Теперь я буду героем!

– Вот бы сейчас сдохнуть... – промямлила я, ползя до школы. Вчера, вернувшись домой, я проплакал ещё целую ночь, но уже не из-за того, что мне было страшно или типо того, а из-за накопившихся эмоций за всё время. Хотя так и не скажешь, но каждый день я испытываю страх за будущее; печаль за Майки и других; стыд за то, что я ничего не делаю; гнев на саму себя и многие другие чувства, что невозможно описать словами. И как бы я не пыталась успокоиться, у меня это не получалось. Даже Такемичи, приходивший ко мне каждые десять минут, не мог меня утешить. Бедняга всё время спрашивал из-за чего я плакала, но в ответ получал лишь ещё больше слёз и соплей. В итоге брат просто обнимал меня, похлопывая по спине. Сейчас мне так стыдно перед ним: он так старался мне помочь, но ничего не получилось. После вчерашнего была подавлена не только я, но Такемичи. Как я это поняла? Если обычно прямо с утра он выбешивал меня своими тупыми шутками, то сегодня не произнёс ни слова и даже ушёл в школу раньше чем обычно. Как бы сильно я не хотела идти в школу, я не могла просто бросить учёбу. Как никак это даже не моё тело и не моя жизнь. Нужно хотя бы диплом получить. Во второй раз... – Эххх... – тяжкий вздох был слышен во всей округе, но было как-то наплевать. Всё равно на этой улице нет никого кроме меня, поэтому могу даже сама с собой поговорить. – Даже сейчас я одна... – тишина. Словно я и правда одна-одинешенька во всём мире. Никто не скажет мне подбадривающих слов сейчас. Никто. – Вот блин. – я поняла. – Я же просто себя накручиваю себя! – наконец дошло. – Боже... До чего я докатилась! Конечно меня никто не поддержит, ведь я здесь одна во всей улице! Веду себя, как та самая депрессивная восьмиклассница! А мне, между прочим, двадцать, чёрт возьми, лет! – если так подумать, то я же просто устраиваю мыльную оперу по глупой причине и от этого становилось невыносимо дико. – Я не какая-то Т/И из второсортного фанфика про её депрессию и преодолении самой себя! Хотелось врезать кому-нибудь, но никого не было, поэтому я просто топчилась на месте и дёргала волосы на голове; но от этого легче не становилось, и, найдя дерево, я начала лупить его. А что мне ещё оставалось делать? Я очень сильно злилась на себя и на весь мир. Единственный способ не злиться – выплеснуть эмоции. Именно поэтому я и начала бить дерево. – Ну когда же я наконец стану счастливой!? – спросила я у дерева, но тот лишь промолчал. – Почему ты молчишь, тупое дерево!? – я ещё больше разозлилась и ударила его ногой; но удар был слишком сильным и больно стало не дереву, а мне. Быстро отскочив от растения, я начала ойкать и материться вприпрыжку, держась за колено. Когда боль утихла, я с ещё большей злобой посмотрела на дерево. Но лишь взглянув на него мне стало совестно: дерево, что просто мирно стояло и молчало, заходило мне в глубину души своим безмолвием. Оно слушало. Просто слушало мои жалобы на жизнь и спокойно принимало удары. Дерево, которое не умело ни говорить, ни поддерживать, слушало меня лучше чем кто-либо другой. Оно не стало меня винить или относиться безразлично; не стало жалеть меня или успокаивать. Просто слушать было достаточно. Поэтому мне и стало не по себе от того, что я не просто взвалила свои чувства, но и оскорбила дерево. – Прости меня... – проговорила я и обняла ствол. Это были самые искренние объятия в моей жизни. – Ты всегда разговариваешь с деревьями