Сопричастные

И без того шаткое настроение Бэкхена стремительно рушилось с каждым шагом, приближающим его к кафе. Платок, позаимствованный у кого-то из персонала агентства, плотно намотанный на шею и натянутый чуть ли не до носа, существенно ухудшал жизнь: было жарко и душно. Надвинутая на глаза кепка и солнечные очки оставляли Бэкхену довольно небольшой угол обзора. А Бэкхена всегда раздражало даже незначительное ограничение в получении информации и, следовательно, контроля над ситуацией. «Почему я должен этим заниматься? – кипятился Бэкхен. – Это проблема Криса Ву. Но эта гнусная скотина не пошевелит своим богемным задом ради тупицы официантишки. Ну почему из всех людей проследить за этим придурком в голову приходит только мне?.. Я и так его презираю, а теперь и просто ненавижу…». Но ненавидел Бэкхен скорее себя, чем Тао. За то, что из-за неуместного (в его понимании) чувства долга он идет после трудного рабочего дня туда, куда возвращаться не желает в принципе. За то, что не может оставить все, как есть, и порадоваться чужим неприятностям. Бэкхен считал это недостатком твердости. «Не девочка все-таки, и сам за себя постоит», - хмуро думал Бэкхен, ожидая от самого себя поворота на сто восемьдесят градусов, но продолжая следовать заданному ранее направлению. Бэкхен не желал тратить свое время на кафе. Он лишь хотел удостовериться, что горе-официант цел и невредим. И он не представлял, как поступить, если Тао окажется в центре девчачьих разборок. И правда, что он сможет сделать? Вмешаться, раскрыть себя и тем самым подлить масла в огонь? Бэкхен решил, что в случае чего, расскажет все Крису Ву и заставит расхлебывать кашу его. «Если у тебя нет врожденного благородства, я заставлю тебя его приобрести», - яростно кипятился Бэкхен, вспоминая друга. Около кафе Бэкхен увидел несколько девушек, судя по всему, фанаток. Они о чем-то взбудоражено переговаривались и поглядывали на стеклянные двери. Бэкхен остановился на отдалении и занял удобную наблюдательную позицию. «Кажется, этот идиот уже ляпнул что-то лишнее», - с подозрением глядя на перешептывающихся фанаток, подумал Бэкхен. Из кафе по очереди выходили другие девушки и присоединялись к собранию. В общей сложности набралось человек десять. Заинтригованный Бэкхен продолжал разглядывать их, уже начиная подумывать, не стоит ли зайти внутрь и разыскать Тао, как открылись двери и на улицу вышел он сам, собственной персоной, в фирменном фартуке и с блокнотом в руке. Уверенным шагом юноша подошел к девушкам, те тут же окружили его, и Тао, возвышаясь над ними, начал что-то вещать, улыбаясь и вызывая смех у слушательниц. «Что ты несешь? – паниковал Бэкхен. – Просто соври и сваливай подальше. Чему они радуются? Что смешного?». Тао еще некоторое время разговаривал с фанатками, а потом поднял руки вверх, шутливо помахал на прощание и, к изумлению Бэкхена, девушки вежливо раскланялись и все до единой разошлись. Тао поклонился им вслед и вернулся в кафе. Бэкхен подождал, пока из поля зрения исчезнут все фанатки и, повинуясь любопытству и привычке все контролировать, зашел внутрь здания. Бэкхен самым бессовестным образом проигнорировал менеджера и направился прямиком к Тао, благо оный нашелся сразу. Бэкхен дождался, пока юноша посмотрит в его сторону, и подозвал небрежным жестом. Тао вначале среагировал улыбкой и только потом поспешил подойти. - Здравствуйте, добро пожалова… О-о, Бен Бэкхен-ши, это вы, - бодрая уверенность в голосе Тао очень быстро сменилась удивлением. – Приятно вас видеть. Я уж думал, вы никогда больше здесь не появитесь. В прошлый раз вы погорячились. Бэкхен постарался запрятать уязвленные чувства подальше, но целиком абстрагироваться ему не удалось. - Говорить такое клиенту – очень непрофессионально, - строго сказал Бэкхен. - Простите, деловой этикет – не то, в чем я силен. Бэкхен из-под козырька кепки вперил в юношу долгий взгляд. - И извиняться за это тоже непрофессионально. Лучше приложи усилия к его изучению. «Хотя учи-не учи, все равно где-нибудь облажаешься. Это впитывается с детства, в этом надо жить», - категорично подумал Бэкхен. - Вам