She knew she was hypnotized
Она знала, что была под гипнозом,
And walking on cold thin ice
И ступала по тонкому, холодному льду
Then it broke, and she awoke again
Лёд треснул, и она проснулась… опять…
Then she ran faster than
Она бежала всё быстрее
Start screaming, «Is there someone out there?»
И кричала: «Есть ли здесь кто-нибудь ещё?»
Please help me
Прошу, помогите мне!
Come get me
Заберите меня!
Behind her, she can hear it say
Но рядом с ней опять послышался голос…
Alan Walker «Lily»
Полдень. Во дворе снова слышались возмущённые крики и возгласы негодования. Воспользовавшись отсутствием соседки, Мотылёк легла на пол, распустив незамысловатую косичку. Хотелось расслабиться и спать, но в обличии демона это было затруднительно, ибо Мотылёк чувствовала вибрацию пола от шагов Мисы в другой части корпуса, что уж говорить о топаньи чьих-то ног за стенкой? "Придётся вставать..." Было довольно таки скучно, даже есть не хотелось. "А чем я любила заниматься дома?... У меня были хобби? Не помню..." По непонятной причине, с течением времени, лиловоглазая то и дело начала забывать свою человеческую жизнь. Совсем забыла про свои же интересы и увлечения. Пару дней назад запамятовала имена своих братьев и родителей. Что-то странное происходило с ней. Вопрос только что? Копаясь в уцелевших "архивах" демоница добрела до кухни, где ещё никогда не бывала. Там готовила хозяйка поместья. Лиана растерянно поклонилась в знак приветствия и уже собиралась уходить, но её окликнули. - Не стесняйся, - старушка приветливо улыбнулась Мотыльку - Проходи! Твоя помощь будет очень кстати. Судя по полуготовым ингридиентам, на обед планировался рамен со свининой. Овощи и бульен были почти готовы, оставалось лишь замесить тесто и превратить его в лапшу. Хозяйка предоставила демонице ёмкость, скалку, нож и поднос. На кухне кипела работа. Старушка шинковала большим ножом овощи, пока на огне кипел суп. Лиана, уже смешав яйца с водой и мукой, месила тесто. Замесила, раскатала, тооонко разрезала и отдала поднос с полуготовой лапшой хозяйке. И вот через три минуты вкуснейшее блюдо было готово. Пахло необычайно вкусно! Даже жалко было, что придётся ограничиться лишь свининой. Отлично! Всё было готово, осталось лишь позвать всех к столу. Что-что, а совместные трапезы Мотыльку очень нравились. [pov: Танджиро] «Наступил новый день. А это значит — новые возможности и стремления. Нет ни одного дня, который был бы похож на предыдущий: каждый день особенный, и индивидуальный. Как и каждый человек — чудный. Впрочем, человеки ещё более чуднее…» В блаженной тишине и гармонии утопал Дом Глицинии. Танджиро обрадовался возможности помедитировать на свежем воздухе. Он уже было погрузился в свои мысли, как вдруг тишину нетронутого спокойствия оборвали крики: негодования, страха, возмущения… Все они мешались между собой, образовывая странный гул, из которого нельзя было разобрать ни словечка. Юный Камадо вздохнул: видно, и в этот раз расслабиться не выйдет. Он поднялся с земли, и направился к Дому. Нужно утихомирить ситуацию, пока эти двое не поубивали друг-друга. А Вам, читатель, уже совершенно ясно, о ком идёт речь, не так ли?) [pov: Дорати] — Чего-о-о-о-о-о?! — возмущённо протянула я, скрещивая руки на груди. — Нет, так ты шляться не будешь. Быстро одел хаори! — Лицо попроще, краснощёкая, никто тебя слушать не собирается! — не сдавался кабаноголовый. — Я буду ходить так, как мне удобно. А мне удобно в том, в чем я сейчас. — Тогда… Тогда я отказываюсь идти с тобой в одном отряде, если ты собираешься расхаживать в таком виде! — я указала пальцем на его оголенный торс. — Тебе совершенно плевать на окружающих, верно? — Представь себе, да! — А может… — я приложила палец к губам, ехидно прищурившись. — Ты кого-то пособлазнять решил? — Что за бред?! Во всяком случае — не тебя точно. Я гордо вздёрнула подбородок. — На меня бы и не подействовало, кабанчик. Неизвестно, чем бы всё и кончилось, если бы не явился Танджиро. — Ребята, что опять случилось? — участливо, пускай и слегка устало спросил парень. Зеницу, беспомощно стоявший у стены, объяснил: — Мы собираемся отправляться в путь, поэтому переоделись в свою одежду. Этот каба~ эуэ, Иноске, в общем, ходит только в штанах. Но нашей Дорати-чан, по всей видимости, не очень — то нравится его наряд. И они здорово повздорили. Красноволосый мечник тяжело вздохнул, утирая пот со лба. «Свалились же эти двое мне на голову», — подумал он, направляясь к спорящим. — Ребята! — окликнул Танджиро нас. — Ребята, прекратите! И я прекратила, обиженно закусив губу. Ну а что? Я же не виновата в том, что этот дикарь ходит в таком виде в котором мне как минимум некомфортно с ним общаться? Да, стеснительно, ну а что такого? Я тоже человек, который хочет быть в гармонии с человеком по имени Хашибира Иноске, вот только этот самый Хашибира Иноске заведомо сжигает все мосты, которые я пытаюсь выстроить между нами. Я решила подумать в другом направлении. Я ведь сказала, что не буду идти с ним в одном отряде, верно? Тогда… Куда мне податься? Меня ведь никто не просит идти с ними, а Танджиро позволил только потому, что… Кстати, так а почему он позволил мне идти в его отряде? Наверное, потому что он добрый? Так, ладно, не о том думаю. В общем, отряд уж не на мне держится, и никто не будет грустить, если я уйду. За то будет хуже мне. Я выдохнула последние ноты возмущения. — Я пойду с вами, — я не обращалась ни к кому конкретно. — Но! Хашибира Иноске, не рассчитывай, что я буду обращать на тебя внимание, до тех пор, пока ты не начнёшь уважать моё мнение. И говорить я с тобой не буду! Даже… Даже драться с тобой не буду! — Что ты сказала?! — похоже, это слишком задело самолюбие Покровителя Гор. — ДА ТЫ… ДА ЕСЛИ Я ТЕБЯ ЗАСТАВЛЮ, ТО ТЫ БУДЕШЬ И РАЗГОВАРИВАТЬ, И ДРАТЬСЯ СО МНОЙ! — А вот и нет! — ох, моё упрямство не уступало упрямству оппонента. — Даже если ты силой попытаешься принудить меня к беседе с тобой, я не буду этого делать. Просто сяду и буду смотреть куда-то на небо. И делать вид что… тебя вообще не существует! Наш нескончаемый спор прервал благородный