Бегущий в пустоте.

      — Останься… — Вилле схватил за руку ночного гостя, — побудь со мной ещё немного…       Парень сел на кровати, пытаясь понять который сейчас час.       На соседней кушетке дремал Лили. Перед сном старший сидел в телефоне, поэтому его мобильный оказался незаблокированным.       Вилле минуту боролся со своей совестью, отказываясь протянуть руку к священному агрегату, который заманчиво мерцал в полутьме, призывая парня проверить себя на наличие секретной информации.       — Это очень неправильно. — Прошипел парень, хватая смартфон. — Но мне так похрену, ей-богу.       В списках недавних звонков творился самый настоящий беспредел. Если бы Вилле не знал парня лично, то решил бы, что он какой-нибудь крупный бизнесмен или что-то в этом духе. Среди мешанины неизвестных номеров были такие как «юридическое агентство», «страховая компания», «ПО», «поставщик мед-профи» и т.д. И никаких номеров возлюбленных, или названий, что хоть отдалённо указывали бы на то, что Линде созванивается с кем-то подозрительным.       Зато в фотогалерее его ждал самый настоящий сюрприз в виде скриншотов из мультиков, странных таблиц и, чёрт возьми,.       Вало выронил телефон из рук, испугавшись.       — А это тебе, скажи на милость, на кой хер сдалось? — Он сдвинул брови, изучая фотографии. — Ты что, следишь за мной? Ладно… — Он полистал историю в браузере. Пожалуй, это последнее, что он проверил бы перед тем, как вернуть телефон законному владельцу. — Ого, как много он учится. Пожалуй, среди всех запросов ни намёка на развлечения. — Ты что, робот?! Как можно столько времени читать всю эту галиматью?!       Линде что-то пробурчал во сне, переворачиваясь на другой бок.       — Нет. Точно не робот, если любит поспать. — Вилле тихонько подложил телефон обратно, вперившись в потолок, по которому проплывали всевозможные тени. — Что я только что увидел…       — Вызов! — Аарон влетел в комнату, спотыкаясь об шнур микроволновки. — Бля, уберёт его отсюда кто-нибудь, пока я не поломал тут всё к чертям собачьим?!       — Для этого надо переставить печь ближе к розетке, но всем, как обычно, лень. — Вилле зашнуровал кеды, протяжно зевая и тыкая в Лили пальцем. — Подъём!       — Какого труда мне стоило уснуть. — Старший огорчённо сунул ноги в ботинки, одновременно пытаясь попасть руками в рукава рабочей куртки. — А ты чего не одеваешься? — Линде покосился на друга. — Или тебе особое приглашение требуется?       — Я потерял её. — Соврал Вало, довольствуясь жилеткой.       — Хрен ты так пойдёшь. — Линде немного поворчал, ковыряясь в шкафу. — На вот, примерь мою старую куртку. Или возьми ту, что на мне. Как хочешь, в общем.       — Без разницы. — Вилле кивнул, принимая из рук Микко бушлат. — Спасибо.       -… В карман не положишь, — он усмехнулся. — Все на выход!       Вилле вился сзади процессии, принюхиваясь к куртке и радостно улыбаясь, пока его никто не видел.       — Какой же ты всё-таки добрый Лили. — Бормотал парень. — Не то что этот придурок. Странно, Армас молчит о том, что произошло. По идее он сейчас должен рвать и метать, но окно его рабочего кабинета погрузилось в темноту, и это означало, что главврач уехал либо по своим делам, либо предпочёл работе здоровый человеческий сон. В целом, любой из двух вариантов устраивал Вало, и давал возможность отсрочить неприятный разговор с руководством подстанции на неопределённый срок. ***       Грустно, когда люди ни в какую не соглашаются ехать в БСМП и, даже не смотря на осложнения, предпочитают остаться с семьёй, чтобы ждать свою погибель в стенах родного дома.              — Это ещё ничего, — сказал Йонне, осматривая больного и тяжело вздыхая, — но ситуация может измениться в любое время. Чтобы вы понимали, уже сегодня ночью или утром вас может не стать. Если вы всё-таки отказываетесь проехать со мной в больницу скорой медицинской помощи, то я обязан взять с вас расписку с пояснением, что после ухудшения вашего состояния, или даже летального исхода, я не несу за вас никакой ответственности.       — Я напишу. — Мужчина кивнул. — Только не увозите меня отсюда, прошу вас.       — Пока вы этого не сделали, хочу спросить о том, кто надоумил вас принять столь опрометчивое решение? — Аарон выудил из папки чистый бланк и положил его перед сердечником.       — Эта болезнь преследует меня из года в год, и ваши слова совершенно ничего не значат против моего решения отказаться от госпитализации. — Мужчина говорил уверенным тоном, в котором не было даже намёка на сомнение.       — Всё не так, как вы себе это представляете. Я бы не назвал вашу ситуацию безвыходной или крайне тяжелой. Подобные заболевания лечатся за пару-тройку часов путём удаления тромба, который служит причиной сердечной недостаточности. Без немедленного вмешательства вы словно проверяете свой организм на прочность, но и без того понятно, что через какое-то время область кислородного голодания будет расти, пока у вашего сердца не останется единственный выход — остановиться. Оно станет непригодным для перекачивания крови, — говорю вам простыми словами, чтобы вам было более чем понятно.       — Я останусь здесь. — Снова повторил мужчина, не снимая руки с груди. Стоило ему применить чуть больше усилий к своей речи, как его грудная клетка начинала разрываться от неистовой боли.       Линде оперативно вколол мужчине обезболивающее, снижая уровень артериального давления необходимыми медикаментами. Последнему стало немногим легче, и пациент принялся с утроенной силой доказывать врачам, что с ним всё в порядке.              Старший понимал, что ввёл больному лошадиную дозу препарата, чтобы облегчить агонию на несколько часов прежде, чем боль снова вернётся. Словно по кругу, на подстанцию снова поступит вызов, и будет поступать до тех пор, пока надорвавшееся сердце будет на последнем издыхании бороться за то, чтобы поддерживать организм в живом состоянии. После чего начнётся кислородное голодание и ситуация станет полностью необратимой, ведь всем известно, что при недостаточном количестве кислорода клетки головного мозга начинают умирать. Всё равно что по очереди отрезать провода от трансформаторной будки и наблюдать за тем, как гаснут окна в соседнем микрорайоне до того, как наступит вечная тьма.       — Я не в праве препятствовать вашему решению. — Лили кивнул, закрывая чемодан и покидая дом. — Прощайте.       Тем временем, Йонне дрожащими руками заполнил бланк, сделав приписку в виде того, что больной выслушал показания к болезни и, в здравом уме и рассудке, отказался от госпитализации, не взирая на увещевания врачей о надвигающемся летальном исходе.       Передавая бланк на подпись, он грустно переглянулся с Вилле, едва заметно пожимая плечами.       Когда они ехали обратно на подстанцию по общей связи С-8 передавал объявление о смерти пациента по адресу: Хямеенкату Тамперe/4.       — Мы бы всё равно не успели ничего сделать, — Йонне вздохнул. — Слишком запущенный случай. Я уже, честно говоря, врал из последних сил, чтобы выглядеть более менее правдоподобным. Наверное, я никогда не привыкну к таким моментам. Это тот самый случай, когда твоя работа бесполезна, а время на выезд можно было потратить с куда большей пользой.       — Полностью тебя поддерживаю. — Линде жевал жвачку, посматривая на телефоне «крутых бобров». — Полная безнадёга.       — О твоей непосредственности можно слагать легенды. — Вало фыркнул. — Считаешь себя правым, да?       — Ну, а что с того, если я начну ныть по каждому пустяку будто меня это тоже касается? Поймите меня правильно, ну, это к тому, чтобы вам не пришло в голову сказать, что я и сам могу оказаться в подобной ситуации, я прохожу полное обследование по несколько раз в год, и именно поэтому меня в один прекрасный момент не поставят перед фактом, что мой организм начал в одночасье разрушаться. Люди сами виноваты.       — Ты очень жесток, Линдстрём. — Аарон покачал головой.       — Тогда почему не набьёшь мне морду, проклятый пацифист? Ага! — Он покивал. — Потому что знаешь, что я прав.       — А я согласен с Лили. — Кристус впервые подал голос за время диалога. — Всему своё время, я так считаю. Если ты где-то что-то не успел, то в последствии данное упущение даст о себе знать. Проблемы стоит решать по мере их поступления, а если убиваться обо всех трагических судьбах людей, то можно свихнуться, как мне кажется. — Он остановился возле кондитерской. — Куплю-ка я торт.       — И сочувствие нашему бригадиру, пожалуйста. — Вилле закатил глаза. — Бесит меня, честное слово.       — Ты серьёзно думаешь, что мне плевать, да? — Лили простецки посмотрел на напарника. — Когда я переживаю, то во всём городе могут начать взрываться баллоны с газом, — вот, как мне бывает плохо. Если ты хочешь, чтобы я был таким, то сердца нет именно у тебя, а не у меня. Я не считаю нужным отдавать своё здоровье за чей-то умышленный пустяк. Если я умею заботиться о себе, то точно знаю, как сделать так, чтобы людям вокруг меня тоже было хорошо. — Он вернулся к «крутым бобрам», посмеиваясь. — Люблю мультфильмы. Они — то единственное, что воскоешает во мне способность вновь поверить в сказки.