Погружение

Почему так приятно давить подошвой муравьёв? Вызванный нажатием подошвы хруст, заставляет чувствовать, что теперь всё как надо, а если после того как ты убираешь ногу с маленького насекомого замечаешь, что он ещё движется, то повторно давишь его с мыслями о скором прекращении его мучений. Уверяешь себя зачем то, что всё было на чужое благо, к примеру ради дождя, а не просто потому, что ты захотел. Отчего так тянет одним резким движением прервать его жизнь и оставить колонию без одного довольно ценного работника? Всё это бессмысленно и жестоко, однако никак не останавливает в тот решающий момент и после даже не оставляет воспоминаний о неправильном поступке. Взгляд фокусируется на кучке всполошенных муравьёв, крутящихся около обуви одноклассника, а мысли продолжают путаться, заводя в такие вот дебри. Почему бы не отвлечь себя таким образом от боли? Да потому что подросток до сих пор пытается сделать хотя бы видимость, что пытался защищаться, однако неизвестно даже перед кем именно он решил показывать этот ложный образ смельчака, способного постоять как за себя, так и за других. Тут он почувствовал, как его схватили за грудки и рывком подняли с земли, сильно тряхнув и крикнув что-то неразборчивое прямо в лицо. Даже часть слюней попала прямо на нос. Изуку честно пытался понять, что до него пытаются донести, но шум в ушах стоял просто невероятный. Кулак пришёлся прямо в скулу, а от силы, вложенной в удар юноша, более не удерживаемый за одежду свалился обратно на копчик, стараясь найти руками сзади опору и не развалиться в позе звёзды. Из носа продолжает течь кровь, тут же перемешиваясь с пылью и оставляя на лице большие разводы грязи. А вся форма уже перепачкана пылью, пуговицы на пиджаке сверху небрежно свисают на нитках, рубашка, что, к сожалению, недолго была белой, покрыта желтоватыми пятнами от бывшего обеда. В этот момент Мидория-младший глубоко раздумывал над тем, что же на этот раз скажет бедной Мицуке-сан, которая не даст ему запудрить себе мозги простым "поскользнулся на улице и впечатался в столб". Ну да, тут уже тянет на падение с лестницы. Поднятая пыль неприятно щекочет нос, хочется чихнуть, только не успеваешь, как в живот прилетает новый удар ногой и остаётся только открывать и закрывать рот как немая рыба, хватая хотя бы немного воздуха. Со всех сторон стрекотали цикады, шум всё нарастал, уже казалось, что это ребята заговорили на их языке и сейчас зачем-то переключились на него, позабыв человеческую речь. Постоянная головная боль решила напомнить о себе давящей на виски силой, Изуку поморщился от этих неприятных ощущений и постарался снова оторваться от земли, чтобы хоть немного сберечь одежду. В тот момент совсем не приходило мысли, что это уже бесполезно. Силуэты над головой из размытых нависающих чёрных теней снова стали обычными одноклассниками, а стрекот в ушах потихоньку утихал и приходили другие звуки улицы: гудки машин и стук мяча о биту. Опустив голову, он тихо выдохнул, тут же прикусывая язык, когда боль в боку и левом плече начала о себе напоминать тупым жжением и пульсацией в висках. — Что теперь скажешь насчёт моего способа знакомиться с новичками, а? — юноша почувствовал сильную хватку на шее и затих, прикусывая щёку с внутренней стороны. — Правильно что молчишь, видимо мозги всё-таки имеются. Напоследок его ещё раз ткнули лицом в землю и наконец отпустили, с тихим выдохом поднимаясь на ноги. Сверху послышался шорох, щелчок, а после возобновились разговоры между членами небольшой группки, громкий бьющий по ушам смех и наконец удаляющиеся шаги — можно было подниматься. Поудобнее поставив ладони, парень рывком постарался принять сидячее положение, что получилось почти с первой попытки и после с корточек плавно дёрнулся наверх, наконец оказавшись на своих двоих посреди опустевшей площадки. Голова кружилась и рот начинал скоро наполняться слюной, но это состояние должно было скоро пройти. Мидория-младший аккуратно повертел головой и облегчённо выдохнул, никого не заметив. Теперь он мог зайти в медпункт, чтобы подлатать себя и дома останется лишь большой