Белый кролик

Знай, что, если ты отправишься в погоню за белым кроликом, то рано или поздно упадешь. Денчик кричит: «В момент, когда этому блядскому кролику оторвут башку, кидай термос с чаем в ванну» и вновь становится бешеным, хотя рядом нет угрозы в виде набычившихся парней. Павлик уже слегка подрастерялся тому факту, что они сегодня остались гудеть у него дома, набрав до этого как можно больше фольги от шоколадок отовсюду, откуда только можно и нельзя, и откопав из нычек пару пяток. Обычно в обдолбанном состоянии Павлик склонен выбирать самый простой путь решения проблемы, ни в чем не сомневается, но почему-то сейчас, взглянув на себя со стороны, где он с выпученными глазами и в одних трико держит над головой названный ранее термос, занесенный для решающего броска, испытывает отвращение ко всему. К квартире, в которой он находится, к городу, в котором проживает, к той жизни, которую ведет. Чужим голосом внутри головы звучит: «Ебаные любители, блядь. Никакой эстетики». Шмаль, выбранная на этот раз, торкнула будь здоров, глаза наркоши закатываются так, словно он сейчас уснет, термос выскальзывает из пальцев и с глухим стуком падает на кафель. — Не отрубайся, сука! — яростно рычит Денчик, словно в него бес вселился. Павлик мог бы «позвать» сейчас Валеру, но что-то ему подсказывает, что лучшего друга можно успокоить иным образом. Моргнув, он нихуя не понимает, почему они оба оказались в том положении, что есть сейчас. Рот раскрывается беззвучно, все слова словно рассеялись как дым от сигареты. Он рассматривает Денчика с секунду, подмечая, что тот сейчас неплохо так расселся в ванной, до краев наполненной водой. Холодной. Вроде ему норм. Глаза его источают какую-то необъяснимую уверенность, что-то потустороннее, неестественное. Сама ситуация кажется знакомой, хотя Павлик поклялся бы, что никогда еще не испытывал такого прихода. «Нахуй ему вообще этот термос дался?» — с трудом мыслит он, пуская слюни. Денчик до этого, скурив добрую половину пятки, стал нести бред, строил теории заговоров, плакал, угрожал и клялся, что он еще всем докажет. Павлик, как это обычно с ним бывает, упустил все из того, что он нес. Сейчас был разочарован в себе. Тот же самый чужой голос словно из могилы напоминает: «Да ты просто сраный торчок, не смыслящий ни в чем». Павлик не согласен, все же не у этого голоса два высших образования. Денчик тем временем в нетерпении, он начинает судорожно качать головой, будто бы в такт какой-то мелодии, которую слышит только он, машет левой рукой, и капли с нее разбрызгиваются по всему помещению. «Ебать, мы так соседей затопим», — опасается Павлик, смотря на друга с любопытством. В какой-то момент, наверное, услышав самую высокую ноту, Денчик кричит: — Давай! Сейчас! Павлик понимает, что стоять и размазываться по полу поздно. Реагирует моментально. Он хватает со столика над раковиной кусок мыла и швыряет его прямо в голову Денчику. После чего делает быстрый рывок из ванной комнаты, закрывая за собой дверь, не замечая, как его друг начинает дергаться, словно его начало бить током. Голос между тем не унимается, добавляет ехидно: «Вы оба просто сказочных уебка». «Сам такой», — отчаянно защищается Павлик, услышав со стороны двери яростную трехэтажную матерщину, и подпирает всем весом дверь, в которую ломится Денчик. — Бро, если не успокоишься, я позову Валеру, — жалостливо тянет Павлик, когда тот начинает выламывать дверь ногой. Он вспоминает, как словно во сне помогал Денчику заваривать чай, а потом заливать его в термос. Тот нес без остановки, словно помешался, что Архимед был просто кучей дерьма в сравнении с его замыслом, приправляя это восклицаниями: «Что не веришь?! Не веришь?!», произносимых с безумным взглядом. «Я еще чего-то стою, твою мать!» — так он завершал свою речь, врубив кран на полную мощность. Пинки после упоминания Валеры утихли. Казалось, Денчик забился в угол или просто отрубился. Павлик съехал спиной по двери и уселся на пол, прикрыв глаза. Голос в голове не унимался: «Даже с точки зрения теории вероятности, ты должен был хоть раз въехать в происходящее». Он не понимал ровным счетом нихуя, потому просто усмехнулся, проваливаясь в дрему. Через несколько минут его посетило ощущение, что он нассал в штаны. Но резко раскрыв глаза, он услышал открытый кран и понял, что Денчик решил залить несколько этажей. Меньше всего хотелось вступать в контакт с разъяренными соседями. Павлик открыл дверь, чуть ли не плача. Гонзо смеялся как ебнувшийся. Дюк качал тем, что напоминало голову, скрывая восторг в глазах. Оказывается, чужой трип можно использовать с целью реконструкций воспоминаний о прошлой жизни. Наркоманы — отличнейшее поле для подобной деятельности тем, кто гниет без всякого смысла в аду. Никогда не скажешь, как далеко торчок сможет зайти по малой подсказке, брошенной в голову. Фантазия у всех разная. Спроси-ка об этом Алису — думаю, она знает, о чем речь.