иногда из другого конца коридора с подозрением, хмурился, но изо всех сил старался не подавать вида. Игоря эта игра немного пугала. Возможно, он всё же перегнул, поспешил или вообще неправильно понял. Хотелось извиниться и обсудить всё в подробностях — он даже решился уже, встал и пошёл к нужному столу, но во Vmeste вдруг пришла совершенно прямолинейная ссылка. «Искусство порки ремнём» — гласил заголовок отлично проиллюстрированной статьи. Игорь еле успел поймать выскользнувший из вспотевших ладоней новенький смартфон — подарок самого Пети — прежде чем случайный прохожий или, не приведи Господь, Дубин смогли бы увидеть совершенно недвусмысленные картинки. Вернувшись на своё рабочее место, Игорь изучил статью досконально. Прикинул, что можно применить на практике, как настроить и себя, и явно переживающего Петю. Хазин с ним так и не заговорил: убегал куда-то, прятался и по десять раз таскался к Фёдору Ивановичу, лишь бы Игоря не видеть. Гром думал, что и домой они поедут порознь, но Петя неожиданно исправился и привычно ожидал на парковке. — Тебе этого правда хочется? — в лоб спросил Игорь, желая наконец спустить наглеца с небес на землю. Что он вообще из себя строит? Что за спектакли и игра в прятки? — Поехать домой? Ещё как. Заебался, как никогда, с этими нариками. Игорь нахмурился, но на Петю это подействовало прямо противоположно. Довольный собой, он вдруг улыбнулся и зашагал к машине, уходя тем самым от разговора, потому что: «Не бухти мне под руку, дядь. Хочешь, чтобы я в столб врезался?» Дома Игорь сам не захотел разговаривать. Петя смотрел на него в ожидании, держался на расстоянии и сам ничего начинать не спешил, хотя по глазам видно было — очень хотелось. Игоря это даже повеселило. — Если бы мы толпой заявились, они бы сразу почуяли, — всё же принялся провоцировать Хазин, когда они переоделись в домашнее, поели и разбрелись по квартире. Точно знал ведь, как выбесить, и умело этим пользовался. — Никакая подмога мне там не нужна была, я и так справлялся. — Какое справлялся, Петь? — как бы Игорь ни старался, скрыть собственное раздражение не получилось. — Они бы тебя в любом случае раскрыли, тут и гадать не надо. Забыл что ли, что в прошлый раз было? Тебя уже каждая собака в этом деле знает. — Кто из нас в наркоконтроле, а? Говорю, справлялся — значит, справлялся. Ты со своими потеряшками разбирайся, а к моим шизикам лучше не лезь, сам как-нибудь разберусь. — Ты это сейчас специально? Можно как-то по-нормальному, нет? — Нет. То, что всё и правда специально, сомнений не было. Петя смотрел на него с плохо скрываемым интересом и явно ждал того, что последует дальше. Игорь заставлять ждать не любил. — Ну, ладно, раз так хочется по-плохому… Вынуть ремень из предательски сползающих без него джинсов Игорь постарался как можно устрашающе. Петя нервно сглотнул, но по лицу было видно — наслаждается, гад. Игорь на самом деле не любил, когда ему намеренно трепали нервы, но действительно разозлиться на взволнованного и запутавшегося в себе Петю у него не получалось. — Сюда иди. Вопреки всякой логике, Хазин заупирался. Игорь растерялся, но быстро сориентировался и потянул чужое запястье сильнее. Петя послушно поплелся следом и без проблем перегнулся через подлокотник дивана. Выглядел он при этом слишком уж напряжённым, и Игорь понял — такое у Пети впервые. — Ты в порядке? Может лучше… — Только попробуй испортить всё неуместной заботой. Бей уже. Вот, значит, как. Просто волнуется. Ладно. Игорь свернул ремень петлёй и слабо замахнулся, прицелившись прямо на середину любезно подставленной задницы. Петя вздрогнул скорее от неожиданно громкого звука, а затем обернулся и зыркнул так, будто что-то было сделано не так. — Что? — искренне не понял Игорь и так и застыл с приподнятым ремнём в руке. Хазин вздохнул, чуть подтянулся и стянул с себя спортивные штаны. — Ты всяким отбросам такие хэдшоты прописываешь, но не можешь нормально ударить по заднице? На издевательский тон Игорь обиделся, но виду не подал. — То отбросы, а тут ты. Ну не могу я так, Петь, что ты от меня хочешь, а? — Я же тебе всё в подробностях расписал! — Ты эту статью написал? — Ну, не