одеждой скрыть не все, но большинство последствий своих неосторожных изречений в сторону довольно вспыльчивого одноклассника. А что он мог с собой поделать, когда они начали наступать на новенького со своими привычными "просьбами" одолжить денег? Естественно, ничего, однако теперь эти побои легли сверху на совсем недавние от парня с взрывной причудой и это комбо приносило просто ужасную боль, которую он терпел только с крепко сжатыми зубами. Да, если быть полностью честным он злился на одноклассника с причудой мутации и его друзей, на их чрезмерную жестокость, постоянные издёвки, на то что из-за этой группы парней у него скорее заканчиваются комплекты целой одежды. Однако немного погодя злость оседает, остаются лишь последствия и мысли о том, что с ними делать. Изуку так же искренне жалел всех своих обидчиков, ведь всегда должна быть причина, по которой они ведут себя так жестоко и порой необдуманно. Сделав осторожно первый шаг, второй раз он шагнул более смело и после слегка ускорил темп, придерживая вновь повреждённое плечо. Едва заметный тёплый ветерок трепал лезущие в глаза кудри и благодаря нему будто бы становилось легче. Да, переживания насчёт пропавшего после начала драки никуда не пропали...ладно, на драку было мало похоже, но не суть. Новичок куда-то делся и Изуку лишь надеялся, что тот просто сразу ушёл домой, иначе второй раз привлечь внимание на себя у него вряд ли получится. С тихим шипением подросток придерживал ватку около губы, глядя на своё отражение в идеально чистом зеркале, что висело над раковиной в кабинете фельдшера. После того, как он умыл лицо прохладной водой стало чуть легче, но теперь было лучше видно расплывающиеся и набухающие повреждения. Вот к примеру веки правого глаза скоро сомкнутся, на скуле просто увеличивается синяк, а нос...Ну тут лучше промолчать. Кошмар, конечно, он не знал, можно ли так упасть с лестницы, но выбора особо то и не оставалось, иначе его молчание воспримут не так как хотелось бы и начнут разбирательство. Юноша в полной тишине опустил взгляд на свои руки, упирающиеся в мокрую раковину, и застыл так на некоторое время. Можно было сегодня не торопиться, так как фельдшер покинул школу по своим делам на неопределённый срок. Тут он должен был, наверное, начать немного переживать, всё же кроме этого специалиста кто сможет оказать достойную первую помощь или же подсказать какие препараты лучше всего помогут с постоянными болями в той или иной части тела? Но так как этот пожилой мужчина постоянно отсутствовал, и его всегда было не застать в своём кабинете, то всё не так страшно. Глубоко вздохнув, подросток опустился обратно на стул, что тихо скрипнул ножками о гладкий пол и запустил перебинтованную руку в густые кудри, нервно сжимая их и подёргивая ногой. Ему опять надо будет правдоподобно лгать, врать в глаза тётушке, что рассчитывает на его совесть и потому верит, ложь будто смола, заполнила его рот и приклеилась намертво к зубам, казалось только после признания она вытечет наружу словно вода, но отвратительный привкус останется с ним ещё на долгое время. Мидория не имел понятия, когда он начнёт говорить только правду Мицуки-сан и прекратит доставлять столько хлопот, столько переживаний и головной боли. Может когда совсем исчезнет с их глаз? Как бы это не звучало это действительно может оказаться правдой. Несколько месяцев назад благодаря тому, что Изуку вернулся домой раньше обычного он впервые услышал громкую ссору родителей Бакуго. Оказалось, что не всё у них так гладко в отношениях и с каждым днём всё становится только хуже. Нет, юноша не винил одного только себя в происходящем так как это было бы глупо, но он нутром чувствовал, что ненароком внёс свой вклад в их разлад. Можно сказать резанул по нити между Масару-саном и Мицуки-сан ножом для масла своим приходом, но и это не осталось незамеченным. Постепенно их семья разваливалась, если не уже. А уход был бы похож скорее на побег, чем попытку помочь им своей самостоятельностью. Но иначе никак, он лучше переедет на накопленные деньги в съёмную квартиру и просто будет почаще навещать