Как это - делить баскетбол?

— Черт с тобой, Серёг, — хмыкнул Паулаускас, накинув лямку от сумки на плечо и пойдя к выходу из раздевалки. Тот лишь устало выдохнул. Когда литовец уже успокоится? Не хотел Белов в вонючий бар с какими-то девчонками, которых он даже не знает. Ему надо было тренироваться — скоро Олимпиада. Затянув шнурки, он вышел в пустынный зал, где кто-то уже успел выключить половину освещения. Мяч одиноко лежал на полу рядом со скамейкой, на которой лежал уже подготовленный рюкзак с его «грузом» без которого тренироваться будто бы и не было смысла. Вздохнув, он принялся за работу. Это было муторно по началу, когда он вроде как уже немного остыл от общей тренировки, но затем на щеках снова появлялся румянец от жара, а волосы липли ко лбу от пота. Удар, стойка, прыжок — и мяч летит в корзину точно по идеальной траектории. День за днём одно и то же, но он не мог без этого. Если его сокомандники где-то бухали, напевая песни и обнимаясь с девушками, ему было хорошо и одному в пустом зале с двумя кольцами. Два часа пролетели незаметно. С линии штрафных он забил все десять из десяти перед уходом, поэтому домой мог идти довольным собой хотя бы чуть-чуть. Осталось только принять душ и не забыть поесть что-нибудь. Хотя сил и не осталось. В этот раз он шкуру с себя согнал в стремлении забить больше трехочковых. Но завтра будет такой же день, если ему повезёт. Если нет, Гаранжин спустит с них ещё больше, потому что ребята расслабились. Они думали, что успеют прийти в форму перед Олимпиадой, а он считал, что лучше держать себя в форме всё это время (хотя Олимпийские игры через год). По приходу домой его ждала куча нестиранного белья с немытой посудой. И как он умудрился забыть помыть ее перед уходом? — Идиот, — устало выдохнул Серёжа, скидывая сумку на пол и находу раздеваясь. В его съемной квартире сейчас было тепло, да и погода на улице радовала — конец апреля. Солнышко грело целыми днями, но, он, конечно же, возвращался домой под полночь. Идти от Дворца было недалеко, минут двадцать по дворам. Ему даже нравилось. В некоторых до одиннадцати дети играли в футбол, а в некоторых в баскетбол. Без улыбки Белов не мог смотреть на атаку, защиту и подбор. Но вот пасы были что надо. И вот, следующим днём он проходил мимо того самого двора, где фонарь висел прямо рядом с кольцом, что было большой редкостью, ибо почти всегда на площадке после десяти вечера невозможно было играть, хоть глаз выколи. Но сегодня там никого не было, кроме какой-то девочки. — Да твою мать, — воскликнула она, не забив со второй попытки с линии штрафных. Или не девочки. Мяч стукнулся о край кольца и улетел в обратную сторону, перелетев ее саму. И, конечно же, остановился у ног Сергея, который подошёл за это время ближе к ней, потому что ему было интересно, что это за «девочка» тут в такое позднее время делает одна. Но когда он взял в руки мяч, она обернулась, и он увидел прищуренный взгляд взрослой девушки, а не какого-то подростка. Как он смог спутать их вообще? Белов посмотрел ей в глаза, в которых было что-то непонятное, а затем вытянулся, чтобы кинуть мяч самому. Надеялся, что попадёт. Девушка обернулась на кольцо, чтобы недовольно хмыкнуть затем, потому что он попал почти с половины поля. — Коленка не болит? — со скрытой издевкой спросила она. Теперь он прищурился. Они знакомы? Он не ответил, пытаясь вспомнить, видел ли когда-нибудь ее. Волосы были собраны в высокий хвост, конец которого не доходил даже до линии плеч, глаза вроде как чёрные, а само лицо точно не славянской внешности. Нет, он ее не знает. Видит впервые в жизни вообще. Или нет?.. А она снова хмыкнула, а потом подняла мяч и зашла на два шага, забивая. Рост у неё имелся, но точно не как у него. И тогда он понял — эта та девушка, которую дисквалифицировали на прошлых соревнованиях (ее он узнал по татуировке над плечами в виде чего-то на подобии космонавта). Тогда большой скандал был, который даже до мужской сборной дошёл. Ему в принципе было неинтересно, но когда кто-то сказал, что игра у неё жёстче, чем у любого из их команды, Сергей лишь хмыкнул. Такого быть не могло. И да, это определенно она. И как он сразу не понял, что она баскетболистка? Стало понятно, почему она знает про его коленку. — Окажете честь? — прервала она его поток мыслей, протягивая мяч в одной руке. Что, хотела сыграть с тем самым великим Сергеем Беловым, о котором говорят как о спасителе советского баскетбола? В их раздевалке