Бегущий в пустоте.

      «Кот, который гуляет сам по себе». — Вилле задумчиво оторвался от планшета, глядя в окно на Линде Линдстрёма, который шёл по территории с крайне отсутствующим выражением на лице. — «Интересно, о чём он думает»?       Если честно, Вало практически не знал Лили. Вся инициатива в разговоре исходила от Вилле, и он часто вёл монологи, рассуждая о тех или иных явлениях, хоть и до встречи с бригадиром едва ли мог похвастаться особой говорливостью. Видимо, Хермани очень нервничал в присутствии друга, чтобы вспоминать хоть иногда о том, какой он на самом деле, когда его ничего не отвлекает и не тревожит.       Был ещё забавный момент, когда на новый год Лили принёс бригаде экстренного реагирования корзину со сладостями и дал Вилле конфет намного больше, чем всем остальным. Он тогда метнулся, чтобы помочь Линдстрёму с чемоданом, но споткнулся и потерял парня из виду. Уже завязывая шнурок от ботинка на лестнице он понял, что остался в коридоре совершенно один. Все пошли в столовую, а Вилле корил себя за то, что снова переволновался в присутствии старшего и повёл себя как полный кретин.       Почти всегда Вало казалось будто он упускает из виду какую-то очень важную вещь, напрямую связанную с напарником. Вот только понять, какую именно, ему пока так и не посчастливилось. ***       Долгое время Линде отказывался верить в то, что он остался совсем один на всём белом свете. Привычные огни на горизонте перестали манить парня, а жизнь его превратилась в однообразный поток дней, наполненных работой, которая с годами стала его единственным лучшим другом, и ему он посвящал всё своё свободное время.       Со сверстниками отношения едва ли складывались. С родителями и того хуже. — Близкие всё время требовали от него невозможного. Они никогда не считались с тем, что он живой человек, который нуждался в заботе и понимании.       Конечно, можно было привыкнуть абсолютно ко всему в этой жизни, и даже научиться радоваться тому, что есть, однако, в тайне, Лили всегда мечтал отпустить ситуацию, чтобы ни минуты более не переживать о грядущих переменах, о уйме несделанных дел и об отсутствии долгожданного отпуска, ведь старшего бригады было попусту некем заменить.       Бездумно и целеустремлённо, он мчался в неизвестность, чтобы оказаться за гранью допустимого. Там его ждали спокойствие и абсолютное равнодушие. То ли циник, то ли вообще ошибка природы, он был удивительным живым организмом, лишённым способности испытывать страх и сомнения. Вечно один, и вечно в своих мыслях, — так продолжалось всю его сознательную жизнь.       Пожалуй, единственный человек, о котором он не смог забыть, — Вилле.             Когда Лили представлял себе идеального в своём понимании спутника, то непременно думал о ком-то, кто отличался бы харизмой, необыкновенным чувством юмора, был необычайно успешным и шёл по жизни уверенной походкой. Но, как оно обычно бывает, влюбился парень в первого встречного, который не отличался какими-то особыми навыками и умениями, был замкнутым, странным, болезненно худым, с потухшими глазами и с кучей проблем по жизни.       Забавно, Лили впервые хотелось о ком-то заботиться, кроме самого себя. Все его мысли теперь были сосредоточены только на том, чтобы ненароком себя не выдать и не попасться на удочку хитроумного обольстителя, который прятался за неприметной внешностью и спутанными кудрями. Да и, в целом, всё, что сейчас чувствовал Линде, было для парня самой настоящей трагедией, ведь он не совсем понимал, как ему признаться напарнику так, чтобы не выглядеть полнейшим придурком.       — Я должен казаться более опытным, чтобы Вало мог мной гордиться. — Линде приподнял бровь, изучая себя в зеркале. — Может, сменить стиль? Я не слишком похож на тех персонажей, которые ему нравятся. Вполне возможно, это и является основной причиной к тому почему он на меня совсем не смотрит.       — Опять ты ерундой маешься. — Йонне сел на подоконник, посматривая на друга. — По-моему всем уже давно известно, что Вилле на тебя запал, а тебе всё ещё нужны какие-то доказательства.       — Если бы я ему действительно нравился, то он бы не избегал меня.       — А как ему тебя, спрашивается, не избегать, если твой дядя вечно шпионит где-то за углом? — Аарон развёл руками. — На днях он вообще сказал Вало, что ты мутишь абсолютно со всеми приглянувшимися тебе новичками, а Вилле для тебя лишь очередная игрушка на тот срок пока тебе не понравится кто-то другой. Что ответишь? Снова скажешь, что тебе плевать?       — Да не плевать мне. — Линде тяжело вздохнул. — Просто я немного устал от всего происходящего. Вот как ты думаешь, — он сел рядом, обняв парня за плечи, — будет ли у нас когда-нибудь нормальная жизнь вместо всего этого?       — А чем тебе здесь не нравится? — Пробурчал Йонне, покосившись на старшего. — Нормально же всё.       — Забей. Всего лишь пытаюсь понять, зачем мне понадобилось заканчивать медицинский.       — А вдруг всё интересное только впереди? И вообще, ты бы не встретил Вилле, если бы вы оба не работали сейчас на подстанции. А я бы не познакомился с Кристусом. Так что, нет худа без добра, как говорится. К чему искать «за» и «против», когда есть повод насладиться тем, что есть?       — И в кого ты такой позитивный? — Линде закатил глаза. — Не думал сделать карьеру тамады на гейских свадьбах?       — Ой, иди в задницу. Кстати, ты поговорил с Армасом?       — Было дело. Сказал, что уволюсь, если он не оставит Вилле в покое.              — И как, сработало?       — Ну, не будь он старшим психиатрической бригады, то у меня было бы куда больше шансов. — Парень фыркнул. — Но и недовольным он тоже не выглядел. Хотелось бы верить в то, что он желает мне лучшего.       — Ага. Только в своей извращённой манере. — Аарон покосился на планшет. — Новая метка. Интересно, кого на сей раз вызовут?       — О, считай, что нам крупно повезло. — Линде включил блокировку. — Это девчонкам из детского отделения. Я бы попусту не вынес спустя 10 минут после предыдущего выезда нестись сломя голову на новый. И куда Вилле запропастился?       — У него встреча с кем-то возле главного входа. — Йонне задумался. — Вало говорил о какой-то Хелене Миллер, но я не стал особо вдаваться в подробности.       — Ладно. Пусть гуляет. — Линде оглушительно зевнул. — Предпочту разговору полчаса сна, иначе свалюсь замертво ближе к вечеру. К тому же, у меня куча дел в гараже, и мне, между прочим, нужен ещё один помощник, поскольку Лаури сказал нечто в духе «эта работа мне явно не по статусу».       — А полы драить это типа норм, да? — Аарон усмехнулся. — Дрыхни уже. Пойду-ка я, пройдусь немного. — Он покинул кубрик, разведывая обстановку снаружи. ***       — Спасибо, что не отказали мне во встрече. — Вилле улыбнулся женщине. — Я понимаю, что причина по которой я вас вызвал крайне неприятная, но у меня закончились все возможные решения по данной ситуации.       — Вы хотите, чтобы я поговорила с Армасом? — Хелена округлила глаза. — И, что по вашему должно произойти после этого?       — Мне кажется, вы могли бы на него хоть как-то повлиять. Сам я мало о нём знаю, поэтому мне довольно сложно прийти с ним к общему знаменателю. Он буквально не даёт прохода моему напарнику, а мне очень важно, чтобы дядя предоставлял ему больше личного пространства, ибо, чёрт знает, чем этот контроль обернётся для Линдстрёма в недалёком будущем.       — К сожалению, при последней нашей встрече мы обсудили все интересующие нас вопросы. Армас отказался устроить моего сына на подстанцию, ссылаясь на то, что станет лишний раз вспоминать о прошлом, которое его очень сильно ранило. — Хелена посмотрела по сторонам. — Не хотите пойти в бар? На улице довольно холодно.       — Да, конечно. — Вилле проводил женщину в местный кафе-бар, заказывая им кофе и нетерпеливо ёрзая на стуле.       Вало сидел достаточно близко к батарее, поэтому довольно быстро вспотел, стягивая с шеи шарф и запихивая его в потайной карман рабочей куртки. На его затылке на миг мелькнула татуировка, которая заинтересовала Хелену. Женщина попросила Вилле дать ей рассмотреть рисунок поближе.       — Откуда у вас этот знак?       — В детстве я часто рисовал его где бы то ни было. Бабушка ругала меня за то, что я увлекаюсь какой-то чертовщиной и не очень-то похож на своих примерных сверстников. Уже в более взрослом возрасте я набил этот символ, чтобы в шутку позлить её, но вышло так, что он стал значить для меня чуть больше, нежели попытка немного повеселиться. Он напоминает мне о безоблачных днях в пригородах, когда я мог чувствовать эту жизнь немногим иначе, чем сейчас.       — Мне показалось, что я видела его раньше. — Хелена достала паспорт из сумки, вынимая из обложки свёрнутый в четыре раза лист из школьного альбома.       — Откуда у вас мой рисунок? — Вилле тотчас завладел листом, не желая выпускать его из рук. — Это моё, а не ваше.       — С чего ты так решил? Разве здесь написано твоё имя? — Миллер нахмурилась. — Как тебя, кстати, зовут?              Вилле завис, соображая.       Если она вдруг решит встретиться с Армасом, то лучше будет представиться чужим именем, чтобы у того не было лишнего повода его доставать.       — Йонне Аарон. — Выпалил он, побледнев.       Главное, чтобы водитель об этом никогда не узнал. А то, чего доброго, превратится в злобного мудака, каким он привык быть по утрам.       — Что ж, Йонне, — она просверлила его взглядом, убирая паспорт в сумку, — можете оставить этот рисунок себе, если он вам так понравился. К тому же, кому, как не владельцу данной татуировки, претендовать на него? А с Армасом у меня нет особого желания видеться. Я считаю, что он поступил довольно подло, изменяя мне с нашей общей подругой.       — Я слышал другую историю. — Вилле пригубил стакан, любуясь рисунком. — С его слов именно вы стали инициатором развода, поскольку за вами был замечен один очень очевидный грешок.       — Занимайтесь своей жизнью, мистер. С чего вы взяли будто можете меня третировать, не зная всей истории от и до?       — Вы же не спешите развеять мои сомнения. — Он пожал плечами. — На какие факты я должен опираться?       — Ох, зря вы затеяли войну с Армасом. Он конченный человек. — Хелена тяжело вздохнула. — Его должность обычно занимают очень циничные люди, которые не способны к сопереживанию. Если вам кажется, что в один прекрасный миг он станет ангелом, то я буду вынуждена вас расстроить, ибо такое бывает только в детских сказках.       — Не я ему предложил деньги за то, чтобы он не общался с Лили. Кстати, — Вилле вдруг злобно рассмеялся, — почему я не догадался предложить ему в два раза больше, чтобы он на своей шкуре испытал данное унижение?       — Как будто вы можете себе это позволить. — Она покачала головой. — Знаете, я очень тороплюсь на одну встречу, поэтому предлагаю продолжить наш разговор в более комфортной обстановке, но уже не сегодня. К слову, вы очень интересный молодой человек, а если перестанете быть дерзким, то начнёте нравиться мне ещё больше. И не подумайте, что я вам на что-то намекаю. Блин… — Она принялась искать кошелёк, — только не это.       — Да всё в порядке, я оплачу ваш счёт, ведь это я вас позвал на встречу. — Вилле приложил телефон к терминалу.       — Вы обязаны дать мне номер своей карты, поскольку я не люблю быть должна. — Хелена была настроена очень серьёзно. — Сегодня вечером, когда буду дома, я переведу вам потраченные деньги.       — Без проблем. — Вилле кивнул. — Вы сможете добраться до дома без средств?       — У меня проездной. — Она добро улыбнулась, снимаясь с места. — Не переживайте, Йонне, мы что-нибудь придумаем с вашей ситуацией.       Парень попрощался с Хеленой, допивая кофе и пытаясь не уснуть на ходу.       Впереди обозначился довольно напряжённый день. Однако, Вилле был рад и тому, что Армаса сегодня не было на станции, как и его белого, бронированного автомобиля на парковке.       Ближе к вечеру он получил сообщение от миссис Миллер, но не сразу понял, что это была именно она, так как её имя было совершенно другим в отличии от того, которое он видел в послужных списках в архиве.       — «Анита Вало, долг ***» — Пробормотал он, вперившись в фамилию указанную в сообщении от банка. — Вало?       Он достал рисунок из кармана и разгладил его на столе.       — Я помню, как пролил рядом с ним банку с чернилами. — Он вгляделся, увидев капли рядом с символом. — Нет ни малейшего сомнения, это действительно тот самый знак, который я нарисовал много лет назад. Но, вот ведь в чём дело, почему он оказался у Хелены?!