Цена ошибок

– Паршивое время, - произнес капрал, всматриваясь в слабо переливающиеся огоньки звезд. Безмятежное и ночное небо, как сейчас, помогало отвлекаться от проблем. С легкостью можно было забыть про десятки погибших. Можно даже было не вспоминать про титанов. Довольно таки глупый самообман. Все же Леви не мог забыть про них. Лежавшая рядом Ханджи повернула к нему свою голову. – Знаешь, капрал, я так долго с тобой служила, что теперь могу понимать твое настроение даже через твою постоянную мину безразличия. Не подумай, что я пытаюсь утешать – знаю, что ты в этом не нуждаешься, но все же. В том, что отряд сопровождения погиб нет твоей вины. Жизнь у нас такая, - засмеялась она, вытирая выступившую слезу рукавом куртки. Они уже несколько часов лежали на крыше резиденции легиона разведчиков, прекрасно понимая друг друга и без слов, но как минимум один из них испытывал сильную необходимость нарушить молчание. И этот один – далеко не капрал. – Ты права только в одном, Зоэ. Мне не нужны утешительные речи. Лучше прибереги их. Возможно, потом я перескажу их отцу Петры. Ханджи улыбнулась, придвинулась ближе к капралу и положила свою голову на его плечо. – Капрал, мы ведь наедине. Обычно, когда мы одни, ты называешь меня по имени. А сейчас просто как ребенок пытаешься напустить безразличие на лицо. Но я тебя слишком хорошо знаю, капрал. Леви промолчал. Кажется, они так пролежали еще несколько минут, прежде чем он нарушил молчание. – Мне нужно идти. Зоэ встала, прекрасно осознавая, что бесполезно пытаться навязать ему что-то еще. Напоследок, она схватила капрала за руку и красноречиво взглянула тому в глаза. – Я в порядке. Ты можешь идти, Ханджи, - Леви выдернул руку из её хватки и прошел к выходу в замок. Зоэ осталась одна среди ночного неба, в окружении тысячи звезд, которые теперь не заботили и её. Она улыбнулась и поправила очки. Кажется, что все обошлось. *** Леви медленными шагами семенил по едва освещенным коридорам штаба, погруженный в свои, только ему понятные, переживания. Но его ходьба была далеко не бесцельной. Через некоторое время он оказался у покоев командира, и осознание этого заставило его идеально прямую спину покрыться мурашками… предвкушения? Он не хотел больше устраивать дебаты с собственным сознанием, поэтому постучал. Условно. Два быстрых удара, и один медленный, следующий через три секунды. Быстрее, чем он ожидал, послышалась возня, и дверь открылась. На пороге стоял Ирвин в своей форме. По всей видимости, он не снимал её с утра. С того момента, как они вернулись с разведывательной экспедиции за стены. Но выглядел он все так же безукоризненно. Не было даже мешков под глазами из-за бессонных ночей. «Бессонных из-за тебя», - возникла в сознании мысль, которую капрал тут же задавил. – Я тебя ждал, Леви, - произнес Ирвин, отходя в сторону и приглашая войти. Капрал шагнул в покои командира. Позади послышался звук запирающейся двери, но он не счел нужным обернуться. То, что ему предстояло, находилось перед его взором. Комната командира была спартанской и незамысловатой. Без лишних убранств, с одним лишь окном, закрытым плоской занавеской. Повсюду находились свечи, которые освещали громадный стол, заваленный бумагами, а так же два больших стеллажа с книгами. Все это слишком походило на Ирвина, в каждой мелочи. – Твой взгляд всегда выглядел удивленным, посещая мои покои. Как и сейчас, - прозвучал голос командира. Ирвин прошел к небольшой кровати и поднял в руки кнут. – Обойдемся без прелюдий, на этот раз? – скучающе спросил Леви. Ирвин кивнул, как и всегда не уступая и не проигрывая капралу в самообладании. Без лишних слов, командир снял с себя рубашку и куртку, открыв взгляду идеальное тело воина, сражающегося за свою жизнь – сильное и мускулистое. Без лишних слов, командир лёг на кровать, обхватив руками изголовье и зажав зубами край подушки. Его спина давно зажила с прошлого визита. «На этот раз будет заживать дольше» Капрал больше не церемонился. Замахнувшись, он опустил плеть на спину командира. И нахмурился. Удар был слаб, Ирвин лишь слабо дёрнулся. Леви замахнулся и ударил сильнее. Мускулы на спине командира напряглись, а от плети осталась жгучая красная полоса. Это было плохо, но капрал чувствовал, что разгорается. Где-то в глубине души, он винил его, Ирвина, в смерти своего отряда. И ему отчаянно хотелось выпустить эту злость. Тогда, несколько лет назад, вернувшись с экспедиции, Ирвин впервые почувствовал всепоглощающую вину за потерянные жизни. По его вине численность легиона разведки никогда не была постоянной. Люди приходили и гибли, и именно поэтому Ирвин избрал такой способ раскаянья. Боль, как напоминание о смерти. Нет смертей – нет боли. И капрал знал - Ирвин прекрасно осознает тот факт, что смерти не закончатся никогда. Леви замахнулся и ударил еще раз. Свежий след стал наливаться кровью. Его все сильнее охватывали чувства, но которым не удавалось проскальзывать сквозь маску безразличия. С каждым новым замахом след был глубже. С каждым новым ударом крови было все больше. Ирвин никогда не просил его остановиться. Он доверял Леви, а Леви никогда не предавал его доверие и не истязал командира больше того, что он заслужил. И все же, сейчас капрал не хотел останавливаться. С каждым новым замахом, мысленно в его голове вспыхивало имя. «Петра» Леви опустил плеть. Кожа на спине Ирвина в месте удара была сорвана. «Гюнтер» Ручейки крови устремились по бокам Ирвина, медленно стекая на белую простыню. «Эрд» Руки, сжимающие изголовье кровати, побелели от напряжения. Ирвину было плохо, а Райвелю доставляли удовольствия страдания человека, который убивал сотни людей. Человека, который был его другом. Кнут опустился в последний раз на иссеченную спину командира, и кровь брызнула во все стороны. Леви остановился, присел на одно колено перед Ирвином и посмотрел на его лицо. Оно было бледным. Сжатая в тиски челюстями Ирвина подушка не хотела покидать рта. У него едва хватило силы разжать зубы. – Леви, - шепнул Ирвин, но не договорил. Сознание покинуло его, и Леви испытал укол сожаления. Именно сожаление заставляло его оставаться с Ирвином до утра, ухаживая за его спиной. Промывая и очищая раны, затем накладывая бинты и повязки. Сожаление и любовь к своему другу, который несмотря ни на что, продолжал бороться против титанов. У него были силы поставить на кон человеческие жизни. Не смотря ни на что, капрал гордился своим командиром. – Отдыхай, Ирвин, - произнес в никуда капрал. – Человечеству предстоит поиметь еще не одну титанскую суку.