Reflexion

*** Ночь. Комната. Стул. Старый, обветшалый, потрепанный временем и людской небрежностью. Стул существует… Где-то там он, возможно, был бы важен и нужен, а здесь всеми покинут. Или это лишь иллюзия? Одиноко стоит он посреди наглухо закрытой комнаты. Зашторены почти все окна. Ни луча света, ни шороха, ни шелеста голосов. Лишь стул: деревянный, с резной спинкой и потрескавшейся лакировкой. На часах три ночи… В этой комнате время будто остановилось, но и это скорее всего заблуждение. Скрип входной двери, впускающий в кромешную тьму слабый проблеск света, оповещает об обратном. Этот отблеск похож на гостя, но он здесь не один. Усталые шаги возвещают о живом присутствии. Чья-то твердая рука, с переплетением мужественных вен, трясет полупустой коробок спичек, вынутый секунду назад из кармана. Уверенные пальцы выуживают одну спичку, чиркают ею о бок коробка. Спичка вспыхивает и гаснет, вызывая вздох недовольства, а после летит на пол. За ней следуют ещё две. Лишь четвёртая, охваченная дрожащим пламенем, отдаёт свою жизнь огарку свечи. Свеча, стоящая на подоконнике, вспыхивает тусклым светом, отбрасывая тревожные тени по стенам комнаты. Она освещает тот самый стул и лицо стоящего рядом молодого мужчины. Мужчина красив… Черты его лица словно вылеплены античным скульптором. Точеные скулы очерчены так, что о них не составит труда порезаться, они мужественны и внушают уверенность. Молодой человек находится в глубоких раздумьях, что отражается в его замутненном взоре. Он отстранённо окидывает взглядом комнату, не замечая, как уже кусает свои аккуратные губы. Что терзает его, его душу и мысли? В его зрачках пламя свечи отплясывает дикий, будто ритуальный танец. Но в свече ли дело? Мужчина качает головой, а на губах появляется скептичная ухмылка… В его мыслях проскальзывают тени прошедшего дня, месяца, года. Доволен ли он ими, всем, чего добился? Вполне… Но что-то там, глубоко внутри, противится полному счастью. И потом, абсолютно ли счастье? Кто ответит на этот вопрос? Все в жизни относительно, и, следуя этой логике, он счастлив в данную конкретную минуту, но есть то, что омрачает счастье. Молодой человек вешает на крючок у двери промокшее пальто. Десять минут назад его окатил с ног до головы промозглый октябрьский дождь. Но он не пытался спрятаться от него, лишь стоял и, прикрыв глаза, ловил пугливые крупные капли, летящие сквозь пространство и время. Дождь всегда приносит с собой очищение: мыслей, страхов, поступков. Ведь за это и стоит любить дождь. И даже тот факт, что этой стихии было под силу промочить его до нитки, или что после этого действа он сляжет с простудой, не изменили решения. Он любит дождь и точка. Однажды он дал это понять случайной знакомой, миловидной, но несколько неуверенной в себе девушке. Почему неуверенной? Такой вывод он сделал исходя из того, что она постоянно отводила взгляд в сторону, а ещё вжимала голову в плечи. Так вот, когда вдруг внезапно нагрянул грибной летний дождь, и все стали искать, где бы от него укрыться, только он остался стоять под дождем. Да еще с такой блаженной улыбкой, что можно было подумать о льющемся с неба мёде, а не дождевой воде. И та самая девушка, пытавшаяся глазами отыскать лазейку в толпе, что топталась под козырьком близлежащего здания, вдруг остановилась, глядя на него, как завороженная. Потом встрепенулась, как нахохлившийся воробушек, и заметалась в нерешительности: то ли остаться, то ли уйти. Он заметил девушку, ухмыльнулся и, кивнув головой в свою сторону, будто пригласил станцевать под дождем. Незнакомка нахмурилась и сделала шаг назад. А он лишь пожал плечами, сказав: — Подумай, когда ещё ты сможешь оказаться под тёплым летним дождём в компании прекрасного незнакомца? И потом, ведь этот незнакомец я, как никак. — Но… Это как-то странно и… Я не знаю… — попыталась оправдаться девушка. — Чего ты боишься? — удивленно осведомился парень, глядя на нее. Потом окинул вскользь взглядом толпу за ее спиной и довольно закрыл глаза, вновь подставляя лицо под капли дождя. — Ты боишься осуждения тех, чьи взгляды сейчас устремлены на тебя? Но не все ли равно, что они подумают? Да-да, в этом был весь он. Мужчина из тех, кому наплевать на чужое мнение, а ещё из тех, кто не боится заявлять о