Cause a princess doesn't cry,
Ведь принцесса не плачет,
A princess doesn't cry.
Принцесса не плачет.
Over monsters in the night
Из-за монстров по ночам
Don't waste our precious time,
Не трать своё драгоценное время,
On boys with pretty eyes...
На мальчиков с красивыми глазами...
Aviva "Princesses don't cry"
[pov: Лиана] Ночь. Летний ветерок приятно дул в лицо. Где-то в траве болтали цикады. На небе ярко сияли звёзды. Казалось, будто, протянув лишь ладонь, можно собрать в неё несколько. В этих краях всегда было так хорошо видно ночное небо. Это был небольшой посёлок у подножья горы. Благодаря такому хорошему обзору на усеянный звездами небосвод, посёлок частенько посещали различные учёные и звёздочёты. Их обычно поселяли в дома, находящиеся выше на горе. Именно в одном из таких домов поселился необычный профессор. У него были тёмные кучерявые волосы и бледная кожа. Одежда была довольно странной для местного люда: похоже, в европейском стиле. Этот молодой человек остановился в доме, где жила многодетная семья. Их дом располагался выше всех остальных. Всего членов семьи было пятеро - родители, два сына школьного возраста, и старшая дочь лет тринадцати. Девочка не отличалась от родных: полноватое телосложение, смуглая кожа, усыпанная созвездиями родинок, насыщенно-шоколадные глаза и злато-коричневые волосы. Кроме того, она была правой рукой и первой помощью для своих родителей. Помогала им практически во всём: начиная от домашних бытовых дел, заканчивая ролью экскурсовода для новоприбывших. Пока отец размещал вещи туриста в его временной комнате, а мать беззаботно хлопотала на кухне, девочка знакомила гостья с его апартаментами: - Это наш чердак, - смуглой ручонкой указала на небольшое помещение. - Если Вы потянете за эту ручку - потолок откроется, и Вы сможете увидеть небо. Телескоп стоит слева. Если вдруг понадобится письменный стол, - то он стоит в углу. Располагайтесь! Мужчина лишь придирчиво осмотрелся вокруг, не вымолвив и слова. Закончив своё дело, девочка проводила профессора в его спальную комнату. - Если вам что-то понадобится – обращайтесь ко мне или к моим родителям, господин. Учёный лишь равнодушно окинул её взглядом и захлопнул дверь перед носом у помощницы. Та в недоумении пожала плечами: «Чего это он? Чудик какой-то! Хотя чего можно ожидать от господинов в европейских одёжах?» Гость так и не соизволил явиться на ужин. Впрочем, никого из домашних это не обеспокоило. Люди приезжали не каждый день, и денег всегда было достаточно, поэтому тому, как говорится – нам больше достанется. Полнолуние. Весь дом, что так безудержно и весело кипел жизнью днём, беззвучно стоял в ночи. В такое время даже цикады и самые надоедливые сверчки завершали свои концерты. Всё как всегда. И так уже тринадцать лет! Кареглазка накинула хаори и вышла на террасу. На деревянные перила, ограждавшие её, были подвешены глиняные горшки, в которых росли её цветы. Все они были фиолетовых и лиловых оттенков. Ах, как прекрасно этот свет сочетался с серебряным блеском луны! Наш мотылёк в хаори прекрасно знала, что ей завтра рано вставать. Родители нередко ругали и наказывали девочку за «ночные похождения», однако так уже происходит очень долгое время. Так всегда было, есть, и всегда будет. Что может это изменить? Однако всё было далеко не так, как предполагала молодая хозяйка. Какое-то едкое, неприятное чувство журчало в груди. Нет, внешне всё осталось по-прежнему: успокаивающая тишина, свежий воздух, звёздное небо… Должно быть, молодой профессор сейчас смотрит в телескоп, выискивая свои любимые созвездия. Кстати о госте… «Странно себя вёл вечером, - подумала девушка. Стоит ли заглянуть к нему на всякий случай? Судя по всему, он не здешний, если учесть его внешность и одежду. Быть может, он просто стеснялся говорить с нами на японском, не очень хорошо его зная?» Мотылёк решила понаблюдать за учёным, который сейчас должен находиться на чердаке. Это она поняла, когда увидели открытую дверь из его комнаты. «Значит, работает, - облегчённо решила главная героиня. – Не буду мешать. Но стоп… потолок же всё ещё закрыт! Может, он забыл, в какую сторону поворачивать ручку?» Было решено пойти и помочь страннику. Как-никак, это её работа, мотылёк не собирается отлынивать! Ли вздохнула, ступив ногой на лестницу. Что же такое случилось? С каждым шагом, каждой секундой, грудь будто что-то сжимало. Сжимало невидимыми, неосязаемыми, тяжёлыми железными тисками... Уже на пороге ей будто что-то ударило в голову, словно мухобойка, заставшая зазевавшегося мотылька. «Что это? Какой резкий запах!.. Меня сейчас вывернет! Что он там делает?!» Девочка медленно приоткрыла старую дверь. Та поддалась с протяжным скрипом, обнажив взору следующую картину… В проёме шатенка увидела знакомую фигуру, чьи глаза как-то неестественно светились в кромешной тьме. В одежде на европейский лад, с белоснежной, мертвецки-бледной кожей, которая подобно зеркалу