Танджиро, велевший отправляться в путь. На пороге нас поджидала старая добрая Миса, которая решила провести для нас ритуал очищения, который отводит беду. Иноске такого жеста не понял, и выкрикнул в адрес бедной доброй хозяйки: «ТЫ СДУРЕЛА, БАБКА?!». Хорошо, что мальчики вовремя опомнились и сдержали дальнейший приступ беспричинной ярости. Но казалось, что старая слепая Миса ничего этого не замечала. Она лишь улыбнулась ещё шире и поклонилась. — Удачи вам, детки. * * * Ночь. Тёмная ночь. Из земли вырастала гора. Высокая громадина, на пологих склонах которой выросли деревья. На фоне пасмурного тёмного неба она выглядела устрашающе. Если верить словам Танджиро, это будет местом нашей миссии. Я пришла в смятение от этого зрелища, но вовремя взяла себя в руки. Не хватало ещё трусихой слыть перед этим Иноске… Я лишь подняла подбородок чуть выше и вздёрнула носик. Вот ещё! Я никогда не оплошаюсь перед этим самовлюблённым «пАкРаВиТиЛеМ гОр»! Против похода на гору первым взбунтовался Зеницу: — Постойте! Постойте-ка немного! Танджиро непонимающе посмотрел на друга: — Зеницу, в чём дело?.. — Да страшно мне! — блондин обхватил ноги руками и сел на землю. — Мы совсем близко к цели — это же ужас! — Чего это он уселся? — Хашибира явно был не в восторге от таких выходок. — До чего же мерзкий тип! — ДА КТО БЫ ГОВОРИЛ, КАБАНЬЯ МОРДА?! — обиделся Агацума. — Вы что, и в правду ничего не чувствуете с той горы? Все внимательно посмотрели на высокий, к счастью, без скал склон. И сразу, все четверо, мы почувствовали исходящую угрозу. Тут каждый куст, каждое деревце прямо кричало об этом. Камадо взял себя в руки: — И всё-таки, как ни сиди, всё равно… — Я же говорю, он настоящий гад! — стоял на своём кабанчик. — НИКАКОЙ Я ТЕБЕ НЕ ГАД! — ещё больше обиделся хозяин воробышка. — Я — нормальный, а вот вы все — дураки. «Танджиро не дурак!» — хотела я выкрикнуть, но вовремя прикусила язык. Тут, бардововолосый встрепенулся и принюхался. Я широко распахнула глаза и смотрела на него. — Незнакомый запах… — это всё, что он сказал. Затем сорвался с места и побежал в сторону горы. Покровитель Гор последовал за ним. Нам с Лианой ничего не оставалось, как обменяться понимающими взглядами и тоже побежать вдогонку. — Что? Танджиро! Лиана-чан! НЕ ОСТАВЛЯЙТЕ МЕНЯ ТУТ ОДНОГО! — вопил кареглазый. …На дороге лежал мечник. Я сразу узнала его по форме. На нём были раны, а из глаз потекли слёзы. — С-спасите! — только и прохрипел он. — Спасите, они… Тут, из его спины вырвались нити, унося парня за собой. Весь наш отряд беспомощно наблюдал за тем, как беспомощного человека уволакивают вдаль, словно марионетку. Все прибывали просто в тихом шоке. Зеницу, всё-таки подоспевший за нами, от ужаса закрыл руками рот. Танджиро то и дело улавливал новые запахи, однако нам ничего не говорил. По его загорелому лицу, покрывшемуся испариной, было видно, что он волнуется. Я видела, как дрожала его рука, которую он сжал в кулак аж до хруста косточек. — Надо идти, — в его голосе звучала решимость. Парень в кабаньей маске слегка оттолкнул лидера нашего отряда, пройдя вперёд. — Тогда — я пройду первым, — решил тот. — А вы и не суйтесь, и дрожите, сколько влезет. Мне уже невмоготу… — Иноске… — Хотел сказать «невтерпёж»? — осведомился дрожащий Зеницу. Кабан разразился диким смехом, и с победным возгласом «вперё-ё-ё-ёд!» побежал в лес. Танджиро, Лиана и я побежали следом. Зеницу же остался сидеть на земле. Я на секунду остановилась. Мне правда не хотелось бросать своего трусливого, но всё-таки друга, одного. Но что поделать? Семеро одного не ждут… Бросив извиняющийся взгляд, я поспешила дальше. * * * Наш отряд Камабоко оказался в дремучем древнем лесу. В лесу, где не слышалось птичье пение. В лесу, куда не проникали солнечные лучи. Казалось, в этом месте замерло время, а тяжёлый воздух поглощал каждый звук. Я остановилась, обводя взглядом лесной пейзаж. Это место дышало злобой и ненавистью. Тяжкий недуг обитал не только в жителях — демонах — занявших это место, а распространился даже на растения и животных. До моего слуха донеслись едва различимые голоса. Я пыталась отыскать их источник, но видно, владельцы были осторожны и хорошо прятались. Звучание было жутким, а слова явно не добрыми. Вслушавшись, я стала разбирать слова: — Новый отряд охотников. Так мило!) — Их постигнет участь предыдущих… — Будет легко: людей немного. Меня передёрнуло. «Иноске, Лиана и Танджиро, они ведь… Тоже это слышали?» — Ребят, — я собралась задать им этот немаловажный вопрос, но когда обернулась, то не обнаружила никого из них. Мои глаза живо забегали по сторонам, но троицу нигде не было видно. «Такаяма, ты такая дурёха, — упрекнул здравый смысл. — Пока ты тута дурью маялась все они уже ушли!» Охватила паника. Я чувствовала, как страх противными, цепкими пальцами уволакивает меня в темноту. И тут… — ДОРАТИ-ЧА-А-А-АН! — со спины на меня набросилась блондистая туша. — НАКОНЕЦ-ТО Я ТЕБЯ НАШЁ-Ё-ЁЛ! Я с облегчением выдохнула. — Зеницу, я не думала, что когда-нибудь это скажу, но я воистину счастлива тебя здесь видеть! Особенно в такой момент… В следующий миг я пожалела, что сказала последнее предложение, ибо от проницательности Агацумы ничего не укрылось. — Ась? НЕУЖЕЛИ ТЫ ТОЖЕ ПОТЕРЯЛАСЬ, ДОРАТИ-ЧАН? УВА-А-А-А-А, МЫ УМРЁМ! МЫ УМРЁ-Ё-Ё-ЁМ! Я, в принципе, ожидала подобной реакции, но всем сердцем надеялась, что произойдёт чудо. Если бы оно произошло, я непременно взяла бы в свои руки и себя, и Зеницу, и контроль над ситуацией. Но уже не возьму. И всё из-за этого — мммм, как бы выразиться помягче? — белокурого чуда в перьях, которое свалилось из пространства мне на бошку. Агацума тут трудился, с невидимой лопатой в руках, и активно копал пропасть между мной и моей адекватностью. «Копай-копай, дружочек» — мысленно приговаривала я. «Да ты уж не пропасть, ты могилу мне роешь…» Ай, всё равно уже! Я решила дать ему «лопату» побольше — пусть ещё покопает. Хуже мне уже не будет. — А я тут голоса слышала, — начала я, таинственно понизив голос. — Мне, кажется, это были местные демоны… — И ч-ч-ч-что он-н-н-ни г-г-г-говорил-л-л-ли? — Ну~у, по