Сопричастные

Всю дорогу до снятого Чанелем коттеджа Тао с интересом прислушивался к беседам старших, которые даже сложно было назвать разговорами: они либо топили друг друга в шутливых комплиментах, либо подкалывали. И тот, и другой, обладали острыми языками, живо соображали, потому Тао не успевал влиться в словесную дуэль. Впрочем, ему куда интереснее было наблюдать. А под конец пути утомившийся Бэкхен, вывалившись с заднего сидения в пространство между водительским и пассажирским креслами, прибавил звук динамикам, из которых доносилось ласковое шептание радиостанции, до громкого, почти некомфортного. Бэкхен пальцем по воздуху отстукивал ритм, кивал на кульминационных музыкальных моментах, а когда попалась знакомая ему по словам песня, набрал воздух в легкие и присоединился к исполнителю. Мощный фактурный голос Бэкхена напрочь перекрывал сомнительное блеяние неизвестной Тао поп-звезды и производил глубокое впечатление. Бэкхен не старался, не манипулировал голосом в соответствии с правилами выразительного пения, он просто горланил знакомые строчки, как любой иной отдыхающий человек. Его исполнение нельзя было назвать хорошим, но тем не менее, оно захватывало. Через некоторое время Тао поймал себя на том, что смотрит в окно и не видит пейзаж – настолько его захватило пение Бэкхена, что он проживал скорее его, чем что-то другое. Бэкхен замолк, только когда Чанель вписал машину в пространство на лужайке, бессовестно жертвуя газоном. Тао отстегнул ремень безопасности и выбрался наружу. Он огляделся. Средних размеров дворик, огороженный высоким сплошным забором, практически полностью был усеян исключительно газоном. Торчала, правда, пара кустов, но те смотрелись слишком одиноко, чтобы как-то разнообразить пространство. На фоне этой локализованной пустоши потемневший от времени коттедж смотрелся мрачновато. Впрочем, яркие цветные огни, мигающие в окнах, существенно преображали картину. Праздничный дух рвался наружу из темного заключения громкими звуками и всполохами света. Тао зачарованно уставился на освещенные пятачки под окнами. Долго пребывать в прострации ему не позволил Бэкхен. Он по-хозяйски сгреб Тао за плечи и повел к дому, не дожидаясь, пока Чанель закроет за них двери машины и заблокирует оную. Пока Чанель здоровался с уже присутствующими, Бэкхен деловито потащил Тао исследовать пространство на предмет «чего-нибудь полезного». Коттедж состоял из двух этажей, но Бэкхену с лихвой хватило первого: он бродил туда-сюда и запоминал расположение подносов с алкоголем и закуской. Тао следовал за ним и выслушивал его ничего не значащие комментарии. - Запомни, это самый важный стол! – заявил Бэкхен, хлопая по журнальному столику около дивана. – Тут все сорта алкоголя, достаточно закуски, да еще и находится это великолепие в стратегически важном месте. Лег на диван в томную позу – и вуаля, все, что нужно, рядом с тобой! А люди сами подтянутся. Выдав эту сомнительную житейскую мудрость, Бэкхен рухнул на диван в совсем не изысканной позе. - Тао, умничка, подай рома. - Что? – растерялся Тао. Бэкхен указал на нужную бутылку. Тао послушно плеснул алкоголя в один из бокалов и подал его старшему. - Благодарю, - мурлыкнул Бэкхен, принимая подношение, - ты тоже не тупи. Думаю, тебе хорошо пойдет шампанское. Повинуясь подсказкам старшего, Тао налил себе практически полный длинный фужер и присел рядом. Весь присутствующий контингент был пока занят Чанелем, и потому вдвоем на диване они сидели как на островке безмятежности и спокойствия. Бэкхен пригубил ром и занялся наблюдением за Чанелем. Тао осторожно попробовал искрящуюся преломленным светом и пузырьками жидкость, и счел за лучшее ограничиться двумя глотками. У себя дома он уже пробовал алкоголь, но это было дозированное контролируемое