ни с того ни с сего? – сзади меня послышался чей-то голос. Я молниеносно обернулась. Перед моими глазами на качелях сидел избитый парень. Чифую. Удивительно было то, что на его лице не читалось ни капли шока за увиденное. Было ли мне стыдно? Никапли. Даже было наплевать. Я много раз позорилась, поэтому мне не привыкать. Да и к тому же у меня даже сил не было, чтобы опять себя досаждать тем, какая я отстойная. Я могла лишь тяжко выдохнуть и не ответить ему. – Выдался плохой день? – спросил он, пальцем указывая на свободную качелю рядом с собой, тем самым он предлагал мне сесть. Я же без слов плюхнулась на них под весом своего тела. Серьёзно. Даже на ногах было тяжело стоять. – Вчера. – единственное, что я смогла произнести, но Мацуно понял всё лишь по одному слову. – Вот как. У меня тоже вчера был несладкий денёк: меня избил мой командир – Баджи Кейске. – с еле заметным вздохом сказал он. – Он крут, не так ли? – Ничуть. Ненавижу людей, которые избивают своих друзей. – Он избил меня, чтобы вступить в "Вальхаллу", но у Баджи нет в планах уничтожить "Свастонов". – встав с качель, он продолжил. – У него другое на уме. Это Кисаки. – Да да, я знаю. – от усталости я не знала, что говорю, из-за чего оговорились. – Знаешь!? – удивился Чифую. – Неужели ты заодно с Баджи!? – радостно отметил он, но сразу же нахмурился. – Или помогаешь Кисаки? Вот черт. День становится всё хуже и хуже. Я не планировала кому-то говорить о своих планах, да и тем более таким образом. Но делать уже нечего. Если подумать хорошенько, то мне не помешала бы чья-то помощь, и Чифую был самым лучшим вариантом из всех. Вряд-ли он поверит мне, если скажу всё прямо сейчас, но надо хотя бы заручиться его доверием. – Не то и не это. – встав с качель, я неловко почесала затылок. – Как бы сказать... Я просто не хочу, чтобы кто-то пострадал. – какое идеальное объяснение! Браво! Тебя же не это спрашивали, идиотка! – То есть не это! То есть это, но это не ответ на твой вопрос. – я замялась так сильно, как не мялась никогда в жизни. – Если коротко, то я хочу помочь Баджи! – Так бы сразу и сказала бы. – узнав, что я не представляю опасности, Чифую успокоился. – Как я говорил ранее, у Баджи в планах поймать Кисаки с поличным, и ради этого он проникнул в "Вальхаллу". А я, как его друг и заместитель, хочу помочь ему в этом деле. – И что тебе надо от меня? – я не до конца понимала, почему он говорит это именно мне. – Мне нужна твоя помощь. Ты ведь тоже догадалась, что Баджи не мог предать "Свастонов"? – я посмотрела на него вопросительно. – Тогда в логове "Вальхаллы" ты с уверенностью заверяла, что он остаётся верен "Свастонам". Поэтому я и хочу, чтобы ты мне помогла найти улики на Кисаки. – Получается ты не был в отключке? – поразилась я. – Дай мне подумать. – положив большой и указательный палец на подбородок, я начала размышлять. Чифую пока единственный, кто может помочь мне в будущем. Если помогу ему, то он поможет мне. По сути это же честно? Честно! – Я решила. Я помогу тебе, но взамен ты поможешь мне с кое-чем. – Хорошо. Договорились. – он протянул свою руку для рукопожатия. – Я Мацуно Чифую. – Ханагаки Ханамичи, можно просто Хана. – я с улыбкой пожала его руку. – Теперь мы с тобой партнёры! – А! И ещё кое-что, – я посмотрела на него с ехидной улыбкой. – Раз я старше тебя на год, то называй меня Хана-семпай! – Ээээээ??? – недовольно промычал он, наклонив голову. – Да ладно, шучу.