всему видимому — намеревались жёстко разделать нас. В прямом смысле этого слова, — я входила во вкус. — Ну, знаешь, как мясорубка… — А-А-А-А-А! Я БОЮ-Ю-Ю-Ю-ЮСЬЬЬ! — Тогда, — не растерялась я. — Давай бояться вместе? — ЧЕГО-О-О-О?! — ошарашено вскричал он. — Т-т-ты серьёзно?! Я ДУМАЛ, ТЫ МЕНЯ ЗАЩИТИШЬ! — Я? Тебя? — я с самым невинным видом хлопнула ресницами. — Вот уж не думала, что ты взвалишь всё на бедную девушку. Я ведь даже на финальном отборе. В сердцах я улыбнулась, ведь теперь можно было всё время на это ссылаться. Ну а мечнику было не до улыбок. Он глухо застонал: — Я покойник. — На~адо же! Как ты предвидел свою ближайшую судьбу. — Издеваешься? — собеседник посмотрел на меня своими карими глазами, словно на дуру. — Тут же повсюду демоны. Я их слышу! — Тогда! — я не запозднилась с ответом. — Давай так: сейчас вылазит демон, я прыгаю на дерево, а ты остаёшься тут. Монстр тебя съедает, наедается, и не станет трогать меня… — УВА-А-А-А-А-А, ТЫ БЕССЕРДЕЧНАЯ, ДОРАТИ-ЧАН! Тут он был прав: я переборщила. Как ни странно, сейчас мне было смешно, а уж никак не страшно. Быть может, я просто сошла с ума? В таком случае, сумасшедшей быть весело. А вот Зеницу — он действительно выкопал могилу. Только не мне, а себе любимому. Так что, сейчас я чувствовала своим долгом утешить несчастное создание. — Ладно, чудо ты в перьях, тише, — примирительным тоном обратилась я к товарищу. — Успокаивайся давай. — Не с чего тут успокаиваться, — хныкал тот, сидя на опавших листьях. — Придут демоны, меня съедят… — Во-первых, быть может, они не придут так скоро. Во-вторых… Я шутила. — Очень, очень плохой юмор, — захныкал мечник. Голос разума активно твердил мне, что он прав. — Вставай. Нам пора отправляться на поиски наших друзей. — Но мы ведь умрё-ё-ё-ё-ём! — Да, умрём, — спокойно согласилась я. — Мы в любом случае умрём, понимаешь? Через лет пятьдесят, к примеру. А сейчас пойдё~ём. — Не-е-ет!.. — ВСМЫСЛЕ «НЕТ»? ТЫ ВООБЩЕ МУЖЧИНА ИЛИ РАЗМАЗНЯ?! — Я… — Вот именно, пошли! После весьма длительных стараний и уговоров мне удалось отодрать трусишку от земли. Однако беды на сём не окончились: парнишка стал прислушиваться. Смекнув, что полученные сведения могут быть толчком для новой панической атаки, я решила не дать ему дослушать. — Зеницу, пошли же! — поторопила я. — Неужели… — мои глаза стали грустными. — Неужели ты бросишь меня одну в этом лесу?.. Шантаж подействовал. С величайшим вздохом безысходности, друг поплелся за мной. Подождав его, я взяла его за руку: мало ли, потеряется ещё. Эх, увы, на Агацуму не действовал подход, который я нашла к Иноске. Во втором случае можно было просто взять парня на слабо — и вуаля! — тот уже во всю готов даже горы снести. А этот… Пользуясь различными методами из психологии, я приспособилась и к блондину. Сначала следовало от души наорать на мальчика, затем, с великодушием миротворца даровать «второй шанс», и ласково молить о помощи. Если же товарищ всё ещё сомневается — на всякий случай разыгрываем драму, что-то в духе: «Ах, бросил ты меня, дружочек, в этом дремучем лесу совсем одну, а я ведь так тебе доверяла…». И тогда — хоба! — и Зеницу как миленький идёт, готов хоть лицом к лицу с самой смертью столкнуться. Запала такого, конечно, не на долго хватает, но вполне достаточно, чтоб углубиться в лесную чащу метров на двадцать. А тогда — по новой. Короче говоря, этот психологический метод был простым, как и всё великое, хотя великим и не был. А тем временем тьма сгустилась, и двигаться стало опаснее. Я по нескольку раз за минуту останавливалась, прислушивалась, и только тогда велела следовать дальше. — Слышишь что-то? — осведомилась я в пол голоса. Мечник грома замер, прислушиваясь к гнетущей тишине. — Слышу, — наконец отозвался тот, дрожа как осиновый лист на ветру и до боли, мёртвой хваткой вцепляясь в мой локоть. — Это шорохи копошащихся в листве пауков. Они так нервируют, бр-р-р-р-р! — Пусти ты мой локоть! — огрызнулась я. — И вообще — я не разрешаю тебе больше ко мне прикасаться. Предчувствия возвращение на первоначальный стадию, она же — мёртвая точка, я начала злиться. Пришлось идти на крайние меры — а именно зачитать лекцию о страхе с точки зрения психологии. — Зеницу, дружочек мой, — начала я свою поучительную теорию. — Ты знаешь, что страх — это внутреннее явление, основанное на недоверии. Если ты боишься — значит, не доверяешь. В данном случае — не доверяешь мне… АЙ, ЗЕНИЦУ! ПЯТКИ ВСЁ ОТДАВИЛ! — Прости меня, Дорати-чан, — принялся причитать спутник. — Я боялся отстать и потерять тебя в этой темноте! Ты ведь запретила мне держать тебя за руку… Я закатила глаза. — Держи! — я протянула ему свою руку. — Только ноги больше не дави. Тэкс, на чем это я закончила?.. Ах да! На самом деле, источник страха не снаружи, а внутри. Внутри тебя, понимаешь? И чтобы избавиться от страха, не нужно убирать то, что снаружи. Достаточно взять под контроль чувство изнутри. И… ТА НУ ЧТО ТАМ У ТЕБЯ УЖЕ СТРЯСЛОСЬ?! — Т-т-т-та-а-ам г-г-г-голоса-а-а! — простонал кареглазый. Я вознегодовала: — В башке у тебя голоса. Мы ведь только говорили об этом! — А ты сама бы послушала! — с ноткой обиды предложил он. Я напрягла слух, пытаясь уловить хоть что-то. И действительно! Чей-то сладенький голосочек звучал где-то на отдалении. Меня передёрнуло. — Ты тоже боишься, Дорати-чан! — как-то с обсуждением заметил мечник. — Я слышу твой страх даже отсюда… Я шумно выдохнула. — А как иначе, если ты только пугаешь? Вот в психологии… — Та ну опять ты-ы-ы! Мне нужно искать Танджиро и милую Незуко-о-о! А ты тут только ерундой меня пичкаешь. — Ерундой! — фыркнула я, от возмущения сорвавшись на крик. — Слышите, он говорит ерундой! Я распинаюсь тут, а он — ерундой! А знаешь, что я скажу тебе? — я приготовилась вынести смертный приговор. — Ты не любишь Незуко! Громовика будто кипятком облили. Позабыв обо всех мерах предосторожности и вежливости, парень подскочил, словно ошпаренный. Столь бесцеремонно резкое замечание больно ранило чуткую душу. — Чего-о-о?! А тебе-то почём знать?! — взорвался блондин. — Сама-то никого никогда не любила, а