я, а рандомный пользователь! Какая разница? Просто бей посильнее и всё. — Тебе же больно будет… — В этом и смысл! Игорь растерялся окончательно, но расстраивать наконец-то доверившегося ему Петю совсем не хотелось. Он кивнул, дождался, пока Хазин снова удобно уляжется, ещё раз воспроизвёл в памяти дурацкую статью и замахнулся. В этот раз хлопок вышел сильнее, и Петя действительно подался вперёд не от одного только звука. Посчитав, что такого замаха будет достаточно для так называемого «разогрева», которому автор статьи уделял особое внимание, Гром продолжил опускать руку уже размеренно. Хазин терпел. Игорь видел это и с каждым новым ударом отговаривал себя остановиться. Если надо будет прекратить, Петя сам ему скажет… скажет ведь? — Петь… — Что?! Голос всё ещё был раздражённый, но Игорь предполагал, что это из-за небольшой передышки. Опустив руку с ремнём, он тяжело вздохнул, заставив Хазина любопытно обернуться. Выглядел тот комично: волосы в разные стороны, привычно злая гримаса на лице и ярко-красная задница. Игорь и подумать не мог, что когда-нибудь перед ним откроется такой вид. — Может, ну его? Не могу я так, — признался он в очередной раз. Петя, судя по выражению, чего-то такого от него и ожидал. — Тебе же больно, зачем… мне же тебя жалко, я же тебе приятно хочу делать, а не вот так. — Мне так приятно, — совершенно обыденно заявил Хазин. — Ты продолжать будешь или как? У меня уже всё прошло, плоховато справляешься. От такого заявления Игорь немножечко так подофигел. Прошло у него всё! Да Игорь тут весь извелся, глядя на его сжимающуюся задницу, слушая судорожные вдохи и стоны, а у него прошло, говорит! — Петь, — начал он снисходительно, но тут же забыл, что хотел сказать, — может хотя бы не так… не так жёстко? Этим ведь и убить можно. — Ремнём? — Ну, да. Хазин фыркнул, но всё же заинтересовался. Приподнявшись на локтях, он уставился на несчастного Игоря так, что тот понял — отвертеться не выйдет. — И что же ты предлагаешь? — Я? — А что, я что ли? — Петь, хватит уже. Добился ведь уже своего, перестань. — А ты заставь меня. Былое раздражение вновь вернулось, и Игорь сам не заметил, как сжал ремень крепче. Хазин отступать не собирался и всеми силами пытался добиться своего. Что ж… тогда пусть получает. Отбросив ремень в сторону, Гром под возмущённые маты и оскорбления стянул Петю с подлокотника и утянул на середину дивана. Хазин всё не замолкал, но стоило Игорю и самому усесться и закинуть его на себя так, чтобы удобно было достать до задницы, Петя притих. — Ты что делаешь? — спросил он смущённо и как-то чересчур жалобно. Игорь на такую реакцию только посмеялся. — Гром, ты охуел? Игорь цыкнул. — Ты бы ругался поменьше в таком-то положении, — посоветовал он, нанося лёгкий удар по успевшим остыть ягодицам. Петя дёрнулся, но сбежать не пытался. Ремня он боялся поменьше. — Ты же этого и хотел, разве нет? — Не так, — от очередного не такого уж и сильного удара Хазин вздрогнул. Его шея покрылась красными пятнами, и Игорь не мог не улыбнуться чужому смятению. — Перестань. — Почему это я должен перестать? Сам ведь хотел наказания, верно? Целую инструкцию мне скинул! — И ты её явно не читал! После очередной пары шлепков Хазин всё же вырвался. Игорь препятствовать не стал и только уставился на взбалмошенного и растерянного Петю с недоумением. Тот чуть ли не плакал — настолько расстроился. — Я же тебя по-хорошему попросил! — вопреки всякой логике обвинил Хазин. Штаны он кое-как подтянул: то ли, чтобы казаться серьёзнее, то ли показывая, что не желает добавки. — Это по-хорошему было? Провокация с возможностью смерти — это по-хорошему? Петь, ты с ума сошёл? — Да пошёл ты… — Я пошёл? Хазин отвернулся. Подобрав колени к груди, он уставился на противоположную стену и замолчал. Игорь понятия не имел, что делать дальше, и всё ещё не понимал, что происходит. Совсем у него там в голове каша? — Это из-за отца? — спросил он первое, что пришло в голову. Судя по тому, как напрягся Петя, он попал прямо в точку. — Чё думаешь, я с тобой так же обращаться буду? Поэтому выводишь? — Ты дурак? — Вот не знаю, ты мне скажи. Чего-то от меня хочешь, а объяснить