Дыхание Цикад

Позови меня древними рунами На прозрачной строчке утренних снов. Позови меня звонкими струнами И сплетением забытых, но истинных слов.

Июльский ветер колыхал слегка отросшие прядки русых волос. Севка сидел, положив голову на согнутые коленки, и недовольно косился то на меня, то на настежь открытые ворота гаража. С его вспотевшего лба стекали маленькие капли пота, он то и дело пытался вытереть их, что с такой жарой было малоуспешным. Моя мокрая футболка от холодного пота неприятно липнет к телу, я то и дело пытаюсь сдуть прилипшую чёлку со лба; закрываю глаза, подставляя лицо ветру. Чувствую на себе прожигающий взгляд. Прямо вопрошающий. - Руслан, Русь, Русик, Ру-у-у-с-и-и-к, мама кушать зовёт, - в который раз уже изнывал Севка, одёргивая такую же мокрую футболку, как и на мне. Усмехаюсь, терпит. Строит из себя взрослого. Ну да, ну да. Мамка говорит, что этого он у меня понабрался. - Ладно, - сдался я, кладя инструменты на место: в огромный, измазанный мазутом ящик. По всей руке до локтя чёрные, резко пахнущие пятна. - А как же велик? – Удивлённо, видно, уже ни на что не надеясь, спросил Всеволод, скромно проводя пальцами по едва покрывшимися коркой ранкам на сбитых коленях. - Ага, не хватало ещё, чтоб ты тут перегрелся, потом за.. - не успел я окончить фразу, как его уже и след простыл. Вот чудак. Устало вытираю лоб, тут же пачкая его. Вечно шустрый, бойкий, немного пугливый. Так забавно. Кидаю последний взгляд на раскуроченный велосипед: надо как-нибудь закончить. Севка вроде и поменьше меня будет, но всё же умудрился мне мало того, что сидушку расшатать, да ещё и колесо пробить. Хотя тут уже отчасти я виноват: повёл его учить кататься на самую задрыпаную дорогу. Думал, никто мешать не будет, а что тут с дорог взять– мусор кругом. Да и дорогами назвать сложно: хорошо, если на километр пару метров асфальта попадётся. Тут, в основном, кругом поля, а на обочинах просто свалки мусора. Местные хорошо постарались. Хотя чего тут греха таить? Мать как посылает в магазин сходить, так я пустые бутылки из-под воды или обёртки от мороженного и выкидывал в поле, а они всегда были: до магазинов тут как до Киева раком. Было даже немного стыдно, но я следовал своей детской логике. Ну, а что? Закрываю гараж, особо не заморачиваясь проверять, всё ли выключил: всё равно мать вечером заставит. Севка сидит, зевает. Ждёт меня. Сканирую его на повреждение и уже представляю масштаб нотаций, которые мне выставит тётка с мамой. Мама, конечно, больше. Вроде и сёстры, а тёть Света поспокойнее будет, потише, а мать у меня, как тётя рассказывала, в детстве главной заводилой была. Всё-таки, гены страшная штука. Вздыхаю. За дырявую штанину всё-таки попадёт. Хотя сам виноват – не уследил. Цепь сорвало, штанину «зажевало», а Севка ещё, гад, падает и ржёт. Я чуть инфаркт не схлопотал, а он… зато весёлый и никогда в помощи не откажет, да и компанию составит. Прошлым летом в футбол с парнями собрались, а мама свалила на меня брата и сама ушла к подруге. Я тогда его ещё плохо знал, малым с ним возился, но так. А это они первый раз к нам в гости приехали. Думал, мешать будет, ныть. А он меня держался, общий язык с ребятами сразу нашёл, хоть и младше их, да и городской, как я. Мы сюда только летом иногда приезжаем. Было сложно найти подход так сразу, а ему хоть бы хны. Хотя ребята тут не такие, беспонтовее, добрее. - Пошли, давай, а то они уже в розыск подали, скорее всего. - И кто виноват? – Куда-то в сторону пробубнил он, отчего я чуть не поперхнулся колоском, который сорвал с поля. Это я, что ли? - А кто кататься не умеет? - А кто учить не умеет? - Больше и не буду. – Говорю шутливо, а брат-то надулся. - Больше и не надо! – Бежит куда-то вперёд, строя рожицу, и тут же падая. Закатываю глаза. Сильный порыв ветра разносит его звонкий смех. И за что мне это? *** - Русичка, - морщусь, - сходи-ка, мусор вынеси, живность накорми, и заскочи к бабе Любе заодно: она просила. А то калитка у неё плохо открывается, она боится лишний раз выходить. И проверь там всё, сарай запри. М-да, так каждый раз. Сколько в городе ни живи, а некоторым уже ничего не поможет. Натягиваю ветровку. Уже захлопываю дверь, как вспоминаю, что забыл фонарь. Мало того, что тут дачных домов не так много, так ещё и фонари ленятся включать. Разворачиваюсь оттого, что в затылок что-то светит. Севка. Стоит себе, улыбается, на лбу фонарь. Специальный, чтоб дорогу освещать. Такие обычно при спуске в шахты одевают. - Я с тобой.- Пожимаю плечами, мол, как хочешь. Что-что, а вот прогуляться вечером на свежем воздухе он любит, это я уже заметил. Идём неторопливо, наслаждаясь непривычной тишиной, далёкой от городской суеты, вечных проблем. Мне всегда тут нравилось: чувствуешь себя более свободным. Настоящим. *** - Посидим? – Скромно смотрит на меня из-под ресниц. Сворачиваем с дороги, направляясь к заброшенным полям. Пробираемся сквозь пожелтевшие заросли. Тут много ничейных участков земли. Земля ещё только чуть-чуть тёплая. Садимся. Молчим. - Как думаешь, что это за созвездие? – Толкает в бок, показывая на какие-то звёзды. Никогда особо не разбирался в этом, да и не интересовался. - Думаю, Малая Медведица. – Говорю первое, что приходит на ум. - Неправильно, - улыбается, - это Близнецы. - Нравится астрономия? – Не думал, что Севка в этом разбирается. Хотя мы мало что знали друг о друге. - Обожаю. – Смотрит с неприкрытым восторгом. - А знаешь легенду про это созвездие? – Улыбаюсь, замечая интерес. Вот что-что, а всякие мифические истории я люблю. - Нет, расскажи. – Садится в позу «лотоса». - Ну, в общем… *И тогда привязанность Поллукса и Кастора друг к другу стала олицетворением братской любви. Властелин Неба и Земли Зевс превратил братьев-близнецов в звезды и оставил их сиять на небе среди других созвездий, чтобы они светили людям по ночам и напоминали об истинной братской любви. Он молчал, глядя на звёзды, рассеянные по всему небу. И я тоже. В наставшей тишине было слышно лишь то ли щебетанье, то ли стрекотание. - Как думаешь, кто это? – Неожиданно тихо, словно боясь спугнуть, подал голос Севка. - Не знаю, может светлячки, а может, цикады, - пожимаю плечами. - Должно быть, цикады, - с какой-то серьёзностью отозвался тот. - С чего ты взял? - Цикады плачут. Знаешь, однажды, я очень хочу увидеть много-много цикад. Севка сказал это с такой интонацией, что у меня невольно вылетело: - Ты обязательно их увидишь, - он в ответ заулыбался. - Да, вместе с тобой. В тот момент я действительно поверил, что это возможно.