теперь ко мне прикапываешься! — Ничего я не прикапываюсь! Я просто… Просто дедушке моему верю! — возразила я. — А в дневнике своём он писал: «Совершенная любовь изгоняет страх». Понял? А это тебе не ерунда! Воцарилась тишина. Агацума не знал, что ответить, а у меня просто исчерпались мысли. Первым тишину нарушил друг тем, что пальцами принялся прощупывать каждый сантиметр кожи на моей руке. — Дорати-чан, это ты? — совсем близко над ухом раздался знакомый голос. — Нет, не я. ЭТО ДЕД ПИХТО, ПРИКИДУЕШЬ?! — А я думал, что ты. Голос-то точно твой. — А что это ты делаешь, стесняюсь спросить? — недовольно поинтересовалась я. — Я пытался понять, ты ли это, или мне просто кажется? В этой темноте да тишине дальше собственного носа ничего не видно. Просто… Я подумал, что ты обиделась и ушла… — У меня… — я задохнулась от негодования. — У меня, небось, вся рука от кисти и до плеча в синяках. А всё потому, что ты стоишь и щипаешься, как не в себе. Теперь-то я точно обиделась… — Не обижайся! — жалобно взмолился он. — Я больше не буду тебя трогать! — ТА Я НЕ ИЗ-ЗА ТРОГАНИЙ ОБИЖАЮСЬ! — А из-за чего?.. — Я обижаюсь из-за того, что ты позволил себе подумать, будто я бросила тебя в лесу одного. Да разве я на такое способна? — Я просто думал, что… Трепаю тебе нервы… — Да хоть повыдергивай мне их пинцетом, я всё равно тебя тут не брошу. Зеницу… Ты мой друг, понимаешь? И меня бесконечно расстроило такое недоверие с твоей стороны… Вновь воцарилась молчание, но на этот раз недолгое. Я издала визг, и указала рукой вперёд: — Смотри! — Прости, но в темноте не разглядеть твоей руки… Я не могу увидеть твои синяки. — Та ну не на руку мою смотри. Смотри туда, куда я указываю. И Зеницу посмотрел. В метрах так пятнадцати от нас виделась поляна. А виднелась она потому, что была освещена лунным светом. — Мы спасены! — запищала я, хватая товарища за запястье и быстрыми рывками продвигаясь вперёд. — Эх, — едва слышно пробормотал мечник, пытаясь не споткнуться о стебли высоких трав и не расквасить нос в этакой черноте вокруг. — Я буду всем и всему на свете благодарен, если после такой прогулки по кустам мы не наберёмся клещей. Но я его не слышала. Мою душу охватила такая пьянящая радость освобождения, такой дикий азарт, что я позабыла и о Зеницу, которого волокла следом, и обо всём остальном на свете. Если бы я сохранила хоть капельку бдительности, то могла бы заметить тень на дереве, что, проследив за нами, ринулась следом. Я первая вырвалась на поляну, которую обильно заливал холодный свет. Однако от увиденного на ней моя радость сменилась тревогой, а затем и отчаянием. На верху, между самыми высокими ветками деревьев была натянута прочная паутина. Она держала некое деревянное строение, напоминающее дом. Так же, от туда были на паутине свешены трупы (?) людей. Снизу, на земле валялись какие-то… Паукообразные эмбрионы? Тоже лысые, с выпученными глазами и паучьими лапками. Я съёжилась. Если это сейчас увидит Агацума, панической атаки не избежать… — Зеницу, — с едва сдерживаемым напряжением и подавляемой дрожью в голосе прошептала я. — Иди… Ко мне… И не оглядывайся, слышишь?.. Блондин повиновался, неуверенно двигаясь вперёд и смотря на меня вопросительным взглядом. Лишь только он оказался рядом, я мигом закрыла своими розовыми ладошками его глаза. — Дорати-чан, что ты.? — Не оглядывайся… Не смей открывать глаза, слышишь?.. Сама же я начала судорожно осматриваться по сторонам. Тут, над моей головой раздались скрипучее, но громкое: — Хе-хе-хе-хе! Мечник, вопреки моему увещеванию убрал мои руки и задрал вверх голову, тем самым встретившись лбом ко лбу с гигантским пауком. Вернее сказать — от пауков тому существу досталось тело да четыре пары безобразный чёрных лохматых лап с оранжевым прожилками. Серая человеческая голова с пепельными волосами, два разных, ассиметричных глаза. По всему лицу были точки, которые соединяли линии. Дополнял композицию лица хищный оскал. От испуга я вскрикнула. Сердце в грудной клетке взметнулось — я решила, что оно впредь перестанет биться — и заколотилось с бешеной скоростью, отдаваясь пульсом в висках. Я… Я успела повидать демонов за свой короткий срок, но такого мерзкого, уродливого и жуткого видела впервые. Моя аранхофобия и страх перед демонами смешались. Меня охватила паника, я всё никак не могла успокоиться. Тогда я, наконец, вспомнила, что паника — нормальное явление при нарушении сердечного ритма. Надо… Надо срочно его восстановить. Найдя опору в стволе дерева, я прислонилась к нему всем своим существом, и принялась медленно, осторожно тереть пальцами виски. «Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.» Демон что-то говорил, нависая над головой бедного Зеницу, но я не прислушивалась и пропускал его гадкие слова мимо ушей, полностью сосредоточившись на дыхании. В конце-концов, сердечко, хоть и продолжало дико колотиться, более или менее обрело ритм. Ещё через секунд пятнадцать оно немного успокоилось, и согласилось пока что не расставаться со мной. Я вовремя взяла верх над поступившей паникой, и вновь обрела способность здраво оценивать ситуацию. К сожалению, этого нельзя было сказать об Агацуме. Бедняга побелел как мел, его била дрожь, и он уже успел вскарабкаться на дерево. — Что же ты делаешь? — смеялся восьмилапый демон. — Замолчи! ЗАТКНИ-И-И-ИСЬ! — рыдал напуганный мечник, уткнувшись лицом в шершавую кору дерева. — Бояться совсем нечего, — возразил получеловек. — Когда яд превратит тебя в паука — мозгов уже не будет! — НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! — Агацума зажал руками уши. — ИМЕННО ЭТОГО-ТО Я И БОЮСЬ, ПОНЯТНО?! КАК ЖЕ ДО ТЕБЯ НЕ ДОХОДИТ! У ТЕБЯ НИ ДРУЗЕЙ, НИ ЛЮБИМЫХ, И ВСЕ НЕНАВИДЯТ! — Зеницу! — охрипшим от волнения голоса позвала я. — Зеницу, ты как? — Ува-а-а, Дорати-чан, он меня ужали-и-ил!.. В подтверждение своих слов, блондин протянул ладонь. Я вскрикнула, когда увидела вздутые вены, фиолетовые пятна на отдельных участках кожи, и огромный сиреневый волдырь. Паук засмеялся, прищурив один глаз. — Скоро он станет пауком, ползающим по земле. «Он… Станет… Пауком…» От этой