действие. Тетки не запрещали ему пить, но не раз объясняли, чем чревато чрезмерное употребление. На вопрос Бэкхена Тао ответил, что его учили, что алкоголя для создания настроения много не нужно, а излишек вредит. - Что-то в этом есть, - философски отметил Бэкхен. – Впрочем, не всегда нужно создание настроения. Иногда нужно снятие запретов. С этими словами Бэкхен смачно приложился к бокалу. Тао с исследовательским любопытством пронаблюдал за ним, а затем встал рядом, у подлокотника, потому что Бэкхен елозил и мешал спокойно сидеть. - Что происходит, что сидим? – вопросил возникший из ниоткуда Чанель, чем немного напугал поглощенного созерцанием Тао. - Пьем, - коротко ответил Бэкхен и продемонстрировал это, делая долгий томный глоток. - А как же Крис?.. – напомнил Чанель. - А в том то и дело, - заявил Бэкхен, - я хочу успеть напиться сейчас, чтобы к его приезду мне было море по колено. Он ведь не даст мне спокойно наслаждаться вечеринкой. Осуждающий взгляд со всех ракурсов – бр-р-р! Бэкхен свернулся клубочком в закрытую позу, словно заранее защищаясь. Чанель усмехнулся и присел рядом на подлокотник, отодвигая Тао назад, за спинку дивана. - Эй, Бэкки, только не спи, - попросил он, тыкая пальцем в незащищенный задравшейся кожаной жилеткой мягкий бок. - Кто сказал, что я собираюсь спать? – возмутился Бэкхен, не выходя и позы эмбриона. – Я просто берегу свое право на глупости. Чанель рассмеялся и за затылок притянул Тао, наклоняя его над Бэкхеном. - А вот этому, кажется, вообще такое право не нужно, - заявил он, давая Бэкхену в полной мере насладиться оторопевшим беззащитным выражением лица младшего. – Никто за ним не следит, а он даже шампанское допить не может… Ну-ка, Тао, давай, не тяни! Нечего тут единственного кислого изображать. С этим словами Чанель распрямил Тао и подтолкнул бокал с шампанским к его губам. Глядя расширенными от удивления глазами на старшего, Тао в несколько глотков осушил бокал, давясь шипучими пузырьками и обещая себе, что после этого никому больше не позволит так бесцеремонно спаивать себя, когда это ему не кажется таким уж необходимым. - Ладно, я пойду, там еще гости прибывают, - сказал Чанель, заботливо подставляя бутылку на край стола, чтобы Бэкхен мог и сам дотянуться. – Пока не кончился мой запал, попробую вести себя как приличный хозяин вечеринки. И он ушел. Тао и Бэкхен остались в одиночестве. Бэкхен с истинно философским видом потягивал алкоголь, не обращая ни на кого и ни на что внимание, а Тао вертел головой по сторонам, рассматривая обстановку и людей. Легкие радостные пузырьки шампанского, казалось, передали ему свои свойства. Тао чувствовал себя счастливым, ярким, интересным и заинтересованным. Он разглядывал мигающие лампочные гирлянды – единственное украшение, в целом, скучного интерьера, обращал внимание на людей. Какая-то бойкая девица в объемной кофте с радужной спиралью на животе уже отплясывала на свободном пятачке. Вокруг сгрудилось порядка пяти парней, видимо, ее знакомых, потому что они обменивались с ней дружескими подколами. Еще один парень с переизбытком модных аксессуаров на шее и руках загнал в угол щуплого паренька с непроницаемым лицом и что-то вдохновенно втирал ему, подкрепляя свои слова явно заученным жестами. При ближайшем рассмотрении щуплого, складывалось впечатление, что он не послал модного куда подальше только потому, что тот забавлял его своей манерностью. Чуть поодаль от этой пары собрался кружок из трех бурно обсуждающих что-то мужчин. Пытаясь считать их разговор, Тао не сразу заметил настойчивые попытки Бэкхена впихнуть ему бокал в руку. Тао машинально принял подношение, заглядывая внутрь на насыщенного благородного цвета жидкость. - Знаешь, давай, что ль, за знакомство, - заявил Бэкхен, поднимая