отражала лунный свет. Взгляд скользнул вниз. Вся одежда этого господина была залита алой кровью, переливаясь в серебристом отблеске. Вокруг валялись окровавленные... люди?.. Кареглазка пошатнулась. Едва сохранив равновесие на лестнице, она, заикаясь, отступила назад. На полу лежали её братья, мать и отец… Их конечности валялись порознь, одежда разорвана в клочья, а на лицах застыли ужасающие физиономии. При виде такого стало трудно дышать. Воздух на планете будто закончился, ограничился, исчез. Страх опутал своей липкой паутиной, парализовав всё тело. Ли не могла ни заплакать, ни убежать. Девочка чувствовала лишь неимоверный ужас, окутавший её ног до головы, который мешал вздохнуть. Профессор, однако, заметил присутствие незваной гостьи. Странно, что это событие превратило её, хозяйку дома – в гостью. Что-то из-за угла специально врезалось в девочку и откинуло её в стену. К несчастной подошёл тот самый господин «профессор». - Как тебя зовут? – леденящим душу голосом спросил он. От этого голоса по спине прошёлся табун мурашек, по лбу потёк холодный пот. Эти серо-голубые глаза теперь пылали красным светом. А мотылёк даже не могла открыть рта. Тело просто не слушалось её. - Как тебя зовут? – на этот раз голос звучал ещё строже и грознее. Маленькое тельце, прижатое в стене, мелко тряслось. Страх с каждой минутой всё сильнее сжимал сердце и лёгкие. - Я ненавижу повторять сказанное!.. Фраза была произнесена так, словно он был на своём пределе. Так оно и было. Опустившись на корточки, он схватил бедняжку за подбородок и пристально вгляделся в её лицо. На мгновение замер, будто обдумывая что-то. Затем резко перерезал девочке горло. В полученное кровоточащее отверстие всунул указательный палец. Спустя пару секунд мужчина отдалился, и снова окинул оценивающим взглядом подбитого мотылька… …Прядь её волос окрасилась нежно-лиловым цветом. Открыв глаза, она кое-как осмотрела себя. Кожа осталось такой же загорелой, но детская естественная румяность исчезла. Она, словно фарфор, отражала любой свет. Ногти выросли и стали острей. Теперь они больше походили на когти дикого зверя. Случайно бросив взгляд на осколок разбитого стекла, Ли увидела свои глаза. Они приобрели лиловый оттенок, и теперь ярко сияли в тени, словно северная звезда на небосводе. Зрачки вытянулись, и теперь больше походили на кошачьи. Ошарашенная своим преображением, девочка не сразу заметила, как рана на её горле затянулась без единого следа. Затем последовали новые ощущения. У кареглазки (теперь уже – лиловоглазой) был заложен нос с вечера. Сейчас же она прекрасно чувствовала тяжёлый воздух, пропитанный запахом крови. Её слабое зрение заметно улучшилось. Теперь она видела каждую деталь, каждый уголочек чердака. И своих мёртвых родных тоже. На этот раз её не бросила в жар, и не передёрнуло от страха. Странное чувство - безразличие… Тёмная фигура, сидящая на корточках, снова схватила девочку за подбородок и спросила: - Как твоё имя? - Лиана… - мотылёк неожиданно поняла, что второе имя, принадлежащее ей и её семье, совершенно выпало из памяти. – Лиана, господин… Мужчина лишь довольно усмехнулся и отпустил её лицо. - Превосходно. Вставай! Нам пора идти! – он встал и протянул ей свою бледную руку. Смешно. Он недавно разрубал тела её младших братьев, которые только недавно пошли в школу. Тех, с кем она ещё утром ругалась и дралась за последнюю булочку в буфете, а днём играла в мяч. А родители? Её мать ведь полтора часа назад поцеловала дочь в щёку и пожелала ей поскорее уснуть. А отец, саркастично назвавший её «маленькой бестолочью», и пожелавший спокойной ночи? Если бы не изменения в ней, она бы умерла от нехватки воздуха, шока или остановки сердца. Но сейчас в её груди не играло то противное чувство страха и беспомощности. Это было другое, незнакомое, но не менее противное чувство. Пустота. Встав на пороге дома, мужчина оповестил: - Ты теперь демон. Я дал тебе много своей крови, и ты должна оправдать мои ожидания. Ты была вежлива со мной, и не задавала лишних вопросов. Считай это моим, - он прикусил губу. - Великодушным подарком. - Благодарю, господин... - Мудзан. Я Мудзан Кибудзудзи. - Я очень благодарна Вам, господин Кибудзудзи. Ложь. Хоть она и послушно держала его ледяную руку, навсегда покидающая свой дом, но в этот момент в голове крутилась только одна мысль: "Ненавижу!" И вот, они уже спускались в деревню. Мотылёк в последний раз посмотрела в сторону своего родного милого дома. Детская качелька медленно скрипела от лёгкого ветерка, бельё медленно и невесомо колыхалось на верёвке. Дверь с надписью "добро пожаловать" была приоткрыта. Цветы в подвешенных горшках всё так же отражали лунное сияние. Всё это было знакомо, ведь так было всегда. Но на этот раз чувства были совсем другими. Нащупав в кармане нежный бутон лилового цветка, лепестки которого медленно переходили в фиолетовый, мотылёк невзначай подумала: "Какая необычная ночь..."