мысли я содрогнулась. «Без паники!» — Не слушай этого урода! — закричала я, чтобы Зеницу услышал. — Он тебя просто запугивает! — признаться честно, мне самой хотелось в это верить. Монстр только засмеялся. — В самом деле? — ехидно поинтересовался он. — Запугивать — удел слабаков. А у меня действия однозначнее и решительные~ В отчаянии блондин вцепился пальцами в свою шевелюру. От неожиданности он убрал от головы руки, однако его ладони были полны жёлто-оранжевых прядей. «У него выпадают волосы!» — мелькнула страшная мысль. «Неужели.?!» Паучара захохотал сквозь сомкнутые зубы. И тут, Агацума потерял равновесие и начал падать… К счастью, реакция у меня была очень хорошая, и от того дерева я была недалеко. Я мигом подлетела, чтобы подхватить падающего. Поймав его, я упала и больно ударилась. Сначала мне показалось, что блондин потерял сознание от страха. Но стоило мне лишь взглянуть на его безмятежное лицо, как вдруг до меня дошло, что он спит. Спокойненько так, словно находится у себя дома в своей кровати. Моё удивление было просто огромнейшим. Даже если бы в этот момент я вдруг узрела единорога, стоящего на голове и распевающего гимн Японии на весь лес, моё изумление вряд ли было бы бóльшим. Но почему он спит? В такой обстановке это вообще возможно? Точно! Это воздействие яда! — Что ты сделал с ним?! — выкрикнула я, разыскивая негодяя глазами. — Ха-ха-ха! — раздался опротивевший голос над ухом. — Этот дурак был дорог тебе, да? Не бойся, когда он проснётся — он уже будем одним из нас. Или… — упырь прикрыл глаза. — Скончается… — Это… Это ты скончаешься! — ядовито прошипела я. — Скоро. Я тебе это гарантирую… — Затем я обратилась к мирно посапывающему другу. — Зеницу! Просыпайся, прошу тебя! — я легонько похлопала его по щеке. На глаза навернулись жгучие слёзы отчаяния. А демон сверху хохотал, радуясь моему горю, лыбился своим широким ртом, приговаривал какую-то чушь. Расстояние между нами сокращалось. Тогда я вынула катану из-за пояса и в мгновение ока отрубила одну из длинных паучьих лап. Я знала, что конечности регенерирует, и этот жест был сделан, скорее, от бессилия и гнева. Что, в свою очередь, позабавило противника. Лапа быстренько отросла, и чудовище подступило снова. Пришлось оставить спутника под деревом. Я осторожно положила его подальше от места битвы. Затем встала в стойку, выжидая наступления: первой нападать у меня не принято. Монстр прыгнул, выпустив пучок тенетов. В три энергичных взмаха я разрезала паутину прежде, чем она опустилась на моё тело. «Так это… Это же… Не просто ловушка… Это… Тончайшее лезвие, » — подумала я. «Что ж, игра становится опасней, а значит — интереснее.» Первым делом требовалось найти глазами соперника. Он оказался на одной из веток — хотел напрыгнуть из-за спины. «Дыхание звёзд, вторая ката: полярная звезда». Однако, к величайшему сожалению, мой клинок прошёлся на пустом месте, рассекая тяжёлый воздух. Людоед догадался о моей задумке, поэтому не прыгал, как планировал изначально, а вместо этого повис на своей паутине. Несколько пучков паутины полетели в мою сторону. От двух из них я уклонилась, а третий же резанул мою шею. Рана была вне поля моей видимости, и оценить степень пореза не представлялось возможным. Судя по пощипывающей боли, скорее всего, ранение не было слишком глубоким. Больше всего я боялась, что вместе с паутиной в кровь попал паучий яд. Паук-старший брат выплюнул струю фиолетового яда, но я увернулась. Падение не было весьма удачным, и я потеряла равновесие, упав на землю. Свист в воздухе. Я поздно сообразила, и мысленно протараторила: «Дыхание звёзд, седьмая ката: секущие звёздочки». Не видя нападающего, я описала пируэт, держа катану в обеих руках перед собой. Паук не ожидал такого яростного отпора от столь хрупкого существа. К тому же, я не проговаривала название своих атак вслух, и демон попросту не мог ожидать отдачи. Однако и его реакция не подводила: заметив малейшей движение с моей стороны, убийца отпрянул. Лезвие клинка всего-навсего прошлось по его лицу, оставив кровавую полосу и, напоследок, выколов левый глаз. Враг оторопел. — Глаз… — только и мог вымолвить он. — Мой драгоценный глаз… Если раньше противник и атаковал, и отбивался как-бы дурачась и усмехаясь поему тщедушию, то сейчас он был просто в ярости. — Гнусная девчонка!.. Яд новым всплеском вырвался из пасти, и летел весьма целенаправленно в мою сторону. Его ослепила вспышка, от которой мы оба отпрянули. Когда я открыла глаза, то увидела Агацуму Зеницу, стоящего рядом. Его стойка представляла из себя глубокий выпад, руки лежали на катание. Лицо соратника было серьёзным и сосредоточенным, брови на переносите сдвинуты, глаза плотно закрыты, из плотно стиснутых зубов шёл пар. Впервые в своей жизни, на несколько секунд я прямо-таки залюбовалась своим другом. Демон не ждал. Он ринулся нам на встречу. Агацума, всё ещё находясь во сне, выступил вперёд, умело отражая каждый удар. Неожиданно, паук изрыгнул струю своего зелья. Мечник грома уклонился только частично, и какая-то часть яда попала в него. «Ещё яд?! Но зачем?» Я вскрикнула, будто бы яд попал в меня. «Такаяма, где ты была?! Ты должна была хоть как-то прикрыть его!» Блондин проснулся, широко открыв красивые глаза. Его бесстрашие куда-то пропало, а по лицу пробежала болезненная судорога. Выпустив из рук катану, он тяжело рухнул наземь. Я подлетела к товарищу, склонившись над его телом. — Зеницу! — я трясла его за плечи. — Зеницу, очнись! Прошу тебя! Ну же, открой глазки! Сверху раздался знакомый смех. — Скоро, скоро он станет одним из нас, — злорадствовал демон. Из его пазухи выпали часы на золотой цепочке. — Когда стрелка станет сюда — он начнёт чувствовать, как сокращаются и трансформируются его конечности. Тут — его одолеет тошнота. А когда сюда… Я с гневом смотрела на безобразное, жалкое подобие жизни, которое радовалось чужому несчастью. В немом бессилье мои кулаки сжались, а ногти впились в ладони, так что мне стало больно. Оружие всё ещё было в моих руках, и я бросилась в атаку. «Дыхание звёзд, третья ката: небесный диамант». Паук-брат ожидал