точно такой же бокал. Он аккуратно стукнул своим бокалом по чужому и припал к алкоголю. Тао чисто из вежливости сделал маленький глоток. Он еще помнил, что пить не собирался. Бэкхен поболтал жидкость, наблюдая, как она стекает по стеклянным стенкам, залпом отпил половину и резво вскочил с дивана, хватая Тао свободной рукой за кофту. - П’шли! – сказал он и целеустремленно направился к самой большой кучке людей, таща за собой несопротивляющегося младшего. Бэкхен виртуозно влился в компанию. Тао оглянуться не успел, как его спутник стал центром внимания. Он и сам открыв рот слушал байки от старшего, едва успевая запивать истории ромом, который заботливый Бэкхен не забывал неустанно по чуть-чуть подливать. Тао пил мелкими глоточками и потому ему казалось, что он потребил не так уж много алкоголя. А разливающееся по телу легкое задорное состояние успешно вытесняло привычный глас разума. В скором времени Тао перестал замечать что-либо, кроме интересного разговора, и уже не понимал, что наливают ему разные люди, а не Бэкхен, причем не ром, а что-то качественно другое. В голове его вертелась лишь одна подвижная пьянящая мысль: «Ай, да ладно!..». И она так нравилась ему, что Тао непрестанно про себя повторял ее, заряжаясь безрассудством и всеобщим весельем. Тао уронил бокал и прижал ладони к губам, восхищенно хихикая, когда на специально освободившейся площадке Бэкхен и девушка с радужной спиралью принялись вдвоем зажигательно танцевать. Пластичный и незакомплексованный Бэкхен потрясающе владел телом. Он сумел сделать танец жарким, не скатившись в пошлость. Девушка профессионально подстроилась под его стиль, и собравшиеся подбадривали их одобрительными выкриками. Тао чувствовал, как начинают алеть щеки: не только от влитого алкоголя, но и от спектакля перед ним. Он чувствовал себя как подросток, попавший на шоу для взрослых: и немного стыдно, и ужасно интересно. При всем желании он не смог бы танцевать так же. Для этого нужно было не просто обладать навыком, а чувствовать себя соответствующе: взрослым, знающим себе цену, уверенным и опытным. Тао возбужденно блестел глазами и неосознанно пританцовывал, поддаваясь созданной атмосфере. Ему хотелось почувствовать себя таким, каковой образ воплотил Бэкхен: желанным, независимым и ярким. Но остатками непотушенного сознания Тао понимал, что его попытки подражать будут выглядеть нелепо, по-детски. - Хм, а Бэкхен не только петь умеет. Тао от неожиданности вздрогнул из-за тяжелой ладони на своем плече и голоса у самого уха. - Что, тоже хочется потанцевать? – Тао буквально слышал, как Чанель улыбается. – Давай, иди! - Я не умею, - отказался Тао, сопротивляясь попыткам старшего выпихнуть его третьим на танцпол. – Хён, пожалуйста, не надо, мне будет стыдно. Чанель ухмыльнулся и вместо Тао вытолкнул вперед стоящих по бокам от него девушек. - Делай, что хочешь и ни о чем не думай, - посоветовал Чанель. – Наутро будешь жалеть, что не потанцевал, когда хотел, и будешь ждать следующего повода. Вон, посмотри, Бэк вообще не теряется. Отрывается по полной, и это несмотря на угрозы Криса. Тао взглядом проследил за жадно глотающим воду Бэкхеном, к которому уже выстроилась своеобразная очередь на аудиенцию. Звезда местного танцпола не удостоил никого вниманием, поистине царски игнорируя все призывы, и, нашарив взглядом Чанеля и Тао, подошел к ним. Чанель молча оттопырил большой палец, оценивая недавнее зрелище. Бэкхен благосклонно кивнул. Стараниями упредительного Чанеля у Бэкхена в ладони мгновенно материализовался бокал. Тао не успел опомниться, как и ему впихнули что-то жгучее на вкус. Напрочь забыв о своих установках пить в меру, Тао приложился к алкоголю. Каждый новый глоток делал мир ярче, звонче и радостнее, и Тао уже не видел причин, почему