тётушку, чтобы поддержать её в это тяжёлое время, чем продолжит жить за их счёт и прибавлять пищи для размышлений на чём сэкономить, чтобы отложить денег ему на новую школьную форму. Именно в эти моменты он не понимал Кацуки. Человека, к которому за это время пропали симпатия и восхищение — это скоро заменили злоба, всепоглощающее чувство вины и сочувствие. Злился Изуку из-за того, что бывший лучший друг совершенно не пытался помочь своим родителям, был раздражён его манерой закрывать глаза и уши на наставления старших. При взгляде на парня с взрывной причудой внутри начинала разъедать ненависть. Только не к нему, а к самому себе. Он был уверен, что тот стал таким из-за его присутствия, не будь его в этом доме, Бакуго-младший вёл бы себя спокойнее с родителями, даже нашёл бы подработку и чаще интересовался тем, какая у них в семье ситуация с финансами. Но этого всего не будет, пока Изуку занимает комнату напротив его, пока он вообще находится в их доме. Всё это время проживания с семьёй Бакуго он к большому сожалению не смог начать чувствовать себя как дома. Скорее всего от это становилось наиболее горько на душе, всё же Мицуки-сан так надеялась и верила, что всё что она сделала подтолкнёт юношу почувствовать себя в окружении родных людей которым он нужен. По итогу, он чувствовал, как внаглую втаптывает в землю необходимое Кацуки внимание, приносит убытки, мешает Масару-сану и отталкивает как последний бесчувственный урод цепляющуюся за него Мицуки-сан, тётушку, с которой он не сможет остаться как бы не хотел. Резкий аромат медикаментов и стрекот цикад, доносящийся до ушей из открытого окна, вернул его в реальность. Изуку медленно приподнял гудящую голову, одним глазом осмотрел светлый мед кабинет и его взгляд остановился на сумке со спортивной формой, что стояла прямо у ног. Видимо это пока единственный выход. Переодевшись, парень аккуратно сложил потрёпанную форму в сумку и с характерным звуком одним движением застегнул молнию. Оглядел кабинет на наличие оставленного им мусора и, покрепче сжав лямки спортивной сумки на плече, с тихим щелчком закрыл за собой дверь. Обойдя уже пустующую школу, юноша ломал голову над тем, куда могли закинуть его рюкзак, однако и мозговой штурм, и поиски уже полчаса не давали никаких результатов. Внезапно остановившись у кабинета младших классов, он отодвинул дверь и заглянул внутрь, надеясь, что чутьё его не подводит. И правда, мусорное ведро около стола преподавателя уже не пустовало и оттуда выглядывала ручка тёмно-синей сумки. В самом классе никого не было и потому подросток скоро забежал внутрь, всё равно оглядываясь по сторонам и готовясь в любой момент начать извиняться за то, что возможно оторвал кого-то от дел. Он наклонился и потянул портфель за ручку, уже чувствуя ладонью что его успели облить чем-то липким. Кажется каким-то соком. Слегка тряхнув его над ведром, Изуку убедился, что тот не испачкает пол оставшейся жидкостью и взял в руки, осматривая мусорку на наличие каких-либо ещё личных вещей. Вот так, сидя сейчас на корточках в пустом классе, держа в руках свои выброшенные вещи он ощутил слегка давящую усталость. Да, он привык и подобные вещи уже не являются чем-то выходящим из ряда вон, только как раз-таки это угнетает больше всего. Он всем нутром чувствовал, что не может сказать им прекратить. Не может разлепить верхнюю и нижнюю губы и издать хоть что-то похожее на несогласие, способен только крепче сжимать зубы. Собственная слабость раздражала безмерно, он понимал, что должен сделать, но не мог решиться. — Такими темпами я даже обещание сдержать не смогу... — тряхнув головой, Мидория-младший рывком поднялся и сжал свободную руку в кулак. — Ещё как сдержу, иначе и быть не может! Кивнув самому себе, он вдруг опомнился и огляделся, но никого так и не увидев, закинул лямку сумки на целое плечо и поспешил покинуть кабинет. Уже на лестнице он вдруг подумал о том, что можно сегодня наконец завязать этот важный разговор с Мицуки-сан, высказать что он думает и выдвинуть своё предложение с переездом. Теперь бы не растерять всю уверенность по пути домой.