***

Тёмные тучи столпились в небе, задавливая солнце, и не позволяя его лучам падать на землю. Они всем своим видом так и говорили: "Мы тоже хотим света", но им не суждено быть белоснежными и чистыми, а одаренными светом уж тем более. Первые капли уже начали падать и растворяться в пересохшей земле. Во всех районах резко стало темно и мрачно; единственное, что украшало всю эту картину, это мигающие огни города, светофоров, вывесок; а люди, что спокойно разгуливали по округе уже не были так спокойны и бежали по домам, лишь бы скрыться от нарастающего ливня. Только мы с Чифую шли с зонтами. Хотелось просто раствориться в этом дожде и в прохладном, переполненном сыростью воздухе. Просто представьте себе: капли стекающие по листве деревьев, лужи, отражающие свет, тёмная пелена, охватывающая весь город. Это всё кажется таким родным и приятным. Но почему? – Для начала нужно узнать, как Кисаки связан с "Вальхаллой". – чертов Чифую прервал моё наслаждение ливнем. – Да понятное дело, что он их тайный глава. – выдала, уже не переживая о том, что он спросит: "Откуда ты знаешь?". – Даже если это так, нам нужны доказательства, и именно поэтому мы идём встретиться с одним человеком. Мы зашли в какое-то помещение. С виду это был магазин мебели или строительный магазин, но то, что здесь мастерят, было понятно. По всюду летал запах свежего дерева, а на полу валялись опилки. Пройдя по коридору, мы зашли в комнату, где уже был человек. – М? – он повернул голову. – Вы кто такие? Это был Осанай, бывший глава "Мёбиуса". Как оказалось, Чифую решил расспросить у него про Тетту и, на удивление, у него это получилось. – Раз ты понимал, что Кисаки использует тебя, почему ничего не сделал? – с удивлением на лице спросил Чифую. – Потому, что Кисаки чертовски опасен. – сказала я, не дав ответить Осанаю. – Любое неверное движение и ты уже труп. Его главное оружие – это мозги. Если так подумать, он намного сильнее чем вся "Токийская Свастика". – оба парня были поражены. – Кисаки отличный манипулятор и легко может использовать людей в своих целях. Он не любит пачкать руки в крови, поэтому заставляет своих пешек делать всю грязную работу за него. Опасно просто находиться рядом с ним, ведь если ты скажешь что-то не то, то он будет подозревать тебя и точно отыщет любую информацию о тебе. Если бы Осанай пошёл бы против Кисаки, то тот убил бы его. – от подобных слов пробирало в дрожь не только Осаная и Чифую, но и меня. – Вот, девчонка ответила тебе на вопрос. Да и в любом случае, я больше не хочу иметь дел с этим парнем вновь. Выйдя из здания, первое, что я заметила было то, что дождь прекратился, и в небе уже летали не те грустные тучи, а белые пушистые облака. "Видимо, даже самые почерневшие тучи могут стать белоснежными облачками." – подумала я, улыбаясь. – Ты была права. – сказал Чифую. – Кисаки – тайный глава "Вальхаллы". – Вот видишь! – усмехнулась я. – Я всегда права. – Из-за того, что Кисаки сейчас в "Свастонах", место главы "Вальхаллы" пустует. – продолжил он говорить, но неожиданно остановился. – Но кое-что всё ещё остаётся неизвестным. – А? И что же? – Ты. – он повернулся ко мне, смотря на меня недоброжелательным взглядом. – Я!? – от подобного мои глаза расширились, а голос стал писклявым. – Да, ты! – он подошёл ко мне и схватил за плечи. – Откуда тебе столько известно!? Ты что, работаешь заодно с Кисаки!? – Не трогай меня! – писклявым голосом крикнула я и надавила туфлей ему на ногу. Тот взялся за неё и айкнул. – Я же сказала, что хочу помочь Баджи! Ты чем вообще меня слушаешь!? – А может ты соврала! Кто знает!? Вдруг ты тайно помогаешь Кисаки! – Нет! – рявкнула я, снимая туфлю с