в какую зону? – спохватился Тао. Бэкхен перепутал энтузиазм с заискивающей услужливостью, и его передернуло. - Ни в какую, - отрезал он. – Хотя… принеси сюда чашку чая. Любого. Бэкхен демонстративно сел за первый попавшийся столик. Он сообразил, что если ничего не закажет, их беседа будет выглядеть как личная (каковой и являлась), а за это Тао могло достаться от менеджера. Бэкхен презирал себя за то, что слабовольно отнял свое время, выгораживая глупого юнца. Тао вновь причинял дискомфорт, и Бэкхена это порядком бесило. Настырное неприятное чувство горячими волнами заливало грудную клетку, и от этого хотелось побыстрее избавиться. Тао вернулся через некоторое время с аккуратной белой чашечкой на тарелочке, наполненной горячим ароматным напитком. Он сопровождал ее взглядом, пока она не коснулась стола. И лишь затем Тао посмотрел на Бэкхена, стараясь догадаться о дальнейших пожеланиях. - Что ты сделал с платком и очками, которые тебе дал Крис? – без обиняков сразу приступил к интересующему вопросу Бэкхен. - Крис?.. Они лежат у меня дома. - Чего от тебя хотели те девушки на входе в кафе? – продолжил допрос Бэкхен, нимало не смущаясь удивленным замешательством Тао. - Они пытались узнать, откуда у меня эти вещи и кто я такой, - послушно ответил юноша. - И что ты им сказал? – нахмурился Бэкхен, предчувствуя неладное. - Сказал, что я студент и официант, а вещи нашел. Бэкхен почувствовал себя сбитым с толку. Лжи от этого нелепого создания он не ожидал как минимум потому, что Тао казался ему туповатым, незнакомым с миром шоубизнеса и оттого неспособным просчитать реакцию фанаток на правду. - Так, давай по порядку. Расскажи все связанное с крисовыми вещами и теми девушками. - Ну, платок и очки мне подарил человек, который… - Как ты их получил, я знаю. Давай дальше. - Хён, а в чем дело? Бэкхен сразу отметил две вещи: появившееся братское обращение к себе, которое он не позволял, и острый интерес, мелькающий в глазах и голосе. Не ответить было нельзя: Тао был из тех людей, чье любопытство катастрофично. Но и пояснять Бэкхену мелочно не хотелось. - Интересуюсь судьбой дизайнерских вещей, - вскользь бросил Бэкхен. – Ну и? - Эти девушки появились в кафе еще до моей смены, а когда я пришел, стали требовать официантом именно меня. Менеджер удивился, но попросил меня поработать с ними. Когда я принес заказ первой группке девушек, они накинулись на меня с вопросами про платок и шарф. Их интерес показался мне странным, и я отшучивался. Тогда они показали фотографии, мои и того посетителя, что подарил мне эти вещи, на которых шарф и платок были четко видны. Тут я вспомнил, что тот мужчина просил меня проследить за тем, чтобы фанатки его не беспокоили. Мне пришло в голову, что эти девушки фанатки и есть. Не знаю, зачем им его вещи и что они вообще хотели, но я решил на всякий случай не упоминать его. Сказал, что нашел платок и очки в уборной. Бэкхен заинтриговано рассматривал ссутулившегося над столом, чтобы быть ближе к нему, юношу. «Хм, похоже, ты не безнадежно тупой», - почти без неприязни подумал Бэкхен. - И что? – жадно поинтересовался Бэкхен. – Неужели они от тебя отстали? - Нет, - мотнул головой Тао, - они наперебой начали просить выкупить у меня эти вещи. В помещении поднялся гвалт, и я вынужден был по настоянию менеджера попросить их подождать меня на улице. Как только освободился – так сразу к ним вышел. Я отказался продавать вещи, и девушки подняли цену. Мне пришлось отшучиваться, а они восприняли мой отказ несерьезно… Они предложили мне столько, что я решил, будто они шутят. В общем, мы еле договорились. - Так ты все же продал эти злосчастные аксессуары? – разочаровался в сообразительности юноши Бэкхен. Тао облизнул губы и на мгновение задумался. - Ну, я студент на попечении трех женщин, мне никакие деньги лишними не будут. Но… есть то, что не продается. Подарок, даже от незнакомого человека, - это внимание и знак расположения. Нельзя разбрасываться хорошим отношением. И нужно уважать чужой порыв. Мне однажды ребенок подарил леденец. Он был в надорванной обертке, липкий и испачканный в песке. Есть я его не