часто были разговоры о нем, о том, как он играет, или просто о его внешности. Девушки из ее команды мечтали с ним поболтать, а теперь он стоит перед ней в своей рубашечке и легкой кожанке, точно зная, кто она такая. Он скинул сумку с плеча, поставив ее за поле, снял кожанку и закатал рукава рубашки, иногда поглядывая на неё. Сейчас ему было безумно интересно узнать, как она играет. Кто-то говорил без неё женская сборная проиграла товарищеский матч на прошлой неделе. Или это было чистой случайностью? Она сама сняла кофту на замке, выкинув ее на скамейку, оставшись в большой футболке, что явно была ей не по размеру, и серых трениках. Такого стиля Белов ещё не видел на девушках… — Алтынай, — представилась она, протягивая ему руку. Девушка была простой, но вроде и сложной. Что-то в ее образе не давало ему покоя. И он вздернул бровь, никогда не встречавши такого имени. — Я из Казахстана, — объяснила та, ухмыльнувшись, и он наконец пожал ей руку. — А вы можете не представляться. Тогда он тоже усмехнулся, поняв что-то. Она обращалась к нему на Вы и в этом была доля напускного уважения и только. Попросту говоря, только делала вид, что он уважаемая персона. Конечно, они не болтали много. Что он, что она по сути своей не были разговорчивы. Но через пару секунд она вопросительно взглянула на него, подходя к линии. Он кивнул. Значит, она первая. Алтынай пораскинула мозгами, как будет лучше начать атаку, и как она вообще будет обходить его защиту. Между их головами было сантиметров десять, не так много, на самом деле. Сам Белов встал в стойку, приготовившись, хотя не собирался особо напрягаться. Он думал, что ему ничего не стоит обыграть ее. Спустя еще пару секунд она кивнула самой себе, улыбнувшись. И в этой улыбке не было чего-то супер притягательного. Она улыбнулась будто хищник, что сейчас пойдёт в нападение. Так и случилось. Она сорвалась с места, подбегая напрямую к нему и ведя мяч одновременно, а затем прокрутила у его лица мяч одной рукой, чтобы запутать и чтобы он увернулся. Спустя секунду ее рядом уже не было, а он только осознал, что она сделала. Мяч полетел вниз с кольца и баскетболистка довольно улыбнулась. Играла она резко — он даже удивился. — Ваша очередь, — весело заметила она, кидая ему мяч и вставая ближе к линии, к которой он пошёл. По сути, она знала, как он играет. На их матчи женскую сборную всегда отправляли люди «выше», чтобы «женщины поучились». Их это жутко бесило, потому что, может, мужчины и играют лучше, но эта разница видна только из-за их больших форм и слишком высокого роста. У них в сборной не было ни одной девушки выше 190 сантиметров, а чего стоил один Жармухаметов, рост которого был 207… И вот сейчас у неё явно проступали эмоции, испытываемые в те самые моменты, когда они сидели на трибунах, наблюдая, как те самые баскетболисты высшего уровня пытаются не выпендриваться перед девушками. Одни лишь их насмешливые или горделивые взгляды сразу же выводили их. Так вот, Сергей пока не мог догадаться, откуда у Алтынай, вроде не испытывающей к нему ничего отрицательного, столько желания втоптать его в землю. Да, по ее глазам все было видно… Но ее эмоции были не подвластны даже ей самой, так что он удивится перепадам ее настроения. Белов покрутил в руках мяч, пытаясь понять, сможет ли она выстроить хорошую защиту, а потом побежал, параллельно стуча мячом о разбитый асфальт. Алтынай, будучи атакующим защитником, побежала на него, уже зная, что до его рук при прыжке она уж точно не дотянется. Прыгал он слишком высоко… Но он не торопился бежать к кольцу, желая подольше повозиться, чтобы она выдохлась. Но он не на ту напал, потому что кое-кто здесь серьезно занимался легкой атлетикой. Но ему простительно, что он не знал об этом. — Что? — хмыкнула она, встретившись с ним взглядом. В его глазах было много чего, так что ей не удалось ничего разобрать за ту секунду, что пролетела. А за ней пролетела и другая, в которой они вдвоём побежали к другому концу поля. Сергей встал к ней спиной, одной рукой не давая забрать у себя мяч, и оценивающе разглядывая поле их «битвы». Но ему не стоило останавливаться, потому как она резко пронырнула под его рукой и с успехом забрала мячик у него из рук, хотя чуть не сбила его с ног при этом. Вот плюс быть меньше противника в пару раз. Девушка снова довольная побежала под кольцо, оглядываясь на быстро приближающегося чемпиона Советского Союза, скорость которого была почти в два раза больше ее. И она