подобного маневра. Я сумела обрубить только нить, на которой он держался. «Сколько можно? Почему, почему я такая слабачка? Почему я всё никак не могу победить какого-то демона?» Я остановилась на крыше деревянного домика, чтобы перевести дух. Выждав момент, враг подкрался сзади. Я его не заметила, и, ничего не подозревая, обернулась. Тогда паук брат, предварительно раскачавшись, сильно ударил меня по ключице. Я охнула, потеряв равновесие, и полетела вниз… Если бы я упала туда, куда меня намеревался сбросить противник — на натянутые нити паутинообразного лезвия — непременно, моя невнимательность стала бы последней глупостей в моей жизни. А так, каким-то чудом я выгнуть руку и уцепиться пальцами за выступавшую доску. Не выдержав веса моего тела, конечность хрустнула, отдавшись болью по всему телу, я вскрикнула и отпустилась. В принципе, приземление можно было назвать удачным — я ляпнулась плашьмя на спину. Если бы я упала на ногу — я бы сломала её. А так, удар от свободного падения равномерно распределился по всему телу. В первые секунды после столкновения с земной поверхностью, я почувствовала всё и сразу: головокружение, потемнение в глазах, онемение руки, спазм в лёгких, и главное — боль. Я даже не могла сделать вдох после падения, и лихорадочно взмолилась, чтобы остаться мне живой. Молитвы были услышаны: через восемь секунд кислород вновь вошёл в легкие и запульсировал по телу. Ещё спустя пол минуты я смогла совладать со своей ушибленной тушкой и подняться. Левая рука не слушалась, она посинела и обвисла: перелом. «Спасибо, что хоть не правая! Иначе совсем не смогла бы катану держать.» Кстати, а почему этот кровопийца до сих пор не явился и не соизволил напичкать меня своей отравой? А ведь это было бы легко: лежу я себе, не могу пошевелиться… Когда я, наконец, доковыляла до места с хорошим обзором на поляну, я поняла причину заминки: Зеницу. Спящий мечник продолжал упорно бороться, даже несмотря на действие яда в крови. Я видела, с каким усилием парень проделывал каждое свое движение. Я видела кровь на его лице. Бедный… Нет, я не буду просто сидеть и ждать чуда. Как там звучит моя любимая поговорка? «Не ждите чуда — чудите сами». Я побегу за подмогой. Я либо вернусь с ней, либо… Не вернусь никогда. «Ай да Зеницу! Ай да умница!» — я обильно растачала такие похвалы, которые никогда бы не посмел сказать в лицо. «Умоляю, Господи, пусть с ним всё будет хорошо!.. » Я понимала, что, скорее всего, все наши сейчас с кем-то сражаются, но где-то внутри всё же теплилась надежда. * * * [pov: Лиана] "Что это?... Я же была с ребятами." В один миг Лиана оказалась на опушке леса. Какая-то невидимая тяга принесла её туда. Ощущение ,будто руки и ноги были связаны какой то нитью, что при малейшем движении вонзалась в кожу Мотылька всё глубже. К сожалению это она поняла лишь после 5-ой болезненной попытки выбраться. "Надо подумать. Скорее всего это магия крови одного из демонов. Их тут явно несколько." Лиловоглазая стояла с поднятыми руками и рассудительно рассматривала еле видную паутинку, которая блестела под луной как серебряная. Угораздило же ей попасться. В конечном итоге осталось два варианта. Ждать помощи либо резко дёрнуться и выбраться, пожертвовав лодыжками и запястьями. Нет. Ни один способ не подходил. Ведь она пришла, чтобы помочь, а не добавлять забот. "Думай Лиана... Точно!" Демоница дёрнула руку, тем самым ослабив паутину. Теперь она могла коснуться нитей ладонью. "Ай...Ну попробуем." Лиана сжала паутину в кулаке и зажмурилась. Лишь бы сработало... Запястье и предплечье больше ничего не сдерживало. От паутины остались лишь мелкие лепестки. Уже свободной рукой, Лиана освободила себя из паучьих сетей. "Нужно найти ребят и помочь им, они наверняка сражаются с демонами. Хм...Меня тянуло вон в ту сторону." Демоница шла медленно и максимально тихо. Сама у себя в голове та решила никуда не сворачивать и идти вперёд. С каждым шагом непонятная тревожность сковывала её движения. Хотелось поскорее покинуть то место, до которого она ещё не дошла. "Кажется это здесь!.." Ли спряталась за высоким деревом, рассматривая поляну. Вся она была покрыта белыми шарами, как из снега. Но на самом деле эти шары из паутины были делом рук какого то демона. Таких шаров было очень много. Часть из них, не поместившись на земле, висела на деревьях. "Но что это? Не похоже на ловушку" Лиана прислушалась. Из белых оболочек доносились людские голоса и плач. Судя по запаху и вибрации, демона давно здесь нет, а значит тут безопасно. "Пока ещё. Кто знает как скоро он вернётся... " Мотылёк начала спасательную операцию. Было ясно, что оболочки не так просты, так что каждая минута на счету. Демоница подбегала к плетëному шару, и обращала белый кокон в лепестки. Из каждого такого она вытаскивала по одному мечнику. Те были столь напуганы и истощены, что не замечали ни саму демоницу, ни её окровавленные одеяния. Хотя сами бедняжки выглядели не лучше. А виной тому была непонятная жидкость, что как казалось, "расщепляет" тела людей и перерабатывает в однородную массу. Некоторые рассекатели уже успели распрощаться с рукой, а какие-то вовсе лишились половины туловища. Таких Мотыльку приходилось оттаскивать куда то подальше, где не так сильно слышался запах о'ни. * * * - " 38, 39, 40, 41..." - насчитывала количество уничтоженных оболочек Ли. Силы были на исходе, так как это был первый раз, когда Лиана использовала магию крови так долго. Но нужно было спасать людей. Ей наконец-то выпал шанс взаправду помочь кому то, а не стоять в сторонке. На земле оставалось ещё около десятка шаров, они казались совсем свежими, поэтому лиловоглазая решила заняться верхними. К величайшему удивлению Лианы, та смогла без труда залезть на дерево. Вот она - демоническая силушка. "79...