не стоит искусственно усиливать реальность. Все вокруг поплыло беззаботной каруселью, и Тао привалился к Чанелю, пытаясь сохранить хотя бы одну незыблемую опору. Чанель и Бэкхен о чем-то говорили, и Тао поражался тому, какие связные у них выходят диалоги, когда ему самому для общения уже начало хватать лишь междометий. Тао качнуло вперед, а когда он попытался вернуть себе прежнее положение, Чанеля рядом уже не было. Юноша осмотрелся, но ни его, ни Бэкхена не заметил. Всего на мгновение ему стало неуютно, но это сразу прошло, поскольку к нему подошли знакомиться двое парней. Впоследствии Тао смутно помнил и их, и других, кто возникал рядом. Помнил только, что все казались ему интересными, веселыми, ну просто отличными людьми. Пройдя по рукам новых знакомых, Тао очутился возле дивана. Вот тогда в его пьяную головушку пришла мысль о том, что не помешало бы просто посидеть и немного прийти себя. А то в этой комнате, начинающей напоминать облегченную версию центрифуги, его начало подташнивать. Тао вежливо оттолкнул предложенный кем-то бокал (на самом деле, грубо, но ему казалось, он был деликатен) и опустился на свободной конец дивана – другой был занят парочкой. Тао принял удобную позу, откинул голову, но не успел закрыть глаза - к нему подсела симпатичная девушка в стильном черном платье. - Привет, - мило улыбаясь, поздоровалась она. Врожденное и взращенное благородство не позволили Тао проигнорировать представительницу слабого пола. - Привет, - откликнулся он, пытаясь удержать ее в фокусе зрения. - Ты очень милый, знаешь? – садясь полубоком к нему, сказала она. - Я? – заторможенно удивился Тао, пытаясь понять, что такого он умудрился сделать, что она успела составить себе о нем впечатление. – Не знаю. А вот у тебя милая улыбка, - искренне сообщил он. Девушка довольно рассмеялась и похлопала Тао ладонью по плечу. - Ты точно такой, - подтвердила она. – Это интересно, мне нравится. - Интересно?.. – Тао оказался совсем сбит с толку. Девушка кивнула и за плечо осторожно развернула его к себе. - Познакомимся? – подмигнула она ему, и Тао вконец потерялся в ее дружелюбии. Чанель как раз вставлял свои остроумные замечания в обсуждение нового кассового фильма, когда Бэкхен бесцеремонно вытянул его из компании. - Глянь, - Бэкхен коротким движением подбородка указал в сторону дивана, - не надо ль мелкого спасать? Чанель, забыв про возмущение, посмотрел в том направлении. Он заинтриговано приоткрыл рот, а потом с чувством ухмыльнулся. - По-моему, с ним все отлично, - как можно более двусмысленным тоном заявил он. - Точно? – продолжал сомневаться Бэкхен. – Он же нежная девственная фиалка и все такое, а сейчас он пьян, и в этом виноваты мы. - Все рано или поздно взрослеют, - с ложной глубокомысленностью заявил Чанель, - по-моему, ему пора. Или боишься разбитого сердца поутру? Она хорошая девушка, не гулящая. По-видимому, он ей действительно понравился. - Думаешь?.. – все еще колеблясь, протянул Бэкхен. - Слушай, в его возрасте парни только и мечтают потрахаться с красоткой. Сам, что ль, не такой? – воззвал к здравому смыслу Чанель. – Вот представь: сидишь ты со своей парой, весь в процессе, и вдруг приходят два старших брата и говорят, что тебе еще рано. Я б убил. К тому же, не будут же они этим посреди зала заниматься? Это не зайдет слишком далеко, если они не найдут пустую комнату. - Ну, ладно, - согласился все еще не до конца успокоенный Бэкхен. - Пойдем, - Чанель подхватил Бэкхена под локоть. – Кстати говоря, они мне мысль подали. Надо посмотреть, что на верхнем этаже происходит. Я люблю веселье, но не оргии. Надеюсь, мне не придется никого остужать. Ведомый Чанелем Бэкхен поспешил за ним, стараясь не удариться об углы и не запнуться о ступеньки лестницы наверх. Чанель заметил, что