Бегущий в пустоте.

      Феликс резко сел на кровати, просыпаясь.       Некоторое время ему казалось, что кто-то наблюдал за ним через неплотно задёрнутые шторы.       Исследовав комнату, парень закрыл окно и вернулся обратно в постель, придвигая к себе обогреватель, чтобы немного согреться после пробуждения.       Набрав Минхо, следователь улегся на спину, стараясь говорить тихим, спокойным голосом, но Ли Ноу прекрасно знал, если Феликс звонит ему в столь раннее время, то у него точно какие-то проблемы.       Через некоторое время Ли стал проваливаться в сон, не замечая, как телефон плавно выскользнул из его пальцев, падая на ковер.       Утром, совершенно разбитый, он кое-как зашнуровал кроссовки и, не глядя в зеркало, прошёл по коридору, покидая квартиру, чтобы отправиться в отдел, где его ждали порядком поднадоевшее расследование, отчёты и взыскательный секретарь с пожеланиями самого доброго утра.       Проникая в кабинет, Ли отворил клетку с попугаем и, усадив птицу на рабочий стол, открыл папку с документами, погружаясь с головой в чтение.       Маршал любил бродить по комнате, перелетая с места на место и зыркая на своего хозяина маленькими, черными глазами. Какая никакая компания следователю точно не помешала бы.       В полдень парень спустился в столовую.       Маршал, которому нравилось исследовать новые территории, сидел на воротнике рабочей куртки, разглядывая проходящих мимо людей и издавая забавный, мультяшный писк, похожий на звуки детской игрушки.       В конец уставший, но не сломленный, Феликс втихомолку ухмылялся, умиляясь своему пернатому другу.       — Привет! — Минхо мирно выплыл из-за угла, здороваясь со следователем. — О, Ты снова привёз его из дома? — Он погладил птицу по холке.       — Да, Маршалу скучно одному. Он немного нервный. За весь день он может устроить вокруг клетки такой погром, что весь вечер уходит на то, чтобы убрать за ним рассыпанный корм и перья.       — Вы с ним отличная команда. — Ноу улыбнулся. — У меня есть некоторые новости для тебя. Я подключился к камерам на подстанции по твоей наводке и заметил на записях нечто любопытное. Поставить устройства видео-наблюдения было самым лучшим решением, с учетом того, как часто там происходят разного рода события. Вполне возможно, часть записей, хранящихся в архиве, была удалена самим Линдстремом, который точно не потерпит, чтобы компромат находился в свободном доступе под носом у коллег.       — Судя по выражению твоего лица, ничего хорошего ждать не приходится. — Ли покачал головой. — И, что же ты узрел?       — Кажется, я видел Хёна.       Феликс устремил на парня ледяной взгляд.       — Как ты это понял?       — Его трудно не узнать. К слову, он даже не скрывается, что ещё более подозрительно, ведь он объявлен в розыск вот уже более нескольких лет.       — Ты же сказал, что он мёртв.       — Мы так думали. На самом деле ни я, ни Бан, не видели воочию его смерть. Не исключено, что он хотел, чтобы мы поверили в это.       Ли старался выглядеть ровно, несмотря на то, что его ну прямо трясло изнутри от отвращения к Хвану. И ровно настолько же он хотел увидеться с ним снова, чтобы объясниться.       Это были по настоящему противоречивые ощущения.       Теперь у него начало складываться впечатление, что за ним втайне следят. Сквозь шум в голове, он просто смотрел на Минхо, желая спрятаться от всех, кто мог бы, по его мнению, причинить ему очередную боль.       Даже лучший друг, и тот, вызывал в нем смутные подозрения.       — Ты не будешь против, если я отъеду на несколько часов? — Феликс переместил птицу в карман.       — Я понимаю, тебе сейчас нужно успокоиться и подумать над тем, что я тебе сказал. — Полицейский кивнул. — Конечно, иди. Я прикрою.       Сев в машину, Ли покинул отдел, судорожно протирая панель управления.       Когда следователь нервничал, его часто тянуло навести порядок вокруг себя. Таким образом он сосредотачивался на конкретной цели и уже более спокойно подходил к принятию взвешенных решений.       Потребность в советчике так сильно изводила его, что в какой-то определённый момент он даже обрадовался наличию в машине птицы, чтобы не выглядеть глупо и на вполне законных основаниях поинтересоваться у той, как дальше быть.       — Я больше не могу вернуться в отдел. — Феликс облизнул пересохшие губы. — Если Хёнджин вернулся, то он не остановится не перед чем, пока не найдёт способ испортить мне жизнь.       Вспомнив про Джареда, Ли тяжело вздохнул.       Увы, следователь не мог смириться с тем, что Джаред был единственным из его окружения, кто никогда бы не посмел отнестись к проблемам Феликса с пренебрежением. Несмотря на наличие фактических поводов для расстройств, и того, что Лето был немного дерзким, нескромным и лишённым чувства такта, это едва ли делало из него плохого парня, с учётом того, как он относился к самому Феликсу.       Жизненный опыт следователя распространялся лишь на работу, поэтому его личная жизнь и её устройство оставались для полицейского всё той же загадкой, которую он не решился бы разгадывать не при каких обстоятельствах, если бы сиюминутное желание не стало бы решающим в его вечных попытках достучаться до друга.       В присущей тому манере, Ли позвонил Джареду и мгновенно сбросил вызов, кидая телефон на соседнее кресло. Теперь лишь оставалось подождать ответа, как прямого приказа к действию, чтобы убедиться в стремлении школьного товарища прийти на помощь своему непутёвому знакомому…       Спустя некоторое время смартфон разразился звонком.       Буквально минуту полицейский не решался ответить. Впрочем, если бы этого не произошло, то Лето, кажется, и не подумал бы остановиться.       — Привет, звонил?       — Да. — Сухо откликнулся Ли. — Хотел обсудить с тобой текущее следствие. Я могу приехать прямо сейчас, если ты не занят.       — Хорошо, давай. — Джаред ответил ему вполне спокойным голосом, будто чувствовал, что любое искажение звука может привести к тому, что Феликс немедленно передумает. — Мы можем встретиться в гараже, если ты не против. На подстанции довольно многолюдно, сам понимаешь.       — Хорошо. — Феликс отключил телефон и развернул автомобиль, помчавшись в сторону медицинского учреждения.       Словами не передать, как сильно ему было не по себе от внезапного решения поменять свою жизнь на все 360 градусов.       Пока Ли маялся, Лето уже стоял возле высоких ворот, дожидаясь друга. Кажется, он едва сдерживал улыбку, когда на горизонте нарисовался автомобиль Феликса.       Последний лихо вписался между стоящими возле здания каретами скорой помощи и быстрым шагом припустился к другу, который тут же повел напарника в сторону цеха.       — Чем вызвана такая срочная встреча?       — Я думаю, мы можем договориться с Джоанной, если попытаемся её понять. — Ли проник внутрь помещения, минуя сырую парковку и тёмные отсеки для служебного транспорта.       — Мы можем что, договориться? — Такое заявление вызвало у Джареда истеричный смех. — Посредством чего?       — Не спеши делать выводы. Она затравленная девочка из неблагоприятной семьи, которая всегда испытывала потребность во внимании. Она недооценена, как личность и именно поэтому ей приходится идти на крайние меры, чтобы её услышали.       — Чёрт возьми, Феликс, да ты под вдохновением от свалившейся на тебя внезапной идеи. — Джаред поджал губы. — Этот мир жесток. В нём нет места для романтических историй.       — Почему ты так уверен, что это не наш случай?       — Джоанна росла в богатой семье и никогда не испытывала лишений. Сам посуди, о чём ей стоило волноваться?       — То есть, ты считаешь, что деньги способны сделать человека счастливым? — Ли сдвинул брови. — Есть же что-то ещё, кроме жалких бумажек?       — Если ты про любовь, то я в неё не особо верю. — Джаред пожал плечами. — И вообще, к чему весь этот бессмысленный разговор? — Он уставился на друга. — Если ты хочешь извиниться передо мной, то почему до сих пор этого не сделал? Если хочешь заполнить пустоту в своей душе, образовавшуюся после того, как Хёнджин тебя бросил, то окажи услугу и оставь меня в покое, хорошо?       От неожиданности Феликс не нашёлся с ответом.       — Или тебя что-то гложет. — Нет это был не вопрос, а утверждение.       