Кажется это последний!.." Наконец-то вся поляна была сверху до низу расчищена. Теперь стоило проверить обездвиженных охотников и найти им более безопасное место, где им могли бы оказать первую помощь. - ЧЕРТОВКА!! "?!" Чей то крик негодования раздался сзади. На поляне появился второй демон. -Ты чего натворила!? Толстые верёвки паутины понеслись прямиком в Мотылька, но та успела увернуться. - Я так долго их "собирала"! Ах!... Б-братик... Он же меня... В глазах паучихи-демона читался неописуемый ужас. - Да я тебя на куски покрасмсаю!! " Сколько можно уже?.." Мотылёк сорвалась с места и побежала в самую густую часть леса, где кроны деревьев полностью закрывали небо. - "Главное отвечь её и увести подальше от раненых." Погоня за "воровкой" продолжалась довольно долго, но приемущество всё равно было на стороне Лианы, учитывая запыхавшийся голос белокурой демоницы. - Да сколько... Можно... УБЕГАТЬ!?.. Мама!.. Помоги! В Мотылька вонзились прозрачные нити и подняли над землёй. Сестры-паучихи внизу не наблюдалось. Видимо, пошла вновь пополнять запасы. "Мамы" так же не было видно. Скорее всего она находилась в самом центре леса. Паутина медленно, но болезненно впивалась в кожу. "Как бы не так" - дотронувшись до паутины, демоница освободила себя, так же как и часами ранее. Единственное, она не учла своё нахождение в воздухе, поэтому до второй руки не коснулась. Таким образом нити отсекли ей кисть и Лиана упала на сырую землю. Судя по неравномерной вибрации земли, Паучиха-мать поняла, что упустила Мотылька. * * * Далеко бежать не пришлось: на широкой лесной дороге стояла Лиана. Похоже, она тоже не сидела без дела, ведь обрубленная кисть её руки сейчас медленно отрастала. «Эх, жаль, что с моими руками такое не прокатывает…» — Ляля! — я подбежала к ней, удерживая на весу сломанную руку. — Лялечка, нам срочно нужна помощь. Там случилось, случилось… Ох… Из-за быстрого бега я совсем запыхалась, пытаясь разложить мысли по полочкам и растолковать их подруге. — Случилось… Что?.. — не поняла девушка. — Его… Ох… Его убивают… Там демон. Паук!.. Я спрятала катану в ножны, и — пока ещё — целой правой рукой взяла руку подруги. — Бежим, нам пора… Нам надо… «Помочь» — так и осталось на языке. Я не думаю, что Лиана поняла хоть малую толику от того, что я пыталась ей сказать. Но подруга уже заведомо согласилась прийти на помощь. И я была ей очень за это благодарна. И тут, среди высоких деревьев я увидела человека. Это был мечник: я чётко проглядывала характерну для него форму сквозь редкую листву деревьев. Прибыла подмога! Мы спасены! — Помогите! — я собралась с духом и ринулась навстречу долгожданному спасению. — Наш друг в опасности! У него в крови яд паука! Подбежав чуть ближе, я, наконец, смогла рассмотреть тот огонёк надежды в конце туннеля. Им оказалась невысокая девушка с необычайно хрупким для мечников телосложением. У неё были мягкие чёрные волосы, с чёлкой с фиолетовыми кончиками, обрамляющие с обеих сторон алебастровое светлое чело. Эти волосы на затылке скрепляла большая заколка, по форме и расцветке напоминающее бабочку. У незнакомы были большие, красивые фиолетовые глаза с дымкой и градиентом. Эти очи обрамляли чёрные ресницы. Поверх формы было накинуто белое хаори, переходящее в бирюзовый и розовый, и покрытое тонкими чёрными полосками. Манжеты были чёрные, с белыми пятнами. Я подумала, что никогда не видела девушки красивее, чем эта. На несколько секунд я даже замерла, приоткрыв рот, и старалась запечатлить образ этой красавицы глубоко-глубоко в памяти. — Спасите Зеницу! — я наконец вспомнила, зачем подошла к ней. — Прошу Вас! Он очень нуждается в помощи! — Зеницу? — переспросила девушка красивым голосом. На тонких розовых губах отразилась улыбка, даже, как мне показалось, усмешка. — Какого Зеницу? Моё восхищение этой смертной вмиг сменилось недоверием. Портрет, тщательно прорисовываемый на скрижалях моего сердечка, расплылся в один миг. Я вдруг почувствовала, что брюнетка дышит угрозой. Я чувствовала то же самое, когда ещё тогда, в моем доме, вдруг поняла, что существо, выдающее себя за моего отца — подделка. Недоверие сменилось испугом. Я не знала, чего опасаться, но тем не менее, ужас не отпускал меня. Я медленно попятилась, ещё крепче сжав руку лиловоглазой. — Рядом с тобой стоит демон, — снисходительно пояснила мечница высшего ранга. — Я вижу, что на тебе форма истребителя. А знаешь ли ты, чем занимаются истребители? Они — истребляют. Она объясняла мне в буквальном смысле на пальцах. Так взрослая тётенька учила бы маленькую, глупенькую девочку. Я начала отходить дальше, с опаской смотря в красивые глаза без зрачков, оттягивая подругу за руку. — Девочка, — красивый голос теперь звучал натянуто. — Ты пытаешься спасти демона. А ты знаешь, чем это грозит тебе самой? Я знала. А вот эта незнакомка, похоже, нет. Или она просто не понимала? Ведь «знать» и «понимать» — вещи абсолютно разные. — Бежим, — коротко шепнула я на ухо подруге. И мы побежали обратно… — Девочка, — этот голос был насквозь пропитан ядом. — Прямо сейчас ты открыто нарушаешь правила корпуса. «Плевать», — мысленно огрызнулась я. «Я не позволю убить ещё одно существо, которое я люблю. Я не допущу!..» Раненая щека пекла, кровь струйками стекала, пачкая хаори. Обвисшая левая рука отзывалась болью в локте и предплечья. Болела ключица. С кисти другой руки капала кровь. Теперь, в этой прекрасной незнакомке я видела не спасение, а неминуемую угрозу. И сладкий голос впредь будет звучать не в снах, а в моих кошмарах. Я поняла, отчего появилось то странное чувство — я на интуитивном уровне ощутила, это этот человек хочет отнять то, что мне дорого. — Не убивай её! — взмолилась я, останавливаясь и оборачиваясь назад, к охотнице. Мои глаза просто горели. Быть может, она поймёт? Быть может, смилуется и поможет? Она… Она ведь тоже живой человек, и у неё тоже должны быть чувства и… Друзья.? — Лиана — мой друг! — Друг? — незнакомка удивлённо приподняла изящную бровь, словно впервые слышала это выражение. — Во-от оно как… А я считаю, что иметь демонов в друзьях — плохая идея… И я отчётливо поняла, что с этой особой не договоришься. Она не из сговорчивых. И слушать меня не станет. Просто ударит — и всё. И нет моей лиловоглазки… Я содрогнулась всем телом от одной только мысли об этом, и поспешила как можно скорее от неё избавиться. Мы с Лианой убежали вглубь леса. Куда — не знали. Главное — подальше от этой мечницы. Высокая трава путала ноги, затрудняя передвижение. Сердце активно качало кровь. Через какое-то время я остановилась, жестом попросив путницу сделать то же самое. Там, под древом стояла девушка… Её белая, словно вырезанная из слоновой кости кожа словно отражала хрустальный свет луны. Белые волосы, часть из которых была собрана в два хвоста. Серебристые глаза с двойными зрачками смотрели испуганно и затравленно. Их обрамляли мягкие ресницы мятного цвета. На её лице был узор, состоящий из красных точек и линий. Последнее подтвердило её принадлежность к Клану Демонов Пауков. Значит, пока ещё не всех уничтожили… Это существо выглядело испуганным, словно загнанным в угол. Внутри меня что-то шелохнулось. Стало не по себе: жаль её убивать… Демоница нас тоже заметила. Испуганно метнула взгляд, затем швырнула пучок лезвий в нашу сторону. Я была уже научена тому, как уклоняться и защищаться от этих атак. Я ловко увернулась от паутины. Но для Ли это было явно в диковинку, поэтому летящая паутина отрезала ей ногу. Я испуганно взвизгнула, увидев, как из лодыжки моей подруги льётся кровь. — Ляля! Ляля! — я на четвереньках подползла к ней, с ужасом глядя на хлыщущую кровь. Я была просто в панике! — Не волнуйся!.. — смуглая рука дотронулась до моей щеки, уже мокрой от скатившийся слезы. — Я регенерирую. Я ведь демон. Я выдохнула, смахивая слёзы, и неловко улыбнулась. Невежей же я выставилась. Ох, точно, как же я мола забыть? Что-то слишком нервозной я стала в последнее время. Нужно будет хотя бы валерьяночки выпить, что-ли… Мы пустились в погоню за беглянкой, быстро продвигаясь по её следу. Блондинка была обнаружена на просторной поляне. Демон лежала навзничь на земле, мелко дрожа от страха. А над ней возвышалась та самая мечница с заколкой-бабочкой. «Что-то неладное», — подумала я. Оставив Лиану на безопасном расстоянии, я осторожно подошла ближе. До меня донеслись обрывки фраз прекрасной незнакомки. Причём адресованы эти слова были пленному демону. -…вырву тебе глаза, вспорю живот — и выну внутренности… — кажется, парирующая сторона была в упоении, проговаривая свои угрозы. — Я буду пытать тебя ровно столько, сколько людей ты успела убить. И, пройдя через все эти мученья… — охотница сделала выжидающую паузу. — Ты, наконец, искупишь свои грехи. Это было ложью. Демоны-кровопийцы не имели прощения. Их нужно было безоговорочно истреблять. Разве не об этом говорила мне брюнетка с самого начала? Однако эта белокурая девчушка прямо-таки дрожала от страха и безысходности, а девушка-бабочка смаковала каждое свое слово откровенной издёвки. — Не мучай её! Изящная представительница женского пола отвлеклась от пытаемой жертвы, обратив своё внимание на меня. — Прошу прощения, — собеседница была учтивой. — Что? — Не мучай её… — мой голос уже не звучал так уверено. Казалось, что взгляд этих неземных пурпурных глаз вытягивает из меня всю уверенность. На тонких розовых губах расцвела улыбка. — Девочка, — голос бурлил от сдерживаемого гнева. — Эта демон убила много кого из наших мечников. Если быть точной… — охотница приложила длинный аристократический палец к устам. — Я насчитала восемьдесят коконов, если идти вверх по склону. И ты ещё хочешь сказать… Воспользовавшись моментом, пойманная пленница вскочила, тем самым сбросив с себя своего врага, и рванула, путаясь в пространстве и не разбирая дороги. «Дыхание звёзд, восьмая ката: ослепительная вспышка». Голова упала отдельно. Тело, всё ещё ровно стоящее, пошатнулось и упало на колени. «Покойся с миром», — мысленно простилась я с умершей. — А где твой «друг»? Неужели ты её тоже убила? Я не заметила, как бабочка оказалось рядом со мной, а поэтому от неожиданности вздрогнула. Сладкий голос вернул меня в реальность. Вот только что ей ответить? Сказав «да» — я совру. А сказав «нет»… Я решила промолчать, закусив губу. Талантливая убийца демонов была ниже меня ростом, и я не могла избежать зрительного контакта с ней просто опустив голову. — Не хочешь разговаривать со мной, значит? — заключила девушка с неземными глазами. — Бывает, бывает… * * * — Вот уж сюрприз, Томиока! Никогда бы не подумала, что Вы возьметесь защищать демона. Это возможно было подумать на младших мечников-новичков, но Вы… Уже семнадцатую минуту брюнетка подтрунивала над своим сообщником. Называется — скучно стало приставать к русоволосой сумасбродке, значит пора сменить ориентир. Собеседник (если можно его назвать собеседником, когда он всё время молчал) и бровью не повёл. Его синие глаза были устремлены куда-то вдаль. Словом, туда же, куда и думы. «Она сказала «мечников», а не «мечника». Значит, таких несколько. Но кто ещё защищает демона, кроме Танджиро? Интересно…» А этот второй человек сидел неподалёку, спиной облокотившись о ствол дерева, и в мыслях возмущаясь на весь мир ныне существующий. Над горой Нагатумо поднималось солнце. Всё просыпалось от своего длительного сна, а меня же напротив, клонило в сон. Слишком уж насыщенной вышла ночь. Всё вокруг подставляло щёки для ласковых солнечных лучей. Мне же эти лучи слепили глаза, и, морщась, я походила на слепого подземного крота, нежели на члена почётной Организации Истребителей. Зеваю. Эх, взять бы сейчас свою любимою компашку и оправить в путь-дорожку. Туда, куда глядят глаза. Только для начала раны подлечить нужно — я опустила взгляд на висящую левую руку. Как там Лиана? А Зеницу? А Танджиро, Незуко и Иноске? Надеюсь, они целы… Я устало прикрыла глаза. — Куда меня поведут? Обращалась я к небу, ведь почему-то в моей голове родилась идея, что небеса знают всё. Но ответили мне отнюдь не небеса. — В Поместье Бабочки, дом Шинобу Кочо. Сие скупое пояснение мало что мне дало. — Поместье… Шинобу… — рассеянно повторила я. Холодные аккуратные пальцы дотронулись до моего плеча. Это была та самая девушка, которую, увы, мне уже ни с кем не перепутать. — Поместье Бабочки — это место, где ты можешь отдохнуть и получить лечение. Заодно с Вами разберётся наш Глава, Ояката-сама. А что касается Шинобу Кочо… — на меня упал взгляд этих фиалковых глаз. — Это я и есть.