снова хотела зайти на два шага, но в последний момент, когда мяч уже улетел из ее рук, перед ней появился сам Белов, без труда отбив мяч. Он даже на неё не взглянул. Поймал его, сразу разворачиваясь и попадая в кольцо. Алтынай лишь закатила глаза. А всё шло так хорошо! — Тебе бы засчитали фол, — констатировал он затем, поставив руки на бёдра. Лицо было бесстрастным, а глаза смотрели будто в самую душу. И он что, пытался отчитать ее? — А тебе двойное, — хмыкнула она в ответ, оперевшись ладонями о коленки. Он нахмурился. Как это двойное? У него? Она что-то попутала. Не было такого. Между ними висела напряженная тишина, в которой она пыталась выдержать его вмиг потяжелевший взгляд. Ой, и зачем она ввязалась в это? — Поверил же, — в конце концов сдалась она, выпрямляясь и идя за мячом. Что-то между ними было такое, что обоим не давало расслабиться. И нет, не сама игра. Игра ему не приносила таких чувств. И как-то незаметно даже для них самих они перешли на Ты. — Ещё раз? — спросила затем, делая вид, что не замечает его серьезный взгляд. Что-что, а не замечать серьезных людей она умела. Ее старший брат вечно лез в ее жизнь со своими нравоучениями. Постепенно она научилась не обращать на него внимания в такие моменты. И сейчас она будто бы снова оказалась перед ним, сделав очередную глупость. Но Сергей Белов не ее брат, он ей вообще никто, так что его серьезный взгляд ее не пугал. Было даже забавно, что он так реагирует. — Думаю, мне уже пора, — снова без эмоций произнёс он, не переставая изучать ее и не двигаясь с места. — Ладно, могу дать вам два штрафных, — демонстративно закатив глаза, объявила затем. Снова на «Вы»? Он не сдержался, хмыкнув в усы. Кое-что в ней не давало ему просто взять и уйти. Возможно, ее притягивающая загадочность, но и простота одновременно. — Поспорим, не забьешь два из двух? — вдруг прищурилась та, подавая ему мяч. И снова на «Ты». Сергей лишь усмехнулся. В это кольцо и не забить? Тем более ему. — Кто проиграет — должен желание, — сверкнув глазами, дополнила потом. Она что-то уже явно придумала. Но деваться было некуда, и он, переглянувшись с ней, кинул первый штрафной. Вообще, линии тут не было, но они, игравшие в баскетбол почти всю свою сознательную жизнь, не могли не знать, где она будет. Попал. Она сделала вид, что не ожидала такого, пока он с усмешкой в глазах шёл за мячом и вставал обратно. Сейчас будет момент истины. Он немного присел, и внимательно выстраивал траекторию, будучи почти готовым кинуть мяч. И он начал его кидать, но в ту самую секунду Алтынай резко повернулась в сторону, глядя за его спину и крикнула: — Нет! От чего рука дернулась и брошенный мяч полетел не по траектории, а Сергей обернулся, в поисках кого-то или чего-то, что заставило ее помешать ему. Но ничего не нашел. А повернувшись обратно, он увидел ее довольные глаза, и прикрытый в «шоке» рот. А затем она искренне рассмеялась: — Ты бы видел своё лицо, — еле как смогла она сказать, рукой хватаясь за живот. Тот лишь вскинул брови от недовольства. Чего-то такого он и ожидал, наверное. Но этим она лишь раздражала. И он побежал за мячом, чтобы сразу же ввести его в игру. Алтынай в миг стала серьезной, побежав за ним. Главное — не быть слишком близко, чтоб он не решил схитрить и дать ей штрафные в ответ. Игра стала интереснее. Они играли молча, но мяч то и дело попадал в кольцо. Счёт был неравный, но она его догоняла, а иногда и обгоняла. Они не замечали ничего вокруг, так сосредоточившись на игре, что даже и забыли, что сейчас ночь и на улице становилось холодно. Защита, нападение и по одному шансу на бросок за атаку — вот, что они имели. В крови кипел адреналин, смешиваясь с эндорфинами, который возникал от ее иногда резко появлявшихся взрывов смеха. Когда, например, она забрала мяч, а затем попыталась кувыркнуться по земле, чтобы уйти от противника. Но это лишь заняло кучу времени и ему было легче забрать мяч обратно. — Больно, — заметила потом, насмеявшись и продолжая сидеть на холодном асфальте, потирая затылок. — Хочешь, могу дать тебе два штрафных, — вздёрнув свою чёрную бровь, произнёс Белов, смотря на неё снизу вверх. Сейчас он не был тем высокомерным баскетболистом и ведущим игроком своей команды. Он был просто парнем, играющим один на один с девушкой, что вела себя как ребёнок. — Я, пожалуй, откажусь, — усмехнулась она, вставая с места держась за его протянутую руку. — Что, твой кувырок был все-таки плохой идеей? — со скрытой ухмылкой