создает ему неудобства, и сбавил темп. Благодарный Бэкхен вывернул руку из его хватки и доверчиво взялся ладонью за чужую ладонь. Чанель несколько удивился этому, но возражать не стал. Клавишу включения света в коридоре на втором этаже они так и не нашли, поэтому шли наощупь по стенкам. Чанель одну за другой открывал немногочисленные комнаты, но все они, на удивление, оказывались пусты. - Какие сознательные гости, - вслух подивился он и тут же всполошился, потому что Бэкхен выпустил его ладонь и привалился к стене. - Бэк? Бэкхен отрицательно помотал головой и съехал на пол. - Тебе плохо? – забеспокоился Чанель и наклонился, чтобы помочь ему встать с пола. - Сейчас пройдет. Бэкхен поднялся на ноги, опираясь на Чанеля, и тот пинком распахнул ближайшую дверь. Чанель наугад провел Бэкхена через темное помещение к кровати, проверяя путь ценой собственных коленей, и усадил его на край. - Чанни, со мной все в порядке, - попробовал успокоить Бэкхен. – Просто… - … немного перебрал. Со всеми бывает. Мне что-то тоже не очень. Чанель опустился рядом с Бэкхеном, и матрас заметно осел под их весом. В густом сумраке Чанель увидел, как Бэкхен укладывает голову на сцепленные на коленях руки. - Я могу сходить за водой, - мужественно предложил он, трогая друга за плечо. Бэкхен как-то истерично сбросил его ладонь. - Бэк? – удивленный его поведением Чанель, игнорируя первое проявление, обнял уже за оба плеча. - Ну что ты за человек такой, Пак Чанель? – с непонятной тому досадой прохрипел Бэкхен. - Что я опять не так сделал? – опешил Чанель. – Только что все было хорошо! Бэкхен шумно втянул воздух сквозь сцепленные зубы. - Все хорошо, - подтвердил он, - все очень хорошо. И сам ты такой хороший, что вообще не верится. Кажется, я знаю, что не так. Чанель окончательно запутался в туманных фразах Бэкхена. Он убрал руки и с ногами залез на постель, садясь по-турецки. Бэкхен, лишившись прикосновения, поступил точно так же, и сел напротив него лицом к лицу. Несколько долгих мгновений они находились в молчании, пресыщенном непонятной невыразимой атмосферой, а потом Бэкхен уложил ладони на чужие торчащие твердые колени и плавно перетек ближе, двигая руки по ногам к торсу и выше, к плечам - Только молчи, - с выдохом попросил он, тесня оторопевшего Чанеля к изголовью. Бэкхен встал на кровати в полный рост, ловкой подсечкой, не вяжущейся с его пьяным состоянием, заставил Чанеля выпрямить ноги, и оседлал их, плотно сжимая коленями бедра. Заинтригованный и уже понимающий, к чему все идет, Чанель молчал и позволял Бэкхену продолжать начатое. Ухоженные тонкие пальцы пробрались под растянутую старую кофту и нежно легли на грудь. Бэкхен невесомо поцеловал в щеку, потом в лоб, потом в нос, а затем Чанель уже сам нашел его губы, немного жестковатые, но оттого не менее приятные. Теплые ладони мягко поглаживали торс и задирали кофту все выше. Не оставаясь в долгу, Чанель помог стянуть жилет, царапая пальцы о заклепки. Бэкхен самостоятельно сбросил змеиную кожу, и тут же приник к телу, не давая тянущему от окна прохладному сквозняку хоть немного остудить жар. Чанель судорожно выдохнул, когда почувствовал влажное прикосновение к груди и ощутил в ладонях худую сильную спину. - Ты почти ничего не весишь, - прошептал Чанель, не решаясь нарушить тишину, которой и так осталось жить недолго. - Вранье, - бросил Бэкхен, на мгновение отрываясь от своего занятия, - я вешу больше всех в группе. Чанель не стал с ним спорить, но тот действительно казался ему легким, тонким и хрупким по контрасту с обычным жестким и сильным Беном Бэкхеном. Чанель обеими руками обхватил Бэкхена за спину и прижал к себе, с удовольствием отмечая приятные ощущения. Лишенный в медвежьих объятиях свободы действий, Бэкхен заелозил бедрами, вгоняя