правой ноги. Чифую же не понимал, почему я обнажила ногу, но когда я замахнулась на него, до того дошло. Стоило мне бросить в него туфлю, как Чифую, быстро среагировав, уклонился от удара. – Да ты ненормальная! – выкрикнул он с шокированным лицом. – Сам ненормальный! – в него полетела вторая туфля, и в этот раз она попала ему прямо в лицо. – АЙ! БЛЯТЬ! ПРЯМО В ЛИЦО! – прошипел он, держась за нос, из которого алой струйкой потекла кровь. Так мы подрались с ним, покрывая друг друга десятиэтажным матом и оскорблениями. Это конечно было очень больно, но я наконец почувствовала себя живой. Я не знаю, получала ли я удовольствие от драки, но мне было приятно, что это был Чифую, а не кто-то другой. Может быть я просто сошла с ума. Но знаете такое чувство, когда вам ну очень сильно хочется выплеснуть эмоции на кого-то? Я знаю это чувство, и Чифую, похоже, тоже. Мы оба многого натерпелись за вчерашний день, поэтому и высказались друг другу. И вот мы полностью побитые сидим на лавочке в тишине, словно наслаждаясь друг другом. Сам факт того, что мы не превратились в месиво, удивлял меня. Мы просто молчали, обижаясь. Конечно же я ждала, когда Чифую извинится, ведь это он первый начал. – Слушай, – наконец он прервал тишину. – это... Прости меня. – неловко прошептал он. – Что-что? Я не расслышала. – демонстративно я положила ладонь за ухо, чтобы услышать его чётче. – Прости! – он буквально крикнул мне в ухо, от чего я чуть не оглохла. – Ты бы ещё громче сказал бы! Или ты опять нарываешься!? – разозлившись, я встала с лавки и посмотрела на него. Чифую же молчал. Молчал, как рыба в воде. Я осознала, что ему и правда стыдно за содеянное. Я увидела в нём то дерево, на которое я тоже выплеснула все эмоции, и мне снова стало совестно. Тяжело вздохнув, я плюхнулась на лавку. – Ты тоже прости меня... – такого он точно не ожидал. – Мир? – я протянула ему мизинец, и он ответил тем же. Держась за мой мизинец, он сказал: – Мир. Кстати, ты так и не сказала мне откуда знаешь столько о Кисаки. – Потому что, если я скажу тебе, то ты не поверишь. – он вопросительно на меня посмотрел. – Могу сказать только то, что в битве между "Свастонами" и "Вальхаллой" Баджи умрёт. – я больше не могла держать это в себе. Это чувство огромной ответственности за всех и вся. Мне хотелось высказаться хоть кому-нибудь. И этот "кто-нибудь" оказался Чифую. От подобного заявления парня передёрнуло. – Невозможно! – он посмотрел на меня, как на идиотку. – Баджи слишком силён, чтобы умереть, да и тем более на каком основании я должен верить в это? – Просто поверь. – я смотрела на него своими чистыми глазами, в которых не читалось ни капли лжи. Просто смотря в них, уже хотелось верить в эти слова. Чифую ещё долго смотрел на меня злобно, но ещё немного подумав, заявил: – Ладно, так уж и быть! Поверю тебе. Я была удивлена. Нет. Шокирована! Так сильно, что глаза округлились. Как он мог поверить девушке, которую знает только несколько часов. Либо он безумец, либо и правда переживает за своего друга настолько сильно, что готов верить в любой бред. Но от этого становится так тепло на душе; тепло от того, что мне хоть кто-то поможет, и я не буду одна. От такого слёзы сами наворачиваются и стекают по щекам. – Э-эй, ты ч-чего плачешь? – забеспокоился Чифую. – Да так, – вытирая слёзы с улыбкой, говорю я. – просто я ужасно голодная! Давай по лапше! – уверенно заявила я, направляясь в круглосуточный магазин. Чифую был поражён моим поведением, но ему ничего не оставалось, кроме как согласиться. – Какая же ты странная. – неловко улыбнувшись, проговорил он. Наконец появился человек, который будет помогать мне. Теперь я не буду одна.