своем. Ведь в конечном итоге только ты сам определяешь свое я и никто другой. И стоит ли бояться быть собой? Молодой человек движется в сторону стула, бросает мимолетный взгляд на пламя свечи, что продолжает испугано метаться, и садится. В голове гудит рой мыслей, вынудивших его опереться крепкой, напряжённой спиной на расшатанную спинку. Он откидывает назад голову, прикрывает глаза и натужно вздыхает. Тянется машинально к пачке сигарет, что покоится на дне кармана. Достает оттуда последнюю сигарету. Скомкав пачку, бросает ее в угол. Закуривает… Затянувшись, расслаблено выдыхает, позволив сигарете небрежно повиснуть меж сочных губ. Свисавшая неряшливой тряпкой на сильных, но острых плечах белая рубашка сковывает движения и даже мешает дышать, поэтому отправляется в угол, в компанию к сигаретной пачке. Дым от сигареты гипнотизирующе взвивается вверх причудливыми завитками, затягивая пеленой огненные отсветы. За окном усилившиеся порывы ветра настойчиво стучат в стекло корявой веткой дерева, похожей на руку мертвеца. Дождь мерно барабанит, и в такт ему в висках нарастает пульсация. Голоса в голове призывают воспрянуть, напоминают, что после дождя всегда появляется радуга, а после ночи наступает рассвет. Эти голоса не раз молились за него… И он им благодарен настолько, насколько ненавидит их гул. Он хотел бы их прогнать, но был не в силах этого сделать. Хотя… Может быть, и не хотел… Ведь в чем-то они все же правы. Молодой человек слабо улыбается и, тряхнув влажными темными волосами, смахивает этим жестом несколько упавших на лицо прядей. Этот миг прерывает звонок мобильного телефона, который разрезает тишину из глубин кармана. Пальцы тянутся к источнику звука, выуживая телефон и поднося его к уху. — Алло. — Анар, ты подумал над моим предложением? — следует незамедлительный вопрос. Глухой бас собеседника заставляет молодого мужчину содрогнуться от неожиданности. Его он точно не ожидал услышать. По крайней мере, не в четвертом часу утра. — Подумал, но мой ответ не изменился. Ты прекрасно знаешь, что я не привык довольствоваться малым. Я способен сыграть это, я уверен. Тяжелый выдох. Недовольство собеседника передается окружающему воздуху, натягивая струной напряжение. Пауза. Вздох. Еще одна пауза. — Хорошо, твоя взяла. Жду тебя завтра. И давай без опозданий! Короткие гудки… Анар позволяет слабой улыбке удовлетворения коснуться его губ. Улыбка эта становится шире с каждой секундой. И вот уже первые звуки его чистого, почти ребяческого смеха озаряют комнату, разогнав по углам безмолвие. Он запускает пальцы во влажные и слегка вьющиеся волосы, мечтательно устремляя взгляд в потолок. Кто там в нем сомневался? Были такие? Определённо да. Но этот молодой человек в себе точно никогда не сомневался. Он не из тех, кто бежит от своих страхов. Можно допустить, что многие так не считают. Да и плевать! Немногие способны читать между строк, и уж тем более единицы могут заглядывать в глубинную суть вещей. Сегодня он смело взглянет в лицо всему, что его терзает. А завтра докажет всем, что демонов внутри и снаружи можно победить. Анар улыбается своим мыслям… Улыбка — его оружие, то, благодаря чему никому не под силу его сломить. Она будто рассвет нового дня, тот самый, что сменяет ночь. Молодой человек поднимается со стула, делает пару шагов и задерживается у висящего на стене зеркала. Он смотрит на свое отражение, кажется, оно мечется по ту сторону гладкой поверхности. Осторожное, сомневающееся, неподвластное. Отражение суетится и ведёт борьбу там, но здесь он спокоен. И пускай снова беснуется в глазах пламя свечи, зато в душе наконец-то полный штиль. Молодой человек идёт к окну, чтобы одернуть тяжёлые шторы. Сейчас в них нет необходимости, ведь за окном уже пробиваются первые лучи солнца. Розовая дымка накрывает просыпающийся город и отражается озорными искорками в ореховых глазах. Анар потягивается, сцепляя руки в замок и запрокидывая их за голову. Его тело — работа все того же искусного скульптора, каждый изгиб точен и прекрасен. Он хорош, этого у него не отнять, но еще важнее, что он красив не только снаружи, но и внутри. Завтра будет новый день. Эти мысли снова рождают на губах игривую улыбку. Ведь если не встречать этот мир с улыбкой, то зачем вообще тогда жить?