Чанеля, а заодно и себя в бесповоротное исступление. Чанель промычал что-то невнятное, и польщенный реакцией Бэкхен кокетливо лизнул его под подбородком. Отдаваясь ощущениям, Чанель чуть ослабил хватку, и Бэкхен выскользнул спускаясь ниже и укладывая пальцы на ширинку. Осторожное замешательство ведущего не ускользнуло от Бэкхена, и он, не желая оставлять в нем сомнений в правильности происходящего, аккуратным и абсолютно очевидным манипуляциями заставил его хотеть. И когда отклик Чанеля уже не оставлял опасений, Бэкхен вернулся к губам, стремясь насытиться долгожданными поцелуями с тем, кто ему нравится. Он так долго был один, и так долго ему не везло с партнерами, что все происходящее, нехитрое, обычное для пар, казалось ему как минимум прекрасным. Чанель целовался так, как надо: то напористо, то чутко прислушиваясь к желаниям партнера. И Бэкхен таял, приходя в восторг от того, кого выбрал. Сам Чанель терялся в стремлениях: он и любопытство свое хотел удовлетворить, и сделать Бэкхену приятно, и вообще взять максимум и отдать столько же. Однако ему хотелось немного не того, чего Бэкхену. Он упивался прикосновениями, млел от ощущений на теле, в руках, от вкуса на губах, но ему интереснее было зависнуть в этом нежном подрагивающем эмоциями моменте, в то время, как Бэкхен рвался довести все до полного логического конца. Бэкхен высвободил руку, успевшую попасть в плен большой горячей ладони и скользнул ей по телу вниз, к расстегнутой ширинке, к прикрытому хлопковой тканью. Пару мгновений он молчал и не двигался, а потом слез с Чанеля и сел на колени рядом. - Ты меня не хочешь? – безэмоционально спросил он. Чанель еле удержался от болезненного стона сквозь зубы. - Бэк, я… - Ясно же, что не хочешь, - безапелляционно бросил Бэкхен. – Ты что, терпишь меня? Зачем? Чанель выдохнул, собираясь с мыслями, и схватил Бэкхена за худое запястье, чтобы тот не вздумал раствориться во мраке после всего. - Не знаю, - самое глупое, что мог сказать Чанель, - я никогда не был с парнями и… ну… Я не против такого, просто никогда не пробовал, и… - Ты просто натурал, - снова жестко и четко высказался Бэкхен, но в этот раз в его голосе уже слышались обида и разочарование. – Вот, что не так. - Я же сказал, что не против!.. – воскликнул Чанель, зачем-то пытаясь успокоить Бэкхена и убедить, что не все так плохо. – Может, алкоголь… Сам знаешь, иногда из-за алкоголя… вот так. Бэкхен с сожалением провел ладонью по груди Чанеля, будто в последний раз, жалобно вздохнул и лег рядом набок, укрываясь собственной кофтой. - А завтра мы проснемся трезвые, и будет очень неловко, - предрек он, - уж лучше бы мы переспали, и то легче было бы. Чувствуя себя виноватым, Чанель перевернулся на бок и осторожно приобнял его за плечи. - Ты мне нравишься, - тихо признался он. – Это правда, что я не думал о тебе в таком ключе. Но, думаю, с тобой я мог бы… - Только не ломай себя и не чувствуй себя обязанным, - предупредил проницательный Бэкхен, - так мне будет только хуже. Все, не трогай меня. Дай прийти в себя. Бэкхен попробовал отпихнуть тяжелое тело. Сдвинуть Чанеля не удалось ни на сантиметр. - Как я тебя сейчас могу бросить? – растеряно спросил Чанель. – Прекрати. Завтра все будет нормально. Мы адекватные люди, и не будем устраивать страдания из ничего, так? Бэкхен пробормотал что-то неразборчивое и отвернулся, сворачиваясь клубочком, как в начале вечера на диване. Чанель придвинулся ближе, обнял его за живот, испытывая все же скорее дружеские, чем иные чувства, и завернул обоих в теплый кулек, укрывая краем покрывала. Бэкхен попробовал пнуть пяткой, но его порывы быстро заглохли, не встречая сопротивления, да и сам он не был такой уж капризной кокеткой, просто считал своим долгом хотя бы попытаться оттолкнуть Чанеля.