Труды целителя Вэй

      Вэй Ин затруднился бы сказать, что его больше взбодрило — подъем по тысяче ступеней в гору, вид внушительной Стены Правил, высеченных на стесанной скале (кто этим вообще занимался?!) или то, с какой поспешностью целители Гусу Лань взлетели с носилками, не теряя время на преодоление гранитных ступеней.              Лань Сичэнь вскоре получил бабочку-посланницу и отделился от гостей, вежливо, но кратко распрощавшись. Его брат ещё кратче объяснил, что проведет делегацию Юньмэн Цзян в их комнаты и это были последние слова, что они услышали от второго Нефрита на всем протяжении пути.              Комната для приглашенных учеников полностью соответствовала стилю ордена Гусу Лань — лаконичная, изящная, без лишних деталей, но с очень продуманной планировкой.              Быстро сунув носом во все углы и не найдя ничего занимательного, пободревший Вэй Ин запихал свои вещи в выделенный ему сундук и собрался на выход. Дверь показалась ему слишком далеко, так что он перекинул ногу через окно — какая разница.              — Ты куда? — тут же возник Цзян Чэн.              — Собираюсь зайти к местным целителям.              — Это ещё зачем? Мало тебя похвалили там, на входе?              Вэй Усянь хохотнул.              — Маловато! Как минимум, стоит пояснить целителям с чем я столкнулся в самом начале лечения. Любому врачу будет интересно как действовал врач до него.              — А ты не думаешь, что там умные люди и без тебя разберутся? Чего ты лезешь, куда не просят?              Но Вэй Усянь уже скрылся.              Цзян Чэна подразнить ему удалось, но, разумеется, Вэй Ин не собирался ограничиться лишь любопытством медика. Ему ещё предстояло объясниться с главной целительницей Лань Чжанцзинь и поступить к ней на практику.              Здания выделенные под больницы он отыскал после небольших расспросов у местных — несколько длинных построек аскетичной архитектуры, которые легко мыть и проветривать, соединенных между собой небольшими мостиками, чтобы целителям не пришлось тратить время на преодоление лестниц.              Чтобы не шататься из угла в угол, Вэй Ин замер на месте, всем существом прислушиваясь к оттенкам болезненной ци, чтобы как можно скорее отследить из них ту, с которой он взаимодействовал совсем недавно. Как обычно, в помещениях с множеством больных это давалось труднее, но раны того молодого заклинателя были достаточно тяжелы, чтобы Вэй Усянь наконец вычленил его из других потоков ци.              Он повернулся на каблуках, собираясь пойти проведать пациента, как его остановил строгий голос:              — В Юньмэн Цзян не учат, что шастать по лазарету посторонним запрещено?              Вэй Усянь осторожно повернулся. Источником голоса была женщина в том возрасте, когда ждут первых внуков, собранная, целеустремленная. Несмотря на строгость голоса, её лицо не выглядело злым, наоборот, она будто искала возможности пошутить. Одета, что не удивительно, в одежды цветов Гусу Лань, но самое главное — на лбу лента с голубыми облаками. Значит, не просто адепт ордена, а кто-то из правящей семьи Лань, из центральной ветви клана.              — Я задала вопрос.              Вэй Усянь вежливо склонился, сложив перед собой руки с мечом.              — Дело в том, уважаемая Лань-дайфу, что этот ученик недавно оказал первую помощь человеку с тяжелыми ранами и хотел убедиться, что...              -... что с ним все в порядке? — Женщина подняла подбородок. — Давно навыки целителей Гусу Лань не оспаривались безбородыми юнцами.              — К вашему сведению, я уже бреюсь!              Целительница Лань выдержала достаточную паузу, чтобы Вэй Усянь забеспокоился, что перегнул с чувством юмора. Однако вскоре уголки её губ подвернулись вверх в пойманной в замок улыбке — она оценила шутку. На сердце юноши отлегло. Вскоре он оказался в рабочем кабинете целительницы. Женщина села у чайного столика и жестом пригласила Вэй Усяня присоединиться к ней.              — Теперь к деталям, — женщина внимательно взглянула на него, задержав взгляд на мече. — Ученик Юньмэн Цзян, ответь, как ты провел осмотр больного?              Вэй Усянь ответил:              — Опрос свидетелей, осмотр, ощупывание, обнюхивание, диагностика по ци.              — Почему ты решил, что у юноши сломано бедро?              — Резкое укорочение конечности, отечность, тяжелая кровопотеря без крупных внешних ран — иначе вся одежда была бы в крови —, кроме того...              — Почему решил сделать восстановление исходного положения отломков?              — Во время проверки состояния обнаружил, что один из смещенных осколков опасно прижат к бедренной артерии. Любое движение, чтобы перенести больного, окончилось бы внутренним кровотечением. Учитывая состояние юноши, он бы скончался на месте.              Целительница покачала головой. По искоркам в ее темных глазах он мог сказать, что ему удалось ответить хорошо на ее вопросы.              — Твое лечение спасло ему жизнь. Но откуда ты знаешь технику Слияния? Неужто в Юньмэн Цзян её преподают юнцам твоего возраста?              Вэй Усянь почти ощутил холодное дыхание истины на своем затылке. Как рассказать, что однажды мадам Юй так его выпорола, что ему с Цзян Чэном и шицзе пришлось три ночи рыться в библиотеке, чтобы найти способ излечить висевшую плетью руку. «Да она сама заживет» от целителя Му не удовлетворило его — обязанности первого ученика на время болезни с него никто не собирался снимать.              — Была нужда, Лань-дайфу.              Целительница сделала глубокий вздох.              — Почему ты приехал среди приглашенных учеников-заклинателей?              — Это запрещено?              Она приподняла бровь.              — Ученики целителей проходят беспрерывную практику под моим наблюдением. Будущие заклинатели учатся у лаоши Лань Цижэня. Учебное время в основном совпадает. Как ты собираешься быть в двух местах одновременно?              — У меня с собой прошение от главы ордена к наставникам Лань, чтобы мне было позволено сдавать письменные задания, взамен пропущенных занятий.              Целительница хмыкнула, подняла чайник и разлила ароматный чай по чашкам.              — В теплое время года сбор трав происходит затемно, мои ученики уходят с заплечными корзинами в час Тигра. По горам быстро не пробежишься, на мече подниматься нет смысла — ветви деревьев скроют травы. Ученики-заклинатели только встают, а мои уже разбирают собранное, промывают, обрабатывают, вешают травы на сушку или делают отвары и настои, наконец, принимают отчеты у ночных дежурных и приступают к своим обязанностям. До часа Пса сна им не видать.              В словах целительницы скользил намек «куда ты лезешь». Вэй Усянь слышал его не раз и прежде.              — Ну, что же, Лань-дайфу, — Вэй Усянь положил ладонь на резную рукоять Суйбяня. — Я первый ученик ордена Юньмэн Цзян не за красивые глаза и на ночных охотах я не новичок. Я — целитель, который идет по Пути Меча.              В воздухе повисло молчание. Целительница смотрела на него с явным любопытством, высоко подняв брови-дуги.              — Целитель не может идти по Пути Меча в полном смысле, если ты не хочешь погубить тех, кого станешь лечить.              — Я не собираюсь вступать в бои на мечах. Однако я нужен и хочу быть там, на поле боя, Лань-дайфу, а не в целительской палатке.              — На то есть причины?              — Есть, наставница Лань.              Женщина спросила его имя и, услышав ответ, прикрыла глаза, словно в её голове возник ответ на трудную загадку.              — Ну конечно.              Пригубив чай, целительница с минуту предавалась размышлениям.              — Сделаем с тобой так, Вэй Усянь. Ты будешь выходить на ночные дежурства, по окончанию смены — отправишься на сбор трав. Закончишь с их обработкой — иди на занятия к учителю Лань. Учить внутриклановым техникам я тебя все равно не собираюсь, пусть этим Му-дайфу занимается, так что выберу книги для заучивания — буду потом тебя дотошно расспрашивать.              Целительница Лань коварно улыбнулась, заметив, что Вэй Ин пытался вычислить свой распорядок дня и никак не находил в нем времени для ночного сна.              — Ночной сон случается у тех, кто восходит на одну гору, а не пытается покорить две вершины разом.              Чай Гусу Лань показался Вэй Усяню горьким как никогда.              На выходе из лекарских палат Вэй Усянь получил от младшей ученицы Лань заплечную корзину для сбора трав. Окинув её взглядом, Вэй Усянь оценил объем и удивился, как до сих пор горы Юньшэн Бучжичу не облысели с такими упорными сборщиками. По пути назад он не удержался и украдкой глянул в окно возле того места, где ощутил болезненную ци своего недавнего пациента.              Сидевший у постели больного Лань Сичэнь, к облегчению Вэй Ина, вел беседу с очнувшимся раненым. Хотя на самом деле беседой это было назвать трудно (все-таки ещё недавно юноша едва не присоединился к праотцам), но он мог что-то бормотать в ответ. Вэй Ин наконец узнал его имя, Су Шэ, и что это далеко не первый раз, когда он оказывался на больничной койке из тщеславия. Выслушивая его извинения, Лань Сичэнь мельком улыбнулся Вэй Ину, заметив его буйный хохолок около оконной рамы. Вэй Усянь ответил ему ещё более яркой улыбкой и вернулся в ученическую комнату как раз перед колоколом к отбою.              Ранним утром или крайне поздней ночью, смотря как взглянуть, Вэй Усянь с тихим шипением отодрал от пятки слабый огненный талисман и принялся бесшумно собираться. Травы в Юньмэне он собирал с девяти лет и мог наощупь или по запаху сказать что за растение перед ним, но никогда адепты Ляньхуа У не отправлялись на сбор ещё до восхода солнца. Предусмотрительно накинув на плечи теплый плащ, Вэй Ин подтянул ремни корзины и окунулся в стылый предрассветный горный воздух, тут же пожалев о том, что не взял плащ ещё теплее. Выйдя по дорожкам к проходу в ущелья, он недоверчиво оглядел ланьских учеников-целителей — идеально одетые в такую рань, будто не спали, а стоя медитировали всю ночь, чтобы сохранить свои наряды от складок. Более того, никто из них не утеплился — а ведь он своими глазами видел на траве изморозь. По сравнению с ними, южанин Вэй Усянь выглядел изнеженным гунцзы, жавшимся к жаровне всякий раз, как подует холодный ветерок.              — Доброе утро, друзья на пути совершенствования! — он и ученики Лань поприветствовали друг друга, выдыхая облачками морозный воздух. Несмотря на вежливый вид, между ланьцами скользило недоумение. — Я приглашенный ученик из Юньмэн Цзян, Вэй Усянь, Вэй Ин.              — Тот который прикреплен и к нам, и к лаоши Лань Цижэню? — сдержанно спросил самый старший на вид ученик.              — Тот Вэй Усянь, который собирается воевать? — более дерзко спросила ученица помладше.              Прозвучала фраза так, как будто Вэй Усянь самый задиристый на свете вояка, которого рисом не корми, дай мечом людей покромсать.              — Не воевать, а спасать тех, кто не смог бы добраться до целителей.              — Заклинателей учат правилам первой помощи, — подняв бровь вновь заговорила ученица. — Если кто-то не смог добраться до целителей, значит и целитель ему не смог бы помочь.              Вэй Усянь крепко сжал руками ремни корзины.              — Как ты собираешься выслушивать пульс и делать диагностику ци пока вокруг тебя летают стрелы, мелькают острые лезвия, все вокруг пышет жаждой убийства — и это ещё без нечисти, горящей желанием сожрать тебя с потрохами!              — Гунян стоит рассмотреть возможность того, что я не идиот, — с наигранной веселостью отозвался Вэй Ин. — Я для того и записался на занятия к заклинателям, чтобы не быть обузой.              — Практиковать Путь Меча без меча — ну и ну! — фыркнула самая младшая ученица, черт побери, пигалица лет десяти от силы!              Как ему это все надоело! Вэй Усянь подцепил с поясной перевязи личный нож для трав, блеснув его лезвием в свете низкой луны.              — Может будем соревноваться не в словах, а в делах? Кто больше трав соберет, а?              Ученики Лань переглянулись с недобрыми ухмылками и указали ему на тропу «для новичков», а сами разбрелись в другие стороны. Указанная тропа если была для новичков, то для каких-то новорожденных горных козликов — порой травы росли в таких высоких уступах, что держаться там было решительно не за что. Однако, не это пугало Вэй Ина — он узнал лишь ничтожную часть растений. Он рассматривал листья, бутоны, растирал в руках, нюхал, оценивал сок — к удручающе малому списку прибавилось ещё с десяток трав, но все равно, было не так много, как предполагала заплечная корзина. Больше всего он набрал цяньеши, чем крайне гордился, потому что видел в естественной среде второй раз в жизни. Время неумолимо текло, небо стало окрашиваться в предрассветные разводы, а его корзина дажа на треть не была полна. Вэй Усянь закусил губу, нервно оглядываясь по сторонам. Нет, решительно ни одного знакомого растения больше. Если он сейчас пойдет вглубь тропы, то не успеет разложить собранное и опоздает к учителю Лань — это в самый первый день-то.              Сделав в голове пометку «изучить растения Юньшэн Бучжичу», Вэй Усянь поспешил к зданиям целителей. По пути он увидел степенно спускающихся учеников с, черт побери, полными корзинами трав за спинами. Не иначе как горные козлики! Проглотив досаду, юноша поторопился, чтобы лишний раз с ними не пересекаться. На промывку, просушку и разбор трав у него ушло оставшееся время до колокола, звонившего подъем. Аскетичный завтрак, принесенный ученикам, Вэй Усянь решил проигнорировать. Он быстро умылся, смывая с себя запах разнотравья и холодной влажности, а после лег подремать прямо в ученической одежде. Хоть одну ароматическую палочку...              Позавтракав Цзян Чэн любезно приложил к пятке шисюна вновь активированный огненный талисман.              На уроке у учителя Лань Цижэня Вэй Усянь искренне пытался не показывать признаки недосыпа, но Небеса решили покарать дерзкого юнца. Как можно было ожидать, что он будет внимать со всем старанием громкому зачитыванию трех тысяч правил!? Что это за пытка?!              То, что он в какой-то момент ушел в царство снов, не осталось незамеченным. Лань Цижэнь, полный праведного гнева, поглаживал бородку и устроил незадачливому ученику обширный расспрос по материалу. Хвала богам, мозг Вэй Усяня не тормозил и ответы на вопросы наставника шли незамедлительно. Это не остановило учителя от едкого замечания:              — Ты вознамерился затмить славу Хуа То, а терпения у тебя, как у Цао Цао!              — Если Лань-лаоши поведает мне секрет, как спать с открытыми глазами, я стану более старательным учеником, — поклонился Вэй Усянь. Лицо Лань Цижэня покраснело от гнева, за спиной Вэй Усяня Цзян Чэн спрятал лицо в ладонях, а едва знакомый юноша из клана Не поглядывал на него с впечатлением..              Выгнать его с занятий было разумным, но человеколюбивым вариантом — очевидно же, что Вэй Усянь тут же отправился бы досыпать. Стало быть...              — Читай вслух, — указав на трехсотое правило где его прервало очевидное невнимание ученика, Лань Цижэнь махнул рукой до конца исполинского свитка. — Отсюда и до конца. От тебя зависит, как скоро мы закончим занятие.              Заметив, как Вэй Усянь сделал глубокий вдох, Лань Цижэнь его опередил:              — Если начнешь тараторить или говорить невнятно — будешь перечитывать заново.              В саду возле учебной комнаты выразительно щелкнул бамбуковый фонтан из Дунъина.