Оставив до утра

Все началось с того, что в дверь постучали. Сначала осторожно и робко, боясь, видимо, что постучались совсем не туда, куда следовало. Затем стук стал громче и настойчивее, что несколько раздражало девушку, мирно спящую в своей комнате на втором высоком этаже злополучного старого дома у густой лесной кромки, ныне укутанной пушистым снежным покрывалом. - Пааап, - сонно протянула Мэри-Кэтрин, приподнимая голову от подушки, - в дверь стучат. Не интересуясь дальнейшей судьбой внезапного визитера, девушка вновь зарылась носом в подушку. Сегодня ей спалось на удивление сладко, да еще этот сон… Чудесный, посещающий ее из ночи в ночь уже на протяжении полугода с тех самых событий в лесу. И сон этот ни на толику не потерял яркости, ощущений, того холодного, но свежего воздуха. И, что самое главное, не растерял ясности образов. Как будто все это было вчера. Будто всего несколько часов назад она видела их лица. Всех их. В дверь забарабанили, откровенно издеваясь. - Папа!!! – взревела М.К., прилагая все усилия поймать за хвост ускользающее ночное видение, но оно, словно резвая колибри, ускользнуло и растворилось в тихом снежном утре. Ответа от отца не последовало. Не было слышно ни его голоса, ни быстрых шагов. Наверняка уже ускакал изучать особенности лифменовской зимы. Мэри-Кэтрин рывком скинула с себя одеяло и села на постели, отчего та обиженно скрипнула пружинами. Сон покинул девушку безвозвратно до следующей ночи, отчего она была вне себя от ярости. Кто бы не был тем неожиданным гостем, от смачного тумака или хотя бы от испепеляющего взгляда его не спасет никто. - Опять все сначала, - буркнула рыжеволосая, просовывая руки в рукава теплого халата, - ну почему всегда так? Бросив беглый взгляд в окно, где все сверкало ослепительной белизной, девушка вышла из комнаты и стала спускаться вниз по скрипучей лестнице к без конца бренчащей от ударов с той стороны двери. - Уже иду, - чересчур мрачно даже для себя откликнулась девушка, прокручивая в голове недавний сон. Она никогда не досматривала сон до конца. Он обрывался внезапно, обычно неожиданным пробуждением, подобному сегодняшнему. Или, что бывало довольно редко, яркой вспышкой света. Она ловила себя на мысли, что эта вспышка и есть ее превращение. Ну, когда она снова стала большой. Ей так хотелось хоть раз досмотреть этот сон. И плевать, что она уже взрослая восемнадцатилетняя девушка. После тех чудес, что происходили с ней на протяжении того дня, она могла поверить во все, что угодно. Ее воспоминания находились вне системы, вне всякой логики, которая хоть мало-мальски могла объяснить хоть что-нибудь. М.К. просто несла их в себе, хранила, считая, что если не их, то что тогда хранить? Эта тайна останется только ее. Она видела сурового Ронина. Тогда он казался ей гранитным, иссеченным в сражениях, оттого постоянно мрачным и напрочь лишенным чувства юмора. Сейчас, раз за разом анализируя те события, Мэри-Кэтрин понимала, как глубоко заблуждалась на его счет. Ронин вряд ли хотел стать таким. Он охранял королеву Тару, даже когда от нее остались лишь искры и единственная частичка, до самого конца. Он тянул своего юного ученика, возложив на себя всю ответственность за него. Он действительно серьезен, но…он есть свет, смиренный, горящий ровно, согревая. Мэри-Кэтрин постоянно думала над тем, каким он стал, обретя то, что неосознанно в себе давил. Девушка надеялась, что улыбается теперь он намного чаще. Да и все лифмены в целом, ценящие превыше всего единство. Так и выжить проще, но в то же время просто не потерять самого себя. Много листьев – одно дерево. Приятно осознавать, что ты не одинок. Просто приятно. Про Маба с Грабом и говорить не обязательно. Скучала ли она по ним? Безумно, иногда до такой степени, что папа на утро рассказывал о том, что девушка-то смеется во сне. Над их шутками, не иначе. Полеты на птицах, покатушки на оленях, мягкий зеленый лесной полог. Та умиротворяющая гармония, когда кажется, что все в лесу дышит в едином ритме. Это как музыка, которую не слушаешь, но ощущаешь. Кожей, сердцем, душой. Пожив здесь полгода, девушка смогла это понять. И, что самое важное, принять… Дверная ручка была ледяной, и по коже, не смотря на теплую мягкость халата, сразу же побежали мурашки. Запахнувшись потуже, рыжеволосая провернула ручку и рванула на себя дверь. В глаза ударило слепящей белизной, неудержимой вспышкой света, что так утомительно преследовала ее. …а еще она видела Нода. Показушник, что с него взять, но, если будет необходимо, грудью встанет за идею и друзей. Парень горячих кровей, с неуемной энергией и поразительным смехом. М.