спросил затем, увидев, что она держится за поясницу. — Поверхность слишком шершавая, — оправдалась та, поднимая футболку, чтобы увидеть там пару камушков, что прилипли к спине. Сергей коротко посмеялся и отвел взгляд, не желая смотреть на голую спину баскетболистки, и пошёл за мячом. Сколько ей было лет, интересно? — Последнюю? — спросил он, снова протягивая ей руку, но уже с мячиком. И они снова «разыграли» мяч, немного улыбаясь друг другу. Да, было весело, но через секунду они снова были серьёзны как никогда. Она вела мяч, пытаясь пройти через его защиту и дойти до кольца. Но сейчас он уже не пропускал ее, хотя поначалу поддавался. Девушка побежала в угол, на ходу придумывая план по избавлению от Сергея Белова — лучшего игрока СССР, или мира, или же уже вселенной. Но он не рассчитал силу, с которой будет отбирать мяч и случайно сильно толкнул ее вперёд. На вид хрупкая баскетболистка сразу же полетела на землю, испуганно глядя куда-то. Сам Сергей смотрел на неё глазами с пять копеек, не ожидав такого от себя. А она охнула, лёжа на боку. Затем перевернулась на спину, глядя на небо, и протянула измученное: — Не-е-ет, — а затем и рассмеявшись. Он лишь в непонятках стоял и не мог пошевелиться, хмурясь с каждой секундой все больше и больше, пока не пришёл в себя, в который раз подавая ей руку. — Теперь ты точно должен мне два штрафных, — объяснила Алтынай, глядя ему в глаза и вставая. До него наконец дошло и Белов выдохнул. — Прости, пожалуйста, — внимательно следя за ее движениями, произнёс он. — Ничего. Расскажу своим девчонкам — они не поверят, — усмехнулась весело она, разминая руку, на которую упала. И он тоже не смог сдержать улыбки, глядя, как она реагирует. Он знал наверняка, что любая другая из ее команды сделала бы вид, что умирает, чтобы он поднял её на руки и как в самых слезливых романах побежал в больницу. — Давай, кидай, — минуту спустя напомнил он, указывая на невидимую линию штрафных. — Я своё желание ещё не рассказала, а ты уже хочешь дать мне своё? — хмыкнула та, все же беря в руки мяч и вставая на место. — Рассказывай. Он смотрел на неё прямо, и даже скрестил руки на груди, показывая всю свою деловитость, чтобы ей и в голову не пришла мысль — дать ему унизительное задание. — В эту пятницу нас отправят к вам на товарищеский матч, и ты должен будешь перед всей моей командой и своей объявить, что мы уж точно не играем хуже, чем вы, — на одном дыхании сказала она, глядя, как его глаза будто бы приобретают другой оттенок. — Ещё чего? — хмыкнул он, спустя пару секунд молчания. — Я даже не видел, как вы играете. Ее бровь изогнулась, понимая, что это, видимо, единственное препятствие для него. — Каждый день в северном крыле, — хмыкнула она. — Приходи — увидишь. Затем, не медля и не давая ему сказать что-то, она кинула мяч, который, покрутившись по краю кольца, упал внутрь. Один есть. Остался второй. Он был серьезным, и думал, что задание тоже серьезное… Полетел второй. Мяч пролетел по идеальной дуге и тоже упал внутрь корзины. — Чистый! — воскликнула она, вскинув руки в победном жесте. Сергей кивнул сам себе, и повернулся к ней, снова глядя бесстрастным взглядом. Она исполнила победный танец, а затем съежилась вдруг от резко подувшего ветра. На улице было уже темнее темного. Сколько времени они тут провели? — Уже час ночи, — заметил он, взглянув на наручные часы. — Пора домой, — поняла та, надевая кофту и беря свой мяч в руки. — Приятно было наконец познакомиться. Алтынай снова протянула руку, а затем вспомнила про счет. — И приятно было выиграть вас, — довольно дополнила затем, выделив последнее слово. Он усмехнулся, пожав ей руку и пошёл за сумкой, параллельно наблюдая, как она вприпрыжку идёт к своему подъезду. Ну что за ребёнок? А зашла она домой, зло стукнув кулаком по стене. Будучи по своей натуре тем ещё романтиком, ещё она была тем человеком, который влюблялся с первой улыбки в ее адрес или смеха от ее шутки. А в Сергея Белова ей вообще не хотелось влюбляться… Сам он ушёл, думая о том, что только что произошло. Это было нечто обычное, на первый взгляд, но ее сверкающие сначала от раздражения, а затем и от веселья, а затем и вовсе от испуга глаза не выходили из головы. Как и ее манера играть, к которой он все никак не мог привыкнуть. И такое незнакомое для его губ имя. — Алтынай, — прошептал он ночью, лёжа в кровати. Тем вечером он впервые произнёс ее имя, потому что в жизни ни он, ни она не произносили имён друг друга.