нормально не можешь. Я себя только дураком и чувствую. Что-то похожее на раскаяние проскользнуло в том взгляде, которым Петя посмотрел на него всего пару мгновений. Игорь уже и не надеялся на сочувствие. — Кинк у меня, — буркнул Хазин, будто бы нехотя, — или фетиш, чёрт разберёт, как там это называется. — На ремень? — На порку. Доволен? Игорь кивнул — хоть что-то удалось из этого партизана вытянуть. Петя, кажется, раскрыл его план, но возмущаться не стал. Вместо этого он снова отвернулся. — Давно? — спросил Игорь, когда пауза затянулась. — Не знаю… всю жизнь, наверное. Не помню, когда это всё началось. Оно просто есть и всегда было. Отвали от меня. — Почему тогда вырвался? После этого вопроса Хазин снова перешёл в режим защиты и скрытности. Игорь боялся, что ответа так и не услышит, но перебесившись, Петя всё же недовольно буркнул: — Мягко слишком. — А надо до синяков и потери сознания? Петь, ты ведь раньше этого даже не делал. — Тебе-то откуда знать? — Думаешь, не заметно? Дрожишь весь и храбришься, а мне каково? Не собираюсь я портить наши отношения. Так хочется по жопе получить? Так я тебе дам, но сначала мягко и аккуратно. Петя смотрел на него с такой обидой, будто Игорь, наоборот, пообещал ему жестокую расправу. Понять, что в чужой голове творилось, он не мог, как бы ни старался. Но нужно было что-то со всем этим делать, иначе их отношениям точно придётся пройти проверку на прочность. Спросить бы у Фёдора Ивановича, но как это сделать, не раскрывая Петиного секрета? Может погуглить? — Ладно, — неожиданно согласился Хазин. Игорь и моргнуть не успел, как тот снова улёгся к нему на колени. В этот раз менее уверенно, да и штаны остались на месте. — Бей. «Раскомандовался!» — хотелось возмутиться Грому, но вместо этого он лишь положил руку на чужую напряжённую поясницу. Петя весь был зажат, как камень, и с этим необходимо было разобраться. — Не так быстро. Когда Игорь стал водить по его спине пальцами, Хазин, казалось бы, был готов огрызаться, но в конце концов, смирился и на последующие ласки наконец начал смягчаться. Гром удовлетворённо хмыкнул и, когда Петя уже не ожидал, хлопнул по выставленной заднице. Хазин вздрогнул, но напряжение в этот раз быстро прошло. Убедившись, что всё в порядке, Игорь продолжил опускать руку, набирая силу с каждым новым ударом. Оказалось, это даже приятно. Хазин не был костлявым, как могло показаться, стоило ему надеть излюбленные чёрные джинсы в обтяжку. Рука приятно отскакивала, и Игорь даже увлекся, забыв о том, что собирался считать. Бил он всё ещё «терпимо», поэтому остановился только тогда, когда дыхание Пети стало потихоньку сбиваться от переполняющих эмоций. — Не думал, что тебе тоже понравится, — притворно возмутился Петя, поёрзав у него на коленях. Игорь гладил его по повреждённым участкам, и Хазин попытался было увильнуть, но Игорь прижал его обратно к дивану и не собирался отпускать, пока не убедится, что тот в полном порядке. — Я пить хочу, пусти. — Потом попьёшь. — Ты охуел? Вместо ответа Игорь ещё раз хлопнул его по заднице и тут же разгладил. Петя на такие ласки как-то слишком довольно застонал. — Охуеешь с тобой, — прокомментировал Игорь спустя какое-то время. — Мне теперь всегда так делать, чтобы ты не лез, куда не просят? Может ещё и орать на работе перестанешь? — Может быть. Игорь хмыкнул. Всё-таки прав был Цветков, когда говорил, что Хазину в жизни чего-то не хватает, раз психованный такой. Вот все удивятся, если он и правда успокоится. Полежав так ещё немного, Петя всё же выкрутился и сбежал на кухню. Игорь остался на своём месте, вынул телефон из кармана и ещё раз перечитал статью. Когда Хазин вернулся с двумя кружками кофе, Гром уже четвертый раз переходил по ссылке, узнавая всё новые детали. — Решил поучиться? — голос Пети звучал так, будто совсем ничего не случилось. Игорь даже растерялся, но кофе отвлек его от глубоких раздумий. — Надо бы. — Хорошо. Петя, как ни в чём не бывало, влез в собственный айфон и принялся невозмутимо листать ленту. Игорь смотрел на него с недоумением, но в конце концов сдался. Впрочем, скрыть чересчур довольную ухмылку у Хазина всё равно не получилось.