стал, но сохранил. Приятно, когда ребенок тебя выделяет и хочет порадовать. В ситуации с тем посетителем то же самое. Бэкхен подавил в себе желание накрыть лицо ладонью. Вместо этого он уставился в кружку с чаем, чтобы не видеть нелепой искренности юноши. «Все было нормально, пока ты не начал рассуждать о подарках и сравнивать Криса с ребенком, у которого в запасе погрызенный леденец. Мда, сойти за умного тебе не удалось», - мрачно подумал Бэкхен. Ему нестерпимо хотелось уйти и заняться приятными для себя делами. Тем более, что он многое выяснил, и оставалось только убедиться в отсутствии угрозы возможного рецидива. - Так, то есть ты все же отказался продавать. Что на это сказали девушки? Неужто отвязались? - Я попросил их не докучать мне больше такими просьбами. И чтобы они поняли все до конца, задал им вопрос: стали бы они продавать подарок судьбы? Они хором ответили, что нет. Я объяснил им, что у меня точно так же нет желания этого делать, и тогда они с миром разошлись. «Потрясающе, - саркастически подумал Бэкхен, - фанючки нарвались на простака и нашли с ним общий язык. Очень смешно». - Вот и хорошо, - заключил Бэкхен, резко поднимаясь со стула. Дзынькнула о блюдце потревоженная чашечка, и нетронутый чай забился о стенки, однако, не переливаясь через край. – Радуйся теперь уже своим вещам, забудь о том посетителе и не болтай о нем. Всего хорошего. Бэкхен кинул на стол деньги и уверенно зашагал на выход, быстро, пока его не успел остановить глупый официант, который наверняка не поймет, что не стоит мешать человеку уходить, если он того хочет. - Хён, подожди, а чай?.. – Бэкхен уверился, что Тао непосредственен именно настолько, насколько кажется. Он развернулся, чтобы бросить в лицо колкую фразу, но под воздействием изумления слова так и не вырвались на свободу: Тао стоял прямо перед ним и обеими руками робко протягивал блюдце с кружкой, как иная школьница вручает любовное письмо. Из-за растерянного и расстроенного вида юноши Бэкхен испытал неприятные ощущения, схожие с зарождением чувства вины. - Я вроде не давал повода называть себя хёном, - холодно сказал Бэхкен. - Простите, Бен Бэкхен-ши, - окончательно стушевался Тао. – Просто… - Мне не нужен чай, я пришел удовлетворить любопытство. Кстати, не смей рассказывать никому, особенно Чанелю, что я сюда приходил. - Как скажете, - поспешно откликнулся Тао. – Но я тоже хотел поговорить с вами. Ведь только вы кажетесь мне подходящим человеком. Бэкхен молчал заинтригованно и почти польщенно, поощряя Тао к развитию последней фразы. Он на автомате потянулся за кружкой с чаем и отпил пару глотков, смачивая натруженное за день горло. Тао понял, что ему дают шанс и быстро затораторил, боясь его упустить. - Научите меня, пожалуйста, красить глаза. У вас очень красиво получается и в меру. Я не умею, не знаю, какая косметика нужна, да и вообще не представляю, как сделать, чтобы мне было к лицу. Бэкхен вернул чашку на блюдце и позволил себе в голос рассмеяться, получая удовольствие еще и от смущенного вида младшего. - Тебе зачем? – полюбопытствовал Бэкхен. - А вдруг пригодится? Я нескольких парней с накрашенными глазами видел. Вдруг мне однажды тоже такое потребуется. Умения лишними не бывают. Ответ Тао развеселил Бэкхена еще пуще. Более нелепой причины – «навык про запас», как окрестил ее Бэкхен – он еще не слышал - Может быть, когда-нибудь… - легкомысленно протянул Бэкхен. – Когда у меня будет настроение и первый весенний луч коснется горной верши… Короче, возможно. Жди у моря погоды. И помни, я узнаю, если ты обратишься с той же просьбой к кому-то еще, менее профессиональному, чем я. Пока! Бэкхен махнул рукой и, сдерживая смех, пошел на улицу. Бэкхену очень хотелось поделиться этой забавной историей с кем-нибудь. Но рассказать можно было только либо Чанелю, с которым он контактировать после случая в кафе не хотел, либо Крису, которому, во-первых, молодой официант до лампочки, а во-вторых, более любопытно будет узнать, зачем Бэкхен ходил в кафе и разговаривал с мальчишкой. Признаваться в том, что беспокоился за судьбу недалекой деревенщины, Бэкхен не собирался.