К. не могла до сих пор забыть его голос. Тепло его кожи и поразительные карие глаза, полные такой боли, что до сих пор сердце сжимается. И так раз за разом, из ночи в ночь. Пусть они и разговаривали каждый день, иногда и ЦЕЛЫЙ день, но это не могло заменить ей его. Кто бы только знал, каких усилий ей иногда стоит не подпереть щеку кулаком и просто смотреть на него, пижона эдакого. Мэри-Кэт была далеко не дурой, чтобы и с его стороны не замечать той тоски, что снедала их обоих. Вроде бы они и близко, совсем рядом, стоит только протянуть руку… Только сантиметры, даже миллиметры, всегда будут измеряться сотнями и тысячами миль, которые не преодолеть никакими птицами. Неужели…это будет преследовать их до конца жизни? Она даже не успела ничего сказать. Казалось, что ребра хрустнули, стало нечем дышать. Ее тело рывком взлетело вверх, и девушке оставалось только глупо болтать ногами в воздухе. Чуть припозднившись, явила себя паника, заставившая Мэри-Кэтрин взвизгнуть и «выпустить коготки» прямиком в руки незнакомцу, что-то уж больно чересчур проявляющему любовь ко всему живому. - Делай, что хочешь, - шепот царапнул ее ухо, обдав ее щеку теплом, - на этот раз я тебя никуда не отпущу. Пахло холодом и свежестью. Она утыкалась носом в мягкий мех зимней накидки и боялась пошевелиться. Она не дышала, боясь спугнуть его. Этот сон, да, это он! Долгожданное продолжение! Абсолютно невероятное, неправильное, волнующее! От ощущения теплого дыхания на шее, чужого, бьющегося ей в грудь торопливого сердца, кольца рук, сжимающих ее так крепко, Мэри-Кэт забыла, как дышать. Но это так…нелогично. Хотя, знаете? К чертям логику вашу. - Можно мне не просыпаться? – не совсем отдавая себе отчет в том, что говорит и делает, рыжеволосая приобняла гостя за плечи и прикрыла глаза. Горячие дорожки слезы прочертили путь-линию от внешних уголков глаз до подбородка, чтобы скатиться с кожи и затеряться в меху накидки. Отчаянно захотелось запечатлеть этот момент в своей памяти, чтобы утро не смогло его растворить. Запомнить все, до мельчайшей детали, до каждой снежинки воооон на той ветке. - Нет, М.К., - глухо проговорили над ее ухом, отстраняясь, отчего девушка распахнула глаза и запаниковала, - пора проснуться. Карие глаза излучали тепло, отчего Мэри-Кэтрин напрочь забыла про то, что на улице-то не май месяц. Она приоткрыла рот, чтобы сказать хоть что-то, но отчаянно не находила слов. Вместо этого, она опустила глаза и нерешительно, робко коснулась пальцами распростертой ладони видения, что казался ей Нодом. Пальцы коснулись теплой кожи, переплелись с его. Потеряв от этого прикосновения всякий контроль, девушка кинулась к парню на плечи, не сдерживая слез, что глупо мешались с ее смехом. Нод не удержался на ногах от такого неожиданного напора, и они вместе рухнули в сугроб. Парень ухмыльнулся, а девушка вглядывалась в его глаза, вновь видела его улыбку, чувствовала кожей его тепло и гладила пальцами его непослушные каштановые волосы, мягкий скат скул и длинные ресницы. - А как ты… нашел мой дом ииии… как стал большим и… а что королева… что Ронин… да как же так? – сыпала она вопросами, заставляя Нода смеяться все громче и заливистее. Если бы рядом были горы, от смеха, что стоял на дворе, непременно сошла бы лавина. - Не важно, - просто сказал Нод, проводя рукой по раскрасневшейся от слез щеке девушки, - я не мог оставить тебя одну. Несомненно, их путь будет труден и тернист – Нод-то малость туговат. Разумеется, будет тоскливо без полета на птицах, боев с остатками вражеского войска, покатушек на оленьих рогах. Но, лежа по уши в снегу, просто радуясь тому, что тысячи тоскливых миль, часов, дней…месяцев позади, верится, что все теперь будет хорошо. Они есть друг у друга, и теперь они, оба, больше не одиноки. Вопреки здравому смыслу и логике, вероятно, нашлась такая птица, что смогла довести вещие сны до реальности. И нужна только смелость, чтобы наутро открыть дверь.