Как-то это было непохоже на типичного Ли, привыкшего выступать в роли человека знающего себе цену. Странно, что он до сих пор не решил хоть как-то оправдаться.       — Хватит расстраиваться, скоро Хван Хёнджин одарит тебя своей заботой. — С некоторой издёвкой в голосе добавил Джаред. — Надо лишь немного подождать.       — Если бы ты знал, сколько боли доставляет мне мысль о нём, то не смеялся бы сейчас.       — Я не совсем понимаю, о чём ты пытаешься мне сказать.       — Я… очень сильно напуган его появлением. — Феликс облизнул пересохшие губы, поднимая нервный взгляд на инженера. — И мне больше не с кем поговорить об этом. Если Хван действительно пришёл за мной, то живым он меня точно не отпустит. Мы с тобой действительно никогда не любили друг друга. Ты искал во мне пример для подражания, а я не хотел оставаться один. — Ли махнул рукой в отчаянии. — Можешь идти, если тебя не устраивает такая правда.       — Ли, — Джаред вздохнул, — чего ты хочешь от меня? Если тебе понадобилось меня унизить, то подобные штуки не работают со мной уже долгое время. Просто скажи, коли тебе нужна помощь. Не надо мне ничего объяснять, хорошо?       — Мы не встречались с Хваном. Он использует всех, кто попадает в поле его зрения. Если человек его устраивает, то Хён продолжит общение, если нет — избавится при первой же возможности. Люди для него сродни расходному материалу.       — А ты ведь такой же, Ли.       — Конечно. У меня было достаточно времени, чтобы перенять у Хвана некоторые привычки. Скажу более — союз с таким человеком фактически обездвиживает и лишает прав на собственное мнение. Хочешь ты этого, или нет, в конечном счёте ты становишься добровольным заложником таких отношений.       — И всё же, я до сих пор не понимаю, чем наша дружба отличается от этих описаний токсичных отношений. — Лето мягко улыбнулся, а затем с некоторой ревностью добавил. — К сожалению, Хван появился в твоей жизни раньше меня, и я понятия не имею почему судьба иногда бывает настолько жестокой.       — Нет никакой судьбы.       — Ты очень странный человек, Феликс. — Он осёкся, увидев попугая, выбравшегося из-за пазухи парня. — Ты до сих пор хранишь его у себя? — Джаред изумился. — Не думал, что эти птицы столько живут. Если честно, я вообще не заморачивался над продолжительностью их жизни.       — Порядком пятидесяти лет. — Уточнил Ли, пряча попугая обратно за пазуху. — Или около того. Но… — он вдруг осёкся, — я тут вспомнил кое-что…       Джаред, уже обрадовавшийся их примирению, вновь напрягся.       — Что случилось?       — Если Минхо и Йонне Аарон знают о том, что Хван был на подстанции, то мог бы ты тоже видеть его, но ничего мне не сказать об этом?       Джаред прикусил губу, пытаясь придумать правильный ответ.       Как пить дать, Феликс точно взбесится, если узнает правду.       А если он уже знает правду, то соврать ему было бы верхом бессердечности…       — А ты сам, как бы поступил, если бы оказался в подобной ситуации?       — Если бы была явная угроза для моих друзей и близких, то я, наверное, смолчал бы.       — Вот и я смолчал. — Тихо откликнулся друг. — Чтобы не портить тебе настроение. Можешь снова взорваться, если тебе это необходимо. Йонне высказал догадку, что в этой истории ты бы мог выступать в качестве отрицательного героя, но я почему-то верю, что ты ни в чём не виноват. В то время как деятельность Хана вызывает во мне некоторые подозрения.       — Доверься мне. Пусть я и не могу сейчас всего рассказать, но правда точно на моей стороне. — Феликс поманил Джареда к себе. — Я хочу поклясться тебе, — прошептал он на ухо парню, — в том, что буду оставаться твоим другом до самой последней минуты моей жизни. Я хочу, чтобы ты понял, что мне не наплевать на происходящее.       — Хорошо. — Лето скованно кивнул, хлопая следователя по узкой спине. — Если хочешь, можешь пожить у меня какое-то время. Я не уверен, что в моём доме тебя не найдут, но так я хотя бы буду знать, что с тобой всё в порядке.       Феликс без слов поблагодарил Джареда одним лишь взглядом, отнимая от себя друга и продолжая говорить на какие-то будничные темы.       Лишь побледневшее лицо и быстрый тон говорили о том, что он сильно нервничает.